Наследие Сефарада. Вклад евреев в культуру и жизнь Испании

Иван Толстой: За последние семь лет испанское гражданство получили более 60 тысяч потомков сефардов, евреев Иберийского полуострова, изгнанных из Испании в конце XV столетия. Решение об их натурализации было принято в 2015 году - как объяснялось, с целью исправления исторической несправедливости: культурный вклад сефардов в испанской истории, а также политический, научный и хозяйственный очень велик. Рассказывает наш мадридский автор Виктор Черецкий.

Наследие Сефарада: Вклад евреев в культуру Испании. В 2-й части - Неуслышанный пророк: Судьба социолога и журналиста Александра Кулишера.

Виктор Черецкий: Считается, что первые евреи прибыли на Иберийский полуостров вместе с финикийцами где-то в 10 веке до нашей эры и поселились в их колониях. Существует даже легенда, что ворота в храм Соломона в Иерусалиме были покрыты золотом, привезенным из Испании. Во времена владычества Рима над полуостровом число переселенцев значительно выросло, особенно после изгнания евреев из Палестины в первом веке нашей эры. Со временем местные евреи стали называть Испанию Сефарадом, а себя сефардами. Трудные времена для них настали после завоевания страны вестготами в V веке. Вестготы всячески притесняли евреев, разоряли и убивали. Так что когда в начале VIII века в Испанию нагрянули арабские завоеватели, сефарды их встретили как освободителей. Говорит профессор истории мадридского университета УНЕД Хосе Луис Сан Мартин.

Хосе Луис Сан Мартин: Речь идет об общей тенденции, свойственной Средним векам. Тогда чередовались периоды, в которые евреев признавали и проявляли к ним терпимость, и периоды, когда они преследовались по экономическим или политическим мотивам. Люди другой веры, отличные от большинства, всегда были виноваты во всех проблемах и несчастьях. Преследования со стороны вестготов привели к тому, что большинство евреев стали служить мусульманам. Они поддержали их вторжение на Иберийский полуостров, а затем помогли арабам создать их государственность. Ведь завоеватели были воинами и в государственных делах особо не разбирались - не могли самостоятельно управлять вновь обретенными землями.

Виктор Черецкий: Именно с арабским присутствием в Испании, вернее, с периодом Омейядского халифата и его толерантными правителями, связываются здесь так называемые ''золотые годы'' еврейской культуры. Сефардская община становится одной из самых многочисленных и богатых среди еврейских общин Европы. В городах Испании - малых и больших - евреи живут обособленно в своих кварталах - в так называемых ''худериях''. Последние были автономны - не зависели от городских властей, имели даже собственные суды. Были в то время в Испании и города, полностью населенные евреями, как, к примеру, город Лусена в Андалузии. Халифы гарантировали сефардам мирную жизнь, хотя и взимали с них больше налогов, чем с мусульман. Впрочем, считалось, что дополнительный налог они платили, поскольку освобождались от участия в военных походах.

Евреи той поры занимаются ремеслами, торговлей, финансами и науками. Среди них появляются видные медики, математики и философы. Процветает еврейская поэзия. Работы сефардских ученых, мудрецов и поэтов, создаваемые, как правило на арабском языке, переводятся на латынь и распространяются по всей Европе. Столицей халифата и еврейской Испании была Кордова. Рассказывает директор сефардского музея в этом андалузском городе историк Себастьян де ла Обра.

Себастьян де ла Обра: Кордова являлась столицей Сефарада. Она была ею в течение столетий. Здесь находилась самая значительная в Испании худерия - знаменитый еврейский квартал и по своим размерам, и по числу проживавших здесь знаменитостей. Кордова дала Испании и всему миру мыслителей, наиболее известным из которых был Моше Маймонид. Но не только он. Среди наиболее выдающихся личностей - поэт и мыслитель Иехуда Галеви. Он автор философской книги ''Кузари'', построенной на вымышленном диалоге еврейского правителя с мудрецом. В честь Галеви названа одна из площадей Кордовы. Не менее известным является его учитель, тоже поэт и философ, Моше Ибн Эзра. Ну а Шломо ибн Габироль считается самым глубоким и оригинальным автором средневековой еврейской поэзии. Впрочем он был и философом - его главный философский труд называется ''Источник жизни''. Кордова помнит обо всем этом. Ведь это часть ее идентичности.

Виктор Черецкий: Фигура Маймонида или, как еще его называли, Рамбама, требует особого описания. Ведь это самый выдающийся мыслитель сефардского происхождения. Он составил свод еврейских законов, был философом и богословом-талмудистом, раввином, врачом, астрономом, физиком и математиком. Сегодня Маймонид почитается в Испании, Израиле, США, Египте и в других странах, где в его честь названы улицы, научные и учебные заведения. Барельеф Маймонида есть в Палате представителей США среди 23 самых выдающихся в мире законодателей. О его философских и религиозных воззрениях - Себастьян де ла Обра.

Себастьян де ла Обра: Маймонид с юных лет читает Аристотеля, знаком с его ''Метафизикой''. Он придерживается идеи, что человеческое существование имеет лишь две цели. Упрощая, можно сказать, что первая - это познавать истину, а вторая - творить добро. Речь идет о концепции достойного поведения человека, которая в последствии получила в философии название этики. Познавать правду и делать добро - это две опоры, на которых строится все учение Маймонида.

Памятник Маймониду в Кордове.

В поисках истины он вступает в открытый конфликт с рабинической традицией: утверждает, что священные тексты иудаизма могут быть ''вновь открыты'', ведь они написаны человеческим языком, а язык не всегда способен передать весь смысл откровений, заповедей, истин. Впрочем, философ признает, что ''вновь открыть'' для себя Тору и Талмуд могут лишь ученые люди. В эпоху Просвещения Маймонид мог бы считаться блестящим мыслителем, но в Средние века его за подобные мысли преследовали. Ведь они противоречили традиции, считавшей невозможным свободную интерпретацию священных писаний.

Концепция достоинств - познавать правду и делать добро - опирается, по Маймониду, на здоровье тела и души человека. В своих трудах по медицине он делает акцент на персональной гигиене, на правильном питании и физических упражнениях. Он выступает за сбалансированный образ жизни. Достойный человек, желающий творить добро, всегда должен вести умеренную жизнь. Он противопоставляет скромность как самоуничижению, так и хвастовству, а щедрость - транжирству или чрезмерной скупости. Достойная жизнь, по Маймониду, заключается в том, чтобы всегда придерживаться золотой середины.

Виктор Черецкий: Маймонид приобрел широкую известность и как врач, написав десятки работ по медицине. Он обращал особое внимание на психологическое состояние больных, заботился, чтобы у них не было причин для волнений и грусти. Маймонид был сторонником умеренности в еде, придавал большое значение физическим нагрузкам, необходимости двигаться - ходить и бегать. Профилактической медицине ученый также придавал большое значение. Он считал, что врачебное воздействие должно быть минимальным: если болезнь поддается лечению диетой, незачем прописывать лекарства или прибегать к хирургии. Сотрудник Высшего совета научных исследований Испании историк Мариано Гомес Аранда:

Мариано Гомес Аранда: Маймонид особо проявил себя в медицине, которой занимался в Египте. Его достижения в этой области были настолько очевидны, что он был назначен, несмотря на принадлежность к еврейской диаспоре, официальным врачом султана Саладина, прославившегося своими победами над крестоносцами. Врач лечил и высокопоставленных приближенных султана - его советников и секретарей, а также старшего сына - Аль-Афдаля. Маймонид являлся автором примерно дюжины трактатов по медицине. Они были написаны в основном по заказу пациентов, разных важных лиц той эпохи, которые просили врача рассказать, как лечить ту или иную болезнь.

Руины финикийского поселения в провинции Аликанте, где жили первые евреи-переселенцы. IX век до нашей эры.

Одна из основных медицинских работ Маймонида называется ''Трактат о здоровой жизни''. Он был написан на арабском языке по заказу Аль-Афдаля, который страдал недугом пищеварительной системы и депрессиями. Один из наиболее интересных аспектов трактата - связь душевного и телесного здоровья человека. Маймонид утверждал, что удрученное состояние духа может негативно сказываться и на здоровье тела. Ну, а хорошее психологическое состояние может помочь в лечении болезни. Поэтому врач рекомендует всячески улучшать настроение больного. Для этого следует освежать помещение, где находится пациент, ароматическими растениями, рассказывать ему веселые и занимательные истории, сопровождая их музыкой, чтобы все это веселило и развлекало больного. Таким образом, речь фактически идет о методах альтернативной медицины - ароматерапии и музыкотерапии.

Маймонид рекомендует лечить лиц, страдающих нервными растройствами, манией преследования или избегающих общения с другими людьми, не лекарствами, а философскими рассуждениями. Он считает, что философия помогает разобраться во многих непростых жизненных ситуациях, к примеру, как не впасть в депрессию, когда получаешь неприятные новости. Он утверждает, что переживать о случившемся не следует, если изменить ничего нельзя. Любопытно, что в своем трактате для сына Саладина, естественно, мусульманина, Маймонид предлагает ему пить вино, утверждая, что это лучший напиток, питательный, легкий и помогающий от депрессии. В своих трудах врач постоянно рассуждает о необходимости профилактики болезней.

По просьбе секретаря Саладина Маймонид создает трактат о ядах: об укусах ядовитых змей и пауков и о том, как спасаться от яда, подсыпанного в пищу. Ну а в 1190 году он получил необычное послание от эмира Хамы, племянника Саладина. Эмир жаловался, что не может физически удовлетворить множество жен и наложниц, обитавших в его дворце, и просил написать, как увеличить мужскую потенцию. В трактате, написанном по этой просьбе, перечисляются лекарства и продукты, стимулирующие или усиливающие половое влечение. Из растительной пищи рекомендуется потреблять анис, сельдерей, лук, мяту, чеснок, спаржу. Труды по медицине Маймонида были очень популярны в Средние века. Особым спросом в те тревожные времена пользовался его трактат о ядах.

Руины дворца халифов вблизи Кордовы.

Виктор Черецкий: Сефарды играли видную роль не только в хозяйственной, научной и культурной жизни Кордовского халифата, но и в его политике. К примеру, живший в Х веке некто Хасдай ибн Шапрут был чуть ли ни главным дипломатом, а также личным врачом и советником халифа Абд ар-Рахмана III. Помимо всего прочего, Хасдай известен своей перепиской с правителем Хазарского каганата Иосифом. Кстати, благодаря этой переписке, которая велась с помощью купцов через Венгрию, Русь и Булгарию, Иосиф стал единственным хазарским правителем, о котором дошли до нас довольно подробные сведения. Хасдай просил хазарского деятеля-единоверца описать его страну, подчеркнув, что о ее существовании сефарды даже не подозревали, а узнав, очень обрадовались наличию в мире государства, где правили иудеи. Иосиф откликнулся на просьбу, написав подробный ответ. Любопытно, что, касаясь отношений Хазарии с соседями, он упомянул Русь и опасность, которая исходила от нее. Действительно, через несколько лет хазары были разгромлены князем Святославом.

Сефардский музей в Кордове.

Закончились через некоторое время и ''золотые годы'' для сефардов: халифат распался, а Омейядов сменили выходцы из Северной Африки - совсем не толерантные так называемые альморавиды, а затем и альмохады. Начались гонения, продажа евреев в рабство, насильственное обращение в ислам и погромы. Так, в 1066 году в Гранаде в один день были убиты 4 тысячи сефардов. Спасаясь от преследования, евреи бежали с юга в центральные и северные христианские регионы Испании, уже отвоеванные у мусульман. Многие оседали в худерии Толедо, городе, который стал главный центром Сефарада, поскольку Кордова этот статус утратила. Христиане-испанцы, которые в течение столетий были заняты лишь войнами с мусульманами, особой грамотностью не отличались и тоже, как в свое время арабы, нуждались в сефардах: чиновниках для налаживания жизни в освобожденных регионах - особенно по части финансов, а также во врачах и ремесленниках. Поэтому поначалу к сефардам относились неплохо. Рассказывает профессор Хосе Луис Сан Мартин.

Хосе Луис Сан Мартин: В христианском мире сефардов приняли, но при этом здесь им постоянно напоминали, что именно они, в соответствии с учением церкви, виновны в смерти Иисуса Христа. И это на протяжении веков определяло недоверие к ним. Сефардов считали чужаками, живущими в закрытых для остальных людей общинах, со своими непонятными, а потому подозрительными законами, нормами, обычаями и даже манерой одеваться. Следует добавить, что некоторые евреи занимались таким непопулярным в народе делом как ростовщичество или, находясь на королевской службе, сбором налогов. Это было дополнительным стимулом для недружелюбного отношения к ним. Так что в XIV веке положение сефардов резко ухудшается. Во всех христианских городах Испании постоянно отмечаются погромы в населенных евреями городских кварталах.

Виктор Черецкий: В качестве предлога для расправы с евреями часто использовались откровенные выдумки. Одна из них, к примеру, гласила, что в поселке Гуардия, недалеко от Толедо, евреи распяли в ритуальных целях христианского ребенка. За это несколько сефардов тут же были сожжены на костре, хотя на самом деле никакого распятого мальчика не было.

Окончательно испанцы разобрались с сефардами в конце XV века. В 1492 году королевская власть, частично по своей воле, частично под влиянием церкви, решила, что укрепить государство может лишь изгнание из страны иноверцев. Сефардам было предписано или принять христианство, или уехать. Считается, что уехали - в Северную Африку, на Ближний Восток, на Балканы, в Италию, в Португалию с последующим переездом в Амстердам - примерно 50 тысяч человек. Но большинство сефардов предпочло остаться, приняв христианство. Некоторые сделали это чисто формально, рассчитывая, что крещение им не помешает по-прежнему исповедовать иудаизм.

Расчет оказался наивным - за новообращенными установила жесткий контроль инквизиция. Она безжалостно расправлялась с теми, кто исповедовал свою старую веру и не выказывал достаточного христианского рвения, к примеру, не посещал по воскресеньям церковь. Сефардов объявляли еретиками, арестовывали, допрашивали с пристрастием и казнили на костре. Рассказывает американский исследователь истории сефардов Йоль Бенхабиб.

Музыкальные инструменты сефардов. Сефардский музей в Кордове.

Йоль Бенхабиб: Инквизиция по-разному решала судьбу арестованных по подозрению в приверженности к иудаизму. Если человек сразу раскаивался и признавался, что придерживался некоторых еврейских традиций и обычаев, а также выдавал тех, кто также этим занимался, то его прощали, предварительно подвергнув публичному поруганию и издевательствам толпы. После этого он и его семья оставались под надзором инквизиции, которая хотела увериться, что раскаяние было искренним.

Если человек не сразу раскаивался, утверждая, что является примерным христьянином, давно отказавшимся от иудаизма, то инквизиция продолжала расследование, собирая о нем сведения, часто клеветнического характера, у соседей и знакомых, а самого арестованного подвергала пыткам. И когда человек под пыткой говорил, что действительно практиковал иудаизм, его, как правило, уже не прощали, даже несмотря на раскаяние. Правда, в аналогичных случаях к осужденному проявлялось ''милосердие'': его не сжигали живьем на костре, а предварительно удушали.

Впрочем, в некоторых случаях люди не только не раскаивались, но и под пытками заявляли, что были и остаются преданными своей старой вере, а христианство не признают. И они вызывали особую ярость инквизиции, которая всегда стремилась добиться раскаяния еретиков. Так что особо упорствующих в своей старой вере сжигали живьем. Казни обычно устраивались по воскресеньям после утренней мессы.

Праздничная еврейская женская одежда. Сефардский музей в Кордове.

Виктор Черецкий: Большинство крещеных евреев даже если особых чувств к новой вере не испытывали, но опасаясь репрессий, пытались поскорее забыть свое прошлое и жить как все испанцы. Кстати, некоторые сефарды добровольно приняли христианство еще до событий 1492 года и стали его убежденными сторонниками. Из рядов новообращенных вышли известные священнослужители, причисленные в последствии за свои труды и подвижническую жизнь к святым католической церкви. Отметим также, что некоторые сефарды, особенно достигшие определенного положения в обществе, тщательно скрывали свои корни. Ведь новообращенные были лишены ряда прав, к примеру, возможности вступить в дворянский орден. Испанские исследователи считают, что сефардские корни имел, но скрывал, великий художник Диего Веласкес и первооткрыватель Америки Христофор Колумб. Другие известные выходцы из еврейской среды своего происхождения не скрывали. К примеру, художник Бартоломе Бермехо, представитель испано-фламандской школы, или писатель и юрист Фернандо Рохас. Ну, а кое-кто, к примеру, причисленный к святым католической церкви Иоанн Авильский, даже гордился своим происхождением. Себастьян де ла Обра.

Себастьян де ла Обра: Как жилось евреям, оставшимся в Испании, лишь формально принявшим христианство и вынужденным скрывать свои подлинные верования? Что только не приходилось им делать, чтобы выглядеть не теми, кем они были, - держать в тайне свою подлинную религиозную принадлежность! Как они отмечали еврейские праздники, как обманывали окружающих! Какое постоянное унижение терпели все новообращенные со стороны остальных христиан, которые не считали их равными себе. Ну, а как выбирали свой жизненный путь люди, искренне воспринявшие новую веру? Такие как Тереза Иисусова, ставшая в последствии католической святой, священнослужитель и защитник латиноамериканских индейцев Бартоломе де лас Касас или святой покровитель Андалузии Иоанн Авильский. Схваченный, он буквально обескуражил инквизицию, открыто заявив на допросе, что происходит, как он выразился, из лучшего человеческого рода - иудейского рода, к которому принадлежал сам Иисус Христос.

Музей-синагога в Кордове.

Виктор Черецкий: Несмотря на все гонения и казни в попытках полностью искоренить традиции иудаизма, сделать это не удалось. Они оказались весьма живучими. Причем, не только среди принявших христианство сефардов, но и среди тех, кто не имеет никаких еврейских корней. Сказывается многовековое общение, взаимное культурное влияние, которое после крещения иудеев стало более тесным. К примеру, в некоторых регионах Испании в христианских семьях до сих пор существует традиция завешивать зеркала, если в доме есть покойник, зажигать свечи в пятницу вечером, не готовить еду по субботам, и так далее. Испанцы, кстати, уже не связывают подобные традиции с сефардами. По официальным данным, сегодня, благодаря смешанным бракам, порядка 20% испанцев имеют сефардские корни, а некоторые исследователи увеличивают этот процент до 40. Историк Себастьян де ла Обра.

Себастьян де ла Обра: Память о евреях в городах Испании подкрепляется лишь немногими памятниками материальной культуры. Их культурное наследие практически нельзя потрогать руками. Они не оставили после себя грандиозных архитектурных ансамблей. Мы можем говорить лишь о двух синагогах в Толедо и небольшой синагоге в Кордове - это минимальный след материального наследия. Но наследие духовной культуры сефардов, их традиции и обычаи ощущаются буквально во всем: в быту испанцев, в испанской кухне, в музыке, в философии и литературе, в географических названиях, в менталитете испанцев. Действительно, непрерывное еврейское присутствие в Испании наблюдалось в течение 1400 лет и это не могло не отразиться на традициях всего населения - сохраняется и плохое и хорошее.

Виктор Черецкий: Не просто складывалась в последующие столетия после изгнания из Испании судьба тех, кто предпочел даже формально не отказываться от своей веры. Хотя поначалу им вроде бы повезло. Сефардской диаспоре, поселившейся в странах Средиземноморья на территории Османской империи, покровительствовал турецкий султан Баязид II. Он даже послал за сефардами в Испанию эскадру, посчитав, что они могут быть полезны его империи. Известно насмешливое высказывание султана в адрес испанского монарха: "Короля Фердинанда вряд ли можно назвать мудрым правителем. Выслав евреев, он разорил свою страну и обогатил мою!" Султан не ошибся: сефарды действительно привнесли в его государство многие полезные знания и навыки. Лишь один пример: именно они открыли в Константинополе первую типографию в 1493 году.

Себастьян де ла Обра: Еврейская культура и тем более культура сефардов - это культура памяти. Подобное легко объяснимо. Как сефардская диаспора, которая сотни лет живет вне Испании, может сохранять свою идентичность? Ведь они были лишены своего дома, своей родины. Прошлое сохраняется в памяти. Поэтому в еврейской традиции, в том числе сефардской, понятие памяти имеет огромное значение.

В еврейском языке есть глагол ''зкор'', который означает императив ''Помни!'', ''Не забывай!'' Память сохраняется лучше, чем камни, памятники архитектуры. Камни могут исчезнуть. Память народа - никогда. Ведь потерять память - это потерять свою идентичность. Когда ты посещаешь Солоники, Стамбул, Александрию, Иерусалим, Танжер, Ливорно, убеждаешься, что наши сефарды до сих пор питают глубокие чувства к Испании. С одной стороны это ностальгия, воспоминания о земле, на которой евреи были счастливы. Именно такой образ Испании они воссоздают, даже не задумываясь, были ли их предки действительно счастливы в Испании.

И одновременно, они сохраняют обиду за изгнание: за что нас выгнали, почему мы вынуждены были уехать? Причем такие мысли присущи людям всех поколений: и глубоким старцам, и детям, которым их бабушки поют песни на ладино, учат первым словам на языке сефардов. Это память испанским евреев о Сефараде-Испании, людей ощущающих себя частью Испании, хотя находятся за ее пределами более 500 лет. Это уникальное явление. Это дар судьбы.

Виктор Черецкий: В русские земли сефарды не мигрировали. Однако со временем некоторые из них все же оказались в России. Группу сефардов - ученых и умельцев - выписал в Россию из Амстердама Петр I. Говорят, что среди них были потомки Ицхака Абрабанеля. При уже упомянутом короле Фердинанде он исполнял функции казначея, в частности, способствовал организации экспедиции Колумба. Ну, а потом, обидевшись на короля за его решение в отношении единоверцев, покинул Испанию. Потомком этого деятеля считал себя и художник Леонид Пастернак, отец автора ''Доктора Живаго''.