Назначены жертвами. Почему эти?

Эксперты Первого канала говорят об убийстве блогера Татарского на фоне множества снимков его и Дарьи Дугиной. Оба были взорваны. Оба теракта пропаганда объединила в одно общее дело: Украина совместно с иностранными разведками мстит популярным патриотическим блогерам. Но что это за фигуры, ради которых затевались такие сложные и кровавые операции? В эфире Евгений Чичваркин, Денис Коротков, Сергей Ковальченко. Ведет программу "Лицом к событию" Елена Рыковцева.

^{Видеоверсия программы}

Елена Рыковцева: Странная история происходит с этим последним терактом в Санкт-Петербурге: удавшееся покушение на военного блогера, у которого был псевдоним Владлен Татарский. Этот теракт, это убийство было преподнесено федеральным телевидением как покушение на очень известную персону, на патриотического корреспондента, за которым огромная аудитория, который имеет влияние на умы и сердца, ровно поэтому произошло это покушение. Причем обе эти ситуации были объединены, с Дарьей Дугиной и теперь с Владленом Татарским: вот они, популярные патриотические блогеры, одна просто патриотическая, второй военно-патриотический, на них покушается, конечно же, Украина при содействии всех разведывательных структур Запада. В первом случае была задействована британская разведка, как говорилось на всех федеральных каналах, во втором уже подключили разведчиков из других западных стран, потому что без них, конечно же, не могло случиться то, что случилось. Вы сейчас увидите фрагмент шоу Первого канала, на котором обсуждается эта ситуация. Вы видите, что подбор снимков сделан так, что эти двое вместе.

Эксперты Первого канала о правосудии

Елена Рыковцева: Требуют вводить кары по законам военного времени; "никакой войны нет", но из эфира федерального канала звучат такие призывы. Это не корреспонденты – это "телеграмные" блогеры, их называют "военкорами", хотя никакая война официально не объявлена. Сам этот блогер действительно не был на слуху, его практически не приглашали на федеральные каналы. Если вы спросите у широкой российской аудитории: знали ли вы такого человека? – она скажет "нет". Поэтому возникает вопрос, что же это за покушения на популярных личностей, которые нельзя сказать, что были так уж популярны. Сам он действительно был знаком с Дарьей Дугиной. Вы можете увидеть, что говорил Владлен Татарский после того, что случилось с ней.

Татарский об убийстве Дугиной

Елена Рыковцева: Все очень просто у этого человека, он даже не знает, что там за башни. Я думаю, по этой причине его также не звали: они любят, чтобы было что-то посложнее, понавороченнее. Сейчас этот человек посмертно получает невероятные почести, теперь о нем, конечно, знают. Эрнест Мацкявичус, ведущий программы "Вести", открывал программу на фоне портрета этого человека.

Кем был Владлен Татарский

Елена Рыковцева: С нами на связи Сергей Ковальченко, журналист. Вы, наверное, знаете тех людей, которых называют "военкорами". Как вы оцениваете вклад в дело подъема патриотического духа населения именно этого конкретного человека в сравнении с другими? Был ли он кем-то особенным, как его сейчас представляют?

Сергей Ковальченко: Мне кажется, что Владлен Татарский – это абсолютно вторичная история. Если бы в расписании Z-сообщества Пригожина был какой-то другой Z-блогер, то его взорвали бы в этом месте. Думаю, здесь первично место, время и город, в котором это произошло, а не Владлен Татарский, приглашали его на федеральные каналы или не приглашали. Они, видимо, посмотрели по расписанию, что он будет в это время в этом месте: о, круто – взрываем.

Елена Рыковцева: Рядовой Z-блогер, которому вдруг сейчас был вручен Владимиром Путиным Орден мужества и так далее. То есть, если говорить по-простому, это шумиха на пустом месте.

Сергей Ковальченко: Не на пустом. И Дугиной дали орден, там история практически один в один. Если брать какой-то сценарий, то очень похоже: место знаковое, человек – более-менее, эффект от всего этого пропагандистский. И следующий получит Орден мужества, если такое же будет.

Сергей Ковальченко

Елена Рыковцева: Сейчас мы с вами установили, что не играло никакой роли, кто из пригожинских придет в это заведение в качестве гостя.

Сергей Ковальченко: Пришел бы Соловьев – эффект был бы выше, но пришел Татарский.

Елена Рыковцева: Мы обсуждаем именно то, что для чего-то понадобилось этого человека уничтожить. Пусть другого на его месте, но для чего?

Сергей Ковальченко: Терроризм всегда имеет больше пропагандистский, чем уничтожательный эффект. Мне кажется, потому, что здесь место и город – такой привет Владимиру Путину. Это, конечно, привет не от российских спецслужб, а, скорее всего, от каких-то других. Кто-то из наших эфэсбэшников или ментов вряд ли посмел бы тут это делать: получается, что вы не можете защитить родной город президента. В воскресенье на Университетской набережной происходит взрыв, разносится это кафе, убивается Z-блогер – это все одно к одному: очень символичное место, очень символичное время.

Елена Рыковцева: То есть Путину решили насолить коллеги из какой-то неопределенной страны, а заодно насолить коллегам из определенной страны России.

Сергей Ковальченко: Дугину взорвали, Татарского взорвали. На оккупированных украинских территориях чуть ли не каждый день происходят взрывы. В Мелитополе взорвали почти половину чиновников. То есть это, мне кажется, не почерк российских спецслужб. Наши "Новичком" отравят, по-тихому удавят где-нибудь в подъезде, застрелят, а такой спектакль – мне не верится, что это сделали наши.

Елена Рыковцева: С нами на связи Евгений Чичваркин. Вы, наверное, тоже считаете, что это не та личность, ради которой стоило городить такой колоссальный огород? Это сложная ситуация: вся эта статуэтка, принести, начинить, нанять. Ради чего?

Евгений Чичваркин: Здесь несколько задач. Мне почему-то кажется, что это продолжение разборок между ФСБ, армией и ЧВК. Все насилие в стране аккумулировано в ФСБ, они могут это исполнять. Я думаю, что это ФСБ. Во-первых, я думаю, там идет рубилово за большой бюджет, потому что они на войне его осваивают, и за свое положение, за свой статус на этой войне. Плюс – подлить масла в огонь против либералов, Навального, кого там еще они обвинят. На самом деле это все всегда из-за денег. Если бы это были украинцы, наверное, они устранили бы кого-то более значимого, нежели какого-то пустобреха или девушку, у которой был крайне низкий рейтинг цитируемости.

Евгений Чичваркин

Елена Рыковцева: Если готовилось резонансное убийство, то этот резонанс не создавался бы искусственно вокруг этих фигур уже потом, после того, как они погибли. Никакого резонанса при их жизни не было.

Евгений Чичваркин: Долгое расследование ФСБ, все бы закрыли, никакая девушка не рассказывала бы на следующий день, сразу не давала бы сбивчивых нервных показаний... Если бы они действительно не знали, что это и как, то они бы долгое время все это расследовали, постарались бы все это замолчать, пока не разберутся. А так – такое впечатление, что сценарий был прописан.

Елена Рыковцева: Нет никакого смысла разбирать то, что говорит эта девушка. ФБК, Навальный – это абсолютно один в один минская история, когда посадили самолет, и то количество текста, которое произнес Роман Протасевич, не укладывается ни в одно уголовное дело, потому что это тома, тома и тома. Мы должны обязательно обсудить этот эпизод с Дарьей Дугиной: чем же закончилось расследование вокруг нее.

Убийство Дарьи Дугиной

Елена Рыковцева: С нами на связи Денис Коротков. Я обращаю внимание на то, что по сию минуту не прояснился самый главный эпизод из всей это истории с Дугиной: почему ее папа сел в другую машину, не поехал с ней, хотя собирался? Он говорил, что его позвал к себе в эту машину приятель что-то обсудить, но до сих пор ни имени этого приятеля, ни его лица, ни внешности, ничего этого нет, ничего не расследовано. Тем не менее, было объявлено, что это покушение именно на Дарью Дугину. Чем вам кажутся похожими эти истории, если вообще кажутся похожими?

Денис Коротков: Они очевидно похожи: взрыв, убийство, и это личности, которые оголтело агитируют за войну с Украиной. То, что нам неизвестна личность человека, который позвал или не позвал господина Дугина: я думаю, этот человек, может, и был, может, и позвал, просто нам не сообщают его имя. Кого объявить объектом этого убийства, кого хотели взорвать: Дугина или его дочь, – я думаю, было решено из чисто политических соображений, из соображений целесообразности.

Елена Рыковцева: То есть ее назначили основной жертвой заговора?

Денис Коротков: В одном случае мы имеем в виду невинно пострадавшую девушку, когда готовилось убийство ее отца, в другом случае мы видим героиню, которая боролась за "русский мир" и за это пострадала. Тем более не исключено, что действительно так и было, просто следствие не считает нужным что-то сообщать. Кто мы такие, чтобы нам что-то сообщать? Я абсолютно согласен с Сергеем, что господин Татарский не был фигурой первого ряда среди плеяды, извините, "военкоров". Судя по тому, что нам известно об обстоятельствах дела, готовились убивать именно его. Безусловно, нельзя доверять тому, что сейчас Дарья Трепова говорит в камеру, нельзя доверять тому, что нам сообщают Федеральная служба безопасности и Следственный комитет о том, что она говорит. Эти вещи подтверждаются в том числе Телеграм-каналом, который она вела и который очень во многом был посвящен Татарскому. Она стремилась на встречи с ним, приходила на встречу с ним чуть ли не в Омске, во всяком случае сообщала об этом, она до этого была на встречах с ним в Москве, дарила какие-то открытки, приехала в Петербург именно за Татарским. Там у нее все время: Татарский, Татарский, Татарский.

Елена Рыковцева: Она назвала себя Настей, сказала: я подарила вам открытку, а теперь статуэтку. Он должен был ее узнать, по идее.

Денис Коротков: Единственный, у кого не было основания его убивать, как ни смешно, – это скорее господин Пригожин, потому что тут одни репутационные потери. Были ли это официальные или неофициальные деятели с украинской стороны, была ли это игра российских доблестных служб безопасности, не знаю.

Денис Коротков

Елена Рыковцева: Правильно мы думаем, что украинские спецслужбы, если бы они ставили задачу террора среди пропагандистов, не выбрали бы этого человека, вы сами говорите – из какого ряда?

Денис Коротков: Кто его знает. Есть много разных украинских спецслужб, в каждой из которых есть много отделов, там работает много людей, и далеко не все из них гении. Может быть, Татарский оказался доступной целью, нашли подход. Не знают, как взорвать Соловьева или какого-нибудь Коца, к примеру (я не говорю, что они хотят это сделать), а вот есть возможность: Татарский где-то бродит, с народом встречается, делает это часто, никаких мер безопасности нет. Есть девушка, с которой установили контакт, есть возможность провести эту операцию – давайте довольствоваться возможным. Любое предположение при том недостатке фактов, который есть у нас сейчас, будет очень приблизительным.

Елена Рыковцева: Буквально полтора часа назад процесс, который выбирал ей меру пресечения, закрыли, журналистов вывели из зала, потому что дело "секретное".

Денис Коротков: У нас в России сейчас закрывают дела по любым поводам: не то что политические, не то что шпионско-террористические, а самые обычные, в том числе экономические или иные дела, где может вылезти что-то, что не понравится прокурору или следователю, просто на всякий случай. Что там следователь сказал: персональные данные боимся распространить? Сидит обвиняемая, она говорит: я не против, распространяйте, я не против того, чтобы открыть. Но следователь так охраняет ее персональные данные, что возражает. Бред же!

Елена Рыковцева: Я предлагаю обсудить, какое влияние на российскую аудиторию имеют эти самые люди, которых называют "военкорами". Вы видели, что любимое место человека, о котором мы говорим, – это Театр на Таганке. Он любил сниматься под портретом Высоцкого, весь последний год постил свои видео из Москвы. Давайте послушаем опрос москвичей, которых мы спрашивали: каких военных блогеров вы читаете в Телеграме?

Кого из военных блогеров вы читаете в Телеграме?

ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ СМОТРИТЕ НА ВИДЕО