Иногда пунктуальность имеет большое значение, в иных случаях опоздания чреваты бедами. В былые времена задержка в пути вестового с донесением могла решить исход битвы. Опоздание врача может привести к смерти больного, а задержка с приездом пожарных – к пепелищу на месте прекрасного дома.
У военных сегодня опаздывать не принято, а у политиков – сплошь и рядом. Я не о систематических опозданиях г-на Путина на встречи с главами других государств, а о тех решениях, которые главы государств принимают в отношении г-на Путина. Я бы даже предположил, что опоздания г-на Путина намного безобиднее опозданий западных политиков с принятием судьбоносных решений. Последствия несопоставимы.
Кремль уже пошёл вразнос и уже был готов на кровопролитие, а Запад все ещё расстилал ковровые дорожки перед трапом путинского самолета
Как это ни парадоксально звучит, но опоздания могут быть вызваны излишней поспешностью. Так Совет Европы, поспешив авансом принять Россию в свои ряды, долгое время потом не мог добиться от неё выполнения уставных требований. Например, по части исключения смертной казни из уголовного законодательства или вывода российских войск из Приднестровья. Так и не добившись успеха ни в этом, ни во многом другом, Совет Европы исключил Россию из своих рядов только в 2022 году. С опозданием в четверть века!
Худшие из опозданий не те, которые совершаются по ошибке или из-за неповоротливости, а те, что вызваны неверной оценкой происходящего. Когда в 2014 году Россия аннексировала Крым, а Государственная дума в режиме "бешеного принтера" принялась штамповать репрессивные законы, здравомыслящим людям в России стало понятно, что мягкий авторитаризм надевает железный каркас, наливается злобой, силой и ненавистью к окружающему миру. Разве могло это кончиться чем-нибудь другим, а не войной и массовыми политическими репрессиями?
Запад меж тем благодушно взирал на происходящее, мягко критикуя Москву за перегибы на местах и ошибки в области прав человека, призывая авторитарную власть к большей толерантности и следованию международному праву. Уже тогда было понятно, что Кремль пошёл вразнос и готов на кровопролитие, а Запад все ещё расстилал ковровые дорожки перед трапом путинского самолета и самого его принимал как дорогого гостя, с которым надо разговаривать и можно договориться.
Договорились! В конце 2021 года западные разведслужбы обнародовали данные о концентрации российских войск на границах с Украиной, что международное право квалифицирует как подготовку к войне. Уже тогда надо было вводить самые жесткие санкции и выстраивать с Украиной совместную линию обороны, но ничего сделано не было. Вероятно, отчасти сыграло свою роль недоверие к развединформации.
Я помню, с какой неподражаемой самоуверенностью, с каким апломбом, с какой ироничной усмешкой говорили о невозможности войны с Украиной многочисленные эксперты, политологи, журналисты-международники и знатоки российской политической кухни. Они говорили это всю осень прошлого года и почти всю зиму нынешнего, пока 24 февраля российские войска не вторглись в Украину.
Украина могла бы избежать многотысячных потерь среди военнослужащих и мирного населения, если бы ей сразу начали поставлять хотя бы то оружие, которое идет в Киев сейчас, спустя два месяца после начала войны. Но Запад опоздал с этим, и цена этому опозданию – тысячи погибших солдат и убитых гражданских лиц, разрушенные дома и заводы, миллионы беженцев, опустошённые города и села.
Ещё сейчас не поздно было бы закрыть силами НАТО небо Украины, защитить от полного уничтожения мегаполисы и атомные электростанции. Но Запад поймёт, что опоздал с этим, когда российские ракеты полетят на Киев, Одессу и Львов, на Запорожскую, Хмельницкую и Южноукраинскую атомные электростанции, на АЭС в Ровно и Чернобыле.
Дорога опозданий ведет к катастрофе. Ничего другого в конце этого пути нет. Тогда перед Западом встанет последний выбор: нанести по агрессору упреждающий ядерный удар, при котором погибнут десятки миллионов мирных людей, или ждать ракетной атаки из Москвы, до последнего момента надеясь, что она не случится.
Александр Подрабинек – правозащитник и журналист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции