"Не слушаться эту шпану": за что преследуют Леонида Гозмана

В четверг суд в Москве не удовлетворил апелляцию защиты оппозиционного политика Леонида Гозмана и оставил его в СИЗО. Об этом сообщила в фейсбуке его дочь Ольга. "Виновен и здоров", – написала она. В среду Гозман был арестован на 15 суток сразу после того, как он отбыл предыдущий 15-суточный арест. Поводом стала запись в блоге оппозиционера в 2013 году. Суд решил, что она нарушает запрет на отождествление СССР с нацистской Германией. Близкие Гозмана опасаются за его здоровье.

В публикации Леонид Гозман написал, что советские спецслужбы СМЕРШ и НКВД были не лучше, чем нацистские СС и гестапо. Подобные сравнения запретила отдельным законом Госдума в 2021 году, он был принят и подписан президентом Путиным. 15 суток ареста – максимальное наказание по этой статье.

Сам 72-летний политик на заседании в Тверском суде заявил, что состояние его здоровья во время предыдущего ареста ухудшилось. Суд приобщил к делу медицинские документы, которые, по словам адвоката Михаила Бирюкова, исключают содержание под стражей, но не принял их во внимание:

– Поскольку статья, по которой его привлекли к административной ответственности, предусматривает арест до 15 суток, формально суд действовал в рамках закона, в рамках санкции статьи. Но на самом деле мы говорили в суде о том, что есть постановление правительства Российской Федерации, прямо запрещающее помещать в спецприемник лиц, страдающих хроническими заболеваниями, а заболевание, которым страдает Гозман, находится в этом списке. Однако судья проигнорировал наше требование не применять к нему арест и в постановлении указал, что, поскольку он лечился в больнице, значит, он здоров. В СИЗО есть фельдшер, у которого есть листочек с перечнем заболеваний Леонида Яковлевича, у него есть лекарства, мы надеемся, что все будет хорошо, – рассказал адвокат Леонида Гозмана Михаил Бирюков.

Гозман уверен, что дело против него носит заказной характер, передаёт "Медиазона". Он отметил, что запись 9-летней давности была обнаружена полицией накануне того, как заканчивался его административный срок по первому делу.

В первый раз он был арестован 30 августа. Поводом для этого дела стала запись в его фейсбуке. В ней он написал, что фюрер нацистской Германии Адольф Гитлер был абсолютным злом, а члены СС – преступниками, но советский диктатор Иосиф Сталин и НКВД были ещё хуже.

О том, почему российская власть преследует Леонида Гозмана, Радио Свобода рассказала его дочь Ольга Гозман:

– Как мне кажется, его сейчас преследуют за то, что он нарушил их правила игры. Все должны жить по их правилам. Когда он был в Европе, его объявили "иностранным агентом". Фактически ему сказали: больше не возвращайся, ты наш враг, тебе возвращаться нельзя. А он сказал: а пошли вы, я сам решаю, могу я возвращаться или не могу. И вернулся. Это то, мне кажется, что российская власть сейчас не прощает. Потому что правила устанавливают они, и все должны следовать этим правилам. Мой папа исходил из того, что он свободный человек, это его страна, и он возвращается, потому что хочет жить в своей стране. Тем самым он показывал всем пример, что и все остальные могут жить так, как они хотят, а не слушаться вот эту шпану. Но вот именно за такую свободу, за независимость, за такую демонстрацию того, что "я буду жить так, как я хочу, и мы имеем на это право", его и наказывают, чтобы другим неповадно было.

– А есть у вашей семьи стратегия, как быть дальше?

– Мы решили, что он уедет. Как только его выпустят, он уедет. Они с мамой должны были прилететь в Берлин в эту субботу, и у меня была договоренность с клиникой в Берлине, что мы с папой едем туда в понедельник. Дело в том, что у него резко ухудшилось состояние здоровья. Он незадолго до ареста попал по скорой с острой болью в больницу, где он провел больше недели. Острую боль врачи, слава богу, сняли, но, по мнению врачей, ему достаточно срочно нужна будет операция, и его должны были готовить вот эти две недели, которые прошли, вот те две недели, которые сейчас пойдут, к этой операции, а его, как вы понимаете, не готовят, ничего не делается и делаться не будет. То есть острая ситуация может вернуться в любую секунду. Поэтому еще так принципиально важно, чтобы его как можно быстрее выпустили, чтобы мы как можно быстрее уехали. Он не собирается оставаться в России, он об этом сказал. Поэтому никакой опасности для власти он не представляет, мне кажется. С моей точки зрения, он и раньше не представлял, ну, окей, власть думает иначе, значит, так. Но он принял правила игры, "все, я уеду" – он это сказал. В связи с этим мы очень рассчитывали, что его должны были во вторник отпустить. Но вот не отпустили.

– У вас есть возможность отслеживать, как с ним обращаются в СИЗО, есть ли там какая-то медицинская помощь? Вообще, у семьи есть какая-то прямая связь с Леонидом Яковлевичем?

– Он имеет право на один звонок в день, он по вечерам звонит маме. Там возможна передача и еды, и лекарств, то есть у него с собой такой большой мешок лекарств. И пока, по крайней мере, с лекарствами нет ухудшения особого. То есть опять-таки есть серьезные проблемы с давлением, еще какие-то, но это все не критично, не требует пока операции, не требует срочной госпитализации. Хотя ему нужна больница. Еще раз, если бы они приехали и все было в порядке, то в понедельник мы бы поехали в больницу. Еду мама тоже передает, которую ему можно. То есть в этом смысле, ну, если можно сказать это про тюрьму, все нормально.

– Ольга, мы все знаем, какой Леонид Яковлевич политик, какой он ученый, социолог, а какой он отец для вас?

– Он всегда был очень хорошим отцом – и когда я была маленькой, и когда я была подростком, и когда я стала уже взрослой женщиной. И он совершенно замечательный дедушка. Моя дочка, ей 13 лет, когда его не выпустили 13-го, плакала всю ночь. Сын, ему 17, находится в полном ужасе от того, что происходит. Для нас всех семья очень важна, мы все очень семейные люди и очень сильно завязаны друг на друга. И та ситуация, что вот его как бы нет с нами, она абсолютно ужасна для нас всех: для мамы в первую очередь, и для меня, и для детей. Это, конечно, для всех абсолютная трагедия, – рассказала дочь Леонида Гозмана Ольга.

Об аресте Леонида Гозмана говорит оппозиционный политик и журналист Александр Рыклин:

– Ну, я не думаю, что у власти есть какие-то персональные претензии именно к Леониду Яковлевичу Гозману. Мне кажется, его преследование и арест укладываются в эту общую концепцию подавления вообще любого инакомыслия, любого сопротивления. Конечно, они не понимают, как вести себя с людьми, которые игнорируют их предупреждения о том, что лучше бы тебе уехать. Сейчас действительно дают возможность уехать, но есть люди, которые считают, что им это "западло", что "от вас, гадов, бежать, это нам не по рангу, не по нашему пониманию добра, зла и достоинства". Вот есть такие люди. Их не очень много, но это гордость страны, вне всякого сомнения. Навальный, Яшин, Пивоваров, вот теперь Гозман. И их больше, конечно, больше.

Публицист Александр Рыклин

– Как бы вы определили роль Леонида Гозмана в российской политике?

– Это сложный вопрос, потому что сегодня демонстрация собственной позиции, особенно такая наглядная и фраппирующая – это уже политика. Хотя сегодня уже не очень понятно, а что в России политика. Сегодня все политические структуры и организации разрушены, любые мало-мальски популярные политики либо в тюрьме, либо выдавлены из страны. И в этом смысле, то, что делает Гозман, вот такое демонстративное неприятие их позиции, – это уже, конечно, политика. Я говорю и про Алексея Навального, Илью Яшина, Андрея Пивоварова и других, оставшихся в России. И все эти разговоры про то, если бы они вовремя уехали, – это все пустые разговоры, пустые и жалкие. Потому что у героев свои мерки, а эти люди, конечно, герои. У них свои рубежи и свои горизонты, и свою жизнь они видят совсем по-другому, не так, как подавляющее большинство. И очень хорошо, что они есть, потому что это надежда России, – полагает журналист Александр Рыклин.