Развод или захват?

18 июня крупнейший российский маркетплейс Wildberries объявил об объединении с оператором наружной рекламы Russ. Компанию возглавляет Роберт Мирзоян, а одним из бенефициаров рекламного бизнеса называют члена Совета Федерации Сулеймана Керимова. Wildberries принадлежит одной из богатейших женщин России Татьяне Бакальчук, которая основала компанию 17 лет назад. Бакальчук занимает 22-е место в рейтинге российских миллиардеров по версии Forbes, ее состояние оценивается в $7,4 млрд. Это объединение, одобренное самим Владимиром Путиным, возможно, не стало бы заметным событием российской экономики, если бы не развернувшиеся вокруг этой истории шекспировские страсти. Владислав Бакальчук, супруг основательницы Wildberries, выпустил видеообращение, в котором заявил, что его отстранили от дел в компании, после того как Татьяна ушла из семьи. По его версии, Татьяна связалась с "непонятной компанией", которая теперь "отжимает у них бизнес", и попросил о помощи главу Чечни Рамзана Кадырова. "Это не рейдерский захват. Это развод", – сказала в ответном видеообращении к Кадырову сама Татьяна Бакальчук. Ситуацию прокомментировал даже пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, который исключил возможность вмешательства Кремля в ситуацию с Wildberries. Так что же это на самом деле – развод или рейдерский захват, и почему в эту семейную драму решил вмешаться Рамзан Кадыров, попробуем разобраться с журналистом Ириной Панкратовой и председателем Либертарианской партии России Риной Мацапулиной.

В России разгорается конфликт вокруг одного из самых успешных и прибыльных бизнесов в стране: основательница маркетплейса Wildberries Татьяна Бакальчук начала бракоразводный процесс с мужем, а он объявил о "рейдерском захвате" компании. По версии Владислава Бакальчука, который пожаловался на ситуацию Рамзану Кадырову, оператор наружной рекламы Russ "отжимает бизнес" и ограждает Бакальчук от семьи. Ранее эти компании объявили об объединении. Глава Чечни заявил, что самый крупный маркетплейс в России хотят забрать “какие-то черти”. Вячеслав Бакальчук возлагает ответственность за "захват" Wildberries на главу компании Russ Роберта Мирзояна и его брата Левана Мирзояна. СМИ сообщают, что сделка об объединении Wildberries и Russ была совершена с одобрения Владимира Путина: Татьяна Бакальчук написала ему письмо с просьбой поддержать слияние, объяснив, что сделка позволит создать "конкурента Amazon и Alibaba, обеспечит расчёты в рублях в обход SWIFT и повысит российский ВВП на 1,5%". По данным СМИ, Путин поручил поддержать объединение замглавы администрации президента Максиму Орешкину.

Борьба за Wildberries

О слиянии компаний Wildberries и Russ и о том, при чем здесь глава Чечни Рамзан Кадыров, говорит журналист-расследователь The Bell Ирина Панкратова:

– На самом деле, ситуация довольно запутанная, потому что я давно слежу за компанией Татьяны Бакальчук. В 2019 году мы выпустили о ней большое расследование "Настоящая история Wildberries". Что тут можно сказать точно, так это то, что Бакальчук и ее супруг в равной степени влияли на этот бизнес. Его претензии, с одной стороны, понятны, но с другой стороны, формально у ему принадлежит 1% компании, а Татьяне – 99%. То есть назвать это рейдерским захватом довольно сложно, потому что она владеет компанией. Не совсем понятно в этой истории появление Кадырова. Как они могут быть знакомы 10 лет, мне пока никто не смог объяснить, потому что никаких формальных признаков их 10-летнего знакомства нет – это нигде не отражено. Наверное, Кадыров в этой истории появился в последние годы, может быть, только сейчас. Как именно Владислав Бакальчук, супруг Татьяны, вышел на него, тоже не совсем понятно. Я бы предположила, что может быть, в этой истории какую-то роль играл Сергей Ануфриев, еще один очень важный человек, который вместе с Бакальчуками создавал Wildberries. Просто он совершенно непубличная персона, но он тоже очень важная фигура. Forbes писал на днях, что он тоже ушел из компании вместе с Бакальчуком. Может быть, он как-то вышел на Кадырова и попросил его о помощи. В остальном это выглядит как развод. Как они при этом поделят компанию, кто какой поддержкой заручится – это уже второй вопрос.

– Главным спонсором и бенефициаром компании Russ, по данным СМИ, считается сенатор от Дагестана Сулейман Керимов, у которого есть связи в ВТБ. Что вам известно об этой фигуре, участвует ли он в этой истории?

– Керимов исторически считается персоной, стоящей за этой историей, очень много где торчали его уши. Russ, по сравнению с Wildberries – это просто микроскопический бизнес, с чего бы им объединяться, никому не ясно. Справедливости ради надо сказать - утверждать однозначно, что это точно Керимов и за ним не стоит никто более высокопоставленный, довольно сложно.

– Есть информация, что Сулейман Керимов связан с руководителем Администрации президента Антоном Вайно. По крайней мере, Путин отдает какие-то распоряжения по слиянию сделки. Почему Администрация президента вмешалась в эту историю?

– В последние два года Администрация президента вмешивается в любые сделки с крупным российским бизнесом. Татьяна Бакальчук в своем видеообращении очень аккуратно говорит, что это согласовано. Может быть, имеется в виду, что согласовано с Кремлем. Безусловно, какое-то согласование было. Стал бы Кадыров вписываться в эту историю, не имея никакой помощи за спиной или понимая, что Путин лично согласовал это слияние и компания отходит под контроль Бакальчук, – это тоже большой вопрос, поскольку Кадыров ради Wildberries или ради супруга Татьяны Бакальчук против Путина не пойдет. Кто что и с кем согласовал, пока на самом деле мы доподлинно не знаем.

– Зачем женщине, у которой самый известный маркетплейс в России и очень большое состояние, нужна какая-то поддержка?

– В России поддржка нужна любой крупной компании, если она хочет жить и развиваться, – это просто данность нашей страны. У Wildberries была поддержка задолго до начала полномасштабного вторжения. Притом что это действительно крупный сильный бизнес, относительно независимый по сравнению с какими-то ресурсообразующими компаниями олигархов. Но, чтобы создать в России такой крупный электронный бизнес, все равно нужна поддержка – чтобы тебе выделяли разрешение на строительство, на застройку земли своими распределительными центрами, чтобы ты мог построить логистику, чтобы ты мог развернуть сеть пунктов выдачи. Масса административных вопросов в России не решаются без того, чтобы за тобой не стояли какие-то чиновники. В случае с Wildberries поддерживать Бакальчук до начала полномасштабного вторжения было выгодно, потому что это был символ того, что в России возможно создать крупную IT-компанию, что это может сделать женщина. После полномасштабного вторжения от этой компании нужны, скорее всего, какие-то другие вещи – дополнительные инвестиции на поддержку расходов, связанных с войной, другое управление логистикой, – полагает журналист-расследователь Ирина Панкратова.

С 2022 года в российские суды поступило 40 требований о национализации частных компаний

Ранее о том, что в России набирает обороты новая волна национализации, писала "Новая газета Европа". Совместно с "Трансперенси Интернешнл – Россия" издание попыталось оценить масштабы передела собственности военного времени. По данным исследования, на этот раз в переделе активно участвует ФСБ, а государство стремится забрать предприятия, которые имеют отношение к выпуску военной продукции, и отобрать активы "непатриотичных" бизнесменов, живущих за границей. В 2023 году российские власти подали рекордные 27 исков о национализации, а за январь – февраль 2024 года исков уже больше, чем за несколько лет в обычное время. Суммарные активы компаний, которые забрало или попыталось забрать государство за два года, превысили 1 трлн рублей.

О том, почему слияние компаний Wildberries и Russ, которое тоже происходит в военное время, было одобрено в Администрации президента Путина и чего на фоне всех этих событий стоит ждать российскому бизнесу, говорит политик, председатель Либертарианской партии России Рина Мацапулина:

– Участие Путина в сделке Wildberries вообще непонятно. Есть гипотеза, что эти сделки можно проводить, конечно, без Путина, но люди, которые преподносили ему именно эту сделку, могли выставить ее как рейдерский захват. Сейчас мы видим, что обстановку нагнетает и реакция Кадырова – непонятно, чем это кончится. Возможно, это дойдет до масштабов пригожинского похода. Понятно, что есть некоторый конфликт, а подпись Путина помогает придать силу той стороне, которая пытается, возможно, захватить эту компанию. Такой способ ведения бизнеса, когда бизнес делится госчиновниками и к этому еще привлекают главное лицо государства, очень плохо влияет на конечного потребителя. Он страдает больше всего. На свободном рынке эти механизмы вредны и просто невозможны. Любое вмешательство государства в экономику снижает конкуренцию, снижение конкуренции влияет на качество рынка услуг, что ощущает, в первую очередь, обычный потребитель.

– Свободный рынок для России – это иллюзия или к нему еще можно прийти?

– Мы видели попытки это сделать в 90-е. К сожалению, институционально не получилось поддержать те документы, которые были написаны, и те реформы, которые проводились в то время. Конечно, есть надежда, что однажды мы сможем попытаться еще раз. Нет никаких причин считать, что для России этот путь закрыт. Истории, подобные скандалу вокруг Wildberries, очень плохо влияют на инвестиционный климат. Понятно, что и бизнесмены, и инвесторы пугаются такими перспективами. В текущей ситуации в России абсолютно никто не защищен. Настоящие причины для передела собственности – это получение контроля за активами, которые считаются Кремлем в состоянии войны критическими. Конечно, инвесторов это отпугивает. В целом на экономике это сказывается плохо. Если люди хотят вести бизнес в России, они не должны попадать в список нелояльных власти граждан. Никто не защищен. Начиная любой бизнес в России, нет никаких гарантий, и это нужно понимать на старте, – считает Рина Мацапулина.