Когда президент Путин на Восточном экономическом форуме, развалясь в кресле, рассказывал, что закон об иноагентах в США действует вообще с 1937 года и наш, отечественный, – "это почти калька, только он гораздо более либеральный", я, этот самый иноагент, перечитала апелляционную жалобу на решение суда, оштрафовавшего меня на 30 тысяч рублей за пост про смородину.
Когда попала в реестр иноагентов, то за судьбу своего телеграм-канала беспокоилась особо. Садоводство – мое давнее хобби, а в последнее время и убежище, та самая внутренняя эмиграция. Я, по заветам Вольтера, возделывала свой сад, и Роскомнадзор – последний, кого там ждала.
В телеграм-канале вместе с сотней таких же увлеченных садоводов обсуждали варенье, семена, обрезку декоративных кустарников, преимущества одних сортов туй над другими.
Не хотелось оповещать всех, что ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАН И/ИЛИ РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ И/ИЛИ КАСАЕТСЯ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, размещая фото роз или хвастаясь новым кусторезом.
Они в труху давят остатки твоих прав, но пытаются убедить себя, что есть закон, который тебя защищает
Общественная палата РФ целое исследование провела и выяснила, что "в сознании большинства граждан России словосочетание иностранный агент воспринимается с негативной коннотацией". Но это мы и без Общественной палаты знаем. Студентов воронежского вуза по случаю начала учебного года зовут на квест, где необходимо победить ученого-иноагента, создавшего биологическое оружие против России. Коллега звонит родне погибшего в Украине контрактника, а в трубку кричит его сестра: "Ничего мы тебе не скажем, и не звони сюда больше, иностранный агент!" Власти много сделали, чтобы иноагентский статус воспринимался как враждебный. Да и как он может восприниматься иначе в обществе, которое и в прошлом веке боролось с "врагами народа" до полного самоистребления.
Огородный бложик был такой душевный, камерный, что когда на него подписалось некто с ником Jamie Padilla, я насторожилась. Во-первых, вряд ли это сама Джейми Падилья, американская сериальная актриса, пришла читать про рассаду. А во-вторых, сообщество садоводов настолько маленькое, что всегда известно, кто и по какому поводу забрел в канал и откуда о нем узнал. А в тот день у меня был пост про смородину с фотографией сортовой ягоды и обычной.
За нее и прилетел протокол.
Как потом оказалось, Джейми Падилья – это кто-то из двоих сотрудников сахалинского отдела Роскомнадзора: Тынянов – составивший протокол, или Рязанов, поддерживающий обвинение в суде. Молодые, кстати, парни. Я спрашивала, кто из них под женским ником шарился в телеге, они не признались.
Смотри также "Нежелательная панда". Соцсети о запрете Фонда дикой природыЯ, надо признаться, готовилась к походу в Роскомнадзор. Пообщалась с психологом на тему, как не расплакаться или не кинуться в рукопашную с криками: "приспешники режима, горите в аду". Психолог советовала делать парную мышечную релаксацию про Джеферсону. Это когда напрягаешь и расслабляешь определенные мышцы. Вообще, ее лучше делать лежа, "но ты сможешь напрягать мышцы бедер и ягодиц", просветила психолог. Представила, как напрягаю ягодицы в Роскомнадзоре, и решила, что справлюсь и без. Пусть они напрягают.
Еще решила одеться соответственно случаю.
Объяснила дизайнеру, по какому поводу нужна футболка. Через пару часов он присылает эскиз – надпись "Иностранный агент" и характерный жест с поднятым средним пальцем.
– А нельзя что-то менее брутальное? Я все-таки дама.
– Понятно, – сказал дизайнер и ушел думать.
На обновленном макете на среднем пальце появился ярко-красный маникюр.
Так и пошла.
В Роскомнадзоре сидящий за заваленным папками с бумагами Джейми Рязанов спрашивал, ознакомлена ли я с правами обвиняемого в совершении административного правонарушения. Для них вообще очень важно соблюдать видимость. Они в труху давят остатки твоих прав, но пытаются убедить себя, что есть закон, который тебя защищает.
"Что такое иноагент в России? Это человек, который занимается общественной деятельностью за деньги иностранного государства. И этот закон не запрещает ему дальше заниматься этой деятельностью, он только требует, чтобы человек открыл источники финансирования", – рассуждает на экономическом форуме Путин.
Вообще-то, среди иноагентов полно тех, кто не занимается общественной деятельностью. А еще присвоение статуса практически всегда лишает иноагента возможности работать. И иностранного финансирования для клейма давно уже не нужно. Достаточно находиться под "иностранным влиянием". Что это такое, знает только Минюст. Вернее, что Минюст им назовет, то и будет влиянием.
И так во всем.
Возражения на протокол и апелляционные жалобы на решение суда мне готовили несколько юристов, в том числе кандидат юридических наук. Они, ссылаясь на кодексы, решения Конституционного суда и пленумов, международный пакт о гражданских и политических правах и т. д. и т. п., на полном серьезе доказывали, что пост про смородину не повлек "общественно опасных последствий, в частности, не привел к угрозе национальной безопасности или общественному порядку. Не причинил вред охраняемым общественным правоотношениям".
А еще они ссылались на поправки в закон об иноагентах, принятые в конце 2022 года, которые позволили не ставить маркировку на посты личного характера и те, что не связаны с иноагентской деятельностью. По закону я имела права не ставить маркировку в огородной тележке.
Но все эти аргументы за 20 секунд покрыл специалист-эксперт Рязанов, зачитав с телефона, что одно из определений иноагента – "распространение информации".
Можно не ставить плашку, если пост не касается иноагентской деятельности. Но если пишешь пост, значит, занимаешься иноагентской деятельностью. Бинго.
Судье городского суда Южно-Сахалинска этого оказалось достаточно. Ни я, ни адвокаты, ни, смею предположить, специалист-эксперт Роскомнадзора, ни на секунду не сомневались, что решение может быть каким-то другим. Файл с апелляционной жалобой один из адвокатов назвал "Сравнение сортовой смородины и разного г…"
В моем телеграм-канале, уже закрытом, было много постов. Есть про жимолость, есть про тыквенный джем (офигенный), есть про тлю. Хватит, чтобы отправить меня в колонию. После двух протоколов, составленных за отсутствие маркировки, иноагентам грозит уже реальное заключение.
Артем Важенков, координатор движения "Голос" из Твери, недавно стал первым иноагентом, против которого возбудили уголовное дело за отсутствие маркировки постов.
Любовь Барабашова – сахалинский журналист. Этот текст был впервые опубликован на сайте проекта "Сибирь. Реалии".
Высказанные в рубрике "Блоги" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции