Стена упала – что дальше? Анна Розэ – о ценностях 1989 года

Люди прыгали из окон на развернутые пожарными спасательные полотна. Люди продирались через колючую проволоку, чтобы оказаться на территории Западного Берлина. Многие погибли или остались калеками.

На Бернауэрштрассе в августе 1961 года наблюдались драматические сцены. Граждане диктаторского государства ГДР бежали на Запад и в день, когда началось возведение Берлинской стены, и потом, когда стена уже стояла. 367 человек, по новейшим подсчетам Свободного университета в Берлине, погибли в ходе строительства стены или пытаясь преодолеть полосу смерти, которая находилась перед нею с восточной стороны. Электронные пеленгаторы, автоматически стреляющие пулеметы, колючая проволока удерживали от попадания на территорию свободы.

35 лет назад, 9 ноября 1989 года, Берлинская стена "упала". Так метафорически обозначается день отказа от тоталитарной системы. Однако стена не упала сама. Ее разрушил народ, не желавший жить при диктатуре.

Многие факторы способствовали этому историческому событию. Директор мемориального фонда "Берлинская стена" профессор Аксель Клаусмайер отмечает роль польского движения "Солидарность". Несомненное влияние на движение истории оказали Михаил Горбачев и папа римский. И все же главная заслуга принадлежит народу, который захотел свергнуть диктаторские режимы в восточноевропейских странах.

"Речь шла о колебании систем между диктатурой и демократией. Именно это погнало людей на улицы в 1989 году. Тогда вдруг стали возможными решения, которые никто себе до этого не представлял. Падение стены – чудо, сотворенное руками человека", – говорит Аксель Клаусмайер.

Немцы гордятся тем, что путь к объединению разделенных Германий был мирным, и тем, что его проложил сам народ. Они гордятся тем, что после объединения открылись архивы Штази и до сих пор существует свободный доступ ко всем документам, хранящимся в бывшем здании госбезопасности. После краха режима Гитлера началась работа по анализу прошлого, а после падения Берлинской стены – по осмыслению бесправия коммунистической диктатуры.

Представление о чудесном "падении стены" ошибочно в той же мере, в какой неверен тезис о том, что американцы "денацифицировали" Германию, "построив" в ней демократию. Столь же ошибочна теория о том, что Восточная Германия была "менее денацифицирована". Благодаря коммунистам, которые бескомпромиссно боролись с остатками фашизма в ГДР, именно на востоке Германии удалось быстро освободиться от наследия гитлеризма. В разговоре с Радио Свобода государственный министр и уполномоченный по восточным землям ФРГ Карстен Шнайдер подчеркнул, что денацификация в ГДР происходила даже сильнее, чем в ФРГ, прежде всего в области юстиции. В Восточной Германии из юридических учреждений были изгнаны все сотрудники, которые прежде состояли в НСДАП. Западная Германия пришла к этому только после 1968 года. Например, мужчина, осужденный за гомосексуальность в фашистской Германии, был во второй раз осужден уже в демократической ФРГ. Одна из причин состоит в том, что посты судей и прокуроров все еще занимали бывшие национал-социалисты.

При этом на востоке не закрепилось осознание того, что Холокост был главным преступлением национал-социалистов. В ГДР, как и в Советском Союзе, акцент делался на преследованиях коммунистов. То, что не вписывалось в круг принципов коммунистической идеологии, было устранено из сознания, отмечает Шнайдер.

После объединения Германии необходимо было переосмыслить наследие еще одной диктатуры, и тут понадобились и опыт становления демократической системы на западе страны, и уже существовавшая там культура памяти. Анализировать диктатуру ГДР помог опыт осмысления нацистской диктатуры.

В России, напротив, анализ прошлого не стал рутиной и не поднялся на уровень общенациональной культуры памяти. Злодеяния сталинской диктатуры не были осмыслены, и это стало одной из причин готовности общества к новым преступлениям государства против человечности. Добровольный отказ от изучения бесславных страниц российской истории парализовал общество и остановил его развитие. Нездоровое общество вытесняет из сознания ужасы новых преступлений – нападения на Украину, убийств и разрушений на ее территории.

Вероятно, западным немцам было легче начать сложную и неприятную работу по анализу прошлого. Они жили в стране, проигравшей войну, им нужно было находить общий язык с соседями и обретать историческую реабилитацию.

Однако эта работа до сих пор не закончилась и не проведена полностью. Падение стены не гарантировало, что отход от идеалов свободы и демократии полностью исключен. Директор фонда "Берлинская стена" удрученно отмечает, что "трансформационные процессы, для которых характерны ксенофобия, нападения на людей с миграционными корнями, – это картины, символичные для Германии сейчас". В восточных землях тяжело переживают потери, понесенные в ходе смены систем. Многие восточные немцы не смогли подтвердить свои вузовские дипломы, потеряли работу. Снижение общественного статуса, сопровождавшееся материальными проблемами, привело к отказу от принятия демократии, которая больше не ассоциировалась со свободой и лучшей государственной системой.

Где стояла стена. Разделенный Берлин на фотографиях тогда и сейчас

Наследием ГДР стало внутреннее сопротивление всему, что связано с понятием "государства". Этот "антиавторитарный консенсус" заставляет жителей восточных земель настороженно относиться к политикам и любым решениям исполнительной власти. Идущие от фрустрации стереотипы сознания делают людей падкими на внешне простые решения, которые предлагают антидемократические популистские партии "Альтернатива для Германии" и Союз Сары Вагенкнехт: ограничить миграцию и прекратить войну в Украине. Как это сделать, популисты не знают и не объясняют. С 2015 года АдГ получает дивиденды на раздувании миграционной темы – угрозы, которая на востоке Германии не существует хотя бы потому, что число мигрантов там намного меньше, чем в Кельне или Гамбурге. Стереотипы, идущие от фрустрации, опасны для демократии, подчеркивает профессор Клаусмайер.

Обращаясь к истории, он констатирует: "Свобода и демократия – это не само собой разумеющиеся вещи. Ценности, за которые люди тогда вышли на улицы, – это наш резервуар энергии, и мы должны защищать их от нападений слева и прежде всего – справа".

Немецкие интеллектуалы опасаются, что с приходом к власти правых популистов пострадают именно просвещение, образовательная политика и культура памяти. АдГ перед выборами в Тюрингии ясно дала понять, что добьется освобождения от должности руководителя мемориала в Бухенвальде Йенса-Кристиана Вагнера. Он на протяжении многих лет получает угрозы от правых экстремистов.

Пока что демократические силы ФРГ в большинстве. В Германии все еще существует общественный консенсус на этот счет. Однако демократия, разделение властей, свободные выборы – ценности 1989 года, ради которых сотни тысяч людей вышли на улицы ГДР, – находятся под угрозой. Многие готовы отказаться от них в угоду популистским лозунгам.

Увы, разрушение стен, разрывание оков и обезглавливание королей не гарантируют, что общество никогда больше не согласится поменять свободу на кандалы. Не "денацификация" извне или внутренние "чистки" приводят к устойчивым результатам, а готовность общества работать над анализом прошлого и признанием ответственности за преступления. Готовность отстаивать ценности демократии. Показательно, что не о славных подвигах, а именно об этой ответственности говорят в Германии в канун 35-летия падения Берлинской стены. Этот юбилей используется как повод, чтобы еще раз подчеркнуть: постоянная работа над изучением прошлого поможет избежать новых катастроф.

Никто не знает, что и когда заставит народ России заняться анализом преступной эпохи путинизма. Разумеется, время для этого анализа рано или поздно настанет. Главной задачей будет не потерять демократический компас и вновь не сбиться с пути. Пример Германии может в этом помочь.

Анна Розэ – берлинский журналист, корреспондент Радио Свобода в Германии

Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции​