Худрук МХАТа Константин Хабенский уволил народного артиста России Дмитрия Назарова и его супругу, заслуженную артистку Ольгу Васильеву из театра – за антивоенную позицию. Актёры регулярно публикуют в интернете видео, на которых читают антивоенные стихи, и это был лишь вопрос времени, как скоро система отреагирует. Обыкновенная история, потому что и малой свободы высказывания теперь не может себе позволить человек, живущий в России. Путинская система власти, превращающаяся в диктатуру, больше не допускает двусмысленностей и игры. На фоне ужасов, творимых ежедневно российским режимом, увольнение Назарова и Васильевой может показаться малозначимым. Замечу, однако, что обсуждали это увольнение куда активнее, чем собственно спектакли МХАТа или какого еще театра.
Аргумент Хабенского (который всё понимает и до сих пор числился в "приличных людях") типичен для любых тоталитарных систем: "Я спасаю театр. Я жертвую двумя – ради того, чтобы спасти остальной коллектив. Я делаю это ради искусства, чтобы оно продолжало существовать". Аргумент этот чем-то напоминает другой, часто звучавший в 2000-х: "Мне нужно кормить детей". Он в те годы, да и позже служил оправданием любой подлости. Александр Солженицын, помнится, писал в известном произведении 1970-х ("Жить не по лжи"): оправдывая свою нынешнюю подлость "заботой о детях", вы тем самым обрекаете в будущем и собственных детей на существование по законам подлости. Как пророчески прав он оказался: тех самых детей, ради которых шли на подлость в 2000-х, заставляют теперь участвовать в еще большей подлости. Точно так же ничтожен сегодня и аргумент о спасении искусства, о служении театру. Нечему сегодня служить в России. Нет такой идеи, ради которой можно было бы закрыть глаза на творящуюся несправедливость. Никому такое искусство не нужно – во время неправедной войны, затеянной Владимиром Путиным.
Путинская война – это трагическая пьеса, в которой почти все россияне вынуждены играть роли статистов
Когда-нибудь, спустя годы (бывает полезно смотреть на сегодняшнюю жизнь с исторической перспективы) все спектакли или фильмы, поставленные в России во время "спецоперации", будут стыдливо забыты; стыдно будет вообще вспоминать, что в это время что-то играли, снимали или писали, если это не было антивоенным высказыванием. Прежде возникло ощущение, что Путин словно бы ревнует к профессии режиссера (например, немотивированно жестокая расплава с Кириллом Серебрениковым; до сих пор гадают, за что?); он сам, вероятно, мечтал стать главным режиссером всего, режиссером человеческих душ. И ему это, кажется, удалось. Путинская война – это трагическая пьеса, в которой почти все россияне вынуждены играть роли статистов.
Но раз уж довелось принимать участие в чудовищном спектакле, то приходится и тут учитывать законы жанра. В этой коварной пьесе можно сыграть и роль хорошего человека, при единственном условии: если не следовать сценарию, придуманному режиссером-демиургом. И спустя время в этом кровавом спектакле будут цениться не сценические подвиги, а именно человеческие. Нечего спасать в бесчеловечном, а вот спасти свою душу еще можно. И совесть можно спасти. Назаров и Васильева, возможно, сыграли в этом спектакле лучшие свои роли.
Что вообще может делать публичный человек в этой ситуации? Кое-что может, если судить по тому, как обозлился Кремль в 2022 году на уехавших актеров, певцов, вообще творческих людей. Почему он вдруг стал массово награждать их званиями "иностранных агентов" или угрожать преследованиями (как актеру Артуру Смолянинову)?
Как ни странно, именно публичные люди, уехавшие из России по политическим причинам и открыто заявившие об этом, нанесли Кремлю серьёзный урон. В мире символическом, в мире имиджей можно заменить одного физика или экономиста на другого – по крайней мере, этого никто не заметит. Но вот заменить известную персону (например, такую как Алла Пугачева) некем. Интересно было наблюдать в этом году за новогодними огоньками в телевизоре. Как выглядел артистический пейзаж после битвы? Удалось ли залатать дыры, пробоины, провалы, оставшиеся от уехавших селебрити? Кисло, честно говоря, получилось. Скучный иконостас из советских ещё героев плюс мало отличимые друг от друга "начинающие звёзды эстрады".
Именно поэтому Кремль так злится на уехавших – актеров, режиссёров, певцов – потому что всякий раз, когда обыватель мысленно будет спрашивать "А где, мол, тот или этот известный артист теперь?..", в Кремле будет икаться. И в первую очередь это касается, конечно, молодежной аудитории. Как правило, всё модное, всё продвинутое, всё искреннее и талантливое теперь – за новым железным занавесом или в андеграунде. Повторяется ситуация 1970-х годов, когда понятие "талант" было равнозначно изгнанию или эмиграции. Именно это и привело в итоге к тому, что потом с тоской называлось "упустили молодежь!..". Именно молодые люди ощущали особенно остро, что советская власть несовременная, немодная, она именно что "устар."; и именно рассерженная молодёжь стала двигателем перемен, главной социальной базой перестройки 1980-х.
Впрочем, возраст тут – вовсе не самый важный критерий, как мы можем наблюдать на примере Назарова и Васильевой. Важнейшим критерием остается, собственно, забота о собственной субъектности – "забота о собственном я", как перефразировал Платона Мишель Фуко. Пускай придется расплатиться за сохранение своего "я" вынужденным творческим молчанием, но потом оно будет цениться много выше, чем реплики в допущенных к исполнению спектаклях. Каждый уход или отъезд селебрити из России сегодня – это удар по легитимности режима, который теряет в итоге базу поддержки.
Увольнение неугодных из театра – казалось бы, какая мелочь во время войны! Но, как ни странно, это тоже имеет значение. Зло не может быть многоцветным, как и добро. С каждым таким увольнением или отъездом различать их становится все проще. С каждым днем. Вот чёрное, вот белое.
Андрей Архангельский – журналист и культуролог
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции