Полное нежелание обывателей понимать, чем страны отличаются друг от друга, – одна из причин провала множества кампаний. Чиновник ведь тоже часто тот же обыватель, просто сделавший карьеру. Это и история про непонимание современным российским руководством политической культуры и традиций Украины, это и история про имеющие обратный эффект западные санкции против России, и про многое-многое другое. Скажу больше: часто власти той или иной страны не учитывают особенности традиций и политической культуры собственного населения, когда реализуют реформы, почему-то провалившиеся.
При этом вроде все понимают, что все страны разные, отличаются культурой и обычаями. Любой путешественник или человек более или менее эрудированный знает, что в разных странах даже похожие жесты часто имеют противоположное значение. В Иране не любят жёлтого цвета, японский этикет диктует, что белым цветам место лишь на похоронах, а во Франции атрибут скорби – хризантемы и лилии любых оттенков. У народа масаи в Кении плевать в сторону другого – символ уважения, пожелание удачи. Где-то не принято пожимать руку, где-то принято целовать в щеку. Не принято оставлять чаевые и в Южной Корее, Исландии, Швеции, а вот в США это уже будет неприлично. И т. д. и т. п.
Обычаи касаются не только быта, но и политики, так как политика и протест – такая же часть общественных ритуалов, как и многое другое. Где-то норма – митинг, где-то норма – перекрытие дороги, где-то петиции, где-то протест бывает только родственно-этническим, где-то только после молитвы и т. д. Шведы не сносили Бастилию, а в Японии вообще не было революций в европейском понимании этого понятия. Казалось бы, это довольно понятные вещи, но не желающие понимать и принимать разнообразие мира некоторые европейские, часто очень высокопоставленные, обыватели продолжают рассуждать о том, почему "русские не выходят против Путина". Не понимая при этом, что Россия – это не Франция, не Армения, не Грузия, не Украина.
Проблема России – её история, культура, география. Почти в любой европейской стране в течение дня-двух можно собрать толпы протестующих в столице. В России с её размерами, никто, кроме власти, не может контролировать столь громоздкую и сложную транспортную инфраструктуру. Человек прагматичен: он выбирает обычно самый простой путь сопротивления. Идти открыто против власти всегда было рискованно и опасно (все известные примеры трагические). Не было также и традиции легитимной смены власти (помимо внутреннего преемничества): власть в России всегда менялась либо путем дворцовых переворотов, либо происходила в результате коллапса государства. Не было в России и успешной традиции революций: то, что было, привело к национальной трагедии.
Огромные размеры страны, когда за всем не уследишь, делают саботаж почти непобедимой стратегией
Самым простым способом протеста в России всегда был уход (бегство) от государства, пространства для этого более чем достаточно. Бегство было как добровольным, так и вынужденным. Это, кстати, до сих пор находит своё отражение в политической культуре регионов Севера, Сибири, Дальнего Востока. Проще сменить город, регион, страну, чем ломать себе жизнь, решившись на открытый протест. Открытый протест тоже бывает, но, чтобы оказаться эффективным в масштабе огромной страны, он требует немалых ресурсов для координации. Об этом писал и организатор октябрьского переворота 1917 года Владимир Ленин: "Не из всякой революционной ситуации возникает революция, а лишь из такой ситуации, когда к... объективным переменам присоединяется субъективная, именно: присоединяется способность революционного класса на революционные массовые действия". То есть русской революции необходимо наличие организатора, которого сейчас нет.
Мы стали свидетелями реализации стратегии ухода от государства в виде двух волн массовой эмиграции после 24 февраля и 21 сентября 2022 года. Кроме прямого ухода от государства есть и стратегия косвенного ухода, игнорирования государства, саботаж, невыполнение установленных государством требований и законов. В России популярно выражение "Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения" (Михаил Салтыков-Щедрин много раньше сказал об этом по-другому: "Самые плохие законы в России, но этот недостаток компенсируется тем, что их никто не выполняет"). Эта известная формула как раз и выражает стратегию саботажа.
Саботаж решений и действий власти в России – явление разностороннее. Первая и самая очевидная форма саботажа – не выполнять приказы, которые не нравятся, максимально затягивать их исполнение, в том числе провоцируя ошибки, необходимость переделывать, "забывая" что-то сделать, из-за чего тормозится весь процесс, уходить на больничный, объявлять карантин, устраивать аварию и т. д. и т. п. Креатив многогранен, способ действий зависит от того, в какой сфере принимается решение и какими ресурсами обладает тот, кто не хочет его выполнять.
Разновидность данной формы саботажа – протестное голосование административно зависимых групп избирателей, которых принуждают принимать участие в выборах. В данном случае зависимые граждане вроде бы выполняют приказ и идут на участки, но, приходя, голосуют назло. Показательно, что на выборах в Московскую городскую думу 2014 и 2019 годов явка была почти одинаковой (21–22%), но результаты оказались диаметрально разными. Основой голосующих были административно зависимые категории и конформисты. Но если в 2014-м они ещё голосовали "как надо", то через пять лет голосовали во многом "назло". Ответом властей на такую форму саботажа стало введение дистанционного электронного голосования, когда, под прямым присмотром начальников, голосовать "назло" уже намного сложнее.
Одна из особенностей России последних двух десятилетий – огромное число утечек законопроектов, приказов, распоряжений, записей совещаний в администрациях и т. д. в средства массовой информации, телеграм-каналы и на иные площадки. Те, кто помнит акции протеста 2011–2012 годов, знают, каким валом сливов подобных документов и записей сопровождалась эта избирательная кампания. Такое дырявое "бюрократическое решето" вообще сложно себе представить. Не имея возможности отменить приказ, чиновник с помощью утечек снижает его эффективность или делает дальнейшее исполнение бессмысленным, если не невозможным. Известны случаи, когда не желающие назначения на некую должность чиновники, когда сами не могли от этого назначения отказаться, организовывали "утечку", после чего вся операция срывалась.
Смотри также Сюрпризы будут позже. Александр Кынев – о выборах и переменахДемонстративный перегиб при исполнении, доведение его до абсурда – ещё одна из возможностей саботажа. Подобные ощущения возникают, например, при некоторых явно постановочных, с расчётом на публичный скандал инцидентах при проведении мобилизации-2022. Более сложная и рискованная форма саботажа – предупреждать возможных жертв тех или иных решений. Обычно это происходит в регионах, где все друг друга знают и не хотят портить отношения, или вообще считают приказ сверху неправильным. Человека могут предупредить, "неправильно" оформить бумаги на задержание (дав шанс на паузу и отъезд), возбудить дело по более мягкой статье и т. д. и т. п. Не случайно в регионах с сильными протестными настроениями власти редко могут опираться на местных силовиков (достаточно вспомнить Хабаровск в 2020 году, куда привозили иногородних полицейских), которые не хотят портить отношения с соседями, среди которых могут быть учителя их детей, врачи, соседи по даче и т. д. и т. п.
Огромные размеры страны, когда за всем не уследишь, делают саботаж почти непобедимой стратегией. То, что мешает появлению сильной оппозиции, одновременно и мешает власти установить жёсткий и тотальный контроль над обществом, который остается преимущественно верхушечным. Однако саботаж может и помогать власти удивительным образом. Плохое исполнение законов, доминирование неформальных связей – это тот самый субстрат, на котором произрастают теневая экономика и теневые доходы. То, что мешает развитию "по правилам", может спасти в пору санкционного кризиса типа нынешнего. Именно поэтому российская экономика оказалась относительно устойчива ко многим формальным санкциям, так как формальное запретить возможно, а вот неформальное – нет.
Россия совсем не та "страна орков", как её кто-то хотел бы видеть. Россия и ранее переживала тёмные времена, переживет и этот кризис, только не так, как, наверное, хотели бы те, кто эту страну не знает. Это не хорошо и не плохо, это просто по-другому.
Александр Кынев – московский политолог
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции