Ракетно-ядерное лукавство Путина

Отрицает ли президент Путин очевидный факт невыполнения Москвой Договора об уничтожении ракет меньшей и средней дальности? Чем ответит Вашингтон на действия Москвы? Зачем нужен России самый большой в мире арсенал тактического ядерного оружия? Начал ли Кремль гонку ядерных вооружений? Ядерные ракеты как инструмент шантажа?

Эти и другие вопросы мы обсуждаем с бывшим высокопоставленным сотрудником Пентагона Дэниэлом Гурэ и американским военным аналитиком, сотрудником исследовательского центра CNA Михаилом Кофманом.

В четверг во время ежегодной пресс-конференции президент России Владимир Путин сделал далеко не праздничное заявление относительно важного американо-российского договора-юбиляра, которому исполнилось 30 лет всего несколько дней назад. Отвечая на вопрос о Договоре об уничтожении ракет средней и меньшей давности, так называемом Договоре РСМД, Владимир Путин впервые провозгласил о том, что это соглашение мертво, и безоговорочно назвал виновного:

– Судя по всему, создаются условия и проводится информационно-пропагандистская работа для возможного выхода Соединенных Штатов из этого договора, тем более что по факту они уже вышли, – говорит Владимир Путин. – Вот они нас пытаются обвинять, а сами-то они что сделали? Они поставили системы якобы противоракетные в Румынии, а как они поставили? Они поставили пусковые системы "Иджис", сняли их просто с моря и поставили. Но эти противоракеты можно легко заменить на ракеты средней дальности. То есть по сути, процесс пошел по факту.

С точки зрения Вашингтона, обвинения, которые публично бросил президент России, не имеют никакого отношения к фактам. Американские противоракетные комплексы, установленные в Румынии для перехвата иранских баллистических ракет, основательно отличаются от пусковых систем "Иджис", заявляет Пентагон, и приводит целый ряд технический показателей, доказывающих коренное отличие, не позволяющее применять наземные системы для запуска ракет средней дальности. А неоспоримый достоверный факт заключается в том, что Россия не только создала класс ракет, запрещенных Договором РСМД, но и поставила их на боевое дежурство: это два батальона ракет "Новатор" 9M729. Еще в 2014 году администрация Барака Обамы заявила первый публичный протест Кремлю, предупредив, что он нарушает свои договорные обязательства. Почти три года спустя Вашингтон продолжает надеяться на то, что Москва все-таки будет выполнять этот договор, и говорит о том, что он попытается принудить Россию сделать это, пригрозив созданием своих собственных ракет средней дальности. Некоторые американские эксперты, обеспокоенные перспективой кончины этого договора, как например, бывший посол США в Киеве Стивен Пайфер, призывают администрацию Трампа выдать Кремлю все данные об антиракетных комплексах в Европе, чтобы убедить его в безосновательности опасений насчет возможного двойного предназначения этих систем. Однако большинство наблюдателей считает, что Владимир Путин, мягко говоря, лукавит. Газета The Washington Free Beacon утверждает со ссылкой на свои источники, что аналитики Пентагона пришли к выводу о том, что Москва сделала ставку на резкое увеличение своего ядерного арсенала за счет ядерных зарядов малой мощности, она создает новые средства их доставки. Соответствующие заключения экспертов должны быть вскоре представлены Белому дому. Иными словами, очень похоже, что Договор о РСМД препятствует осуществлению стратегических планов Кремля и ему нужно дать умереть, но под благовидным для России предлогом. В четверг во время пресс-конференции Владимир Путин подтвердил по крайней мере часть этого тезиса американских скептиков.

– Это гонка вооружений, которую ведет одна сторона – Россия, и в данном случае это даже не скрывается, – говорит Дэниэл Гурэ. – Администрация Барака Обамы в 2014 году публично уличила Кремль в нарушении Договора об уничтожении ракет средней и меньшей дальности действия. И мы говорим не только о создании запрещенного договором типа вооружений, речь идет о размещении этих новых ракет. Американское военное командование прекрасно осведомлено о том, что происходит. Соображения дипломатии и надежды на то, что им удастся урезонить Кремль, заставляет Вашингтон и европейских союзников держать эту проблему под сукном. Но никак нельзя сказать, что русские пытаются особо скрыть свои нарушения.

– Любопытно, что Москва парирует обвинения в нарушении договора, не представляя доказательств того, что она выполняет его положения, а упрекая США, например в том, что противоракетные комплексы, дислоцированные в Румынии, могут быть использованы для запуска запрещенных ракет средней дальности. Второй аргумент, звучащий из Москвы: России нужно подобное оружие, чтобы нейтрализовать потенциальную угрозу своим границам на Дальнем Востоке, поскольку страны региона не связаны подобным соглашением. Это обоснованные аргументы, с вашей точки зрения?

– Нет. Начать с того, что они занимались созданием этого класса ракет задолго до того, как мы начали размещать в Европе антиракетные системы. При этом Москва сама утверждает, что у нее уже достаточно ракетных систем, находящихся в европейской части России для того, чтобы нейтрализовать американские противоракетные комплексы, расположенные в Европе. Известно, что в европейской части России дислоцированы российские "Искандеры" и "Точки". Утверждения о том, что антиракетные системы могут использоваться для запуска ракет средней дальности, представляют собой чистейшую ложь. В том, что касается потенциальной угрозы со стороны Китая, да, такая угроза может существовать, но это не означает, что Россия беззащитна перед ее лицом. В действительности все выглядит так, будто Кремль поставил перед собой цель создать ядерный арсенал, превосходящий общий ядерный потенциал всех остальных стран, словно его беспокоят намерения всех. Напомню, что работы над антиракетными системами, на которые они жалуются, начались в 2007–2008 годах, во времена президентства Буша-младшего. Барак Обама приходит в Белый дом и решает резко ограничить возможности этих систем в сравнении с планами предыдущей администрации. Это как-то отразилось на российских планах, заставило Москву пересмотреть решение начать создание запрещенного класса ракет? Нет. Они даже поставили их на боевое дежурство, еще когда Обама находился в Белом доме. Кремль продолжал готовиться к нарушению важнейшего договора на фоне так называемой перезагрузки, на фоне заключения договора СНВ-3 о сокращении ядерных арсеналов двух стран. Очень хочется задаться вопросом – с какой целью?

– Быть может, это, скажем так, легкое помешательство бывшего советского военно-промышленного комплекса на почве американской угрозы?

– Более простое объяснение заключается в том, что Путин с самого начала верил, что Россия находится в состоянии войны с Западом. Холодная ли это война, противостояние в разных частях мира – не важно. Возьмите его многочисленные заявления и лозунги, его внутриполитический посыл. Он, по сути, существует в рамках советской модели. И сколь диким это бы ни казалось американцу или вообще западному человеку, он считает, что он воюет с Западом. Дескать, мы хотим изменить его систему, мы хотим устроить цветные революции, Россию окружают, Запад находится в состоянии жесткого соперничества с Москвой, и Путин считает, что мы затеяли все это. Естественно, из Вашингтона или европейских столиц все это выглядит иначе, но на мой взгляд, именно эти убеждения Путина довели дело до ситуации, в которой мы сегодня оказались.

– Но в таком случае, по-видимому, вообще наивно рассчитывать на вероятность заключения неких договоров, если для Кремля не приемлемы никакие уступки и ограничения в этом его противостоянии с Западом и Вашингтоном? И вряд ли реалистичны надежды в Вашингтоне на то, что им удастся, как выражаются в Госдепартаменте и Пентагоне, "принудить" Москву подчиниться условиям этого договора?

– Этот договор мертв. Вопрос лишь в том, когда мы изменим курс и на каких условиях. Я подозреваю, что администрация Трампа возьмет этот новый курс скорее рано, чем поздно, как это сделала бы администрация Хиллари Клинтон, приди она к власти. Демократам, несмотря на их фантазии в отношении возможности совместного с Россией сокращения вооружений, все равно пришлось бы признать реальность. Что касается Трампа, то он ведет себя достаточно обдуманно. В среду, например, он подписал указ о финансировании оборонных расходов, куда включены положения о непризнании российского суверенитета над Крымом, ограничении сотрудничества с Россией в военной области и развитии стратегии, нацеленной на нейтрализацию угрозы, исходящей от Москвы. Объективно говоря, это свидетельствует о том, что новая администрация готова занять откровенно враждебную позицию по отношению к Кремлю. И Россия, я думаю, будет продолжать вести свою линию.

– Можно предположить, что в такой ситуации стоит ожидать Владимиру Путину со стороны Вашингтона?

– Если бы не действия Владимира Путина, то Конгресс не пошел бы на финансирование программы модернизации нашего ядерного арсенала. Теперь этот процесс запущен, в том числе дан ход проектам, которые вызывали сомнения у многих американских законодателей, например, создание новой крылатой ракеты-невидимки дальнего радиуса действия. И действия Путина стали одним из главных оправданий для этого решения. Я полагаю, что он воспринял этот шаг США как подтверждение его собственных страхов и прогнозов, не признавая или не осознавая, что он сам стал причиной этого. Так или иначе, в реальности мы вступили в гонку вооружений. И если это ограничится лишь гонкой вооружений, это будет хороший сценарий.

– Если верить информации в американской прессе, специалисты Пентагона считают, что союзники США в Европе могут уже в недалеком будущем столкнуться с необычной ядерной угрозой, исходящей от новых типов российского ядерного оружия. Это заряды сравнительно небольшой мощности, которыми можно хорошо попугать Европу. Это, конечно, теоретизирование, но изменяет ли это баланс сил в Европе?

Демонстрация против размещения ракет "Першинг" в Нидерландах. Сентябрь, 1983 год

– Администрации Рейгана и Картера в 70–80-х годах прошлого века очень беспокоились, что у нас с Советским Союзом существует разрыв в так называемой "лестнице эскалации". Тогда у Москвы существовало достаточно точное тактическое оружие дальнего действия. У нас его не было. Согласно теории эскалации, в таком случае противная сторона может попытаться воспользоваться эти преимуществом. В конце концов было решено разместить в Европе ракеты средней дальности. Сегодня мы оказались, можно сказать, в худшей ситуации, потому что у нас нет ядерных ракет ни в Европе, ни на Дальнем Востоке.

– Но при этом нужно заметить, что все-таки не существует никаких запретов или договоров, ограничивающих или запрещающих создание таких зарядов и их арсеналов, Москва в данном случае действует законно.

– Нет ничего, что препятствовало бы созданию ядерных зарядов любой мощности и средств их доставки радиусом действия до 500 километров. И Кремль, в отличие от западных стран, воспользовался этой возможностью на сто процентов. Теперь давайте зададимся вопросом, зачем ему требуется такое оружие, скажем, в Европе? В конце 90-х годов российские военные создали доктрину, которую на Западе называют "эскалация ради деэскалации", согласно которой Москва угрожает прибегнуть к ограниченному ядерному удару в случае угрозы конфликта с применением обычного вооружения с тем, чтобы предотвратить такой конфликт. Но для осуществления этой стратегии вам не нужен обширный арсенал тактических ядерных боеголовок. Согласно теории, в случае обычного конфликта с НАТО достаточно двух-трех ядерных ударов, чтобы привести противника в шок и достичь прекращения огня. Вам может понадобиться весь этот гигантский арсенал ядерных вооружений малой мощности и средства его доставки лишь для ведения конфликта с применением ядерного оружия. Можно предположить и еще один способ применения такого типа зарядов. Если соединить ядерную боеголовку малой мощности с крылатой ракетой точного наведения типа той, что российская каспийская флотилия использовала для ударов по целям в Сирии, то Россия получает отличный инструмент устрашения. Она может пригрозить ограниченным ударом по европейским городам в ответ на неблагоприятное для себя развитие, скажем, конфликта с НАТО, вызвав такие опасения в Европе и Америке, что мы не решимся ответить ударом по российской территории, – говорит Дэниэл Гурэ.

– Михаил Кофман, насколько достоверен факт нарушения Россией этого договора, отрицаемый, и это нужно подчеркнуть, Владимиром Путиным?

– Мне кажется, все в России это знают, – говорит Михаил Кофман. – Уже давно главный конструктор фирмы, которая создает эти ракеты, поздравлял людей на полигоне Капустин Яр, на котором испытывают ракеты, с тем, что они хорошо сработали, построили ракету 9М729. В России все военные аналитики, которые занимаются этим вопросом, хорошо об этом знают, это не такой большой секрет.

– Тогда чего Кремль ваньку валяет, говоря, что мы ничего не нарушали, нарушает Америка?

– Понятна их позиция, что они не соблюдают договор РСМД и не хотят выходить тоже. То есть они хотят, чтобы это был односторонний договор, который Соединенным Штатам приходится все-таки соблюдать и ограничивать себя, а им этот договор уже давно негодный. Кстати, с их точки зрения никогда он им не подходил, потому что это было, как Владимир Путин считает, одностороннее разоружение со стороны России. Сергей Лавров не раз уже говорил, что когда они представили этот договор Владимиру Путину много лет тому назад, тот не понимал, что в этом договоре для России.

– Видимо, он забыл андроповские времена, когда студентов выводили на митинги в Москве против размещения американских "Першингов" в Европе. Тогда этот договор помог уничтожить сотни ядерных ракет, нацеленных на европейскую часть СССР.

– Да, понятно, много было в интересах Соединенных Штатов, потому что они хотели очень избавиться от советской ракеты СС-20. Поэтому были плюсы для обеих сторон. Но с точки зрения России и, я думаю, военных в России всегда была такая позиция, что все ракеты такой дистанции, находящиеся в арсенале американцев, они базируются в море. Особенно наземные ракеты средней дальности Соединенным Штатам не нужны, а России они очень нужны.

– Для того, как утверждают российские военные, чтобы, например, отражать потенциальную угрозу в Азии? Это весомый, на ваш взгляд, аргумент?

– Позиция российских военных полностью понятна. Мы уже видим, что четыре ракетные бригады стоят вокруг Китая на Дальнем Востоке. Так как советский флот в основном исчез уже 20 лет тому назад, у России есть очень мало возможностей устанавливать такие ракеты морского базирования, поэтому намного дешевле, более практично им все-таки иметь наземные системы.

– Но, как вам на это скажут американские специалисты, встревоженные намерениями Кремля, у него достаточно стратегического ядерного оружия, чтобы урезонить потенциального агрессора на Дальнем Востоке. Ракеты средней и меньшей дальности для этого не нужны.

– С одной точки зрения – да, с другой точки зрения стратегические ракеты – это одно, а тактические ракеты – это другое. Это оперативно-тактическое вооружение, которое все-таки имеет свою роль в военной доктрине России. Поэтому, может быть, с точки зрения Соединенных Штатов это абсолютно бессмысленно, я это понимаю хорошо, но с точки зрения военной доктрины России, концепции стратегического сдерживания и ядерной эскалации их тоже я могу понять.

– О концепции стратегической эскалации мы еще поговорим, но а в том, что касается договора об уничтожении ракет средней и меньшей дальности, то Москва, если я вас правильно трактую, ведет довольно незамысловатую игру, обвиняя Вашингтон в том, что он его нарушает, размещая противоракетные комплексы в Румынии или собираясь разрабатывать новую крылатую ракету, таким образом маскируя свои собственные действия?

– Абсолютно. Этот договор технически уже умер, к сожалению. Она хочет, чтобы вся стоимость, политическая цена за разрыв договора висела на американской стороне.

– Михаил, вы упомянули военную доктрину России, где, скажем, в отличие от американской оборонной концепции, ядерному оружию и оперативно-тактическому ядерному оружию отводится ключевая роль. Этих доктрин несколько. Можно ли по ним судить о готовности Москвы, скажем, первой применить ядерное оружие?

Российские межконтинентальные стратегические ракеты "Ярс" на репетиции военного парада в Москве в честь Дня Победы

– Я думаю, это однозначно. Это еще с 90-х годов было в официальных документах, официально написано, что в случае угрозы Российской Федерации, не просто угрозы территории, а более крупномасштабной, Россия сохраняет право использовать ядерное вооружение против ядерных и неядерных держав.

– И это может быть первый удар?

– Никто не пишет в своих официальных документах, что я, мол, буду использовать ядерное вооружение против них, такое вы никогда не найдете.

– При этом, если верить газете The Washington Free Beacon, по данным специалистов Пентагона, Кремль в действительности наращивает свой ядерный арсенал за счет в том числе зарядов малой мощности, которые не регулируются никакими договорами. По некоторым прогнозам, их число может возрасти до 8 тысяч, приблизительно в два раза с нынешнего уровня, хотя точно неизвестно, сколько таких зарядов сейчас есть у России. В результате европейские союзники США могут оказаться перед лицом очень своеобразной ядерной угрозы, на которую у них нет адекватного ответа. Как вам такая картина?

– Есть очень много нюансов, это очень сложная схема. Во-первых, какая разница, сколько у России ядерных боеголовок, вопрос, сколько носителей, а носителей у нас больше, чем у России. Стратегический ядерный потенциал Россия никакой не наращивает – это чушь, как раз он снижается. Насколько мы видим, к февралю 2018 года у нас будет 1550 стратегических ядерных боеголовок, у них тоже.

– Но тревогу вызывает не стратегический ядерный потенциал, а тактическое ядерное оружие, по количеству которого Россия многократно превосходит США, для доставки которого и пригодятся те самые ракеты "Новатор", которые Москва соорудила в нарушение советско-американского договора 1987 года. Наиболее встревоженные эксперты говорят о том, что Россия готова стереть различия между обычными и ядерными вооружениями, то есть резко приблизить перспективу ядерной войны, если она вдруг решит воспользоваться, так сказать, легким ядерным зарядом.

– Правды здесь немного есть, но это тоже техническая тема. Трудно поверить или понять, какая особая разница есть в вооружении, которое имеет ядерный заряд малой мощности, по сравнению с вооружением с ядерным зарядом большой мощности. Одну вещь надо понять: нет стратегического и не стратегического вооружения. Если использовать тактическое вооружение против другой стороны, тогда это стратегическая атака. Великолепный вопрос: какая разница, был ли это заряд в одну килотонну, две, пять, шесть, семь, восемь.

– Как говорит Дэн Гурэ, маломощное ядерное оружие может быть удобным оружием шантажа, потому что теоретически можно представить, что США не захотят ввязываться в ядерную войну с Россией в ответ, скажем, на ограниченный российский ядерный удар по какому-то объекту в Европе. И под прикрытием угрозы такого удара Москва может попытаться провести свои операции против стран – членов НАТО, например.

Ракета малой дальности действия "Искандер", которая может угрожать целям нв территории Восточной Европы

– Я думаю, это глубокое заблуждение людей в Вашингтоне, которые всегда о чем-то новом волнуются. Особенно никакой разницы не имеет, если Россия или любая другая страна использует для шантажа ракету, на которой боеголовка 10 килотонн, одна килотонна, пять, семь или половина, никакой разницы не имеет. Европа будет в той же самой обстановке, и никто там не будет мерить, сколько килотонн у них было, какая им разница. Германии, у которой нет ядерного вооружения, абсолютно однозначно, сколько килотонн, потому что у нее есть ноль в ответ.

– Но в этом-то и загвоздка. Даже маленький российский ядерный удар по Германии или другому неядерному натовскому союзнику США обернется большой дилеммой для Вашингтона, который обязался защищать их в том числе, насколько я понимаю, и ядерным оружием. И немцы рассчитывают на это, хотя многие в Германии громко выступают против американского ядерного оружия на их территории.

– Конечно, такой договор надо выполнять. Вы видите, французы не рассчитывают, поэтому они оставили очень дорогой ядерный потенциал. Потому что рассчитывать можно очень хорошо, но все-таки никто не хочет проверить, насколько Соединенные Штаты готовы разменять Вашингтон на Берлин или любую другую столицу.

– Хорошо, если мы поверим в то, факты это доказывают, что в России ведется активная работа по созданию такого тактического ядерного вооружения, что в России существуют доктрины, предусматривающие использование такого оружия, можем ли мы сказать, что в принципе Россия теоретически готова к применению такого оружия, что она может вынашивать, исходя из необоснованных фобий, какие-то планы ведения реальной войны с применением такого оружия?

– Теоретически да, может такое быть. Да, может быть, какие-то планы Россия имеет. Хотя я думаю, что это российский ответ, как сдерживать потенциал Соединенных Штатов. Потому что у них есть очень странный, но все-таки понятный слом психологический, что они просто боятся колоссального конвенционального арсенала, который есть у Соединенных Штатов, крылатые ракеты и так далее, высокоточное вооружение, и они хотят его сдерживать. Почему они больше открыто пишут, что когда уже в течение эскалации военного конфликта мы будем использовать, мы готовы использовать против вас нестратегическое ядерное вооружение, чтобы вас сдерживать. Этого они очень боятся, потому что они смотрят, что Соединенные Штаты сделали с Ираком, с Афганистаном, Ливией и так далее.

– Насколько, с вашей точки зрения, велика опасность того, что они неверно оценят ситуацию, имея этот потенциал, действительно что-то совершат? Вы наблюдаете за ними давно, они реально оценивают ситуацию, могут они заиграться, могут они стать жертвой своих страхов?

– Все могут заиграться, все могут стать жертвой своих страхов. Я бы особенно не волновался. Есть такая паранойя, натуральная паранойя истеблишмента, который занимается вопросами национальной обороны. Я давно с ней живу и понимаю, их задача – это предвидеть варианты и тогда считать, что у другой стороны, у противника есть секретные и очень агрессивные намерения. Поэтому в России всегда как в осаде, они ожидают в любой момент, что у Соединенных Штатов все-таки есть намерение против них. Но это уже давно, это бесконечная болезнь.

– Вы не скрываете своего скепсиса по отношению к оборонному истеблишменту обеих стран, которые по долгу службы должны рассматривать наихудшие варианты развития ситуации, но все-таки Пентагон действует в более жестких рамках, чем российские военные. Ему, например, законодательно запрещено создавать новые типы ядерного оружия. Администрация Обамы делала ставку на отказ от ядерного оружия, и ядерный арсенал США якобы оказался в таком загоне, что сейчас требуются гигантские средства на его обновление. Все-таки, объективно говоря, у Кремля значительно меньше оснований для беспокойства, чему Белого дома.

– Да, конечно. Но вопрос в разных политических системах, поэтому Россия себя ведет так, а мы себя ведем иначе.

– Если Кремль в самом деле сделал ставку на демонтаж договора об уничтожении ракет средней и меньшей дальности действия, чем он рискует? Каким может быть ответ Соединенных Штатов? Пока мы слышим предупреждения о создании новой крылатой ракет и неких усилиях по принуждению Москвы к выполнению этого договора.

– Ответ мы уже видим в этом году. Первый ответ – это дополнительные санкции против России, они абсолютно точно будут, я считаю их малоэффективными, они ничего не решат, но санкции – это санкции. Второй ответ – это Конгресс рассматривает новую ракету средней дальности, скорее всего крылатую и наземного базирования. Это, я считаю, привлекло внимание Москвы. Конечно, Соединенные Штаты в любой момент, если захотят, могут выйти из договора и, с другой стороны, могут смотреть на разные системы, которые бы им понравились, которые бы они подумали перенести в Европу. Но здесь очень большие споры есть, потому что понятно, что европейцы должны на это согласиться. В Европе, мне кажется, единственная страна, которая бы добровольно пошла бы на все, – это Польша.

– Если сомнений в том, что Москва, как вы объясняете, чуть ли не демонстративно нарушила этот договор, нет, если Конгресс уже ассигнует средства на разработку американского ответа, что мы имеем в перспективе: гонку очередного вида вооружений с непонятным финалом?

– Интересный вопрос, что Россия все-таки собирается делать с этим вооружением. Непонятно, насколько крупномасштабно она собирается все-таки развертывать вооружение и где оно будет базироваться. Соединенные Штаты посылают разные сигналы, что готовы обсуждать с Россией, как избавляться от вооружения, на которое она никогда не пойдет. Может быть, какая-то модификация договора, на которую, я тоже уверен, она скорее всего не пойдет. Но пока трудно сказать, что Россия собирается все-таки делать с этим вооружением и какие там дальние планы. Здесь, в Соединенных Штатах, конечно, есть варианты на ответ, но я думаю, большая часть из них будет малоэффективной. То есть в этом вопросе руки у Соединенных Штатов немного скручены, не исключая того, что просто порвут договор.

– А вообще имеет смысл иметь договоры с Россией, которые не выполняются? Помнится, мне один из моих собеседников какое-то время назад говорил, что Москва нарушала практически все советские договоры, в российские времена Кремль следует тому же примеру.

– С моей точки зрения, абсолютно бессмысленно односторонне выполнять договор для Соединенных Штатов. Если бы я был в Белом доме, я бы давно уже этот договор порвал, просто заплатил бы политическую неустойку с него. Но понятно, что здесь люди волнуются, что это как-то развяжет руки Владимиру Путину, тогда он будет раскручивать намного больше батальонов. Я думаю, он все равно это сделает, зачем ждать, зачем играть, это все равно все будет.

– Но понятно, что идея наращивания вооружений или тем более перспектива гонки вооружений нового класса страшит западного политика. Достаточно вспомнить, какому бичеванию в определенных кругах и в США, и в Европе был подвергнут президент Рейган, решивший разместить ракеты средней дальности в Европе.

– Пусть будет односторонняя гонка, зачем оно нам. У нас уже есть то вооружение, которое надо, морского и воздушного базирования. В чем проблема?

– Проблема в том, как вам скажут критики администрации Обамы в данной ситуации, что американское ядерное оружие заржавело, что Россия ушла за последние годы далеко вперед, а у Соединенных Штатов нет эквивалента всего этого тактического вооружения, еще чего-то.

– У нас всего хватает, а на то, чего нет, я думаю, деньги без проблем найдутся. Посмотрим, что Соединенные Штаты собираются покупать на будущее. Вы не думайте и не считайте, что Россия так далеко опередила. Могут быть серьезные интересные изменения в Соединенных Штатах.