Вернулся с войны, захватил автобус

• В чем опасность посттравматического расстройства у участников боевых действий?

• Регионы сообщают о нехватке антибиотиков, Росздравнадзор дефицит отрицает.
• Более 13 миллионов россиян живут за чертой бедности.

Вернулся с войны, захватил автобус

ВЕРНУЛСЯ С ВОЙНЫ, ЗАХВАТИЛ АВТОБУС

В Архангельске мужчина разгромил автобус. Сорвал со стены огнетушитель, распылил содержимое в салоне, а затем начал крушить все, что попадется под руку. Оказалось, он контрактник. Издание "База" пишет, что мужчина вернулся с войны в Украине 25 сентября, и одной из причин такого поведения называет возможные последствия посттравматического расстройства (ПТСР), которое вызвало галлюцинации. Подобные случаи происходят в России все чаще. Сообщения о том, что тот или иной участник войны в Украине проявляет опасную агрессию "на гражданке", появляются в новостных лентах почти каждый день.

ПТСР у вернувшихся с войны

На видеосвязи с нами – врач Леонид Виленский.

Леонид Виленский: Моя профессия называется pain management ("управление болью"). Я работаю в собственной частной клинике в городе Рочестер и занимаюсь лечением хронических болевых синдромов. Они часто сопровождаются другими проблемами, такими как посттравматический синдром и депрессия.

Впервые ПТСР упоминается Геродотом в описании Марафонской битвы: афинский воин ослеп без всяких внешних травм. Он даже не был участником битвы, всего лишь видел ее вблизи. В США сразу после гражданской войны ученые начали пристально заниматься синдромом посттравматического расстройства. Он характеризовался в первую очередь следующими симптомами: немотивированное агрессивное поведение, ночные кошмары, депрессия и другие расстройства, которые уже были вторичными и являлись психосоматическими. Например, у некоторых больных ПТСР наблюдается потеря контроля над сфинктерами, то есть непроизвольное мочеиспускание и дефекация.

Таким образом, посттравматический синдром является психосоматическим заболеванием, связанным с экспозицией человека к запредельным факторам. Например, статистика говорит, что люди старше 40 лет думают о смерти примерно два раза в день, но эти мысли быстро проходят, и мы переключаемся на что-то другое. Люди с посттравматическим синдромом думают о смерти порядка 20 раз в день, и эти мысли овладевают ими на продолжительное время.

Марьяна Торочешникова: А что должно произойти с человеком, чтобы эти события вызвали у него ПТСР?

Леонид Виленский: Наиболее важный фактор: человек наблюдает вокруг себя то, что раньше видел только в американских боевиках. Кстати, американский боевик "Рэмбо" – это практически дословное описание посттравматического синдрома у Рэмбо. Второе: человек постоянно ощущает явную возможность умереть в любой момент. Наиболее тяжелый травматический фактор – это когда человек стреляет по живым людям, видит людей, которых он убивает, и видит людей, которые рядом с ним падают мертвыми, особенно если это его близкие сослуживцы. Все это пусковые механизмы посттравматического синдрома.

На тканевом уровне это возникновение в головном мозге патологических соединений, в первую очередь – в области, которая заведует эмоциями. Например, человек слышит звук воды или серьезный хлопок – и это вызывает у него воспоминания о страшных событиях.

Главную роль в тяжести ПТСР играет то, что называется "экспозиция": какова продолжительность времени, когда человек был подвержен этим факторам. Люди, которые проводят на войне в Украине три последних года, – можете себе представить... Именно поэтому разработана методика (впервые она была разработана во время Вьетнамской войны) ротации людей, которые находятся на передней линии. За время ротации человек переключается, его мозг пытается восстановить нарушенные связи.

Марьяна Торочешникова: Люди с ПТСР понимают, что они нездоровы?

Леонид Виленский: Исследования психологов показали: в подавляющем большинстве случаев люди осознают, что с ними происходит. Более того, в цивилизованных армиях широко распространена психологическая подготовка, и люди уже заранее знают, с чем им придется столкнуться на войне. И для них проводят учения, где человек подвергается тем же факторам, но в более слабой форме, и он уже не так подвержен возникновению ПТСР во время боя.

Марьяна Торочешникова: Достаточно ли хорошо подготовлены в этом смысле российские контрактники и мобилизованные?

Леонид Виленский: Мы все знаем, что зачастую их хватали прямо на выходе из автобуса или кинотеатра, и через три дня они находились на передовой, иногда даже без достаточного оружия, касок и бронежилетов. Часто они даже не успевают пережить воздействие ПТСР, а они уже умерли.

Марьяна Торочешникова: Ответственность за это лежит на военном командовании?

Леонид Виленский: На политическом руководстве, потому что военное командование выполняет его приказы и пожелания.

Марьяна Торочешникова: Можно ли, что называется, "на глазок" определить, что у человека ПТСР?

Леонид Виленский: Конечно, не нужно никакого опросника из 40 вопросов, который мы используем. Люди знают, что человек приехал с войны, и ожидают, что он не будет вести себя нормально, как человек, который никогда на войне не был. Основная проблема такого человека – попасть к специалисту, если он есть. Такими специалистами в американской армии являются специальные социальные работники, офицеры социальной службы, психиатры, психологи. Это чрезвычайно разветвленная сеть психологической поддержки. Поэтому солдата, вернувшегося с передовой, например во время ротации, сразу подвергают тестированию и смотрят, насколько повреждена его психика.

Леонид Виленский

Это не означает, что ему немедленно поставят диагноз ПТСР или начнут кормить таблетками. С ним побеседует опытный психолог, попытается разложить по полочкам все то, что с ним произошло. Даже простое самоосознание солдата, что с ним произошло и как он должен на это реагировать, часто помогает ему иметь ПТСР в более легкой степени. А если установлено, что больной уже получил посттравматический синдром, конечно, он не будет отправлен обратно на передовую. Он начнет длительное восстановление с психологами, если необходимо, будет добавлено медикаментозное лечение.

Марьяна Торочешникова: А человек может вернуться с войны абсолютно здоровым психически?

Леонид Виленский: Да, такие случаи известны. Посттравматическим синдромом страдают примерно 60% военнослужащих, остальные 40 являются более устойчивыми. Наиболее серьезным фактором риска является возраст: чем моложе солдат, тем больше он подвержен ПТСР. Рядовые значительно больше подвержены посттравматическому синдрому, чем офицеры. Низкий уровень образования непосредственно связан с риском развития ПТСР: иногда у солдата недостаточно образования, чтобы понять, о чем с ним говорит психотерапевт. Солдаты женского пола более подвержены посттравматическому синдрому. А главный фактор – время экспозиции.

Какие проблемы встают перед больным? Первая и самая большая проблема – это чувство вины, так называемый "синдром выжившего", особенно когда триггерным моментом является убийство сослуживцев рядом с тобой: ты вернулся с войны, а они нет. Ночные кошмары, страх…

Марьяна Торочешникова: Правда ли, что люди с ПТСР опасны для себя и окружающих? Участники боевых действий, возвращаясь с войны, не считают насилие преступлением и потому часто воспроизводят его в мирной жизни?

Леонид Виленский: Они опасны как для себя, так и для окружающих. Уровень суицидальных попыток среди людей, перенесших ПТСР, достигает иногда 35–40%. Уровень агрессивности зависит в первую очередь не от пациента, а от общества: как оно реагирует, какую помощь оказывает солдату. Когда солдат видит, что он никому не нужен, это может спровоцировать обострение посттравматического синдрома.

Марьяна Торочешникова: А что будет, если вообще не работать с людьми, у которых диагностировано ПТСР?

Леонид Виленский: Это грозит эпидемией преступности и суицидов в стране, а также тем, что называется "тотальная депрессия". Причем депрессия возникает не только у людей, страдающих ПТСР, но и у их близких и коллег. Люди, которые видят по телевизору непрерывный поток преступлений, совершенных военнослужащими, тоже впадают в депрессию. Это так называемый "снежный ком". Но надежда есть: в последнее время появились новые очень эффективные методы лечения посттравматического синдрома.

ПОЧЕМУ ПРОПАДАЮТ ЛЕКАРСТВА?

С 1 июля следующего года в государственных закупках лекарственных препаратов вступит в силу система "Второй лишний". Это значит, что если хоть один из поставщиков входит в группу стран Евразийского сотрудничества (а это Беларусь, Казахстан, Россия, Армения и Киргизия), то прочие импортные лекарства к тендерам не допустят. В последние несколько лет поставки необходимых препаратов в больницы сократились на 20%. Эксперты полагают, что новые правила приведут к еще большему сокращению.

Из аптек пропадают антибиотики

ЗАРПЛАТЫ РАСТУТ, А ЛЮДИ БЕДНЕЮТ

17 октября – Международный день борьбы за ликвидацию нищеты. Нищету в ООН признают нарушением прав человека, и государства-участники заявили, что будут с ней бороться совместно, но в меру возможностей. По данным Росстата, в первом полугодии 2024 года за чертой бедности (то есть с доходом меньше 15 225 рублей в месяц) пребывали 13 миллионов 300 тысяч россиян (9% населения).

При этом, по данным недавнего исследования Russian Field, подавляющее большинство россиян – 91% – заметили резкий рост цен. Личные доходы не устраивают 54% граждан, и почти половина опрошенных опасается еще большего сокращения доходов в скором будущем. И это несмотря на то, что в стране наблюдается не только рекордно низкий уровень безработицы, но и дефицит кадров!

Зарплаты растут, люди беднеют

С нами экономический обозреватель Радио Свобода Максим Блант. 9% нищего населения – это много или мало?

Максим Блант: Смотря с чем сравнивать. Для беднейших стран Африки это нормально, для развитых стран это много. Опять же, все зависит от того, что считать бедностью. Росстат считает бедностью доход ниже 15 тысяч рублей в месяц, а в среднем россияне, согласно недавнему опросу, считают, что бедность наступает с 45 тысяч рублей в месяц: ниже прожить уже практически невозможно. Поэтому "росстатовские" 15 тысяч – это понятие относительное: где черту провел – там у тебя и бедность. Можно добиться полной ликвидации, раздать всем по тысяче рублей и объявить, что все, кто получил больше, уже не бедные. Вот у вас и будет полная победа над нищетой и бедностью!

Марьяна Торочешникова: Почему в России растет число людей, пребывающих за чертой бедности?

Максим Блант: Если верить Росстату, то оно снижается и в России рекордно низкий уровень бедности. Это считается достижением, в том числе и последних двух лет, опережающего роста доходов населения и так далее.

Марьяна Торочешникова: Но Росстат пишет, что в первом полугодии 2024 года людей, которые находятся за гранью бедности, стало на 900 тысяч больше, чем в прошлом году.

Максим Блант: Просто Росстат чуть-чуть приподнял планку в связи с тем, что изменился минимальный размер оплаты труда. Проблема России заключается в том, что как раз на этой границе, в приграничной зоне – чуть выше, чуть ниже – находится огромная доля населения. Поэтому любое неосторожное движение статистического органа – и за чертой бедности оказывается довольно значительное количество россиян. Потом при помощи пенсий, пособий, раздачи денег их как-то подбрасывают над этой чертой. Но, опять же, это субъективная черта. Я не знаю, как нужно жить, чтобы выжить на 15 тысяч рублей в месяц.

Марьяна Торочешникова: Вроде сейчас говорят, что безработицы нет, наоборот, дефицит кадров и зарплаты вроде растут. Почему же люди беднеют?

Максим Блант: Зарплаты растут, опять же, статистически. В основном рост происходит либо за счет выплат военным, либо за счет секторов, обслуживающих войну. При этом население, которое трудится на войну или воюет, занимает не такую большую долю. В остальных секторах все обстоит гораздо скромнее.

Вот недавно всю страну облетела весть о том, что с 7 октября в Белгородской области при подписании контракта будут платить единовременно три миллиона рублей. Такие выплаты очень сильно влияют на статистику (а средняя зарплата по Белгородской области – порядка 50 тысяч). Вот если один человек из 20 получил выплату, то статистика резко выросла: денег прибавилось у одного, который пошел воевать, а все остальные продолжают платить инфляционный налог. А инфляция у нас довольно серьезная. 19 из 20 человек страдают, оказываются в гораздо менее выгодной ситуации.

Довольно значительная часть населения – порядка 20% – имеет кредиты, на обслуживание которых идет 80% их официального дохода. Таким людям денег не дают. У них два пути: либо персональное банкротство, либо идти воевать. Многие решают финансовые проблемы именно походом на войну.

Максим Блант

Марьяна Торочешникова: Что происходит с реальными доходами населения? Бюджетники проваливаются в яму?

Максим Блант: Если мы говорим о врачах и учителях, то, скорее всего, это та категория, которая страдает. Но если вы посмотрите на статистику, то за счет той незначительной части населения, у которой доходы выросли не на 10–15%, а кратно, "общая температура по больнице" выглядит весьма пристойно. Возродился челночный бизнес, стали гонять автомобили и так далее. Все, что мы видели в 90-е, сейчас опять возвращается.

Вот если вы всем этим не занимаетесь, то, скорее всего, ваша жизнь ухудшилась, потому что автомобиль окончательно стал роскошью, это неподъемные деньги. Товары длительного пользования становятся все менее доступными. Есть категория людей, которые из среднего класса спускаются по доходной лестнице. Это люди, которые потеряли сбережения после начала войны сначала в результате колебаний рынка, а потом заморозки зарубежных акций. Валютные вклады в банках, во-первых, перестали приносить доходы, во-вторых, перестали быть, собственно говоря, валютными вкладами. Многие потеряли при неожиданном укреплении рубля в 2022 году.

Марьяна Торочешникова: Понимают ли политические власти масштаб катастрофы, в которую ввергают собственное население?

Максим Блант: Главная задача политических властей – вовсе не обеспечить рост благосостояния россиян, а обеспечить себе лояльность и максимально долгое пребывание у власти. Если у вас не получается обеспечить это за счет роста благосостояния, вы ищите другие пути, как в 2014 году. Вот "Крым наш!" – это был отличный путь к консолидации общества вокруг Владимира Путина, который добился такой ошеломительной победы. А если у вас население постепенно скатывается в бедность и встает перед альтернативой – идти воевать или скатываться дальше, то для вас это ничем не плохая ситуация.

Слово "война" звучит с экранов все чаще. При этом Россия воюет, оказывается, со всем Западом, с НАТО, противостоит этому мировому злу. Под этим соусом можно любую оппозицию загнать под шконку и не опасаться никаких протестов. Поэтому ситуация с тем, что беднеет та часть, которая никак не принимает участия в войне, выгодна с точки зрения режима. И когда правительство верстает бюджет на следующий год, оно в самую последнюю очередь думает о том, как это отразится на благосостоянии россиян: мм нужно обеспечить войну финансовыми средствами.

Марьяна Торочешникова: Но при таком раскладе "план победы", как назвала его команда Зеленского, выглядит довольно призрачным. Там сделан упор в том числе на то, что против России будут еще дополнительные санкции, разорение населения, нищета, и тогда люди, может быть, начнут протестовать. Но получается, что это совершенно нерабочая модель, наоборот, "коллективный Путин" заинтересован в обнищании населения, чтобы оно от безысходности отправлялось на войну.

Максим Блант: "План победы" может сработать, только если режим каким-то образом даст слабину либо на поле боя, либо еще где-то. Тогда повторится ситуация конца 80-х. Пока был Юрий Андропов, никто даже не помышлял о том, чтобы пойти на площадь. Как только режим дал слабину, начал ослаблять вожжи и продемонстрировал слабость, вот тогда все произошло очень быстро.

Сейчас та же самая история. Пока режим не даст слабину в каком-то месте (ну, Путин помрет или Кадыров вдруг начнет воевать), когда станет очевидно, что власть контролирует не все, вот тогда, возможно, этот план будет реализован. Пока все, что происходит, не консолидирует людей для того, чтобы изменить политическую ситуацию. Каждый сам за себя, и каждый выживает как может. И при ухудшении уровня жизни каждый продолжит выживать как может, без того, чтобы объединиться и изменить жизнь к лучшему.