Война всё портит. Демограф – о последствиях вторжения в Украину

Война в Украине приведет к серьезным демографическим проблемам для России. Данные о военных потерях российские власти не раскрывают, но, по мнению экспертов, они исчисляются десятками тысяч человек. После вторжения в Украину и объявленной мобилизации из России уехали сотни тысяч людей, не желающих воевать и не поддерживающих политику Владимира Путина. Их точное число никому не известно.

Независимый демограф Алексей Ракша уверен, что военные потери России в Украине вряд ли попадают в официальную статистику смертности. Он отмечает, что число россиян, умерших в феврале, рекордно низкое за много десятилетий, а продолжительность жизни за текущий год уже по итогам марта превысит доковидный пик и составит в среднем 73,53 года. По мнению демографа, в 2023 году в РФ родится на 5–10% меньше детей, чем годом ранее. Но пока это сложно связать с войной и массовым отъездом мужчин из страны, полагает ученый.

График смертности в России

Алексей Ракша – независимый эксперт и демограф. Окончил факультет банковского дела по специальности "финансы и кредит" Финансовой академии при правительстве РФ. Второе высшее образование получил в институте демографии Высшей школы экономики по специальности "демография". С 2014 по 2020 годы работал в Управлении статистики населения и здравоохранения Росстата. Три года назад, в 2020 году, Алексея Ракшу уволили из Росстата, потому что он усомнился в правдивости официальной статистики заболеваемости и смертности в России от коронавируса.

Именно он первым обратил внимание на информацию о том, что в апреле 2020 года смертность в Москве выросла на 20% относительно усредненных данных за предыдущие десять лет. Алексей Ракша также выступал экспертом в исследованиях статистики смертности от коронавируса, опубликованных на "Медиазоне" и "Медузе".

О том, как сложилась его карьера после увольнения из Росстата, каковы могут быть потери России в войне с Украиной, сколько человек покинуло страну после объявления мобилизации и ждет ли Россию демографическая катастрофа, Алексей Ракша рассказал в интервью Радио Свобода:

– Можно сказать, что я сейчас вольный художник, работаю сам на себя. Выполняю иногда какие-то заказы, консультирую. Занимаюсь любимым делом – демографией. Из России я не уехал. Изучать демографическую ситуацию в России возможно и не работая в Росстате. Во-первых, Росстат публикует не очень большую часть официальной статистики. Во-вторых, коллеги-демографы регулярно получают по запросам достаточно подробную и объемную статистику. Поверьте, что в ней потом есть над чем работать и есть что изучать. Но, конечно же, существуют какие-то более тонкие, хитрые, экспериментальные расчеты и индикаторы, какие-то секретные данные, которые я не получаю.

– Что официальная российская статистика сейчас говорит о смертности в стране? И можно ли доверять этим цифрам, по-вашему?

– Поскольку военные потери растут, то, по идее, это как-то должно влиять на смертность, но мы этого вроде бы не видим. Можно сделать вывод, что этой статистике нельзя доверять только в части военных потерь, а в части мирного числа смертей, я думаю, доверять можно. Можно доверять числу родившихся, числу браков и разводов: именно на этом было основано знаменитое исследование "Медиазоны" с расчетами числа мобилизованных. К сожалению, после совершенно проваленной переписи населения все коэффициенты, все относительные показатели, такие как коэффициент рождаемости, смертности, продолжительность жизни, теперь соответствуют действительности еще меньше, чем раньше, и многие из них стали вообще бесполезными.

Мобилизованные из Тюменской области

– Можно ли сейчас делать выводы о том, какой ущерб демографической ситуации в России нанесла война, которая идет уже год? Или об этом говорить еще рано?

– Пока это, скорее, экономический ущерб – значительного демографического ущерба мы пока не видим. И у нас нет никаких точных данных. У нас прежде всего нет данных по миграции, нет и не будет никогда. Мы можем только прикинуть, попробовать оценить ее масштаб. Но официальных и точных данных по миграции у нас нет, и это проблема. Мы точно не знаем, сколько людей у нас уехало из-за войны, сколько приехало из-за войны, с этим еще меньше определенности. Но, видимо, эти потоки плюс-минус более или менее равны. На рождаемости война пока почти никак не сказалась. Ну, а смертность надо изучать по отчетам "Медиазоны", умноженным на два. Это все. Поэтому можно сказать, что война практически пока что никак не сказалась на демографии в России.

Алексей Ракша

– В начале марта широко обсуждалась статья издания The Economist, в которой утверждалось, что за последние три года Россия потеряла, по меньшей мере, на два миллиона человек больше, чем ожидала. Это совершенно пугающая информация. Понятно ли вам, какими данными оперировало издание, публикуя эту статью? Можно ли им верить?

– Издание высосало эти цифры из пальца, натянуло сову на глобус, впихнуло в статью невпихуемое, склеило несклеиваемое, приправило это какими-то жаргонными словечками и выражениями и таким образом просто продемонстрировало эталон "желтой прессы", к сожалению. Статья необъективная. Журналисты не смогли и не захотели разобраться в ситуации. Я думаю, это произошло из-за того, что идет война. С обеих сторон идет пропаганда. Война вообще плохо на все влияет – и на демократию во всем мире, и на прессу, и на права человека, и на смертность, и на рождаемость. Война все портит.

– Возвращаясь к теме демографии и войны: война России в Украине длится уже больше года. Официальных данных о числе погибших нет, и они вряд ли появятся в ближайшее время. Может быть, у вас есть какие-то догадки, научные методики для определения того, сколько человек могло погибнуть и еще погибнет в этой войне? И как гибель этих людей может отразиться на демографической ситуации в России?

– Конечно, такие догадки есть. Я обычно использую данные "Медиазоны" и Би-би-си, и умножаю их на два (12 февраля 2023 года Русская служба Би-би-си, "Медиазона" и волонтеры по открытым источникам подтвердили гибель 14 093 российских военнослужащих в Украине. – РС). Примерно к этому же числу приводит и другой совершенно секретный, хитрый элемент, который разработали мои коллеги. Но в последние недели, конечно, военные потери резко выросли, что характерно именно для февраля. Если бы они таковыми и оставались все время, то за год бы погибло 100 тысяч человек. Но, наверное, этого не будет, потому что война не развивается линейно, экспоненциально и вообще как-то по прогнозу. Это непредсказуемый процесс. Потери, конечно, огромные, таких потерь в нашей стране не было с 1945 года. Более того, во всем мире после 1945 года было лишь две войны с похожим числом жертв.

– Как это может отразиться на российской демографической ситуации?

– Это может отразиться на том, что снизится миграционная привлекательность России. Из страны будет уезжать больше людей, а приезжать будет меньше. Снизится рождаемость, повысится смертность. На смертность еще влияют водка, сигареты, медицина. Коронавирус практически закончился, он на смертность больше не влияет. Но в целом ситуация будет плохой со всех точек зрения.

– После начала войны из страны уехали десятки, а может быть, и сотни тысяч граждан. Их количество трудно подсчитать. Люди уехали по политическим мотивам, уехали люди, которые не захотели ехать воевать в Украину, после объявления мобилизации. Многие ученые и социологи говорят о том, что уехали люди образованные, хорошо зарабатывающие. Каким образом их отъезд может отразиться не только на демографической, но и на социально-экономической ситуации в России?

– Конечно, на экономику это повлияет намного сильнее, чем на демографию. Потому что уехали люди, как правило, молодые, активные, амбициозные, высокообразованные, достаточно состоятельные, продвинутые и так далее, которые могли бы вносить огромный вклад в экономику России. В демографию они тоже могли бы вносить вклад, но гораздо меньший. Поэтому для экономики последствия будут хуже, чем для демографии.

– Что вообще сейчас происходит с уровнем рождаемости в России, скажем, последние три года? И как на него теоретически может повлиять война и отъезд тысяч мужчин?

– Самый большой фактор за последние три года – это перенос материнского капитала на первого ребенка, который сейчас просто обваливает рождаемость вторых детей. За счет чего она, собственно говоря, и сокращается. Есть и позитивный момент – это введение программы "450 тысяч на ипотеку" для тех, кто родил третьего и последующих детей. Эта программа, наоборот, принесла примерно 100 тысяч дополнительных третьих и последующих детей, которые никогда бы не родились. По большому счету, это главные явления рождаемости за последние три года. Ничего другого, чего-то особенного с рождаемостью не происходило.

– Можно ли сказать, что Россию из-за войны, гибели мужчин и массовой эмиграции из страны ждет демографическая катастрофа? Или это будет страшным преувеличением и неправдой?

– Пока мы не знаем, что будет. Если случится ядерная война, будет что-то более плохое, чем катастрофа, но пока что ничего подобного нет. Я бы назвал демографическую ситуацию в стране тревожной и неблагополучной. Думаю, власть это понимает, но у нее другие приоритеты. Долговременные последствия – это более быстрое сокращение и старение населения, более медленный рост экономики и так далее. Это уменьшение России на геополитической карте мира, ее сокращение, как шагреневой кожи. Это как раз то, чего наша власть боится и не хочет, но своими действиями это провоцирует. К сожалению, у нас это совершенно обычное явление.