Александр Генис: Теперь, когда Обама одержал победу в Конгрессе и Вашингтон принял грандиозную программу экономических стимулов, осталось самое трудное: заставить ее работать. Успех зависит от того, сможет ли Белый Дом остановить спад производства и вернуть на рабочие места значительную часть тех пятисот тысяч американцев, которые теряют работу каждый месяц с начала рецессии.
Если этого не произойдет, то, о-очень осторожно, чтобы не спугнуть истеричку-биржу, говорят экономисты, страна окажется на пороге депрессии.
В чем разница? В эмоциях. Рецессия – техническое понятие, четко описанное во всех учебниках. Депрессия – исторический термин, лишенный конкретного содержания. Как никто вам не скажет, сколько судов составляют армаду и какую войну следует называть великой, так и слово «депрессия» не подается буквальной расшифровке.
Лучше всех, пожалуй, с ним обошелся Рейган. В предвыборной кампании 1980-го года, когда и безработица, и инфляция в стране доходили до двухзначных цифр, он сказал: «Рецессия – это когда работу теряют другие, депрессия - когда безработным оказываешься ты сам».
Эта фраза помогла Рейгану победить на выборах, но само слово исчезло из политической риторики. Депрессия -слишком пугающее понятие, поэтому политики, не говоря уже об экономистах, всегда обходятся более безобидным и точным эвфемизмом – рецессией.
Интересно, что среди задетых ею отраслей промышленности – вино-водочная. Каким бы трудным ни было положение, американцы не пытаются залить горе: потребление алкоголя, как жалуется ресторанный бизнес, в стране падает. Выпивка – не выход, - считают американцы, что, конечно, свидетельствует об ответственности.
Об этом стоит вспомнить сейчас, потому что этой зимой Америка отметила невеселый юбилей – 90-летие Сухого закона, ратифицированного в 1919-м году. История зловещей 18-й поправки актуальна и сегодня, в эпоху политического активизма, потому что этот несчастный прецедент заставляет нас задуматься о путях добра и зла и пределах власти государства над личностью.
У микрофона – со своим обычным историческим репортажем – вашингтонский корреспондент «Американского часа» Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: Америка – возможно, единственная в мире страна, в истории которой алкоголь и борьба с ним сыграли в равной мере судьбоносную роль. Первые колонисты не нашли в Новом Свете ни золота, ни других ценных минералов, а суровая природа позволяла возделывать лишь морозоустойчивые сельскохозяйственные культуры. Алкоголь был средством спасения от цинги и стужи. В холодные зимние вечера вся семья, включая малых детей, собиралась за столом вокруг чаши с пуншем. Каплю спиртного добавляли в питье и младенцам.
Диктор: Самым распространенным алкогольным напитком в колониальные времена был ром. Его делали из патоки, которую покупали на островах французской Вест-Индии, где возделывали сахарный тростник. Английским сахарозаводчикам такое положение дел не нравилось, и в 1733 году британский Парламент принял Закон о патоке, которым вводилась пошлина на ввоз французской патоки. Закон о патоке, наряду с Актом и гербовом сборе и Чайным законом (все они вводили дополнительные пошлины в пользу британской короны) стал, в конечном счете, причиной Американской революции и Войны за независимость. Поставки рома в действующую армию генерал Вашингтон рассматривал как критически важные. Второй президент США Джон Адамс писал: «Не знаю, почему мы должны заливаться краской стыда, признаваясь в том, что патока была существенным ингредиентом американской независимости».
Владимир Абаринов: Ром стал выходить из употребления по мере продвижения колонистов на запад, где климат благоприятствовал земледелию. Ячмень, пшеница, рожь и кукуруза превратились в сырье для изготовления виски. Простая технология, изобилие зерна и независимость от заграничных поставок сделали виски самым популярным спиртным напитком.
Диктор: Когда первый министр финансов США Александр Гамильтон искал, чем бы покрыть государственные долги, накопившиеся за годы борьбы за независимость, его взор обратился к виски, и он ввел федеральный акцизный сбор. Возмущенные фермеры Пенсильвании, общим числом 6000 человек, вооружились, разбили лагерь близ Питсбурга и объявили, что выходят из состава США в качестве независимого государства. Президент Вашингтон направил на подавление восстания отряд милиции, вдвое превосходящий численностью войско бунтовщиков. Обошлось без кровопролития. Зачинщики были преданы суду, двое приговорены к смертной казни, а затем помилованы президентом.
Владимир Абаринов: Параллельно с потреблением алкоголя возникло и росло движение за его запрет. Наиболее авторитетный американский врач XVIII века Бенджамин Раш экспериментально установил, что алкоголь наносит непоправимый вред физическому и психическому здоровью. Под влиянием открытий доктора Раша в 1789 году 200 фермеров Коннектикута учредили первое в Америке общество трезвости.
Диктор: На протяжении XIX века пьянство и трезвость боролись друг с другом с переменным успехом. С началом Первой мировой войны к аргументам трезвенников добавился еще один – необходимость экономить запасы зерна (современные экономисты доказали, что это был вздор, никакого дефицита зерна не существовало). Наконец, в декабре 1917 года Конгресс одобрил проект Восемнадцатой поправки к Конституции, которой на территории США запрещались «производство, продажа или перевозка, а также ввоз или вывоз опьяняющих напитков с целью их потребления». Поправка вступила в силу 16 января 1920 года.
Владимир Абаринов: В этот день по всей стране звонили колокола церквей, пастыри и паства возносили благодарственные молитвы Создателю, а знаменитый проповедник-евангелист Билли Сандэй устроил пародийные похороны Джона Ячменное Зерно. «Царству слез пришел конец, – торжественно возвестил он. – Трущобы скоро останутся лишь воспоминанием. Мы обратим тюрьмы в фабрики и доверху наполним закрома».
Надеждам этим не суждено было сбыться. В стране распространилось самогоноварение – вспомним американцев из «Золотого теленка», разыскивающих на просторах советской России рецепт приготовления напитка под ласкающим их слух названием pervatsch (кстати, в России научились гнать самогон чуть ли не из табуретки благодаря сухому закону 1914-1917 года). Вместо легальных питейных заведений появились нелегальные, так называемые speakeasy – «говори тихо». Хозяева требовали от посетителей вести себя смирно и не буянить, дабы не навлекать полицию. В английском пародийном фильме «Багси Мэлоун» есть песенка с таким названием, которую исполняет юная Джоди Фостер в роли певички из кабаре.
Какой урок извлекла Америка из сухого закона? Об этом я беседую с известным журналистом и политологом Дэвидом Саттером.
Дэвид Саттер: Сухой закон создал организованную преступность. Как только алкоголь был запрещен, началось его нелегальное производство. Криминальные сообщества делали на этом огромные деньги. Организованная преступность по сей день существует в этой стране, и это стало одной из причин отмены сухого закона. Возможно, без сухого закона она никогда не достигла бы такого размаха. Америка прошла через этот период экстремального морализма, когда мы пытались контролировать поведение каждого члена общества, и поняла, что существуют пределы принудительного навязывания моральных ценностей, что нельзя насильно сделать людей хорошими, если они не хотят быть такими.
Владимир Абаринов: В принудительной трезвости было много лицемерия. Уоррен Гардинг, будучи сенатором, голосовал за 18-ю поправку, но, став президентом, держал в Белом Доме запас контрабандного виски.
Дэвид Саттер: Конечно. Кто-то искренне верил, а кто-то пользовался этой верой в своих интересах. Так оно обычно и бывает. Думаю, то же самое происходит в мусульманских странах, где спиртные напитки запрещены. То же самое относится к другим проблемам – например, к абортам. Люди публично занимают позицию, которая не отражает их подлинные взгляды и поступки их собственной частной жизни. В американском обществе есть эта тенденция к лицемерному морализаторству - черта, которая европейцам в нас не нравится.
Владимир Абаринов: Одним из наиболее активных противников сухого закона был мэр Нью-Йорка Фьорелло ЛаГуардиа. Вот фрагмент одной из его речей в поддержку кандидата демократов на президентских выборах 1932 года Франклина Рузвельта.
Фьорелло ЛаГуардиа: Исполнения сухого закона нельзя добиться по простой причине: большинство американцев не желают такого закона и сопротивляются его насильственному исполнению. И они совершенно правы. Они справедливо полагают, что наше правительство отменит любой закон, который невозможно исполнить, любой закон, который граждане страны не хотят исполнять.
Владимир Абаринов: Обещал отменить закон и сам кандидат.
Франклин Рузвельт: Мы выступаем за отмену 18-й поправки!
Владимир Абаринов: В 1933 году была принята и ратифицирована 21-я поправка, отменившая 18-ю. Президент Рузвельт торжественно подписал ее. Статистика говорит о том, что сухой закон на самом деле достиг ровно противоположного результата: в период его действия уровень потребления алкоголя вырос. Дэвид Саттер жил и работал в России, поэтому может сравнить русскую и американскую традицию употребления спиртных напитков.
Дэвид Саттер: Ну, разумеется, я наблюдал это постоянно. Русские в компании не только сами пьют, но и пытаются заставить пить других, чтобы они были в той же кондиции, что и они. За многие годы работы в России я очень хорошо познакомился с русским обычаем пить. Сам я не особенный любитель выпить, но в России мне пришлось научиться выпивать слегка – просто чтобы поддержать компанию.
Владимир Абаринов: А горбачевскую борьбу за трезвость Вы помните?
Дэвид Саттер: Ну, еще бы! Помню эти длинные очереди, и как люди нервно реагировали, когда их фотографировали в этих очередях. Им не нравилось, что они привлекают столько внимания. Но, с другой стороны, советские власти всегда старались навязать народу пьянство, чтобы люди не думали о повседневной реальности и потеряли волю к сопротивлению властям. Это очень давняя культурная тенденция. Она проявилась и в период так называемых реформ. Алкоголь тогда стал широко доступным, чтобы люди выбросили из головы все проблемы.
Владимир Абаринов: Утратившую силу 18-ю поправку из Конституции никто не вычеркивает. Так она и стоит теперь неподалеку от 21-й, как монумент необдуманным решениям. Отмена сухого закона вовсе не означала, что никаких правил и ограничений отныне не существует. Но навязать здоровый образ жизни насильно в Америке уже никто не пытается.
