Александр Генис: День 29 апреля вряд ли изменит Америку, но для ее президента он будет незабываемым. В среду Обама отметит своеобразный политический юбилей – сто дней в Белом Доме. Пора первого экзамена, первого отчета - и перед своими избирателями, и перед чужими, и перед всеми остальными американцами, которые спросят теперь с него по-другому. В этот день кончается медовый месяц власти: романтический период сменяется прозаическими семейными буднями.
Сто дней это и много, и мало. В беге, наверное, это была бы дистанция метров в четыреста: почти спринт, но уже с тактикой. В самом деле, ста дней достаточно, чтобы показать энергичный характер, но недостаточно, чтобы продемонстрировать не менее важную настойчивость и верность взятому курсу. Ста дней хватает, чтобы принять важные решения, но не хватает, чтобы убедиться в их правильности. Сто дней – искусственный, как все календарные условности срок, но эта освещенная традицией отметка позволяет стране и ее лидеру первый раз оглянуться на прошедший путь.
Что же важного произошло за эти сто дней? Об этом – пользуясь словами самого Обамы – вспоминает вашингтонский корреспондент “Американского часа” Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: В анналах истории слова “Сто дней” означают период возвращения к власти Наполеона в 1815 году, после его побега с острова Эльба. Строго говоря, это повторное правление продолжалось 111 дней, но такими мелочами история, как правило, пренебрегает. Во всяком случае, это - нечто яркое, экстраординарное, резко нарушающее порядок вещей. В этом отношении наполеоновские Сто дней перекликаются с термином американского политического лексикона – “первые сто дней президента”.
Традиция подводить предварительные итоги деятельности новоизбранного президента сложилась в XX веке. В 1933 году вступила в силу 20-я поправка к Конституции, согласно которой срок полномочий нового президента начинается в полдень 20 января, а срок полномочий членов Конгресса – в полдень 3 января. До этого президент вступал в должность 4 марта, а Конгресс собирался на свою первую сессию в новом составе лишь в декабре, поэтому ни о каких первых ста днях не могло быть речи.
Президент вправе созвать чрезвычайную сессию Конгресса. Таких прецедентов в истории было всего два. В июле 1861 года Авраам Линкольн созвал внеочередную сессию по случаю отделения южных штатов. В 1933 году Франклин Рузвельт, вступивший в должность еще по-старому календарю, в марте, созвал Конгресс спустя пять дней после инаугурации в связи с крайне тяжелым положением банков.
Президент предполагал распустить Конгресс на каникулы, как только он примет закон о чрезвычайной помощи банкам. Закон был принят с изумительной быстротой. Многие законодатели его даже не читали. Президент подписал закон менее чем через шесть часов после того, как внес его проект в Конгресс. И тогда Рузвельт решил воспользоваться благоприятным моментом и не распускать Конгресс до тех пор, пока не будет принят весь план оздоровления экономики, известный как Новый курс. Внеочередная сессия продолжалась ровно сто дней, побив все рекорды законодательной активности. Это была поистине наполеоновская победа. Именно тогда и возникла традиция подводить итоги первых ста дней президентства.
44-й президент США времени даром тоже не терял. Антикризисный план Обамы был разработан уже в переходный период. Его инаугурационная речь перекликается с речью Рузвельта, сказавшего, что единственное, чего должны бояться американцы – это сам страх.
Барак Обама: Сегодня я говорю вам, что стоящие перед нами проблемы реальны. Они серьезны, и их много. Их не удастся решить легко и быстро. Но я хочу, чтобы Америка знала: мы с ними справимся.
Мы собрались в этот день потому, что выбрали надежду вместо страха, единство целей вместо конфликтов и разногласий.
Мы сегодня пришли сюда для того, чтобы провозгласить конец мелким обидам и пустым обещаниям, взаимным упрекам и избитым догмам, которые слишком долго душили нашу политику.
Мы остаемся молодым государством, однако пришло время, как сказано в Священном писании, отказаться от ребячества. Пришло время вновь подтвердить стойкость нашего духа, сделать выбор в пользу лучшего будущего, укрепить этот драгоценный дар, эту благородную идею, передаваемую из поколения в поколение: данное Богом обещание, что все люди равны, все свободны и все одинаково заслуживают право на свою долю счастья.
Владимир Абаринов: Начало нового президентства пресса описывала с библейской эпичностью: день первый, день второй... И действительно, они были наполнены событиями с утра до вечера. В первый же свой рабочий день Барак Обама подписал указы о ликвидации до конца года тюрьмы в заливе Гуантанамо, о полном запрете пыток и об ограничениях найма лоббистов на государственную службу. И, наконец, он дал указание не повышать зарплату сотрудникам Белого Дома, получающим более 100 тысяч долларов в год.
Барак Обама: Как бы долго мы ни пользовались доверием общества, мы никогда не должны забывать, что все мы здесь – слуги народа. А служение народу – это привилегия. Это не преимущество. Это не средство оказывать протекцию вашим друзьям или вашим деловым партнерам. Это не способ продвижения идеологии или особых интересов какой-либо организации. Служение обществу – это просто и исключительно продвижение интересов американцев. Люди в этой комнате понимают это, и именно поэтому вы здесь. Все вы преисполнены стремления создать более ответственное, более подотчетное правительство. Это означает, в том числе, и то, что мы тратим драгоценные налоговые доллары мудро и сокращаем издержки везде, где только возможно. В этот чрезвычайный для экономики момент американские семьи затягивают пояса, и Вашингтон должен сделать то же самое. И потому я замораживаю размер заработной платы старших должностных лиц Белого Дома. Это замораживание коснется некоторых из присутствующих в этой комнате. И я хочу, чтобы вы знали, что я ценю вашу готовность согласиться с этой мерой, признать, что этого требует от вас нынешний момент. Это знак вашей приверженности общественному служению.
Владимир Абаринов: Но главной заботой президента оставались меры борьбы с кризисом. В отличие от плана Рузвельта, антикризисный план Обамы встретил решительное противодействие республиканского меньшинства в Конгрессе. Разговорам об общенациональном консенсусе пришел конец. Накануне голосования президент обратился к народу.
Барак Обама: Давайте объединимся, чтобы сообща избавиться от страха. Вместе мы не можем потерпеть неудачу. Мы не можем потерпеть неудачу ни теперь, ни завтра, ни в будущем году. Это страна, одолевшая войну и депрессию, великие испытания и великие угрозы. Всякий раз мы поднимались навстречу этим вызовам - не как демократы, не как республиканцы, а как американцы, решительно, с верой в себя. С глубокой верой в то, что здесь, в Америке, наша судьба предначертана не нам, а нами. Вот какая мы страна, и я знаю, мы сможем быть такой страной сегодня.
Владимир Абаринов: В нижней палате голоса разделились строго по партийной линии. В Сенате трое республиканцев проголосовали “за”.
28 февраля Барак Обама выступил на совместном заседании палат с развернутой программой дальнейших действий, в том числе в глобальном масштабе.
Барак Обама: Для реагирования на глобальный по своим масштабам экономический кризис мы работаем со странами “Большой двадцатки” над тем, чтобы восстановить доверие к нашей финансовой системе, не допустить возможности эскалации протекционизма и стимулировать спрос на американские товары на мировых рынках. Ведь от нас зависит сила мировой экономики, точно так же как наша экономика зависит от ее силы.
На нынешней исторической развилке на нас вновь устремлены взоры людей во всех странах, которые следят за тем, как мы действуем в этот момент, и ждут, что мы поведем их за собой.
Те из нас, кто собрался здесь сегодня, призваны управлять государством в чрезвычайные времена. Это не только огромное бремя, но и великая честь, какая выпадала на долю немногим поколениям американцев. Ибо в наших руках возможность определять контуры нашего мира во благо или во зло.
Владимир Абаринов: 5 апреля в Праге президент Обама выступил с инициативой в области ядерного разоружения.
Барак Обама: Чтобы уменьшить количество наших боеголовок и сократить запасы, мы проведем в этом году переговоры с Россией о заключении нового Договора о сокращении стратегических вооружений. (Аплодисменты.) Президент Медведев и я положили начало этому процессу в Лондоне, и будем добиваться заключения нового соглашения к концу этого года, которое будет иметь обязательную юридическую силу и будет достаточно смелым. Это создаст условия для дальнейшего сокращения, и мы будем стремиться подключить к этому процессу все ядерные державы.
Чтобы ввести глобальный запрет на ядерные испытания, моя администрация будет незамедлительно и активно добиваться ратификации Соединенными Штатами Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. (Аплодисменты.) После полувека переговоров настало, наконец, время для окончательного запрета на проведение испытаний ядерного оружия.
Владимир Абаринов: Первые сто дней называют еще медовым месяцем президента. Медовый месяц кончился. Главная работа впереди.
