Выставка художественных работ узников ГУЛАГа "Времена не выбирают" открылась в Московском доме художника. Картины бывших узников сталинских лагерей рядом современными полотнами художников, чьи родители были расстреляны в годы Большого террора. Выставка приурочена к 90-летию декрета "О лагерях принудительных работ", с которого начинается история советских концлагерей.

"Времена не выбирают - в них живут и умирают. Талант проявляется в любых условиях. Надеюсь, что люди придут и убедятся в этом", - сказала на открытии выставки Елена Жемкова, исполнительный директор "Международного Мемориала", выступившего одним из организаторов выставки наряду с Содружеством художников Москвы – жертв политических репрессий "Этап", Организацией художников в помощь жертвам репрессий "Вера и Надежда" и другими.

О выставке специально для Радио Свобода рассказал директор музея общества "Мемориал" Никита Охотин.

- Выставка состоит из нескольких частей. В этой части мы видим в основном работы профессиональных художников и любителей, которые оказались в лагере. Художник в лагере – это особый феномен. С одной стороны, профессиональный художник, даже если он начинающий студент - а в лагеря очень часто попадали молодые люди - без творчества прожить не может . Для него это на уровне рефлекса – фиксировать свои переживания, фиксировать действительность. С другой стороны, художественная работа в лагере – это хлеб. Существовала сложная бартерная система внутри зековского мира: "Я тебе нарисую твой портрет (а фотографий-то никаких не было), а ты мне не хлебом так услугой – зажигалку сделаешь или сапоги починишь".

В конце 20-х – первой половине 30-х рисование как культурное занятие в лагерях даже поощрялось. Во время и после Большого террора это совсем не приветствовалось. В 40-е годы и позже – все зависело от лагеря. Очень часто для того, чтобы выжить, художник должен работать в КВЧ – культурно-воспитательной части: рисовать лозунги, декорации для концертов, делать стенгазету. На нашей выставке можно увидеть подобные работы. И, конечно, художникам приходилось просто работать по заказу начальства – делать портрет жены начальника, самого начальника и так далее. К сожалению, подобных работ у нас сохранилось мало. Дошли только их описания в воспоминаниях.

Есть две вещи, которые художник в лагере не любит рисовать – работа и признаки несвободы...

- А вот, например, картина "Плотогоны" художницы Сафроновой - о работе в лагере? Да и вышки на многих рисунках хорошо узнаваемы.

- Свой опыт заключенного художник начинает писать после того, как он освободился. Эти работы были написаны уже после освобождения. Лагерная атмосфера выражается без изображения собственно лагерных атрибутов. Например, серия художника Гершова: вроде бы нормальные лица, обыкновенные жанровые зарисовки. Но некоторая депрессивность в них чувствуется.

Бывали разные лагеря и разные ситуации. Если мы видим слово Соловки, можно заранее сказать – изображено что-то нетипичное, необычное для лагеря. Это был самый первый лагерь, и в нем все было всегда не так, как положено. С одной стороны, он был лабораторией для разработки лагерного обихода и лагерной работы. С другой стороны, там была очень большая концентрация высокоинтеллектуальных людей. Были белые офицеры, священники высокого ранга. Поскольку Соловки – естественная тюрьма, откуда практически нельзя бежать, то воли заключенным давалось гораздо больше. И культурная жизнь была намного разнообразней. Например, лагерные газеты и журналы, которые там издавались, поразительны по своему качеству.

- В этой части выставки - особый жанр лагерной живописи, связанный с детьми. Беременные женщины рожали детей в лагере. Их отдавали в специальные лагерные ясли, где их всячески культурно развлекали. Их мамы или чужие мамы старались скрасить эту детсадовско-лагерную жизнь. Похожие рисунки матери посылали и в письмах к детям на волю.

А вот большой лагерный художник – Борис Свешников, сюрреалист. В лагере он написал большую серию фантастических работ тушью. Хотя в работах узнаются знакомые элементы тюремного быта, но это не реализм.

- А это работы довольно известного лагерного художника Соколова, - рассказал директор "Мемориала" Арсений Рогинский. - Они очень хрупкие и рискуют вообще скоро исчезнуть. Он посылал письма на маленьких клочочках бумаги. Тут просто подписано - "сложная техника". Это написано не красками, даже не карандашом и не тушью. Это написано углем, зубной пастой, даже собачьей кровью, то есть подсобным материалом.

Посмотрите на эти обгоревшие рисунки художника Соостера. Это картинки из печки. Их кинули в огонь, а самого художника за рисование повели в карцер. Но его сокамерники некоторые работы спасли.

Вообще же то, что это именно лагерная живопись – проявляется в каждой черточке, каждом деревце! Художнику не обязательно рисовать лагерь, но всегда будет видно, что это о лагере - сказал Рогинский, стоя у работы Андреевой "Мордовский лес".

- Сколько всего работ "Мемориалу" удалось собрать?

- Коллекция "Мемориала" насчитывает порядка двух с половиной тысяч единиц хранения, из них полторы тысячи – художественные работы. Остальное – это ботинки, вышивки, лопаты, телогрейки. Неплохая коллекция картин есть в Сахаровском музее, из нее здесь представлены соловецкие работы, а также в Санкт-Петербургском "Мемориале". По стране этих работ довольно много, есть специальные места где они выставляются. Есть Карагандинская художественная галерея, которой узники КарЛАГа подарили свои работы, - рассказал Никита Охотин.

- Наша установка – не собрать художественные ценности, а представить некоторую этнографию ГУЛАГа – сохранить то визуальное, что мы помним и знаем про эту жизнь.

- Для кого это важно?

- Конечно, как показывают социологические исследования Левада-центра, интерес к этой теме испытывает не больше, чем один процент населения. Признают, что были репрессии, но многие придерживаются позиции "а зачем все это вспоминать?".

- А как бы вы сами ответили на этот вопрос?

- Очень легко свести ответ к банальностям: если мы не будем помнить свою историю, то повторим ее. По-моему, все очень просто: если общество не помнит своего отца и деда, оно вообще ничего не помнит. Не важно, погиб ли человек геройски на войне или сгинул в лагере. Это наплевательство на то, что было до тебя, это и есть асоциальность. В эпоху борьбы с коммунистической властью эта тема муссировалась везде. Издавались и переиздавались книжки, Солженицын вошел в школьную программу. Это очень важно, так как задает некий уровень памяти. То есть, можно сказать, что некоторая критическая масса была достигнута.

То, что нет навязчивой пропаганды сейчас – может быть, это и хорошо? Разве хотелось бы нам, чтобы это было так же, как вокруг 9-го мая? Эта безвкусная мерзость, эта пропаганда в чистом виде - "ту-ту-ту, мы победили" без памяти о том, какой далась победа, какие были страдания жертвы. Хотим ли мы, чтобы по отношению к такой интимной теме, как человеческое страдание, был государственный звон? Да не хотим! - сказал Охотин.

Выставка "Времена не выбирают" в Московском доме художника продлится до 6 мая включительно.