У Бернарда Шоу, знаменитого драматурга и одного из самых остроумных людей ХХ века – две даты: 150-летие со дня рождения и 75-летие поездки в СССР.
Остроумие – повышенная проницательность. Дар анализа – мгновенного и глубокого, как лазер. Способность усмотреть подспудные и парадоксальные связи явлений, невидимые другим. Этим Шоу был одарен в высшей степени, сказав и о себе: "Дайте человеку шанс – и он сделает всё, чтобы себя погубить". Шанс произнести правду о советской России он не использовал так, что до сих пор – чувство горестного недоумения.
Это же он, Шоу, произнес: "Революции никогда еще не облегчали бремя тирании, а лишь перекладывали его на другие плечи". Но и это тоже он: "Принудительный труд? Это пустяки. Все, что пишут буржуазные газеты об СССР, ложь, ложь и еще раз ложь". В разгар коллективизации и повального голода: "Ерунда, нигде меня так вкусно не кормили". Верно, его кормили. Особенно на грандиозном празднике в день его 75-летия в Колонном зале. Сопровождавшая Шоу леди Астор что-то слыхала еще в Англии о неладах с продуктами и захватила в дорогу кое-какую провизию. Но в станционных буфетах для британских гостей накрывали такие столы, что леди выбросила свои корзинки в окно вагона. Один явный плюс визита: кто-то подобрал еду на насыпи.
Его кормили и носили на руках. Но речь всё же не о пьяном ревизоре. Ничто не списать на беззаботное пустословие у человека, проникшего в "Пигмалионе" в психологические глубины языка, Нобелевского лауреата по литературе, тонко понявшего Чехова в "Доме, где разбиваются сердца". Говорившего: "Газета – это печатный орган, не видящий разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации" – и точно так утратившего ощущение масштаба.
"Можете очень дёшево убить человека: отделаетесь четырьмя годами тюрьмы. Но за политическое преступление вас казнят. Против этого так называемого террора возражают только наиболее глупые люди из несчастных остатков интеллигенции". Затмение, помрачение? Вряд ли, скорее – самозатмение, самопомрачение. Слишком долго и остроумно Шоу обличал свой мир: к старости замаячил противовес буржуазности, и в СССР он увидел то, что хотел увидеть. Как Маяковский, который главные свои тезисы об Америке сочинил по дороге туда, Шоу приехал с готовой концепцией приятия: "В России нет парламента или другой ерунды в этом роде".
"Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена..." А ведь даже не упал с велосипеда.
Не забудем, что на дворе 31-й год: в Италии – Муссолини, в Германии – штурмовики, уже предопределен приход к власти Гитлера. И здесь хотелось противовеса. "Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом" – это тоже сказал Шоу.
Через три четверти века семь лидеров богатых демократических стран не просто сажают с собой за стол на равных лидера небогатой и недемократической страны, но и едут к нему в гости. Радуясь пышному приему, который обошелся в десять раз дороже, чем предыдущий саммит. Прошлым хозяевам такие расходы не по карману, а нынешним – да: не потому, что богаты, а потому, что недемократичны. Но у них ядерная бомба, а кругом фундаменталистский терроризм. Надо уповать, дружить и на всякий случай заискивать. Еще одна цитата из Бернарда Шоу: "Человек, который видит жизнь в истинном свете, а истолковывает ее романтически, обречен на отчаяние".
Остроумие – повышенная проницательность. Дар анализа – мгновенного и глубокого, как лазер. Способность усмотреть подспудные и парадоксальные связи явлений, невидимые другим. Этим Шоу был одарен в высшей степени, сказав и о себе: "Дайте человеку шанс – и он сделает всё, чтобы себя погубить". Шанс произнести правду о советской России он не использовал так, что до сих пор – чувство горестного недоумения.
Это же он, Шоу, произнес: "Революции никогда еще не облегчали бремя тирании, а лишь перекладывали его на другие плечи". Но и это тоже он: "Принудительный труд? Это пустяки. Все, что пишут буржуазные газеты об СССР, ложь, ложь и еще раз ложь". В разгар коллективизации и повального голода: "Ерунда, нигде меня так вкусно не кормили". Верно, его кормили. Особенно на грандиозном празднике в день его 75-летия в Колонном зале. Сопровождавшая Шоу леди Астор что-то слыхала еще в Англии о неладах с продуктами и захватила в дорогу кое-какую провизию. Но в станционных буфетах для британских гостей накрывали такие столы, что леди выбросила свои корзинки в окно вагона. Один явный плюс визита: кто-то подобрал еду на насыпи.
Его кормили и носили на руках. Но речь всё же не о пьяном ревизоре. Ничто не списать на беззаботное пустословие у человека, проникшего в "Пигмалионе" в психологические глубины языка, Нобелевского лауреата по литературе, тонко понявшего Чехова в "Доме, где разбиваются сердца". Говорившего: "Газета – это печатный орган, не видящий разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации" – и точно так утратившего ощущение масштаба.
"Можете очень дёшево убить человека: отделаетесь четырьмя годами тюрьмы. Но за политическое преступление вас казнят. Против этого так называемого террора возражают только наиболее глупые люди из несчастных остатков интеллигенции". Затмение, помрачение? Вряд ли, скорее – самозатмение, самопомрачение. Слишком долго и остроумно Шоу обличал свой мир: к старости замаячил противовес буржуазности, и в СССР он увидел то, что хотел увидеть. Как Маяковский, который главные свои тезисы об Америке сочинил по дороге туда, Шоу приехал с готовой концепцией приятия: "В России нет парламента или другой ерунды в этом роде".
"Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена..." А ведь даже не упал с велосипеда.
Не забудем, что на дворе 31-й год: в Италии – Муссолини, в Германии – штурмовики, уже предопределен приход к власти Гитлера. И здесь хотелось противовеса. "Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом" – это тоже сказал Шоу.
Через три четверти века семь лидеров богатых демократических стран не просто сажают с собой за стол на равных лидера небогатой и недемократической страны, но и едут к нему в гости. Радуясь пышному приему, который обошелся в десять раз дороже, чем предыдущий саммит. Прошлым хозяевам такие расходы не по карману, а нынешним – да: не потому, что богаты, а потому, что недемократичны. Но у них ядерная бомба, а кругом фундаменталистский терроризм. Надо уповать, дружить и на всякий случай заискивать. Еще одна цитата из Бернарда Шоу: "Человек, который видит жизнь в истинном свете, а истолковывает ее романтически, обречен на отчаяние".
