В конце прошлого года итальянское общество было шокировано актами неспровоцированной агрессии в отношении видных политических и общественных деятелей. Итальянские врачи и юристы считают, что необходимы изменения в законе о лечении и содержании душевнобольных.
В конце прошлого года итальянское общество, да и весь мир, были шокированы актами неспровоцированной агрессии в отношении видных политических и общественных деятелей. Итальянский премьер-министр Сильвио Берлускони получил удар увесистой статуэткой в лицо и провел на больничной койке две недели. Папа Бенедикт XVI был сбит с ног прямо в соборе Святого Петра. В обоих случаях нападавшими были люди, страдающие психическими расстройствами или заболеваниями.
Как и почему люди, потенциально представляющие угрозу для общества, могли беспрепятственно пройти на массовые мероприятия с участием видных политических и общественных деятелей? Ответ следует искать в законе №180 от 1978 года, более известном как закон Басалья. В соответствии с этим законом, принятым более 30 лет назад, были закрыты психиатрические больницы, именуемые в просторечии домами сумасшедших. Закон назван по имени известного итальянского психиатра Франко Басалья, предложившего новую концепцию психиатрии, основанную на гуманном подходе к больному.
В прошлом в Италии психиатрические больницы использовались в качестве тюрем для принудительного содержания в них людей, не соответствующих общепринятым нормам поведения. Достаточно вспомнить классика современной итальянской литературы поэта Дино Кампана, автора "Орфических песен", упрятанного родственниками в сумасшедший дом, где он и скончался, серьезно поранившись при попытке к бегству в 1932 году. Бенито Муссолини также прибегнул к услугам раболепных психиатров и упрятал в сумасшедший дом свою бывшую любовницу Иду Дальзер и рожденного ею своего незаконнорожденного сына Бенито Альбино. Оба они умерли в психбольнице.
В 50-60-х годах прошлого века в Италии нередки были случаи объявления сумасшедшими совершенно здоровых девушек за добрачные половые связи или частую смену партнеров. Поэтому многие в Италии с одобрением восприняли принятие закона Басалья, отменившего физическую изоляцию душевнобольных от общества и гарантировавшего право (но не обязанность) больного на амбулаторное лечение. О переменах, которые произошли с тех пор в итальянском обществе, рассказывает врач-психиатр Джанкарло Лепоне.
- Тридцать лет назад в Италии был принят закон Басалья, законодательно установивший закрытие домов сумасшедших. Что изменилось за это время?
- С тех пор определенно изменился подход в целом к психиатрии и к людям, страдающим психическими заболеваниями, которых прежде рассматривали лишь в качестве угрозы обществу, а не как больных, нуждающихся в лечении. Подобный подход с течением времени привлек большее внимание к терапии и к возможности излечения и возвращения обществу душевнобольных, а также отход от принуждения и наказания или даже заключения больного, как это имело место в прошлом. Изменился подход к пациенту, воспринимаемому как личность, нуждающуюся в лечении. Это было основой изменения психиатрии в Италии за последние 30 лет.
- В настоящее время при отсутствии психиатрических стационаров больные разгуливают на свободе. Представляют ли они угрозу для общества?
- Сами по себе душевнобольные угрозы для общества не представляют. Угрозу представляют преступные формы проявления болезни. Душевнобольной очень редко проявляет формы насилия или агрессивности в отношении кого бы то ни было.
- Какие меры принимаются по отношению к душевнобольным в случае совершения ими агрессивных или преступных действий?
- Если в результате психиатрической экспертизы будет признано его заболевание и будет гарантировано положение душевнобольного, то есть за ним будет признано право на надлежащее лечение, в таком случае его не посадят в тюрьму. Но его будут лечить стационарно в психиатрической лечебнице при судебных инстанциях, где ему будет обеспечено надлежащее лечение. И в то же время он, вследствие признанной социальной опасности, будет изолирован от общества, для которого уже не будет представлять никакой угрозы.
В последнее время в Италии не утихает полемика об исторической необходимости принятия закона Басалья и насущной необходимости приведения его в соответствие с современными реалиями, особенно в свете ряда немотивированных актов насилия, совершенных душевнобольными. Об этом говорит адвокат Раффаэле Риккарди.
- Кого защищает закон Басалья: душевнобольных от общества или общество от душевнобольных?
- В Италии действует закон от 1978 года, который еще называют закон Басалья, революционным образом преобразовавший права душевнобольных в сторону гуманизации. Конечно, по прошествии 30 лет итальянское государство должно пересмотреть определенные нормы. Последние факты нападения на видных общественных деятелей со всей остротой поставили вопрос о том, как оградить их от подобных нападений.
- Как вы считаете, должен ли быть реформирован закон Басалья и если да, то каким образом?
- Конечно, необходимы изменения, особенно в те части закона, которые касаются функционирования психиатрических лечебных заведений. Душевнобольной, признанный таковым в соответствии с уголовным кодексом в результате совершенного им агрессивного акта, нуждается не в обычной практике исправления осужденного, а в особом подходе, который поможет ему вернуться в общество, не соответствующее его видению, но которое, тем не менее, обязано поддержать больного.
- С юридической точки зрения, что необходимо сделать для защиты видных общественных деятелей от нападений душевнобольных?
- Каждая публичная фигура, как политик, так и общественный деятель, подвергает себя риску, поскольку является объектом пристального внимания со стороны различного рода неуравновешенных личностей или лиц, скажем так, с отклонениями от нормального поведения. В южных странах, как, например, в Италии, Испании и Греции, это проявляется более остро. Например, в северных странах, таких как Норвегия или Швеция, видные деятели свободно передвигаются безо всякой охраны. Хочу процитировать итальянского историка, политика и философа Макиавелли, который говорил применительно к тиранам, что всякий, кто появляется на публике, рискует рано или поздно быть убитым.
Сколько душевнобольных разгуливает сейчас на свободе, не знает никто. До закрытия психбольниц в них находилось примерно 100 тысяч пациентов. На днях в Неаполе в результате проверки было установлено, что только в одном центральном жилом квартале проживает 400 душевнобольных, получающих пенсию по инвалидности. По данным Итальянского общества психиатрии, 2 миллиона итальянцев в той или иной мере страдают психическими расстройствами.
Пока что, увы, жертвами душевнобольных становятся, в первую очередь, сами врачи-психиатры. Вот самый последний факт хроники: бывший карабинер, сохранивший, несмотря на диагноз "паранойя и шизофрения" и многолетнее лечение, право на ношение оружия, буквально изрешетил своего врача-психиатра, выпустив в него из пистолета 9 пуль. На вопрос, почему он это сделал, бывший карабинер ответил: "Он хотел выдать меня за психа".
В конце прошлого года итальянское общество, да и весь мир, были шокированы актами неспровоцированной агрессии в отношении видных политических и общественных деятелей. Итальянский премьер-министр Сильвио Берлускони получил удар увесистой статуэткой в лицо и провел на больничной койке две недели. Папа Бенедикт XVI был сбит с ног прямо в соборе Святого Петра. В обоих случаях нападавшими были люди, страдающие психическими расстройствами или заболеваниями.
Как и почему люди, потенциально представляющие угрозу для общества, могли беспрепятственно пройти на массовые мероприятия с участием видных политических и общественных деятелей? Ответ следует искать в законе №180 от 1978 года, более известном как закон Басалья. В соответствии с этим законом, принятым более 30 лет назад, были закрыты психиатрические больницы, именуемые в просторечии домами сумасшедших. Закон назван по имени известного итальянского психиатра Франко Басалья, предложившего новую концепцию психиатрии, основанную на гуманном подходе к больному.
В прошлом в Италии психиатрические больницы использовались в качестве тюрем для принудительного содержания в них людей, не соответствующих общепринятым нормам поведения. Достаточно вспомнить классика современной итальянской литературы поэта Дино Кампана, автора "Орфических песен", упрятанного родственниками в сумасшедший дом, где он и скончался, серьезно поранившись при попытке к бегству в 1932 году. Бенито Муссолини также прибегнул к услугам раболепных психиатров и упрятал в сумасшедший дом свою бывшую любовницу Иду Дальзер и рожденного ею своего незаконнорожденного сына Бенито Альбино. Оба они умерли в психбольнице.
В 50-60-х годах прошлого века в Италии нередки были случаи объявления сумасшедшими совершенно здоровых девушек за добрачные половые связи или частую смену партнеров. Поэтому многие в Италии с одобрением восприняли принятие закона Басалья, отменившего физическую изоляцию душевнобольных от общества и гарантировавшего право (но не обязанность) больного на амбулаторное лечение. О переменах, которые произошли с тех пор в итальянском обществе, рассказывает врач-психиатр Джанкарло Лепоне.
- Тридцать лет назад в Италии был принят закон Басалья, законодательно установивший закрытие домов сумасшедших. Что изменилось за это время?
Сами по себе душевнобольные угрозы для общества не представляют. Угрозу представляют преступные формы проявления болезни
- С тех пор определенно изменился подход в целом к психиатрии и к людям, страдающим психическими заболеваниями, которых прежде рассматривали лишь в качестве угрозы обществу, а не как больных, нуждающихся в лечении. Подобный подход с течением времени привлек большее внимание к терапии и к возможности излечения и возвращения обществу душевнобольных, а также отход от принуждения и наказания или даже заключения больного, как это имело место в прошлом. Изменился подход к пациенту, воспринимаемому как личность, нуждающуюся в лечении. Это было основой изменения психиатрии в Италии за последние 30 лет.
- В настоящее время при отсутствии психиатрических стационаров больные разгуливают на свободе. Представляют ли они угрозу для общества?
- Сами по себе душевнобольные угрозы для общества не представляют. Угрозу представляют преступные формы проявления болезни. Душевнобольной очень редко проявляет формы насилия или агрессивности в отношении кого бы то ни было.
- Какие меры принимаются по отношению к душевнобольным в случае совершения ими агрессивных или преступных действий?
- Если в результате психиатрической экспертизы будет признано его заболевание и будет гарантировано положение душевнобольного, то есть за ним будет признано право на надлежащее лечение, в таком случае его не посадят в тюрьму. Но его будут лечить стационарно в психиатрической лечебнице при судебных инстанциях, где ему будет обеспечено надлежащее лечение. И в то же время он, вследствие признанной социальной опасности, будет изолирован от общества, для которого уже не будет представлять никакой угрозы.
В последнее время в Италии не утихает полемика об исторической необходимости принятия закона Басалья и насущной необходимости приведения его в соответствие с современными реалиями, особенно в свете ряда немотивированных актов насилия, совершенных душевнобольными. Об этом говорит адвокат Раффаэле Риккарди.
- Кого защищает закон Басалья: душевнобольных от общества или общество от душевнобольных?
- В Италии действует закон от 1978 года, который еще называют закон Басалья, революционным образом преобразовавший права душевнобольных в сторону гуманизации. Конечно, по прошествии 30 лет итальянское государство должно пересмотреть определенные нормы. Последние факты нападения на видных общественных деятелей со всей остротой поставили вопрос о том, как оградить их от подобных нападений.
- Как вы считаете, должен ли быть реформирован закон Басалья и если да, то каким образом?
- Конечно, необходимы изменения, особенно в те части закона, которые касаются функционирования психиатрических лечебных заведений. Душевнобольной, признанный таковым в соответствии с уголовным кодексом в результате совершенного им агрессивного акта, нуждается не в обычной практике исправления осужденного, а в особом подходе, который поможет ему вернуться в общество, не соответствующее его видению, но которое, тем не менее, обязано поддержать больного.
- С юридической точки зрения, что необходимо сделать для защиты видных общественных деятелей от нападений душевнобольных?
- Каждая публичная фигура, как политик, так и общественный деятель, подвергает себя риску, поскольку является объектом пристального внимания со стороны различного рода неуравновешенных личностей или лиц, скажем так, с отклонениями от нормального поведения. В южных странах, как, например, в Италии, Испании и Греции, это проявляется более остро. Например, в северных странах, таких как Норвегия или Швеция, видные деятели свободно передвигаются безо всякой охраны. Хочу процитировать итальянского историка, политика и философа Макиавелли, который говорил применительно к тиранам, что всякий, кто появляется на публике, рискует рано или поздно быть убитым.
Сколько душевнобольных разгуливает сейчас на свободе, не знает никто. До закрытия психбольниц в них находилось примерно 100 тысяч пациентов. На днях в Неаполе в результате проверки было установлено, что только в одном центральном жилом квартале проживает 400 душевнобольных, получающих пенсию по инвалидности. По данным Итальянского общества психиатрии, 2 миллиона итальянцев в той или иной мере страдают психическими расстройствами.
Пока что, увы, жертвами душевнобольных становятся, в первую очередь, сами врачи-психиатры. Вот самый последний факт хроники: бывший карабинер, сохранивший, несмотря на диагноз "паранойя и шизофрения" и многолетнее лечение, право на ношение оружия, буквально изрешетил своего врача-психиатра, выпустив в него из пистолета 9 пуль. На вопрос, почему он это сделал, бывший карабинер ответил: "Он хотел выдать меня за психа".
