Одна из самых обсуждаемых сейчас в Петербурге тем – условное наказание, к которому Дзержинский районный суд приговорил Алексея Слепцова, обвиняемого в педофилии. На протяжении четырех лет он насиловал родную племянницу – начиная с 5-летнего (!) возраста. Насильник сознался в пяти эпизодах из тринадцати, которые ему инкриминировались, прокурор просил для него десять лет лишения свободы – но суд назначил наказание ниже низшего предела: шесть лет условно. Причина? Смягчающие обстоятельства: подсудимый представил положительные характеристики с места работы, имеет постоянное место жительства, женат и начал совершать преступление, будучи еще в юном, 19-летнем, возрасте…
Столь мягкий приговор вызвал среди питерской общественности шок. Примерно в одних и тех же выражениях происшедшее комментировали депутаты, чиновники, общественные деятели и обычные граждане. Детский омбудсмен Петербурга Светлана Агапитова обратилась в прокуратуру и в Квалификационную коллегию судей, и заявила, что ей "очень бы не хотелось, чтобы человек, который совершил такие действия, оставался на свободе, а не сидел в тюрьме". Для обсуждения ситуации с прокурором Петербурга Сергеем Зайцевым в город приехал российский уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов, кассационная жалоба уже подана, и, скорее всего, приговор будет опротестован и отменен, после чего проведут новое следствие. И вряд ли новый приговор будет условным.
Любопытно, впрочем, не только это. Два года назад - 4 марта 2008 года - ровно та же судья Дзержинского районного суда Ольга Андреева, что сейчас отпустила на "условное" педофила, приняла решение об избрании меры пресечения в виде ареста "на период следствия", то есть на неопределенный срок, лидеру питерского "Яблока" Максиму Резнику. Его, напомню, обвиняли в оказании сопротивления милиции, нанесении телесных повреждений сразу трем милиционерам (на самом деле, вся "вина" Резника заключалась в том, что он пытался защитить своего знакомого от избиения милицией).
Суд, назначивший Резнику "меру пресечения", был просто позорным – настолько откровенно игнорировались любые доводы защиты и принимались на веру самые абсурдные доводы обвинения.
Ольга Андреева отказалась учесть личные поручительства за Резника, которые дали такие известные люди, как Ольга Старовойтова, Юрий Вдовин, Юлий Рыбаков, Михаил Амосов, Борис Пустынцев, Наталия Евдокимова и многие другие.
Она отказалась рассматривать как смягчающее обстоятельство тот факт, что на иждивении Резника находились мать и бабушка (не говоря уже о наличии "постоянного места жительства").
Она отказалась принять во внимание, что ни малейшей общественной опасности оппозиционер не представлял, и не захотела применять более мягкие меры пресечения, предусмотренные законом, – например, домашний арест или подписку о невыезде.
И, не моргнув глазом (но закрыв двери зала заседаний при оглашении решения не только перед друзьями и сторонниками Максима и журналистами, но и перед его матерью), отправила Резника в СИЗО. Откуда он вышел только через 18 дней, в результате мощнейшей общественной кампании в его защиту – городской суд отменил-таки решение судьи Андреевой, которая, как теперь выясняется, сочла оппозиционера более опасным для общества, чем насильника, годами мучившего и издевавшегося над маленьким ребенком. (Заметим, что "дело Резника" закончилось примирением сторон – милиционеры оказались приличными людьми и впоследствии отказались от каких-либо претензий).
Когда-то, в сталинские годы, уголовники считались "социально близкими" для властей, в отличие от политических заключенных. Теперь судья Ольга Андреева, похоже, возрождает эту практику. Не она одна, конечно – достаточно случаев, когда оппозиционеры получали куда более суровое наказание, чем реальные уголовные преступники. Но трудно представить себе более яркую иллюстрацию этой новой "тенденции". Педофил на свободе – а оппозиционер за решеткой…
Столь мягкий приговор вызвал среди питерской общественности шок. Примерно в одних и тех же выражениях происшедшее комментировали депутаты, чиновники, общественные деятели и обычные граждане. Детский омбудсмен Петербурга Светлана Агапитова обратилась в прокуратуру и в Квалификационную коллегию судей, и заявила, что ей "очень бы не хотелось, чтобы человек, который совершил такие действия, оставался на свободе, а не сидел в тюрьме". Для обсуждения ситуации с прокурором Петербурга Сергеем Зайцевым в город приехал российский уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов, кассационная жалоба уже подана, и, скорее всего, приговор будет опротестован и отменен, после чего проведут новое следствие. И вряд ли новый приговор будет условным.
Любопытно, впрочем, не только это. Два года назад - 4 марта 2008 года - ровно та же судья Дзержинского районного суда Ольга Андреева, что сейчас отпустила на "условное" педофила, приняла решение об избрании меры пресечения в виде ареста "на период следствия", то есть на неопределенный срок, лидеру питерского "Яблока" Максиму Резнику. Его, напомню, обвиняли в оказании сопротивления милиции, нанесении телесных повреждений сразу трем милиционерам (на самом деле, вся "вина" Резника заключалась в том, что он пытался защитить своего знакомого от избиения милицией).
Суд, назначивший Резнику "меру пресечения", был просто позорным – настолько откровенно игнорировались любые доводы защиты и принимались на веру самые абсурдные доводы обвинения.
Ольга Андреева отказалась учесть личные поручительства за Резника, которые дали такие известные люди, как Ольга Старовойтова, Юрий Вдовин, Юлий Рыбаков, Михаил Амосов, Борис Пустынцев, Наталия Евдокимова и многие другие.
Она отказалась рассматривать как смягчающее обстоятельство тот факт, что на иждивении Резника находились мать и бабушка (не говоря уже о наличии "постоянного места жительства").
Она отказалась принять во внимание, что ни малейшей общественной опасности оппозиционер не представлял, и не захотела применять более мягкие меры пресечения, предусмотренные законом, – например, домашний арест или подписку о невыезде.
И, не моргнув глазом (но закрыв двери зала заседаний при оглашении решения не только перед друзьями и сторонниками Максима и журналистами, но и перед его матерью), отправила Резника в СИЗО. Откуда он вышел только через 18 дней, в результате мощнейшей общественной кампании в его защиту – городской суд отменил-таки решение судьи Андреевой, которая, как теперь выясняется, сочла оппозиционера более опасным для общества, чем насильника, годами мучившего и издевавшегося над маленьким ребенком. (Заметим, что "дело Резника" закончилось примирением сторон – милиционеры оказались приличными людьми и впоследствии отказались от каких-либо претензий).
Когда-то, в сталинские годы, уголовники считались "социально близкими" для властей, в отличие от политических заключенных. Теперь судья Ольга Андреева, похоже, возрождает эту практику. Не она одна, конечно – достаточно случаев, когда оппозиционеры получали куда более суровое наказание, чем реальные уголовные преступники. Но трудно представить себе более яркую иллюстрацию этой новой "тенденции". Педофил на свободе – а оппозиционер за решеткой…
