На совещании, посвященном бюджету силовых ведомств, президент России Дмитрий Медведев, в частности, поручил довести к 2015 году долю современных вооружений в армии до 30 процентов.
Военный эксперт Александр Гольц скептически относится к подобным поручениям:
– Как ни печально, президент Медведев повторил все глупости, которые неоднократно произносили армейские чиновники. Например, об этих 30 процентах вооружений, которые должны заменить. Мы это слышали на протяжении последних 10 лет: к такому-то году должен быть заменен какой-то процент вооружений. Но непонятно даже, что имеется в виду, когда говорят "современные вооружения". Ясно же, что в России есть один-два вида более или менее современных вооружений, все остальные – современные только в том смысле, что просто их у нас раньше не производили. Это первое.
Второе. Каждый раз нам обещают к какому-то году заменить некий процент техники, но при этом процент современной техники, состоящей на вооружении, не меняется. Все говорят, что сейчас в российской армии 10 процентов современных вооружений. Однако это же говорили и в 2005 году, и в 2007 году, и теперь говорят. По сути, идет манипуляция цифрами, которые никакого смысла не имеют. И, замечу, таким образом военные дурят уже не первого президента. Владимир Путин точно так же повторял за ними все эти глупости.
В России благополучно сорвали три предыдущие программы вооружений, они не были выполнены (ответственность за срыв последних двух программ несет вице-премьер Сергей Борисович Иванов, который, кстати, присутствовал и на последнем совещании). Невозможно ставить какие-то новые задачи по производству военной техники, не поняв основных причин, по которым были сорваны предыдущие программы, и не устранив этих причин.
Дело в том, что если в российской армии проходят радикальные реформы, то российский военно-промышленный комплекс не реформирован. Более того, в виде госкорпораций воссозданы отраслевые министерства Советского Союза: Средмаш, Тяжмаш и так далее. По сути, эти корпорации представляют собой гигантский колхоз, где на одно эффективно работающее предприятие – пятнадцать полубанкротов. Это не дает возможности производить нормальные вооружения. Более того, главная проблема российских вооружений – отсутствие элементной базы и комплектующих. Ведь сложная военная техника состоит из сотен и тысяч компонентов, которые должны производиться в разных местах. За 90-е годы была разрушена эта цепочка "субконтракторов" – тех, кто производил комплектующие и элементные базы. Воссоздать эту цепчку на рыночных условиях – довольно непростая задача, решение которой возможно только в случае ясного выбора приоритетов: пять-шесть видов вооружений, а не двадцать томов сверхсекретной программы вооружений. И под эти пять-шесть видов надо выстраивать цепь "субконтракторов".
Пока же ничего подобного не происходит. Директора заводов рвут на себе рубашки и клятвенно обещают завалить российскую армию наисовременнейшей техникой. Когда же они получают деньги, выясняется, что заводы могут производить технику в единичных экземплярах, а если что и растет, так только стоимость этой техники, потому что её собирают из комплектующих, которые делаются кустарным способом на заводах конечной сборки. Вот в чем проблема, стоящая перед российским ВПК.
Отдельный вопрос – как соотносится поставленная задача оснастить Вооруженные силы современной техникой с сохраняющейся у нас призывной армией. Совершенно очевидно, что за год солдаты-срочники, которые только что окончили школу, никакой сложной военной техникой овладеть не в состоянии. Что в этой связи означают разговоры о том, что у нас армия будет сугубо призывной? Только то, что, безусловно, всё кончится деградацией уровня боевой подготовки Вооруженных сил. Вот в этом нет никаких сомнений.
Военный эксперт Александр Гольц скептически относится к подобным поручениям:
– Как ни печально, президент Медведев повторил все глупости, которые неоднократно произносили армейские чиновники. Например, об этих 30 процентах вооружений, которые должны заменить. Мы это слышали на протяжении последних 10 лет: к такому-то году должен быть заменен какой-то процент вооружений. Но непонятно даже, что имеется в виду, когда говорят "современные вооружения". Ясно же, что в России есть один-два вида более или менее современных вооружений, все остальные – современные только в том смысле, что просто их у нас раньше не производили. Это первое.
Второе. Каждый раз нам обещают к какому-то году заменить некий процент техники, но при этом процент современной техники, состоящей на вооружении, не меняется. Все говорят, что сейчас в российской армии 10 процентов современных вооружений. Однако это же говорили и в 2005 году, и в 2007 году, и теперь говорят. По сути, идет манипуляция цифрами, которые никакого смысла не имеют. И, замечу, таким образом военные дурят уже не первого президента. Владимир Путин точно так же повторял за ними все эти глупости.
В России благополучно сорвали три предыдущие программы вооружений, они не были выполнены (ответственность за срыв последних двух программ несет вице-премьер Сергей Борисович Иванов, который, кстати, присутствовал и на последнем совещании). Невозможно ставить какие-то новые задачи по производству военной техники, не поняв основных причин, по которым были сорваны предыдущие программы, и не устранив этих причин.
Дело в том, что если в российской армии проходят радикальные реформы, то российский военно-промышленный комплекс не реформирован. Более того, в виде госкорпораций воссозданы отраслевые министерства Советского Союза: Средмаш, Тяжмаш и так далее. По сути, эти корпорации представляют собой гигантский колхоз, где на одно эффективно работающее предприятие – пятнадцать полубанкротов. Это не дает возможности производить нормальные вооружения. Более того, главная проблема российских вооружений – отсутствие элементной базы и комплектующих. Ведь сложная военная техника состоит из сотен и тысяч компонентов, которые должны производиться в разных местах. За 90-е годы была разрушена эта цепочка "субконтракторов" – тех, кто производил комплектующие и элементные базы. Воссоздать эту цепчку на рыночных условиях – довольно непростая задача, решение которой возможно только в случае ясного выбора приоритетов: пять-шесть видов вооружений, а не двадцать томов сверхсекретной программы вооружений. И под эти пять-шесть видов надо выстраивать цепь "субконтракторов".
Пока же ничего подобного не происходит. Директора заводов рвут на себе рубашки и клятвенно обещают завалить российскую армию наисовременнейшей техникой. Когда же они получают деньги, выясняется, что заводы могут производить технику в единичных экземплярах, а если что и растет, так только стоимость этой техники, потому что её собирают из комплектующих, которые делаются кустарным способом на заводах конечной сборки. Вот в чем проблема, стоящая перед российским ВПК.
Отдельный вопрос – как соотносится поставленная задача оснастить Вооруженные силы современной техникой с сохраняющейся у нас призывной армией. Совершенно очевидно, что за год солдаты-срочники, которые только что окончили школу, никакой сложной военной техникой овладеть не в состоянии. Что в этой связи означают разговоры о том, что у нас армия будет сугубо призывной? Только то, что, безусловно, всё кончится деградацией уровня боевой подготовки Вооруженных сил. Вот в этом нет никаких сомнений.
