Предложение вести блог на "Радио Свобода" было для меня, скажу честно, полной неожиданностью. Я никогда не занимался чем-либо подобным, и посему полной уверенности в своих силах нет. Но зато есть другое: понимание того, что это предложение стало уникальной возможностью говорить в том числе и от имени тех, кто сегодня напрочь лишён возможности говорить.
Говорить о проблемах, окружающих их в повседневной жизни. О проблемах, с которыми сталкиваются или могут столкнуться уже в ближайшем будущем их родные. Говорить от имени тех невероятно многочисленных людей, которые сегодня безвинно лишены свободы и возможности отстаивать своё имя, свою невиновность, свою правду, наконец. Вот поэтому во многом я всё-таки принял это неожиданное предложение вести блог на "Радио Свобода". Принимая его, я думал о тех, кто был близок мне в неволе, но сегодня остался позади, за тюремными заборами, в "зазаборье".
Возможно, Вы, читатель, слышали обо мне. Так получилось, что без малого одиннадцать лет я провёл именно там, в "зазаборье", и потому сегодня мне есть что сказать по этой теме. Для тех, кто совершенно не знаком с историей моего дела, я очень коротко расскажу её: после окончания физического факультета МГУ имени Ломоносова я почти двенадцать лет работал в Институте США и Канады Академии наук (ИСКАН), сперва советской, а затем Российской. Начинал я аспирантом, защитил диссертацию по теме "Эволюция в США взглядов на роль военно-морских сил в решении задач внешней политики", стал кандидатом исторических наук. Работал сперва старшим лаборантом, потом последовательно прошёл все ступени от младшего до старшего научного сотрудника Отдела военно-политических исследований (ОВПИ), а в 1998 году стал уже и заведующим сектором военно-технической и военно-экономической политики США ОВПИ нашего института.
27 октября 1999 года, когда я собирался ехать в Москву для того, чтобы получить в посольстве итальянскую визу и на следующий день отправиться на международный семинар в Риме, в дверь нашей квартиры в Обнинске (это в Калужской области) постучали. Вошли семеро. Шедший первым следователь Калужского управления ФСБ предъявил мне постановление о проведении обыска, после чего я был приглашён "побеседовать" в отдел ФСБ по городу Обнинску. Беседа затянулась на десять лет, семь месяцев и четырнадцать дней – домой я с "беседы" так и не вернулся.
За выполнение обзоров прессы для британской фирмы меня обвинили в государственной измене в форме шпионажа. Все предъявленные мной следствию и затем суду газеты, журналы и книги, которые послужили основой для моих обзоров, были по решению суда просто-напросто уничтожены. А я, без двух недель пять лет доказывавший свою невиновность, получил срок в пятнадцать лет строгого режима и отправился обживать сперва Удмуртию, а затем и Архангельскую область.
5 июля 2010 года я был в спешном порядке вывезен из четвёртой по счёту своей колонии неподалёку от Холмогор и перевезён в Москву, в когда-то уже знакомое мне "Лефортово". 9 июля в Вене вместе с тремя другими российскими гражданами я был обменян на наших десятерых не то агентов, не то кадровых разведчиков, провалившихся в США и арестованных там. С тех пор и до настоящего времени я пребываю в Великобритании, где был вместе с одним из наших высажен с американского самолёта и где и пишу этот первый пост.
Для меня очень важно то, что за три тысячи девятьсот девять проведённых в "зазаборье" дней я встретил очень много людей, которые заслуживают того, чтобы находиться на свободе, а не в зарешёченном пространстве российской тюрьмы. Сегодня дажесами российские тюремщики сходятся в одном: за решёткой находится невероятно большое количество тех, кто лишён свободы либо вовсе ни за что, либо явно не за то, что они в действительности совершили. Расходятся тюремщики лишь в цифрах: в Архангельске, например, говорили о двадцати процентах невиновно осуждённых, а в Холмогорах – уже о тридцати.
Вы подумайте, читатель, даже если взять меньшее число, выходит, что сотрудникам Федеральной службы исполнения наказаний прекрасно известно, что каждый пятый из почти миллионного населения тюремной России находится в неволе несправедливо! Двести тысяч невинно переломленных судеб – это очень много, читатель! И – ничего не происходит! Разве это не служит ещё одним доказательством того, что что-то глубоко не в порядке в тюремной России?
Так что, прожив в "зазаборье", так уж вышло, читатель, четверть своей жизни, я обязательно хочу говорить о тех, кто остаётся за тюремными заборами. "От сумы и от тюрьмы не зарекайся" - ой, не зря предупреждает русская поговорка!
Моё освобождение произошло довольно скандальным образом. После него я оказался в центре горячей полемики многих "золотых" и не очень перьев России. Воспользовавшись этой нежданно представившейся возможностью, я обращался к обсуждавшим мой случай журналистам с просьбой: пожалуйста, пишите о тех, кому очень нужно внимание, поддержка. Прежде всего я имел в виду своих коллег – учёных, находящихся в заключении.
Увы, отзыва моё обращение у "золотых перьев" практически не нашло. Вала статей о незаконно осуждённых учёных в российской печати что-то не появилось. Так что приходится о тех, кому сейчас по-настоящему плохо, напоминать тем, кто из той выморочной жизни каким-то чудом вырвался: либо физически, либо хотя бы интеллектуально. Вот где-то на соседних страницах пишет свои заметки, отвечает на вопросы читателей Валентин Данилов. Это замечательно, что Валентину Владимировичу представилась возможность говорить. Потому что даже поговорить, просто поговорить о том, что тревожит и что интересно, в тюрьме человеку с высшим образованием зачастую очень и очень трудно – попросту не с кем. Только вот очень плохо, что нелады со здоровьем у Валентина Владимировича...
Но есть и другие, которым труднее. Находятся за решёткой Игорь Решетин, Сергей Визир, Михаил Иванов, Александр Рожкин, о котором прошёл слух, что его освободили условно-досрочно, но что-то всё нет подтверждений... В "Лефортово" бьются со знакомыми мне следователями профессора Святослав Бобышев и Евгений Афанасьев.
Есть ещё один учёный, который находится сейчас в "зазаборье" - Иван Петьков. Бывший сотрудник Института физики твёрдого тела, он ушел из института для налаживания тех самых инновационных технологий, о которых сейчас так много говорят в России. Петьков стал директором научно-технологичесакой фирмы "Сафител". Насколько мне известно, у этого человека прежний соратник, член-корресподент РАН Владимир Бородин (Родина должна знать своих героев!) банально хотел отобрать бизнес. Для этого он в лучших традициях худших образцов нашей истории воспользовался доносом в "органы".
"Они сошлись – вода и пламень": интересы бизнесмена и чекистов совпали, Петькова отправили за решётку. 25 марта 2009 года Ногинский районный суд Московской области приговорил Ивана Петькова к пяти с половиной годам лишения свободы. Отстаивая, как можно заметить, бизнес-интересы Владимира Бородина. Модель отъёма собственности посредством органов ГБ, отработанная на Михаиле Ходорковском, а ещё раньше на Якове Голдовском, продолжает функционировать. Кто-нибудь хочет уверить меня, что это называется защитой государственной безопасности? Нет, не всё в порядке в Датском королевстве!
Говорить о проблемах, окружающих их в повседневной жизни. О проблемах, с которыми сталкиваются или могут столкнуться уже в ближайшем будущем их родные. Говорить от имени тех невероятно многочисленных людей, которые сегодня безвинно лишены свободы и возможности отстаивать своё имя, свою невиновность, свою правду, наконец. Вот поэтому во многом я всё-таки принял это неожиданное предложение вести блог на "Радио Свобода". Принимая его, я думал о тех, кто был близок мне в неволе, но сегодня остался позади, за тюремными заборами, в "зазаборье".
Возможно, Вы, читатель, слышали обо мне. Так получилось, что без малого одиннадцать лет я провёл именно там, в "зазаборье", и потому сегодня мне есть что сказать по этой теме. Для тех, кто совершенно не знаком с историей моего дела, я очень коротко расскажу её: после окончания физического факультета МГУ имени Ломоносова я почти двенадцать лет работал в Институте США и Канады Академии наук (ИСКАН), сперва советской, а затем Российской. Начинал я аспирантом, защитил диссертацию по теме "Эволюция в США взглядов на роль военно-морских сил в решении задач внешней политики", стал кандидатом исторических наук. Работал сперва старшим лаборантом, потом последовательно прошёл все ступени от младшего до старшего научного сотрудника Отдела военно-политических исследований (ОВПИ), а в 1998 году стал уже и заведующим сектором военно-технической и военно-экономической политики США ОВПИ нашего института.
27 октября 1999 года, когда я собирался ехать в Москву для того, чтобы получить в посольстве итальянскую визу и на следующий день отправиться на международный семинар в Риме, в дверь нашей квартиры в Обнинске (это в Калужской области) постучали. Вошли семеро. Шедший первым следователь Калужского управления ФСБ предъявил мне постановление о проведении обыска, после чего я был приглашён "побеседовать" в отдел ФСБ по городу Обнинску. Беседа затянулась на десять лет, семь месяцев и четырнадцать дней – домой я с "беседы" так и не вернулся.
За выполнение обзоров прессы для британской фирмы меня обвинили в государственной измене в форме шпионажа. Все предъявленные мной следствию и затем суду газеты, журналы и книги, которые послужили основой для моих обзоров, были по решению суда просто-напросто уничтожены. А я, без двух недель пять лет доказывавший свою невиновность, получил срок в пятнадцать лет строгого режима и отправился обживать сперва Удмуртию, а затем и Архангельскую область.
5 июля 2010 года я был в спешном порядке вывезен из четвёртой по счёту своей колонии неподалёку от Холмогор и перевезён в Москву, в когда-то уже знакомое мне "Лефортово". 9 июля в Вене вместе с тремя другими российскими гражданами я был обменян на наших десятерых не то агентов, не то кадровых разведчиков, провалившихся в США и арестованных там. С тех пор и до настоящего времени я пребываю в Великобритании, где был вместе с одним из наших высажен с американского самолёта и где и пишу этот первый пост.
Для меня очень важно то, что за три тысячи девятьсот девять проведённых в "зазаборье" дней я встретил очень много людей, которые заслуживают того, чтобы находиться на свободе, а не в зарешёченном пространстве российской тюрьмы. Сегодня даже
в Архангельске, говорили о двадцати процентах невиновно осуждённых, а в Холмогорах – уже о тридцати
Вы подумайте, читатель, даже если взять меньшее число, выходит, что сотрудникам Федеральной службы исполнения наказаний прекрасно известно, что каждый пятый из почти миллионного населения тюремной России находится в неволе несправедливо! Двести тысяч невинно переломленных судеб – это очень много, читатель! И – ничего не происходит! Разве это не служит ещё одним доказательством того, что что-то глубоко не в порядке в тюремной России?
Так что, прожив в "зазаборье", так уж вышло, читатель, четверть своей жизни, я обязательно хочу говорить о тех, кто остаётся за тюремными заборами. "От сумы и от тюрьмы не зарекайся" - ой, не зря предупреждает русская поговорка!
Моё освобождение произошло довольно скандальным образом. После него я оказался в центре горячей полемики многих "золотых" и не очень перьев России. Воспользовавшись этой нежданно представившейся возможностью, я обращался к обсуждавшим мой случай журналистам с просьбой: пожалуйста, пишите о тех, кому очень нужно внимание, поддержка. Прежде всего я имел в виду своих коллег – учёных, находящихся в заключении.
Увы, отзыва моё обращение у "золотых перьев" практически не нашло. Вала статей о незаконно осуждённых учёных в российской печати что-то не появилось. Так что приходится о тех, кому сейчас по-настоящему плохо, напоминать тем, кто из той выморочной жизни каким-то чудом вырвался: либо физически, либо хотя бы интеллектуально. Вот где-то на соседних страницах пишет свои заметки, отвечает на вопросы читателей Валентин Данилов. Это замечательно, что Валентину Владимировичу представилась возможность говорить. Потому что даже поговорить, просто поговорить о том, что тревожит и что интересно, в тюрьме человеку с высшим образованием зачастую очень и очень трудно – попросту не с кем. Только вот очень плохо, что нелады со здоровьем у Валентина Владимировича...
Но есть и другие, которым труднее. Находятся за решёткой Игорь Решетин, Сергей Визир, Михаил Иванов, Александр Рожкин, о котором прошёл слух, что его освободили условно-досрочно, но что-то всё нет подтверждений... В "Лефортово" бьются со знакомыми мне следователями профессора Святослав Бобышев и Евгений Афанасьев.
Есть ещё один учёный, который находится сейчас в "зазаборье" - Иван Петьков. Бывший сотрудник Института физики твёрдого тела, он ушел из института для налаживания тех самых инновационных технологий, о которых сейчас так много говорят в России. Петьков стал директором научно-технологичесакой фирмы "Сафител". Насколько мне известно, у этого человека прежний соратник, член-корресподент РАН Владимир Бородин (Родина должна знать своих героев!) банально хотел отобрать бизнес. Для этого он в лучших традициях худших образцов нашей истории воспользовался доносом в "органы".
"Они сошлись – вода и пламень": интересы бизнесмена и чекистов совпали, Петькова отправили за решётку. 25 марта 2009 года Ногинский районный суд Московской области приговорил Ивана Петькова к пяти с половиной годам лишения свободы. Отстаивая, как можно заметить, бизнес-интересы Владимира Бородина. Модель отъёма собственности посредством органов ГБ, отработанная на Михаиле Ходорковском, а ещё раньше на Якове Голдовском, продолжает функционировать. Кто-нибудь хочет уверить меня, что это называется защитой государственной безопасности? Нет, не всё в порядке в Датском королевстве!
