Премьер-министр РФ Владимир Путин выступил за перенос рассмотрения уголовных дел судами присяжных из регионов на более высокий уровень. Он заявил, что суды присяжных работают неэффективно, а в некоторых регионах принимают решения "по клановому, этническому принципу, а не исходя из тяжести содеянного".
"Считаю возможным подумать о том, чтобы в соответствии с Конституцией каждый гражданин Российской Федерации, если ему возможно назначение смертной казни, имел возможность воспользоваться судом присяжных, но перенести этот уровень на окружной, на уровень федерального округа", – цитируют главу правительства информагентства. Правда, Владимир Путин заметил, что это вопрос концептуальный и решению должно предшествовать его тщательное изучение.
По просьбе Радио Свобода предложение Владимира Путина комментирует судья Конституционного суда в отставке, доктор юридических наук Тамара Морщакова:
– Для начала отмечу, что премьер-министр подтвердил то, что записано в статье 20 Конституции РФ. Эта статья гласит: "Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей." Но я бы напомнила, что кое-что с момента принятия Конституции изменилось: на основании решения Конституционного суда, в России нельзя применять смертную казнь. В Уголовном кодексе эта мера наказания осталась, но как мертвая норма. Ее, конечно, можно возродить. Однако для этого нужно сделать ряд кардинальных шагов, а именно: отказаться от ратификации протокола № 6 (протокол №6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, касающийся отмены смертной казни. – РС), денонсировать Европейскую конвенцию и т.д.
– Давайте будем исходить все-таки из того, что Владимир Путин не имел в виду восстановление смертной казни в России, а просто очертил таким образом круг определенных уголовных статей…
– Наверное, так и было. Но я категорически против того, чтобы говорить о делах, по которым может быть назначена смертная казнь. Юридически верно называть это делами, по которым применяются меры наказания, заменяющие смертную казнь.
– Понятно, что собирается власть делать с судами присяжных – по логике премьера?
– Логику премьера нужно анализировать дифференцированно. Я бы отдельно рассматривала тезис о неэффективности судов присяжных, и отдельно – тезис о небеспристрастном характере суда присяжных в отдельных территориальных образованиях. Это разные вещи, требующие абсолютно отдельной интерпретации.
Сказать вообще о суде присяжных, что это не эффективный институт – нельзя. Напротив, это единственный институт в сфере судебной власти, способный противостоять огульному, избирательному, незаконному, необоснованному обвинению, которое складывается на основе деятельности таких органов как СКП и прокуратура. Здесь суд присяжных максимально эффективен, но он неудобен власти, им сложнее управлять, чем другими судами. Другим судам можно просто намекнуть – даже не обязательно приказывать – и они сделают так, как власти пожелают.
Что касается давления на суд присяжных, то оно оказывается более всего с федерального уровня, а не с регионального. Поэтому здесь нужно говорить о таких мерах, которые исключали бы любую возможность влияния на суд присяжных, как и на любой другой суд.
Третий уровень рассуждений связан с тем, что коллегия присяжных действительно может быть эффективной только тогда, когда обеспечен ее беспристрастный состав, то есть когда люди, заседающие в коллегии, никак не связаны ни с теми, кого судят, ни с теми, кто является потерпевшими. В некоторых регионах, например, на Северном Кавказе, очень трудно найти такую коллегию присяжных, члены которой не были бы задействованы в массовых общественных процессах, идущих в этих регионах. Неважно, на какой основе задействованы: на этнической, на политической, на религиозной… Именно для таких случаев эксперты давно предлагают возможность, закрепленную в законе: перенести рассмотрение дела на другой уровень. Каким будет этот другой уровень – вопрос, который должен быть решен судебной реформой. Это могут быть и федеральные округа (о чем сказал премьер-министр), и судебные округа… Эти задачи нужно решать, внося те или иные изменения в законодательство.
Сейчас, например, экспертное сообщество разрабатывает законопроект, по которому в случае, когда объективную коллегию присяжных сформировать в каком-то субъекте Федерации сложно, коллегия будет избираться, исходя не из списков избирателей в определенном субъекте, а из объединенного списка по нескольким субъектам РФ. Тогда объективность этой коллегии может быть обеспечена в большей степени.
– То есть ничего экстраординарного Владимир Путин не сказал?
– Ничего, если отвлечься от абсолютно неправильной оценки им эффективности суда присяжных в целом. И если считать, что смертную казнь он упомянул исключительно для обозначения соответствующих статей УК.
Конечно, нужно совершенствовать, развивать институт суда присяжных, чтобы по любому делу могла быть обеспечена объективная коллегия. Но, повторяю, это связано с реформой судебной системы. Совершенно очевидно, и об этом говорится уже давно, что нужно менять "нарезку" судебных округов – по образцу арбитражной судебной системы: судебные округа объединяют несколько субъектов Федерации, но не совпадают с федеральными округами, где существуют полномочные представители президента.
– О судебной реформе в России твердят довольно давно. На ваш взгляд, как скоро она может быть все-таки проведена?
– При желании власть может все сделать быстро. Но главное, чтобы эта реформа была продуманной.
– Премьер-министр подтвердил, что "каждый гражданин РФ, если ему может быть назначена смертная казнь, должен иметь возможность воспользоваться судами присяжных". Не означает ли это, что власть в принципе готова вернуть право на суд присяжных обвиняемым по статьям о терроризме, диверсии, шпионаже (всего по 9 статьям УК). Как известно, недавно их лишили такого права.
– Это очень оптимистическое предположение, мне кажется… Не думаю, что в этой фразе скрыт такой глубокий смысл и что речь идет о возвращении суда присяжных по тем делам, от рассмотрения которых он только что он был "отлучен".
"Считаю возможным подумать о том, чтобы в соответствии с Конституцией каждый гражданин Российской Федерации, если ему возможно назначение смертной казни, имел возможность воспользоваться судом присяжных, но перенести этот уровень на окружной, на уровень федерального округа", – цитируют главу правительства информагентства. Правда, Владимир Путин заметил, что это вопрос концептуальный и решению должно предшествовать его тщательное изучение.
По просьбе Радио Свобода предложение Владимира Путина комментирует судья Конституционного суда в отставке, доктор юридических наук Тамара Морщакова:
– Для начала отмечу, что премьер-министр подтвердил то, что записано в статье 20 Конституции РФ. Эта статья гласит: "Смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей." Но я бы напомнила, что кое-что с момента принятия Конституции изменилось: на основании решения Конституционного суда, в России нельзя применять смертную казнь. В Уголовном кодексе эта мера наказания осталась, но как мертвая норма. Ее, конечно, можно возродить. Однако для этого нужно сделать ряд кардинальных шагов, а именно: отказаться от ратификации протокола № 6 (протокол №6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, касающийся отмены смертной казни. – РС), денонсировать Европейскую конвенцию и т.д.
– Давайте будем исходить все-таки из того, что Владимир Путин не имел в виду восстановление смертной казни в России, а просто очертил таким образом круг определенных уголовных статей…
– Наверное, так и было. Но я категорически против того, чтобы говорить о делах, по которым может быть назначена смертная казнь. Юридически верно называть это делами, по которым применяются меры наказания, заменяющие смертную казнь.
– Понятно, что собирается власть делать с судами присяжных – по логике премьера?
– Логику премьера нужно анализировать дифференцированно. Я бы отдельно рассматривала тезис о неэффективности судов присяжных, и отдельно – тезис о небеспристрастном характере суда присяжных в отдельных территориальных образованиях. Это разные вещи, требующие абсолютно отдельной интерпретации.
Сказать вообще о суде присяжных, что это не эффективный институт – нельзя. Напротив, это единственный институт в сфере судебной власти, способный противостоять огульному, избирательному, незаконному, необоснованному обвинению, которое складывается на основе деятельности таких органов как СКП и прокуратура. Здесь суд присяжных максимально эффективен, но он неудобен власти, им сложнее управлять, чем другими судами. Другим судам можно просто намекнуть – даже не обязательно приказывать – и они сделают так, как власти пожелают.
Что касается давления на суд присяжных, то оно оказывается более всего с федерального уровня, а не с регионального. Поэтому здесь нужно говорить о таких мерах, которые исключали бы любую возможность влияния на суд присяжных, как и на любой другой суд.
Третий уровень рассуждений связан с тем, что коллегия присяжных действительно может быть эффективной только тогда, когда обеспечен ее беспристрастный состав, то есть когда люди, заседающие в коллегии, никак не связаны ни с теми, кого судят, ни с теми, кто является потерпевшими. В некоторых регионах, например, на Северном Кавказе, очень трудно найти такую коллегию присяжных, члены которой не были бы задействованы в массовых общественных процессах, идущих в этих регионах. Неважно, на какой основе задействованы: на этнической, на политической, на религиозной… Именно для таких случаев эксперты давно предлагают возможность, закрепленную в законе: перенести рассмотрение дела на другой уровень. Каким будет этот другой уровень – вопрос, который должен быть решен судебной реформой. Это могут быть и федеральные округа (о чем сказал премьер-министр), и судебные округа… Эти задачи нужно решать, внося те или иные изменения в законодательство.
Сейчас, например, экспертное сообщество разрабатывает законопроект, по которому в случае, когда объективную коллегию присяжных сформировать в каком-то субъекте Федерации сложно, коллегия будет избираться, исходя не из списков избирателей в определенном субъекте, а из объединенного списка по нескольким субъектам РФ. Тогда объективность этой коллегии может быть обеспечена в большей степени.
– То есть ничего экстраординарного Владимир Путин не сказал?
– Ничего, если отвлечься от абсолютно неправильной оценки им эффективности суда присяжных в целом. И если считать, что смертную казнь он упомянул исключительно для обозначения соответствующих статей УК.
Конечно, нужно совершенствовать, развивать институт суда присяжных, чтобы по любому делу могла быть обеспечена объективная коллегия. Но, повторяю, это связано с реформой судебной системы. Совершенно очевидно, и об этом говорится уже давно, что нужно менять "нарезку" судебных округов – по образцу арбитражной судебной системы: судебные округа объединяют несколько субъектов Федерации, но не совпадают с федеральными округами, где существуют полномочные представители президента.
– О судебной реформе в России твердят довольно давно. На ваш взгляд, как скоро она может быть все-таки проведена?
– При желании власть может все сделать быстро. Но главное, чтобы эта реформа была продуманной.
– Премьер-министр подтвердил, что "каждый гражданин РФ, если ему может быть назначена смертная казнь, должен иметь возможность воспользоваться судами присяжных". Не означает ли это, что власть в принципе готова вернуть право на суд присяжных обвиняемым по статьям о терроризме, диверсии, шпионаже (всего по 9 статьям УК). Как известно, недавно их лишили такого права.
– Это очень оптимистическое предположение, мне кажется… Не думаю, что в этой фразе скрыт такой глубокий смысл и что речь идет о возвращении суда присяжных по тем делам, от рассмотрения которых он только что он был "отлучен".
