Александр Генис: Сегодняшний ''Американский час'' завершит ''Книжное обозрение'' Марины Ефимовой, которая представит нашим слушателям захватывающую сагу о семье, поделившей свою судьбу между Россией и Западом.
Mary-Kay Wilmers. ''The Eitingons. A Twenty-Century Story''
Мэри-Кэй Уилмерс. ''Эйтингоны. Одна из историй 20-го века''
Марина Ефимова: Эйтингоны – еврейский купеческий клан из городов Шклов и Орша - были торговцами мехами и сколотили большой капитал еще во времена существования ''черты оседлости''. А вот как раз прогресс не очень способствовал их успеху:
Диктор: ''С началом Первой мировой войны, когда евреям разрешено было селиться в столицах, весь клан благополучно перебрался в Москву, но не надолго, потому что с началом революции это семейство, как и вся страна, немедленно раскололось на ''белых'' и ''красных''.
Марина Ефимова: ''Белые'' уехали заграницу, продолжили семейный бизнес, и один их отпрыск – Мэри-Кэй Уилмерс, является ныне редактором ''London Review of Books'' – самого престижного британского книжного обозрения. Она-то и извлекла на свет историю трёх братьев Эйтингонов, достойную пера Фейхтвангера.
Все три брата – Макс, Мотти и Натан (он же Леонид – были) рождены в конце 19-го века, но ко времени революции Максу и Мотти было за тридцать, а младшему, Леониду – 18. Именно он, единственный, сразу стал большевиком, а в 1920 году – чекистом. На этом поприще он сделал успешную и зловещую карьеру:
Диктор: ''Леонид стал, что называется, ''человеком Сталина'' и приводил в исполнение самые трудноисполнимые приговоры вождя (возможно, не без содействия женщин, у которых младший Эйтингон пользовался огромным успехом). Он выслеживал и убивал неугодных Сталину российских иммигрантов в Харбине и Константинополе и неугодных коммунистов в Испании - во время гражданской войны. Подготовкой Меркадера и вообще всей организацией убийства Троцкого в Мексике тоже занимался Леонид Эйтингон, за что получил орден Ленина''.
Марина Ефимова: Если верить книге двоюродной внучки Эйтингонов, Сталин чрезвычайно ценил Леонида. В книге приводится указание Сталина своим приближенным: ''Пока я жив, чтоб ни один волос не упал с его головы!''. Судя по всему, Леонид слишком доверился этим словам.
Средний брат, Мотти, ограничил свою деятельность бизнесом, пошел по стопам отца и в 1934 году стал главой семейной торговой фирмы, обосновавшейся в Америке. Еще и при отце фирма Эйтингонов добилась монопольного права на меховую торговлю с Советским Союзом и заключала миллионные контракты на поставку мехов. Близкие родственники Мотти признавались автору: ''В нашей семье никогда не говорили о деньгах - потому что у нас их было так много!..''. Но как раз, когда Мотти заключил очередной контракт на 50 миллионов долларов, грянула Великая депрессия. Фирма, которую отец и дед так успешно вели в России даже за ''чертой оседлости'', разорилась в одночасье. Но, как пишет Мэри Уилмер, ''когда богатые разоряются, они не становятся бедными''. Каким-то загадочным образом Мотти продолжал торговлю с Советским Союзом. Явное расположение к нему советской стороны вызывало такие подозрения, что ФБР пять раз занималось расследованием его торговой деятельности между 1942-м и 54-м годами. Однако за руку его так никто и не поймал. Последнее заключение ФБР было таким:
Диктор: ''Хитроумный бизнесмен, который демонстрирует просоветский фасад ради того, чтобы иметь преимущество в сделках с их торговыми организациями и чтобы вернее заработать миллионы на русских мехах''.
Марина Ефимова: Трудно, конечно, представить себе, чтобы советская разведка упустила шанс воспользоваться таким ''единомышленником'' в Америке. Но, не пойман – не вор.
На революционном распутье, где разошлись дороги трёх братьев, самую неожиданную выбрал старший брат – Макс. Он стал одним из первых учеников Зигмунда Фрейда.
Диктор: ''В 1919 году Фрейд пригласил его вступить в тайный ''Комитет психоаналитиков''. Макс сам стал известным психоаналитиком, и его с благодарностью вспоминали многие его пациенты. Он не жалел для фрейдистского движения ни времени, ни отцовских денег''.
Марина Ефимова: Судьба этого брата казалась ясной, карьера - чисто научной, однако известно, что временами он исчезал куда-то на несколько недель. Характер у Макса был скрытный, и поэтому никто в точности не знал, были эти исчезновения просто прихотью или за ними тоже скрывались темные тайны. Косвенные свидетельства указывают на то, что Макс Эйтингон был причастен к похищению в Париже генерала Белой армии Евгения Карловича Миллера. Макса вызывали на допросы к следователю, но до суда дело не дошло. Особые подозрения следствия вызывала дружба Макса с певицей Надеждой Плевицкой и ее мужем - генералом белой армии Скоблиным, который был завербован ГПУ и участвовал не только в парижском похищении генерала Миллера, но и в фабрикации фальшивых улик против маршала Тухачевского и других советских генералов, осужденных и расстрелянных в 1937 году. Вопрос о том, не был ли Макс Эйтингон соратником своего младшего брата Леонида, то и дело всплывал в Америке. В 1988 году в журнале New York Review of Books разгорелись дебаты (даже, скорее, ругань) между журналистом Стивеном Шварцем, утверждавшим, что Макс был советским шпионом, и историком (бывшим коммунистом) Теодором Дрэйпером, который это обвинение оспаривал.
Автор книги Мэри-Кэй Уилмерс не может, конечно, быть абсолютно объективной, описывая своих предков, и Макс – ее любимчик. Один из рецензентов книги - Орландо Файгис - пишет:
Диктор: ''Уилмерс затачивает свое перо, как альпинистский ледоруб, чтобы поразить им Кэмбриджского профессора Александра Эткинда, не без основания предположившего, что деньги, которые Макс вкладывал в популяризацию психоанализа, были не отцовскими, а деньгами, полученными от советского правительства. Эта идея высказывается и в мемуарах венгерского психоаналитика Сандора Радо, который знал Эйтингона по Берлину''.
Марина Ефимова: Зато Мэри-Кэй Уилмерс безоговорчно признает, что Леонид Эйтингон был хладнокровным убийцей. (Кстати сказать, по одной из двух версий гибели генерала Скоблина, Леонид Эйтингон с двумя пособниками сбросили его с самолета в Испании). Но Леонида ждала расплата: несмотря на обещание Сталина, он был арестован в 1951 году, во время ''Заговора врачей'', когда у Сталина появилась параноическая уверенность, что он окружен еврейскими убийцами. После смерти Сталина младшему Эйтингону отказали в реабилитации, и он провел в тюрьме 12 лет.
Несмотря на 500-страничное исследование, которое Мэри-Кэй Уилмерс посвятила своим предкам, многие секреты семейства Эйтингонов так и остаются секретами: после короткого момента гласности архивы КГБ снова закрыты наглухо.
