Александр Генис: Фильм “Встреча на Эльбе”, которым открылся этот приуроченный ко Дню Победы выпуск “Американского часа”, поможет нам перебраться к историческому репортажу Владимира Абаринова, который расскажет, как было на самом деле.
Владимир Абаринов: В советском фильме “Встреча на Эльбе”, который вышел на экран в 1949 году, американский генерал Макдермот, оккупант и мародер, наблюдает в бинокль за сценой братания советских и американских солдат и сердито говорит подчиненным:
Генерал Макдермот: Посмотрите на эту идиллию, господа. Это самое тяжелое последствие войны.
Владимир Абаринов: Картина Григория Александрова – грубая агитка, однако надо признать, что весной 1945 года союзное командование действительно не питало энтузиазма по поводу предстоящего соединения с частями Красной Армии. Вот что пишет об этом в своих воспоминаниях генерал Омар Брэдли, командующий 12-й группой армий США.
Диктор: “Я невольно содрогался при мысли о возможности столкновения, которое легко могло перерасти в настоящую схватку. Не только наши войска совершенно не имели представления друг о друге, но мне стало известно, что по мере продвижения русских на запад росла их дерзость и самоуверенность”.
Владимир Абаринов: В середине апреля к столице рейха с востока и запада стремительно продвигались англо-американские и советские войска. Берлинцы, пишет в своей книге “Падение Берлина” британский историк Энтони Бивор, мрачно шутили: “Оптимисты учат английский, пессимисты – русский”. Имперский министр пропаганды Геббельс заявил на дипломатическом приеме: “Германия проиграла войну, но еще в ее власти решить, кому она ее проиграла”. Нет сомнений, что фраза стала тотчас известна Сталину и усугубила его подозрения в отношении союзников. На это она и была рассчитана. У Сталина были особые причины торопиться. Причины, о которых не знали ни маршал Жуков, ни другие военачальники.
Советский атомный проект не мог быть доведен до успешного конца из-за острой нехватки урана. На территории СССР разведанных урановых запасов в то время почти не было; известные месторождения в Киргизии и Таджикистане не могли составить сырьевую базу атомной промышленности по причине своей бедности. Рудники в Саксонии и Чехии были разрушены американской авиацией. По указанию руководителя проекта Лаврентия Берии Советский закупочный комитет в США обратился к Вашингтону с просьбой продать восемь тонн окиси урана. Правительство США дало разрешение на продажу лишь символического количества.
Оставалось захватить немецкие запасы урана. Из донесений разведки Сталин знал, что над немецким атомным проектом работает Институт физики, расположенный в берлинском пригороде Далем. Однако ему не было известно, что персонал института, его оборудование и материалы, включая семь тонн урановой руды, эвакуированы в Шварцвальд.
В ночь с 14 на 15 апреля части 9-й американской армии генерала Симпсона форсировали последнюю водную преграду на пути к Берлину – Эльбу. От столицы рейха ее отделяли 80 километров. Но в этот момент командующий союзными силами генерал Эйзенхауэр приказал Симпсону остановить войска.
Почему Эйзенхауэр уступил Берлин Жукову? Один из ответов имеется в мемуарах Омара Брэдли.
Диктор: “На вопрос Эйзенхауэра, какой ценой, по моему мнению, нам придется заплатить за прорыв от Эльбы к Берлину, я сказал, что оцениваю наши вероятные потери в 100 тысяч человек.
— Слишком дорогая плата за престиж, — сказал я, — особенно если учесть, что нам придется отойти и уступить место другим”.
Владимир Абаринов: Впоследствии Брэдли признавался, что сильно завысил оценку возможных потерь. Но была и другая причина. Эйзенхауэр был уверен в том, что главный очаг сопротивления находится на юге, в баварско-австрийских Альпах. Этот очаг следовало подавить как можно скорее: если немцы продержатся до осени, зимой в горах воевать будет немыслимо, а значит, война в Европе затянется еще минимум на год. Военно-политические последствия такой отсрочки были бы, конечно, тяжелыми и даже непредсказуемыми – вплоть до распада антигитлеровской коалиции, на что до последних дней надеялся Гитлер. Но вернемся к встрече на Эльбе. Это было не единичное событие, как принято считать, а целая серия праздничных мероприятий на обоих берегах. Генерал Брэдли.
Диктор: “Вскоре после того, как мы встретились с советскими войсками в Торгау, маршал Конев пригласил офицеров оперативной группы моего штаба и штаба 9-й воздушной армии на банкет на командный пункт Украинского фронта на восточном берегу Эльбы. На этой первой товарищеской встрече со своими западными союзниками советские офицеры приветствовали нас шумно и весело. Это был недолгий прилив добрых чувств, который продолжался до тех пор, пока Кремль резко не оборвал все связи с Западом. Русские банкеты на Эльбе начались со штабов дивизий, и, по мере того как этот обычай распространялся, штабы соединений и объединений пытались перещеголять друг друга в обилии закусок и напитков”.
Владимир Абаринов: 7 мая в Реймсе в 2 часа 41 минуту утра генерал Эйзенхауэр принял капитуляцию немецких войск, подписанную генерал-полковником Йодлем. 8 мая лидеры союзников объявили об этом своим гражданам.
У Гарри Трумана день победы совпал с днем рождения, но тон его выступления был строгим и даже угрюмым.
Гарри Труман: Это час торжества и час славы. Я желал бы лишь, чтобы Франклин Рузвельт дожил до этого дня. Генерал Эйзенхауэр сообщил мне, что вооруженные силы Германии сдались Объединенным нациям. Флаги свободы реют надо всей Европой. За эту победу мы благодарим Провидение, которое направляло и укрепляло нас на протяжении мрачных дней бедствия. Нашу радость приглушает сознание того, какую ужасную цену нам пришлось заплатить, чтобы освободить мир от Гитлера и его дьявольской банды. Так не забудем же, мои дорогие американцы, горечь и душевную боль, которые царят сегодня в домах многих наших соседей, тех, кто пожертвовал своим самым бесценным достоянием ради нашей свободы.
Владимир Абаринов: В тот же день в Карлсхорсте состоялось повторное подписание акта о капитуляции в присутствии маршала Жукова. Свою подпись под документом поставил генерал-фельдмаршал Кейтель. Церемония завершилась после полуночи. 9 мая с заявлением об этом выступил по радио Сталин.
Иосиф Сталин: Три года назад Гитлер всенародно заявил, что в его задачи входит расчленение Советского Союза и отрыв от него Кавказа, Украины, Белоруссии, Прибалтики и других областей. Он прямо заявил: "Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться". Но сумасбродным идеям Гитлера не суждено было сбыться, - ход войны развеял их в прах. На деле получилось нечто прямо противоположное тому, о чем бредили гитлеровцы. Германия разбита наголову. Германские войска капитулируют. Советский Союз торжествует победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию.
Владимир Абаринов: Это обещание Сталин не исполнил. Став в 1953 году президентом США, Эйзенхауэр в полной мере вкусил горькие плоды собственной недальновидности.
