В ночь на 23 мая пакистанским вооруженным силам в 16-часовом бою удалось отбить у талибов военную базу "Мехран". Наблюдатели же в Соединенных Штатах пытаются понять значение этого факта для ситуации в регионе и для американо-пакистанских отношений. Что означает нападение пакистанских талибов на базу военно-морской авиации в городе Карачи – это месть за смерть Усамы бин Ладена или нечто большее? На этот вопрос в интервью Радио Свобода отвечает Джастин Логан, заместитель директора по внешнеполитическим исследованиям вашингтонского Института Катона:
– Думаю, что этот факт, прежде всего, отражает наличие у Пакистана собственной воинствующей оппозиции действующему в этой стране режиму. Скорее всего, кроме мести за бин Ладена, были и другие мотивы для нападения. Но в любом случае атака является напоминанием о наличии внутренней проблемы Пакистана – проблемы исламских боевиков.
– Исламабад назвал рейд американских спецназовцев против бин Ладена нарушением суверенитета Пакистана. Между тем Барак Обама в недавнем интервью BBC заявил, что уважает суверенитет Пакистана, но готов отдать приказ о новых операциях на территории этой страны для истребления лидеров "Аль-Каиды" или талибов. Действительно ли президент США может приказать начать операцию, аналогичную той, что прошла в Абботабаде?
– Думаю, что в краткосрочной перспективе это маловероятно. Скорее всего, будут продолжаться удары по убежищам терррористов в Пакистане с американских беспилотников – несколько таких ударов были нанесены уже после ликвидации бин Ладена. Недовольство пакистанцев вполне объяснимо: кому понравятся действия извне, выглядящие как попрание суверенитета? С другой стороны, совершенно очевидно и то, что ликвидации бин Ладена одними лишь дипломатическими усилиями никогда бы не было. Ни один американский президент, считающий своим долгом покончить с террористом номер один, никогда бы не рискнул успехом этой операции, заранее обсуждая ее с пакистанскими партнерами – и в этом смысле высочайшая секретность, сопровождавшая доставку нашего спецназа на вертолетах-невидимках на пакистанскую территорию, логична. Соединые Штаты не могли доверить секрет операции против бин Ладена пакистанскому военному и разведывательному истэблишменту, зная о его двуличии в войне с террором.
Тем не менее, я считаю, что версия о большой размолвке между Вашингтоном и Исламабадом неправдоподобна. Согласно логике американских высокопоставленных должностных лиц, Пакистан должен быть заинтересован в успехе нашей военной кампании в Афганистане – успехе, который, как принято считать, не позволит талибам одержать верх в этой стране и дестабилизировать соседний Пакистан. Пакистанские же представители говорят, что эта проблема их особо не волнует. Мы уничтожили бин Ладен, но они не столько радуются этому обстоятельству, сколько выражают озабоченость отношениями с американцами. Мы словно идем по кругу: ведем боевые действия в Афганистане во благо Пакистана, но ради успеха этой войны сами нуждаемся в Пакистане, через территорию которого осуществляем поставки для антиталибской коалиции. Мы продолжаем оказывать Пакистану военную и экономическую помощь. Поэтому, я думаю, что обе стороны сохранят стремление к тесным отношениям, которые продолжат сопровождаться трениями.
– Каков, на ваш взгляд, более предпочтительный вариант развития американо-пакистанских отношений?
– Я принадлежу к той части американских специалистов по региону, которые высказываются в пользу если не охлаждения до сих пор тесных американо-пакистанских отношений, то их перехода в несколько более отстраненную, сдержанную форму. Пакистанцы по понятным причинам могут быть недовольны американской политикой в отношении Афганистана; эта политика, на их взгляд, якобы дает преимущества интересам Индии, с которой у Пакистана весьма напряженные отношения. С моей точки зрения, разумно было бы сильно сократить американское присутстсвие в Афганистане, которому Пакистан покровительствует, но одновременно несколько дистанцироваться от Пакистана в дипломатических отношениях и в оказании ему помощи. Предполагаю, что первое будет приветствоваться Исламабадом, в отличие от второго.
– После рейда пакистанских талибов на военный объект в Карачи многие задаются вопросом о том, насколько безопасны условия, в которых находится пакистанский ядерный арсенал. Каково ваше мнение на этот счет?
– В последние годы различные группы в Пакистане не раз пытались захватить пакистанские ядерные объекты. Но нет никаких свидетельств того, что эти группы обладают мало-мальским технологическим опытом, организационной способностью хотя бы для того, чтобы нарушить целостность этих объектов. Конечно, полной увереннности в безопасности нет. В Пакистане охрана военных объектов, в том числе и ядерных, оставляет желать лучшего. В Вашингтоне принято считать, что пакистанские ядерные вооружения слабо защищены от захвата. Я не думаю, что это так. На основании свидетельств из открытых источников я полагаю, что в Пакистане практически не существует групп, способных установить контроль над ядерными объектами, завладеть расщепляемыми материалами. Все это намного сложнее, чем кажется.
– Думаю, что этот факт, прежде всего, отражает наличие у Пакистана собственной воинствующей оппозиции действующему в этой стране режиму. Скорее всего, кроме мести за бин Ладена, были и другие мотивы для нападения. Но в любом случае атака является напоминанием о наличии внутренней проблемы Пакистана – проблемы исламских боевиков.
– Исламабад назвал рейд американских спецназовцев против бин Ладена нарушением суверенитета Пакистана. Между тем Барак Обама в недавнем интервью BBC заявил, что уважает суверенитет Пакистана, но готов отдать приказ о новых операциях на территории этой страны для истребления лидеров "Аль-Каиды" или талибов. Действительно ли президент США может приказать начать операцию, аналогичную той, что прошла в Абботабаде?
– Думаю, что в краткосрочной перспективе это маловероятно. Скорее всего, будут продолжаться удары по убежищам терррористов в Пакистане с американских беспилотников – несколько таких ударов были нанесены уже после ликвидации бин Ладена. Недовольство пакистанцев вполне объяснимо: кому понравятся действия извне, выглядящие как попрание суверенитета? С другой стороны, совершенно очевидно и то, что ликвидации бин Ладена одними лишь дипломатическими усилиями никогда бы не было. Ни один американский президент, считающий своим долгом покончить с террористом номер один, никогда бы не рискнул успехом этой операции, заранее обсуждая ее с пакистанскими партнерами – и в этом смысле высочайшая секретность, сопровождавшая доставку нашего спецназа на вертолетах-невидимках на пакистанскую территорию, логична. Соединые Штаты не могли доверить секрет операции против бин Ладена пакистанскому военному и разведывательному истэблишменту, зная о его двуличии в войне с террором.
Тем не менее, я считаю, что версия о большой размолвке между Вашингтоном и Исламабадом неправдоподобна. Согласно логике американских высокопоставленных должностных лиц, Пакистан должен быть заинтересован в успехе нашей военной кампании в Афганистане – успехе, который, как принято считать, не позволит талибам одержать верх в этой стране и дестабилизировать соседний Пакистан. Пакистанские же представители говорят, что эта проблема их особо не волнует. Мы уничтожили бин Ладен, но они не столько радуются этому обстоятельству, сколько выражают озабоченость отношениями с американцами. Мы словно идем по кругу: ведем боевые действия в Афганистане во благо Пакистана, но ради успеха этой войны сами нуждаемся в Пакистане, через территорию которого осуществляем поставки для антиталибской коалиции. Мы продолжаем оказывать Пакистану военную и экономическую помощь. Поэтому, я думаю, что обе стороны сохранят стремление к тесным отношениям, которые продолжат сопровождаться трениями.
– Каков, на ваш взгляд, более предпочтительный вариант развития американо-пакистанских отношений?
– Я принадлежу к той части американских специалистов по региону, которые высказываются в пользу если не охлаждения до сих пор тесных американо-пакистанских отношений, то их перехода в несколько более отстраненную, сдержанную форму. Пакистанцы по понятным причинам могут быть недовольны американской политикой в отношении Афганистана; эта политика, на их взгляд, якобы дает преимущества интересам Индии, с которой у Пакистана весьма напряженные отношения. С моей точки зрения, разумно было бы сильно сократить американское присутстсвие в Афганистане, которому Пакистан покровительствует, но одновременно несколько дистанцироваться от Пакистана в дипломатических отношениях и в оказании ему помощи. Предполагаю, что первое будет приветствоваться Исламабадом, в отличие от второго.
– После рейда пакистанских талибов на военный объект в Карачи многие задаются вопросом о том, насколько безопасны условия, в которых находится пакистанский ядерный арсенал. Каково ваше мнение на этот счет?
– В последние годы различные группы в Пакистане не раз пытались захватить пакистанские ядерные объекты. Но нет никаких свидетельств того, что эти группы обладают мало-мальским технологическим опытом, организационной способностью хотя бы для того, чтобы нарушить целостность этих объектов. Конечно, полной увереннности в безопасности нет. В Пакистане охрана военных объектов, в том числе и ядерных, оставляет желать лучшего. В Вашингтоне принято считать, что пакистанские ядерные вооружения слабо защищены от захвата. Я не думаю, что это так. На основании свидетельств из открытых источников я полагаю, что в Пакистане практически не существует групп, способных установить контроль над ядерными объектами, завладеть расщепляемыми материалами. Все это намного сложнее, чем кажется.
