Защитники лейтенанта Сергея Аракчеева, осужденного к 15 годам лишения свободы за убийство мирных жителей на территории Чечни, заявляют о том, что в деле появились новые обстоятельства, ставящие под сомнение приговор суда, и требуют нового расследования. 10 июня Аракчеев обратился к Владимиру Путину с просьбой разобраться в его деле. В тот же день в Москве был убит бывший полковник Юрий Буданов. Эксперты размышляют о сходстве и различиях дела Буданова и дела Аракчеева, и том, к чему может привести пересмотр приговоров по "чеченским" делам.
По версии следствия, 15 января 2003 года Сергей Аракчеев и его сослуживец Евгений Худяков вместе с другими военнослужащими напали на "Волгу", похитили ее водителя, затем остановили "КамАЗ", а троих мужчин, находившихся в кабине, расстреляли. В своем видеообращении к премьеру Владимиру Путину Сергей Аракчеев утверждает, что не убивал мирных жителей, а уголовное дело сфальсифицировано: "Я никогда не воевал с чеченским народом и не уверен, что ему нужны ритуальные жертвы в моем лице… После оправдания я хочу вернуться к службе". Аракчеев также заявил, что готов пройти проверку на детекторе лжи.
Новые обстоятельства, о которых говорят защитники отбывающего наказание бывшего командира инженерно-саперной роты внутренних войск - то, что Сергей Аракчеев действительно прошел проверку на полиграфе. Об этом рассказал его адвокат Дмитрий Аграновский:
– Как минимум, возникают основания для обращения с ходатайством о пересмотре этого дела по новым обстоятельствам. Кроме того, мы планируем использовать результаты проверки Аракчеева на детекторе лжи при обращении с надзорной жалобой в Верховный суд – а также для того, чтобы ускорить производство по жалобе в Европейский суд, которая там находится с 2006 года.
Это дело беспрецедентно по своему характеру. Оно не имеет аналогов ни в российской, ни в мировой практике. Аракчеев и Худяков дважды были оправданы судом присяжных. После этого вышло постановление Конституционного суда, на основании которого Верховный суд вообще отменил присяжных для лиц, участвовавших в контртеррористической операции в Чечне. И уже третий процесс по делу Аракчеева-Худякова проходил без присяжных. У Аракчеева, моего подзащитного, устойчивое, 100-процентное алиби. Доказательств его невиновности хватит на всю дивизию Дзержинского. Третий процесс шел почти что год, за это время судья не удовлетворил ни одного нашего сколько-нибудь значимого ходатайства, отказал даже во вскрытии трупов. Есть в деле журнал выхода машин, в котором указано, что Аракчеев в этот день, в то время, когда происходило убийство, находился совершенно в другом месте, в составе другого экипажа. Есть около 30 свидетелей, которые подтверждают алиби Аракчеева. Есть заключение баллистической экспертизы, которое говорит, что пули и гильзы, найденные на месте происшествия, не подходят к автомату Аракчеева и вообще не подходят к оружию воинской части 3186. Таким образом, доказательств достаточно, – утверждает Дмитрий Аграновский.
Сторонники Сергея Аракчеева отвергают попытки провести какие-либо параллели между его судьбой и судьбой Юрия Буданова - прежде всего потому, что Аракчеев не признает своей вины. О деле Буданова и деле Аракчеева размышляет член правления ПЦ "Мемориал" Александр Черкасов:
– В обоих случаях речь идет о преступлении, совершенном военнослужащими федеральных сил в отношении гражданского населения. И в том и в другом случае имело место похищение человека. Если говорить о преступлении, за которое осужден Аракчеев, – людей, которые были в КаМАЗе, убили, потом их трупы сожгли в машине, а одного доставили на базу части внутренних войск, откуда он, по счастью, смог сбежать. Общее со случаем Буданова – то, что это происходило в режиме антитеррористической операции, который, на самом деле, давал возможность полной бесконтрольности силовикам и минимум возможностей для контроля над силовиками. Еще одно сходство - то, что преступление сразу получило большую огласку: убийство людей в КаМАЗе - это в январе 2003 года в Чечне - было воспринято весьма болезненно, равно как и то, что весной 2000 года сделал Буданов.
А дальше начинаются различия. Про Буданова было известно изначально. А преступление, за которое осужден Аракчеев, совершили люди в масках, без опознавательных знаков, по которым можно было бы определить, а что же это за силовики. На том, собственно, и строится защита Аракчеева. Буданова судил профессиональный суд; Аракчеева и его подельника Худякова судил суд присяжных, несколько раз оправдывая подсудимых (на это и ссылаются, в частности, адвокаты). Но – представьте себе Ростов-на-Дону и Грозный. Представьте себе, что сейчас, по прошествии времени, будет созвана коллегия присяжных в Грозном, и именно она будет рассматривать дело Аракчеева. Как ростовская коллегия была предсказуема, так и грозненская, наверное, будет предсказуема тоже. В воюющей стране доверять людям, которые, в общем, делят мир на своих и чужих, решение вопроса о виновности и невиновности – может быть, несколько опрометчиво.
Дело даже не в том, что царит тотальный произвол сотрудников силовых структур – а в том, что царит полная безнаказанность. Есть единицы осужденных, из них далеко не все пришли на оглашение приговора – и есть тысячи преступлений, за которые не ответил никто. Есть тысячи палачей. Есть убийцы, которые ходят среди нас, - уверен Александр Черкасов. Он полагает, что все дела о военных преступлениях и похищениях людей в Чечне, которые не доведены до конца, необходимо расследовать заново.
Жители Чечни заинтересованы в объективном расследовании дела Аракчеева, считает чеченская правозащитница Хеда Саратова:
– Если он убил, – вот мое личное мнение, – бог ему судья. Я согласна с тем, чтобы пересмотрели это дело. Может быть, у той стороны будет возможность пригласить побольше свидетелей; Если Аракчеев невиновен, – мы не за то, чтобы сидели невиновные люди. По некоторым данным, 21 тысяча чеченских молодых людей сидят по разным тюрьмам Российской Федерации. И я вас уверяю, что они чувствуют себя так же нехорошо, как Аракчеев. Тут больше речь идет о судебной системе – о том, что в России можно кого угодно посадить по сфабрикованному делу. Неправда, что я ненавижу Аракчеева и подобных ему людей. Не хотим мы, чеченцы, мстить, - заявила в эфире Радио Свобода Хеда Саратова.
Год назад Сергей Аракчеев обращался к президенту Дмитрию Медведеву с просьбой обратить внимание на его дело, но ответа так и не дождался. Сегодня в рядах сочувствующих Аракчееву можно заметить и политтехнологов, близких к пропутинскому Народному фронту. Возникает вопрос: будет ли "дело Аракчеева" каким-то образом использовано в предвыборной кампании?
По версии следствия, 15 января 2003 года Сергей Аракчеев и его сослуживец Евгений Худяков вместе с другими военнослужащими напали на "Волгу", похитили ее водителя, затем остановили "КамАЗ", а троих мужчин, находившихся в кабине, расстреляли. В своем видеообращении к премьеру Владимиру Путину Сергей Аракчеев утверждает, что не убивал мирных жителей, а уголовное дело сфальсифицировано: "Я никогда не воевал с чеченским народом и не уверен, что ему нужны ритуальные жертвы в моем лице… После оправдания я хочу вернуться к службе". Аракчеев также заявил, что готов пройти проверку на детекторе лжи.
Новые обстоятельства, о которых говорят защитники отбывающего наказание бывшего командира инженерно-саперной роты внутренних войск - то, что Сергей Аракчеев действительно прошел проверку на полиграфе. Об этом рассказал его адвокат Дмитрий Аграновский:
– Как минимум, возникают основания для обращения с ходатайством о пересмотре этого дела по новым обстоятельствам. Кроме того, мы планируем использовать результаты проверки Аракчеева на детекторе лжи при обращении с надзорной жалобой в Верховный суд – а также для того, чтобы ускорить производство по жалобе в Европейский суд, которая там находится с 2006 года.
Это дело беспрецедентно по своему характеру. Оно не имеет аналогов ни в российской, ни в мировой практике. Аракчеев и Худяков дважды были оправданы судом присяжных. После этого вышло постановление Конституционного суда, на основании которого Верховный суд вообще отменил присяжных для лиц, участвовавших в контртеррористической операции в Чечне. И уже третий процесс по делу Аракчеева-Худякова проходил без присяжных. У Аракчеева, моего подзащитного, устойчивое, 100-процентное алиби. Доказательств его невиновности хватит на всю дивизию Дзержинского. Третий процесс шел почти что год, за это время судья не удовлетворил ни одного нашего сколько-нибудь значимого ходатайства, отказал даже во вскрытии трупов. Есть в деле журнал выхода машин, в котором указано, что Аракчеев в этот день, в то время, когда происходило убийство, находился совершенно в другом месте, в составе другого экипажа. Есть около 30 свидетелей, которые подтверждают алиби Аракчеева. Есть заключение баллистической экспертизы, которое говорит, что пули и гильзы, найденные на месте происшествия, не подходят к автомату Аракчеева и вообще не подходят к оружию воинской части 3186. Таким образом, доказательств достаточно, – утверждает Дмитрий Аграновский.
Сторонники Сергея Аракчеева отвергают попытки провести какие-либо параллели между его судьбой и судьбой Юрия Буданова - прежде всего потому, что Аракчеев не признает своей вины. О деле Буданова и деле Аракчеева размышляет член правления ПЦ "Мемориал" Александр Черкасов:
– В обоих случаях речь идет о преступлении, совершенном военнослужащими федеральных сил в отношении гражданского населения. И в том и в другом случае имело место похищение человека. Если говорить о преступлении, за которое осужден Аракчеев, – людей, которые были в КаМАЗе, убили, потом их трупы сожгли в машине, а одного доставили на базу части внутренних войск, откуда он, по счастью, смог сбежать. Общее со случаем Буданова – то, что это происходило в режиме антитеррористической операции, который, на самом деле, давал возможность полной бесконтрольности силовикам и минимум возможностей для контроля над силовиками. Еще одно сходство - то, что преступление сразу получило большую огласку: убийство людей в КаМАЗе - это в январе 2003 года в Чечне - было воспринято весьма болезненно, равно как и то, что весной 2000 года сделал Буданов.
А дальше начинаются различия. Про Буданова было известно изначально. А преступление, за которое осужден Аракчеев, совершили люди в масках, без опознавательных знаков, по которым можно было бы определить, а что же это за силовики. На том, собственно, и строится защита Аракчеева. Буданова судил профессиональный суд; Аракчеева и его подельника Худякова судил суд присяжных, несколько раз оправдывая подсудимых (на это и ссылаются, в частности, адвокаты). Но – представьте себе Ростов-на-Дону и Грозный. Представьте себе, что сейчас, по прошествии времени, будет созвана коллегия присяжных в Грозном, и именно она будет рассматривать дело Аракчеева. Как ростовская коллегия была предсказуема, так и грозненская, наверное, будет предсказуема тоже. В воюющей стране доверять людям, которые, в общем, делят мир на своих и чужих, решение вопроса о виновности и невиновности – может быть, несколько опрометчиво.
Дело даже не в том, что царит тотальный произвол сотрудников силовых структур – а в том, что царит полная безнаказанность. Есть единицы осужденных, из них далеко не все пришли на оглашение приговора – и есть тысячи преступлений, за которые не ответил никто. Есть тысячи палачей. Есть убийцы, которые ходят среди нас, - уверен Александр Черкасов. Он полагает, что все дела о военных преступлениях и похищениях людей в Чечне, которые не доведены до конца, необходимо расследовать заново.
Жители Чечни заинтересованы в объективном расследовании дела Аракчеева, считает чеченская правозащитница Хеда Саратова:
– Если он убил, – вот мое личное мнение, – бог ему судья. Я согласна с тем, чтобы пересмотрели это дело. Может быть, у той стороны будет возможность пригласить побольше свидетелей; Если Аракчеев невиновен, – мы не за то, чтобы сидели невиновные люди. По некоторым данным, 21 тысяча чеченских молодых людей сидят по разным тюрьмам Российской Федерации. И я вас уверяю, что они чувствуют себя так же нехорошо, как Аракчеев. Тут больше речь идет о судебной системе – о том, что в России можно кого угодно посадить по сфабрикованному делу. Неправда, что я ненавижу Аракчеева и подобных ему людей. Не хотим мы, чеченцы, мстить, - заявила в эфире Радио Свобода Хеда Саратова.
Год назад Сергей Аракчеев обращался к президенту Дмитрию Медведеву с просьбой обратить внимание на его дело, но ответа так и не дождался. Сегодня в рядах сочувствующих Аракчееву можно заметить и политтехнологов, близких к пропутинскому Народному фронту. Возникает вопрос: будет ли "дело Аракчеева" каким-то образом использовано в предвыборной кампании?
