Владимиру Осечкину 30 лет. Два месяца назад освободился из тюрьмы. Он считает свое осуждение несправедливым. Правоохранители, иницировавшее преследование Осечкина, и сами привлечены к ответственности - за вымогательство взятки у предпринимателей. Освободившись, Владимир Осечкин решил стать защитником прав заключенных.
Владимир Осечкин был осужден по на семь лет ст. 159 ч. 4, ст. 160 ч. 4 и ч. 3, и ст. 174-1 ч. 4 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере, крупные растраты с последующей легализацией денежных средств). Освободился по УДО. И заявляет: теперь бизнесом заниматься невозможно без ведения общественной деятельности.
Владимир Осечкин - один из создателей сайта True-Justice.Net, посвященного защите прав заключенных. Вскоре заработает и его сайт Gulagu.Net. Владимир Осечкин рассказал свою историю корреспонденту Радио Свобода:
- С мая 2007 года меня взяли под стражу в моем собственном автосалоне. Следствие продолжалось колоссальные сроки - практически два года. Уголовное дело расследовали не в Москве, где якобы произошли преступления, а в Московской области. Одним из кураторов этого дела был мэр города Озёры Артур Шматко и прокурор этого же города. Мэр Озёр Шматко с 2009 года взят под стражу и осужден - за вымогательство взятки в особо крупном размере. Прокурор Дрок уже тоже привлечен к уголовной ответственности за вымогательство взятки у предпринимателей.
В отношении меня было возбуждено уголовное дело по статье 159.4 - мошенничество в особо крупных размерах. Это статья, по которой в основном и сидят предприниматели.
С моей точки зрения, цель моего уголовного дела - отъем активов. Я и коллеги создавали на Московской кольцевой дороге автомобильный торговый центр. Мы собирались начать в России автомобильные аукционы, а это, по сути, антикоррупционная мера. Это открытые продажи. Аукционные продажнные цены - и есть реальная рыночная цена. Тогда все госзакупки и госпродажи сразу были бы названы коррупционными: закупочные цены завышены, распродажи автопарков - занижены... Результат - уголовное дело.
Следствие закончилось в августе 2008 года, а судить меня начали в ноябре 2009. Год и три месяца меня вместе с уголовным делом переправляли то в Московскую область, то из области в Москву. Потом прокуроры, которые сейчас либо в бегах, либо сидят в Лефортово, организовали отмену направления дела в Москву и все-таки организовали суд надо мной в Московской области.
И буквально 1,5 месяца назад - 15 июня 2011 года, я освободился по УДО.
Я считаю, что в этой стране в настоящее время бизнес создавать небезопасно. И, в первую очередь, чтобы создавать и строить, необходимо сделать все возможное, и мне в том числе, чтобы в нашей стране было торжество закона, а не произвола. Эта ГУЛАГовская система унесла жизни Веры Трифоновой, Сергея Магнитского и многих других, о которых средства массовой информации молчат. Уже достаточно эта система забрала жизней, чтобы мы сидели сложа руки.
- Многих других? Кого вы имеете в виду?
- Я хочу поднять тему: можно ли бить людей, в том числе заключенных. К сожалению, в России распространена практика применения к людям методов физического насилия.
В некоторых областях УФСИН ведет себя достаточно корректно, а в некоторых между заключенными ходят легенды: "попадешь в такой конвой - останешься без зубов и без ребер".
На слуху трагедия в Копейске, куда 30 мая 2008 года прибыл новый этап заключенных. А уже 31 мая несколько трупов заключенных были обнаружены в прогулочных двориках. Администрация колонии и УФСИН Челябинской области придумали версию о якобы побеге, о бунте. Но судом установлено: сотрудники администрации и УФСИН Челябинской области наносили друг другу побои, имитируя подавление бунта заключенных. 27 мая 2011 приговор был вынесен примерно 10 сотрудникам УФСИН.
Тем, кто непосредственно избивал заключенных дубинками, заставлял ползать по полу, облизывать эти дубинки, назначили порядка 10 лет строгого режима каждому. Руководители УФСИН Челябинской области получили условные сроки.
С точки зрения закона и здравого смысла, ответ на вопрос, который я ставлю, один: бить людей нельзя. Но, к сожалению, несмотря на всю очевидность этого ответа, все это продолжается.
Именно поэтому мы создаем проект "Gulagu.NEt". Слава богу, руководство УФСИН России, Управление собственной безопасности и прокуратура (последний случай - по Твери) реагируют на наши обращения, проводят по ним проверки.
- Принцип сайта "True-Justice" и, в будущем, "Gulagu.net" - это аккумулирование уже опубликованной информации о нарушениях прав заключенных или нечно большее?
- Мы сделали доступным и легким размещение комментариев. И заключенные, и их родственники не только высказывают свое мнение, но и раскрывают фамилии, имена, конкретные адреса, где совершается произвол. С другой стороны, в блоге с комментариями появляются сотрудники системы ФСИН, которые пытаются оправдать применение насилия к заключенным.
Из Кремля и Белого Дома мы слышим слова о гуманизации исправительной системы, однако на местах, к сожалению, есть сотрудники, которые считают, что если человек осужден, то его можно и нужно бить. А в приговоре же не сказано, что осужденного необходимо лишать здоровья и жизни. В противном случае это только озлобляет, а не исправляет человека. Наша задача - предавать эти случаи огласке.
- Вы постоянно говорите слово "система". До вашего уголовного преследования вы не задумывались о недостатках исправительной и шире - политической системы в России?
- Если честно, я жил в каких-то розовых очках. Я очень доверял тому, что слышал по телевизору. Даже в разговоре со своими коллегами по автомобильноу бизнесу, которые живут в Финляндии, в США, я говорил, что Москва по уровню жизни и соблюдению прав человека приближается к Европе. Слушая такие позитивные мнения от меня, мои товарищи, которые уехали в 90-е и находятся за границей, задумывались о возвращении и о создании в России бизнеса. Но, конечно, та история, которая произошла со мной, многих отвратила от России. То, через что я прошел, эти четыре года...
- Какие у вас планы теперь? Помимо общественной деятельности заниматься бизнесом? Или вы вообще не хотите этого делать?
- Глаза боятся, а руки делают. Конечно, сложа руки я сидеть не буду. Даже для реализации наших социальных проектов, направленных на защиту прав заключенных, безусловно, необходимы деньги. И, безусловно, я буду заниматься бизнесом. Я уже рассматриваю ряд предложений. Но есть большие риски.
- Недавно на Радио Свобода была дискуссия: "валить или не валить" из России. Что думаете по этому поводу вы и члены вашей семьи?
- Уезжать, поджимать хвост, бежать и оставлять страну оборотням в погонах я не собираюсь. Но я хочу не выживать, а жить...
Владимир Осечкин был осужден по на семь лет ст. 159 ч. 4, ст. 160 ч. 4 и ч. 3, и ст. 174-1 ч. 4 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере, крупные растраты с последующей легализацией денежных средств). Освободился по УДО. И заявляет: теперь бизнесом заниматься невозможно без ведения общественной деятельности.
Владимир Осечкин - один из создателей сайта True-Justice.Net, посвященного защите прав заключенных. Вскоре заработает и его сайт Gulagu.Net. Владимир Осечкин рассказал свою историю корреспонденту Радио Свобода:
- С мая 2007 года меня взяли под стражу в моем собственном автосалоне. Следствие продолжалось колоссальные сроки - практически два года. Уголовное дело расследовали не в Москве, где якобы произошли преступления, а в Московской области. Одним из кураторов этого дела был мэр города Озёры Артур Шматко и прокурор этого же города. Мэр Озёр Шматко с 2009 года взят под стражу и осужден - за вымогательство взятки в особо крупном размере. Прокурор Дрок уже тоже привлечен к уголовной ответственности за вымогательство взятки у предпринимателей.
В отношении меня было возбуждено уголовное дело по статье 159.4 - мошенничество в особо крупных размерах. Это статья, по которой в основном и сидят предприниматели.
С моей точки зрения, цель моего уголовного дела - отъем активов. Я и коллеги создавали на Московской кольцевой дороге автомобильный торговый центр. Мы собирались начать в России автомобильные аукционы, а это, по сути, антикоррупционная мера. Это открытые продажи. Аукционные продажнные цены - и есть реальная рыночная цена. Тогда все госзакупки и госпродажи сразу были бы названы коррупционными: закупочные цены завышены, распродажи автопарков - занижены... Результат - уголовное дело.
Следствие закончилось в августе 2008 года, а судить меня начали в ноябре 2009. Год и три месяца меня вместе с уголовным делом переправляли то в Московскую область, то из области в Москву. Потом прокуроры, которые сейчас либо в бегах, либо сидят в Лефортово, организовали отмену направления дела в Москву и все-таки организовали суд надо мной в Московской области.
И буквально 1,5 месяца назад - 15 июня 2011 года, я освободился по УДО.
Я считаю, что в этой стране в настоящее время бизнес создавать небезопасно. И, в первую очередь, чтобы создавать и строить, необходимо сделать все возможное, и мне в том числе, чтобы в нашей стране было торжество закона, а не произвола. Эта ГУЛАГовская система унесла жизни Веры Трифоновой, Сергея Магнитского и многих других, о которых средства массовой информации молчат. Уже достаточно эта система забрала жизней, чтобы мы сидели сложа руки.
- Многих других? Кого вы имеете в виду?
- Я хочу поднять тему: можно ли бить людей, в том числе заключенных. К сожалению, в России распространена практика применения к людям методов физического насилия.
В некоторых областях УФСИН ведет себя достаточно корректно, а в некоторых между заключенными ходят легенды: "попадешь в такой конвой - останешься без зубов и без ребер".
На слуху трагедия в Копейске, куда 30 мая 2008 года прибыл новый этап заключенных. А уже 31 мая несколько трупов заключенных были обнаружены в прогулочных двориках. Администрация колонии и УФСИН Челябинской области придумали версию о якобы побеге, о бунте. Но судом установлено: сотрудники администрации и УФСИН Челябинской области наносили друг другу побои, имитируя подавление бунта заключенных. 27 мая 2011 приговор был вынесен примерно 10 сотрудникам УФСИН.
Тем, кто непосредственно избивал заключенных дубинками, заставлял ползать по полу, облизывать эти дубинки, назначили порядка 10 лет строгого режима каждому. Руководители УФСИН Челябинской области получили условные сроки.
С точки зрения закона и здравого смысла, ответ на вопрос, который я ставлю, один: бить людей нельзя. Но, к сожалению, несмотря на всю очевидность этого ответа, все это продолжается.
Именно поэтому мы создаем проект "Gulagu.NEt". Слава богу, руководство УФСИН России, Управление собственной безопасности и прокуратура (последний случай - по Твери) реагируют на наши обращения, проводят по ним проверки.
- Принцип сайта "True-Justice" и, в будущем, "Gulagu.net" - это аккумулирование уже опубликованной информации о нарушениях прав заключенных или нечно большее?
- Мы сделали доступным и легким размещение комментариев. И заключенные, и их родственники не только высказывают свое мнение, но и раскрывают фамилии, имена, конкретные адреса, где совершается произвол. С другой стороны, в блоге с комментариями появляются сотрудники системы ФСИН, которые пытаются оправдать применение насилия к заключенным.
Из Кремля и Белого Дома мы слышим слова о гуманизации исправительной системы, однако на местах, к сожалению, есть сотрудники, которые считают, что если человек осужден, то его можно и нужно бить. А в приговоре же не сказано, что осужденного необходимо лишать здоровья и жизни. В противном случае это только озлобляет, а не исправляет человека. Наша задача - предавать эти случаи огласке.
- Вы постоянно говорите слово "система". До вашего уголовного преследования вы не задумывались о недостатках исправительной и шире - политической системы в России?
- Если честно, я жил в каких-то розовых очках. Я очень доверял тому, что слышал по телевизору. Даже в разговоре со своими коллегами по автомобильноу бизнесу, которые живут в Финляндии, в США, я говорил, что Москва по уровню жизни и соблюдению прав человека приближается к Европе. Слушая такие позитивные мнения от меня, мои товарищи, которые уехали в 90-е и находятся за границей, задумывались о возвращении и о создании в России бизнеса. Но, конечно, та история, которая произошла со мной, многих отвратила от России. То, через что я прошел, эти четыре года...
- Какие у вас планы теперь? Помимо общественной деятельности заниматься бизнесом? Или вы вообще не хотите этого делать?
- Глаза боятся, а руки делают. Конечно, сложа руки я сидеть не буду. Даже для реализации наших социальных проектов, направленных на защиту прав заключенных, безусловно, необходимы деньги. И, безусловно, я буду заниматься бизнесом. Я уже рассматриваю ряд предложений. Но есть большие риски.
- Недавно на Радио Свобода была дискуссия: "валить или не валить" из России. Что думаете по этому поводу вы и члены вашей семьи?
- Уезжать, поджимать хвост, бежать и оставлять страну оборотням в погонах я не собираюсь. Но я хочу не выживать, а жить...
