Во вторник, 20 сентября, суд в Страсбурге признал обоснованной часть претензий акционеров ЮКОСа к правительству России, выдвинутых в связи с банкротством этой нефтяной компании. При этом в решении суда подчеркивается, что не найдено фактов того, что российские власти использовали судебные процедуры, чтобы намеренно развалить ЮКОС и присвоить себе его активы. О компенсации акционерам ЮКОСА решение пока не вынесено.
Владимир Кара-Мурза: Европейский суд по правам человека признал Россию нарушившей право компании ЮКОС на защиту собственности. Однако Суд объяснил, что действия российских налоговиков в отношении компании не были политически мотивированными.
Рассмотрев жалобу ЮКОСа, суд признал Россию нарушившей статью 1 протокола №1 (защита собственности) к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Также зафиксировано нарушение права на справедливое судебное разбирательство и отдельных норм налогообложения, касающихся подсчета и наложения взыскания
Акционеры "ЮКОСа" во главе с бывшими топ-менеджерами Стивеном Тиди и Брюсом Мизамором обратились в Страсбург в 2004 году. Они требовали от российского правительства рекордную сумму – почти 100 миллиардов долларов.
Публичные слушания состоялись в марте 2010 года. Тогда представляя иск в марте 2010 года, адвокат истцов Пирс Гарднер сказал, что история ЮКОСа – это "замаскированная экспроприация". "Продажа компании на аукционе была отвлекающим маневром с участием подставного покупателя", - сказал адвокат.Напомним, что обанкроченный ЮКОС был «"продан с молотка" никому не известной компании «"Байкалфинансгруп", а затем главные активы ЮКОСа оказались в руках государственной "Роснефти". Лишь тогдашний российский президент Владимир Путин заявлял, что знает людей, стоявших за "Байкалфинансгруп". Фирма была зарегистрирована в Твери по одному адресу рюмочной "Лондон". Страсбургский суд признал судебное разбирательство по делу нефтяной компании "ЮКОС" несправедливым.
Однако политическим преследование компании называть не стали. Не принял суд и никакого решения о компенсации, которую Россия должна выплатить. Однако и Россия, которая обязана исполнить решение ЕСПЧ, вправе обжаловать его в Большой палате Страсбургского суда. Жалоба может быть подана в течение трех месяцев с момента оглашения решения.
Победу акционеров ЮКОСа в Страсбургском суде обсуждаем с Александром Осовцовым, членом политсовета движения "Солидарность", бывшим директором программ фонда "Открытая Россия" и Дмитрием Гололобовым, бывшим начальником правового управления компании ЮКОС. Что вы считаете главным в решении Страсбургского суда: то, что Россия нарушила право ЮКОСа на защиту собственности или то, что действия российских властей не признаны политически мотивированными?
Александр Осовцов: Разумеется, я, как и, думаю, многие, главным считаю, что Страсбургский суд признал нарушение права на защиту собственности и нарушение права на справедливое правосудие – это, на мой взгляд, не менее важно. Это два главных момента. Исковое требование о признании политической мотивированности, скажем так, было максимумом возможного. И всерьез, я думаю, мало кто рассчитывал на то, что Страсбургский суд, по крайней мере, на этом этапе признает это тоже. Если бы было признано и это, то тогда можно было бы считать, что с точки зрения как минимум международного права история закончена. Поэтому то, что это не признано – это неожиданность для меня, по крайней мере, думаю, для многих тоже. Главное в рамках этого конкретного дела достигнута.
Также очень важной деталью является срок, который Страсбургский суд
дал истцам и ответчикам на переговоры по поводу суммы компенсации. Это маленький срок – три месяца. Страсбургский суд вполне мог бы дать шесть месяцев, а то и год, он дал всего три месяца, и таким образом у ответчика, у Российской Федерации немного времени для того, чтобы попытаться затянуть время, само собой, и попытаться убедить истцов в том, что сумма компенсации должна быть сравнительно небольшой. Ясно, что представители России не согласятся на 98 миллиардов, но столь же понятно, что один-два – это тоже нереально. Эта, еще раз подчеркиваю, деталь довольно показательна.
Владимир Кара-Мурза: Можно ли считать успехом истцов вердикт Страсбургского суда, достигли ли, по-вашему, истцы поставленной ими цели?
Дмитрий Гололобов: Вы знаете, у меня очень тяжелая роль в данном случае – комментировать решение и то, что говорят на Западе. Только что была написана статья на эту тему, что это победа правительства Российской Федерации. На самом деле мы все пропускаем серьезный момент, который есть в решении. Политическая мотивация, отказ по 18, 14 и 7 статье. В решение Европейского суда содержится очень важный момент: Европейский суд сказал, что правительство боролось с налоговыми схемами ЮКОСа, и действовало при этом абсолютно законно, никаких претензий у Европейского суда к этому нет. Соответственно, все решения судов, которые признаны законными, к ним у Страсбурга нет претензий. Это, на мой взгляд, очень важный, но почему-то всеми забытый момент решения. То есть получается, что ЮКОС незаконно оптимизировал налоги – это то, что сказал Страсбург. Соответственно, встает вопрос о действительности всех приговоров, которые были в связи с этим, ответственности членов совета директоров компании и финансового директора. Потому что получается, что ЮКОС на протяжении нескольких лет незаконно оптимизировал налоги. Это все как-то упускают, как будто этого нет. Но в решение это занимает очень большое место и это очень подробно расписано. На фоне этого
политическая мотивация кажется вопросом важным, но все-таки вторичным. И я бы, говоря об успехе, о победе в этом деле и о возможности взыскания денег с Российской Федерации, я был бы очень осторожен и в первую очередь обращал бы внимание на детальное прочтение решения Европейского суда, в частности, этих моментов. Потому что такое впечатление, что ряд комментаторов этого решения не читали, прежде, чем говорят – выиграли. Да, есть выигрышные моменты. То, что государство злоупотребило своими правами, вынуждая компанию исполнять решения, исполнять налоговую задолженность. Но при этом Страсбургский суд оговорился, что у него нет претензий к продаже "Юганскнефтегаза". Европейский суд по правам человека умыл руки фактически по целому ряду принципиальных вопросов и занял по ним позицию, крайне неудобную для ЮКОСа.
Владимир Кара-Мурза: Лев Пономарев, исполнительный директор общественного движения "За права человека", считает, что состоялось признание гонителей ЮКОСа преступниками.
Лев Пономарев: Это все будет на пользу дальнейшим искам, которые
находятся в Европейском суде по конкретным фигурантам дела, в частности, Ходорковского и Лебедева. Что расстраивает многих комментаторов и, более того, кто-то сказал, что это победа России, что якобы там не признана политическая мотивированность. Не первый раз уже Европейский суд не поддерживает политическую мотивацию, потому что это не юридическая терминология. Сказано, что нарушен закон. То есть фактически было признано, что Россия, значит руководители российского государства действуют как уголовники, то есть было нарушено право частной собственности. То есть признано, что имущество ЮКОСа было похищено. Раз похищено, значит это уголовное преступление, это уголовники, но не признано, что это делалось в политических целях. Возникает вопрос: легче ли России и российскому руководству от того, что их назвали уголовниками, но не сказали, что это делалось в политических целях? Само определение, что это уголовник, по-моему, вполне достаточно.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
Владимир Кара-Мурза: Европейский суд по правам человека признал Россию нарушившей право компании ЮКОС на защиту собственности. Однако Суд объяснил, что действия российских налоговиков в отношении компании не были политически мотивированными.
Рассмотрев жалобу ЮКОСа, суд признал Россию нарушившей статью 1 протокола №1 (защита собственности) к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Также зафиксировано нарушение права на справедливое судебное разбирательство и отдельных норм налогообложения, касающихся подсчета и наложения взыскания
Акционеры "ЮКОСа" во главе с бывшими топ-менеджерами Стивеном Тиди и Брюсом Мизамором обратились в Страсбург в 2004 году. Они требовали от российского правительства рекордную сумму – почти 100 миллиардов долларов.
Публичные слушания состоялись в марте 2010 года. Тогда представляя иск в марте 2010 года, адвокат истцов Пирс Гарднер сказал, что история ЮКОСа – это "замаскированная экспроприация". "Продажа компании на аукционе была отвлекающим маневром с участием подставного покупателя", - сказал адвокат.Напомним, что обанкроченный ЮКОС был «"продан с молотка" никому не известной компании «"Байкалфинансгруп", а затем главные активы ЮКОСа оказались в руках государственной "Роснефти". Лишь тогдашний российский президент Владимир Путин заявлял, что знает людей, стоявших за "Байкалфинансгруп". Фирма была зарегистрирована в Твери по одному адресу рюмочной "Лондон". Страсбургский суд признал судебное разбирательство по делу нефтяной компании "ЮКОС" несправедливым.
Однако политическим преследование компании называть не стали. Не принял суд и никакого решения о компенсации, которую Россия должна выплатить. Однако и Россия, которая обязана исполнить решение ЕСПЧ, вправе обжаловать его в Большой палате Страсбургского суда. Жалоба может быть подана в течение трех месяцев с момента оглашения решения.
Победу акционеров ЮКОСа в Страсбургском суде обсуждаем с Александром Осовцовым, членом политсовета движения "Солидарность", бывшим директором программ фонда "Открытая Россия" и Дмитрием Гололобовым, бывшим начальником правового управления компании ЮКОС. Что вы считаете главным в решении Страсбургского суда: то, что Россия нарушила право ЮКОСа на защиту собственности или то, что действия российских властей не признаны политически мотивированными?
Александр Осовцов: Разумеется, я, как и, думаю, многие, главным считаю, что Страсбургский суд признал нарушение права на защиту собственности и нарушение права на справедливое правосудие – это, на мой взгляд, не менее важно. Это два главных момента. Исковое требование о признании политической мотивированности, скажем так, было максимумом возможного. И всерьез, я думаю, мало кто рассчитывал на то, что Страсбургский суд, по крайней мере, на этом этапе признает это тоже. Если бы было признано и это, то тогда можно было бы считать, что с точки зрения как минимум международного права история закончена. Поэтому то, что это не признано – это неожиданность для меня, по крайней мере, думаю, для многих тоже. Главное в рамках этого конкретного дела достигнута.
Также очень важной деталью является срок, который Страсбургский суд
Ясно, что представители России не согласятся на 98 миллиардов, но столь же понятно, что один-два – это тоже нереально
дал истцам и ответчикам на переговоры по поводу суммы компенсации. Это маленький срок – три месяца. Страсбургский суд вполне мог бы дать шесть месяцев, а то и год, он дал всего три месяца, и таким образом у ответчика, у Российской Федерации немного времени для того, чтобы попытаться затянуть время, само собой, и попытаться убедить истцов в том, что сумма компенсации должна быть сравнительно небольшой. Ясно, что представители России не согласятся на 98 миллиардов, но столь же понятно, что один-два – это тоже нереально. Эта, еще раз подчеркиваю, деталь довольно показательна.
Владимир Кара-Мурза: Можно ли считать успехом истцов вердикт Страсбургского суда, достигли ли, по-вашему, истцы поставленной ими цели?
Дмитрий Гололобов: Вы знаете, у меня очень тяжелая роль в данном случае – комментировать решение и то, что говорят на Западе. Только что была написана статья на эту тему, что это победа правительства Российской Федерации. На самом деле мы все пропускаем серьезный момент, который есть в решении. Политическая мотивация, отказ по 18, 14 и 7 статье. В решение Европейского суда содержится очень важный момент: Европейский суд сказал, что правительство боролось с налоговыми схемами ЮКОСа, и действовало при этом абсолютно законно, никаких претензий у Европейского суда к этому нет. Соответственно, все решения судов, которые признаны законными, к ним у Страсбурга нет претензий. Это, на мой взгляд, очень важный, но почему-то всеми забытый момент решения. То есть получается, что ЮКОС незаконно оптимизировал налоги – это то, что сказал Страсбург. Соответственно, встает вопрос о действительности всех приговоров, которые были в связи с этим, ответственности членов совета директоров компании и финансового директора. Потому что получается, что ЮКОС на протяжении нескольких лет незаконно оптимизировал налоги. Это все как-то упускают, как будто этого нет. Но в решение это занимает очень большое место и это очень подробно расписано. На фоне этого
политическая мотивация кажется вопросом важным, но все-таки вторичным. И я бы, говоря об успехе, о победе в этом деле и о возможности взыскания денег с Российской Федерации, я был бы очень осторожен и в первую очередь обращал бы внимание на детальное прочтение решения Европейского суда, в частности, этих моментов. Потому что такое впечатление, что ряд комментаторов этого решения не читали, прежде, чем говорят – выиграли. Да, есть выигрышные моменты. То, что государство злоупотребило своими правами, вынуждая компанию исполнять решения, исполнять налоговую задолженность. Но при этом Страсбургский суд оговорился, что у него нет претензий к продаже "Юганскнефтегаза". Европейский суд по правам человека умыл руки фактически по целому ряду принципиальных вопросов и занял по ним позицию, крайне неудобную для ЮКОСа.
Владимир Кара-Мурза: Лев Пономарев, исполнительный директор общественного движения "За права человека", считает, что состоялось признание гонителей ЮКОСа преступниками.
Лев Пономарев: Это все будет на пользу дальнейшим искам, которые
находятся в Европейском суде по конкретным фигурантам дела, в частности, Ходорковского и Лебедева. Что расстраивает многих комментаторов и, более того, кто-то сказал, что это победа России, что якобы там не признана политическая мотивированность. Не первый раз уже Европейский суд не поддерживает политическую мотивацию, потому что это не юридическая терминология. Сказано, что нарушен закон. То есть фактически было признано, что Россия, значит руководители российского государства действуют как уголовники, то есть было нарушено право частной собственности. То есть признано, что имущество ЮКОСа было похищено. Раз похищено, значит это уголовное преступление, это уголовники, но не признано, что это делалось в политических целях. Возникает вопрос: легче ли России и российскому руководству от того, что их назвали уголовниками, но не сказали, что это делалось в политических целях? Само определение, что это уголовник, по-моему, вполне достаточно.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
