После кончины Вацлава Гавела, похороненного в Праге, в Чехии обсуждаются несколько общественных инициатив, связанных с увековечиванием памяти этого выдающегося политика и общественного деятеля. Его именем назовут аэропорт, улицы, школы.
Речь идет, в частности, о том, чтобы назвать именем Гавела международный аэропорт Праги. Местные власти нескольких чешских общин и городов уже объявили о намерении назвать именем Гавела площади, проспекты, улицы, школы. Масштабы прощания с покойным президентом – траурные церемонии продолжались пять дней – были беспрецедентными для новейшей истории Чехии.
О фигуре Вацлава Гавела - составной части традиции чешской государственности - в эфире Радио Свобода рассказал историк Ярослав Шимов:
– В Чехии были разные эпохи: страна то находилась в составе каких-то более крупных государственных образований, то под прямой оккупацией. Потом был коммунистический период – в любом случае не демократический. С этой точки зрения, можно говорить о попытке конструирования нового представления о современной чешской государственности. Но в то же время совершенно ясно, что и сама деятельность президента Гавела, и то, как с ним прощаются – это явный отсыл к традиции так называемой первой республике, существовавшей между двумя мировыми войнами, и к фигуре ее основателя, и первого президента Чехословакии Томаша Гаррига Масарика. Это фигура, окруженная множеством мифов в позитивном смысле. Любое общество рождает некие представления о своих национальных героях. Гавел, на мой взгляд, рассматривал себя как продолжателя масариковской традиции – президента, стоящего над партиями, но не над обществом. Президента – символа государства, стремящегося напрямую контактировать с обществом, минуя слишком заигравшиеся в политические игры институции – партии.
– В общественно-политическом смысле Вацлава Гавела можно рассматривать как наследника идей Томаша Гаррига Масарика?
– Конечно, они оба были в значительной мере идеалистами. Здесь много совпадений - начиная, например, от быстрого вознесения во власть. Гавел был популярен в диссидентских кругах, которые в Чехословакии не были массовыми. Масарик до Первой мировой войны был достаточно маргинальным политиком с довольно нестандартными на тот момент взглядами. Во время Первой мировой он эмигрировал, вел борьбу за восстановление или обретение независимости чешскими землями и Словакией. Когда распалась Австро-Венгерская империя, он вернулся и был вознесен во власть на этой волне. Их судьбы похожи, взгляды и идеи тоже. Они – демократы, строящие свою политику на ценностях, а не на интригах.
– Вацлав Гавел прожил достойную политическую и общественную жизнь. Нация простилась с ним достойно. Траурные мероприятия продолжались пять дней. Но не было ли в этом некоторого оттенка общественной и манипулируемой кампании?
– И да, и нет. Да – поскольку в реакциях общественных и государственных деятелей было заметно стремление сделать эту фигуру бронзовой, что Гавелу совершенно не идет. Он сам был бы этому не рад, поскольку был человеком скромным. Но, с другой стороны, это явление мне кажется неизбежным. Когда уходит крупная фигура, общество начинает как-то ее осмысливать, отбрасывая мелочи и детали, оставляя только наиболее существенное. А наиболее существенное – это "бархатная" революция, идеи, мысли, концепции. Это достойно прожитых почти полтора десятка лет в политике. Должен заметить, что чехи своего своеобразного чувства юмора не теряют. Я видел, например, в интернете карикатуру, где две фигурки ведут диалог. Одна спрашивает: "А почему ты идешь пить пиво, а не на похороны?" (Имеются в виду похороны Гавела). А другая ему отвечает: "А Вацлав бы тоже пошел". Вот это восприятие Гавела как человека обычного, стремившегося к простому общению в рамках обычной жизни, не исчезла, несмотря на весь этот внешний лоск погребальных церемоний.
– Правила траурного ритуала еще больше закрепятся сейчас и в практике чешской государственности и в коллективном сознании чехов. Фактически все действующие чешские политики вынуждены были забыть о своих прежних разногласиях с Гавелом. Это сделал и, пожалуй, главный его и относительно непримиримый соперник Вацлав Клаус, действующий президент.
– Вацлав Клаус, несмотря на его политические разногласия с Гавелом, достойно проводил своего предшественника и отдал дань его памяти. Как крупный политик Клаус не может не понимать масштаба для страны такой фигуры как Гавел. Он осознает, что если бы этой фигуры не было, ситуация бы развивалась по-другому – хуже для Чехии и всего региона.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
Речь идет, в частности, о том, чтобы назвать именем Гавела международный аэропорт Праги. Местные власти нескольких чешских общин и городов уже объявили о намерении назвать именем Гавела площади, проспекты, улицы, школы. Масштабы прощания с покойным президентом – траурные церемонии продолжались пять дней – были беспрецедентными для новейшей истории Чехии.
О фигуре Вацлава Гавела - составной части традиции чешской государственности - в эфире Радио Свобода рассказал историк Ярослав Шимов:
– В Чехии были разные эпохи: страна то находилась в составе каких-то более крупных государственных образований, то под прямой оккупацией. Потом был коммунистический период – в любом случае не демократический. С этой точки зрения, можно говорить о попытке конструирования нового представления о современной чешской государственности. Но в то же время совершенно ясно, что и сама деятельность президента Гавела, и то, как с ним прощаются – это явный отсыл к традиции так называемой первой республике, существовавшей между двумя мировыми войнами, и к фигуре ее основателя, и первого президента Чехословакии Томаша Гаррига Масарика. Это фигура, окруженная множеством мифов в позитивном смысле. Любое общество рождает некие представления о своих национальных героях. Гавел, на мой взгляд, рассматривал себя как продолжателя масариковской традиции – президента, стоящего над партиями, но не над обществом. Президента – символа государства, стремящегося напрямую контактировать с обществом, минуя слишком заигравшиеся в политические игры институции – партии.
– В общественно-политическом смысле Вацлава Гавела можно рассматривать как наследника идей Томаша Гаррига Масарика?
– Конечно, они оба были в значительной мере идеалистами. Здесь много совпадений - начиная, например, от быстрого вознесения во власть. Гавел был популярен в диссидентских кругах, которые в Чехословакии не были массовыми. Масарик до Первой мировой войны был достаточно маргинальным политиком с довольно нестандартными на тот момент взглядами. Во время Первой мировой он эмигрировал, вел борьбу за восстановление или обретение независимости чешскими землями и Словакией. Когда распалась Австро-Венгерская империя, он вернулся и был вознесен во власть на этой волне. Их судьбы похожи, взгляды и идеи тоже. Они – демократы, строящие свою политику на ценностях, а не на интригах.
– Вацлав Гавел прожил достойную политическую и общественную жизнь. Нация простилась с ним достойно. Траурные мероприятия продолжались пять дней. Но не было ли в этом некоторого оттенка общественной и манипулируемой кампании?
– И да, и нет. Да – поскольку в реакциях общественных и государственных деятелей было заметно стремление сделать эту фигуру бронзовой, что Гавелу совершенно не идет. Он сам был бы этому не рад, поскольку был человеком скромным. Но, с другой стороны, это явление мне кажется неизбежным. Когда уходит крупная фигура, общество начинает как-то ее осмысливать, отбрасывая мелочи и детали, оставляя только наиболее существенное. А наиболее существенное – это "бархатная" революция, идеи, мысли, концепции. Это достойно прожитых почти полтора десятка лет в политике. Должен заметить, что чехи своего своеобразного чувства юмора не теряют. Я видел, например, в интернете карикатуру, где две фигурки ведут диалог. Одна спрашивает: "А почему ты идешь пить пиво, а не на похороны?" (Имеются в виду похороны Гавела). А другая ему отвечает: "А Вацлав бы тоже пошел". Вот это восприятие Гавела как человека обычного, стремившегося к простому общению в рамках обычной жизни, не исчезла, несмотря на весь этот внешний лоск погребальных церемоний.
– Правила траурного ритуала еще больше закрепятся сейчас и в практике чешской государственности и в коллективном сознании чехов. Фактически все действующие чешские политики вынуждены были забыть о своих прежних разногласиях с Гавелом. Это сделал и, пожалуй, главный его и относительно непримиримый соперник Вацлав Клаус, действующий президент.
– Вацлав Клаус, несмотря на его политические разногласия с Гавелом, достойно проводил своего предшественника и отдал дань его памяти. Как крупный политик Клаус не может не понимать масштаба для страны такой фигуры как Гавел. Он осознает, что если бы этой фигуры не было, ситуация бы развивалась по-другому – хуже для Чехии и всего региона.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
