1 марта в Лондоне состоялась премьера документального фильма "Последний диктатор Европы". Это картина о современной Белоруссии, ее снял режиссер Мэтью Чарльз, а закадровый текст прочитала знаменитая актриса Джоанна Ламли. Дискуссию после фильма модерировал основатель Wikileaks Джулиан Ассанж.
"Это очень личный фильм, это история Ирины", – поясняет режиссер. Врач Ирина Богданова, живущая в Великобритании сестра бывшего кандидата в президенты Белоруссии, а ныне политзаключенного Андрея Санникова, говорит в фильме "Последний диктатор Европы" о судьбе своего брата и своей страны. Ирина Богданова рассказала РС о лондонской премьере:
– Премьера прошла очень хорошо, был полный зал. Представила фильм Джоанна Ламли, она необыкновенный человек, с такой теплотой, с таким сочувствием и пониманием говорила о Белоруссии. Была абсолютная тишина в зале, никто не шелохнулся в течение часа. После этого была сессия вопросов и ответов. На вопросы отвечали бывший посол Великобритании в Белоруссии Брайан Беннет и режиссер Мэтью Чарльз, очень интересная дискуссия была. Потом ко мне подходили многие зрители и спрашивали, как помочь, что можно сделать, как включиться в кампанию. Просто согрело душу, что настолько усилилась поддержка белорусского демократического общества.
– Интересно, что Джулиан Ассанж поддержал картину и тоже выступал после премьеры.
– Он вел сессию вопросов и ответов. Ассанж интересуется ситуацией в Белоруссией с 2009 года, когда он встретился с Алесем Беляцким. Я с Ассанжем встречалась летом. Он очень любезно согласился презентовать дискуссию и с большим пониманием относится к проблемам Белоруссии.
– А что спрашивали зрители, что их интересовало?
– Интересовал, естественно, взгляд на то, что сейчас происходит, отзыв послов Евросоюза, как видится развитие взаимоотношений Евросоюза с Белоруссией. Естественно, были вопросы по фильму, как он снимался. Потому что Мэтью ездил в Белоруссию под прикрытием того, что он якобы студент, собирающийся изучать русский язык. В Минске он снял квартиру, и она оказалась на Интернациональной, смотрела окнами на КГБ. Так что бедный мальчик даже слегка испугался. Конечно, людям было интересно, почему он этим занялся.
– А как возник замысел фильма?
– Спонтанно. Я познакомилась с Мэтью 19 декабря 2010 года на показе фильма о Белорусском свободном театре, который он раньше снял. И этот показ был в день выборов для того, чтобы проявить солидарность с тем, что происходит в Белоруссии. Можете себе представить, каково мне было: приподнятое состояние, все замечательно шло, и вдруг людей начали избивать, арестовывать. Я узнала о том, что мой брат и его жена арестованы, Наталья Коляда мне позвонила из автозака. У меня был полный шок. И видимо, эти мои переживания натолкнули Мэтью на мысль, что нужно помочь.
– Его ведь задерживали на границе, когда он возвращался, и интересовались, что он снимал в Белоруссии.
– Видимо, следили за ним, но он поступил очень разумно, и все материалы, которые отснял в Белоруссии, передал с другими людьми за границу. Когда он выезжал, материалов у него уже не было.
– Самый важный для вас момент съемок?
– Честно говоря, когда фильм снимался, я не замечала происходящего вокруг, потому что все мысли были направлены на то, чтобы что-то сделать, привлечь внимание к судьбе брата. На премьере я сама увидела фильм в первый раз. Очень тяжело было пережить звукозапись ареста Ирины Халип, когда я знала, что Андрей с ней в машине.
– Расскажите, пожалуйста, как судили вашего брата и где он сейчас находится.
– Суд был совершенным фарсом. Андрей сделал заявление о том, что в тюрьме КГБ его пытали, и на это заявление судья просто вообще не обратил внимания, никакого расследования не было назначено. Приговорили его к пяти годам колонии строгого режима за организацию массовых беспорядков, что не просто не было доказано в суде, а наоборот, все материалы, которые предоставлялись, даже стороной обвинения, говорили о том, что массовых беспорядков не было. То есть они доказали его невиновность и в то же время приговорили к пяти годам колонии строгого режима. Последние 3 месяца, пожалуй, были самыми тяжелыми для него и для нас, потому что его переводили из тюрьмы в тюрьму, мы не знали, где он, нам ничего не сообщалось. Все, что он успел полунамеками передать – это что нормальное отбывание наказания закончилось в сентябре, с тех пор начались пытки.
– Свидания были запрещены?
– Не было ни писем, ни звонков, вообще никто не знал, где он находится. И адвокаты сейчас с ним не встречаются конфиденциально. Встреча с адвокатом идет через стекло, под наблюдением видео- и аудиоаппаратуры, запись идет, ни в коем случае ничего обсуждать не позволяется, кроме апелляционных жалоб, формальных вещей. Мы до сих пор не знаем, что с ним происходило все эти три месяца.
– 19 декабря были задержаны все соперники Лукашенко, сейчас в заключении остаются двое – ваш брат и Николай Статкевич. Почему? Таким образом, Лукашенко показывает, кого считает настоящим соперником, кого больше боится?
– Поведение Лукашенко настолько неадекватно, что его анализировать очень сложно. Результаты голосования на тех участках, где их действительно посчитали, показывали, что Андрей Санников набирал такое же количество голосов, как Лукашенко или чуть-чуть меньше – 38-40%. По этому я могу судить, что он был его основным противником. Безусловно, Лукашенко не победил в первом туре. А почему он оставил в тюрьме Статкевича и Санникова, потому что основные соперники или это личная месть – трудно сказать. Но исходя из того, что кроме Статкевича и Санникова в нечеловеческих условиях держат Дмитрия Бондаренко, который является правой рукой Санникова, то, наверное, "Европейская Беларусь" видится Лукашенко как достаточно серьезная сила.
– Вы выступали в Европарламенте, встречались с европейскими политиками, ваша статья была опубликована в "Таймс". Есть ли отклик? Понимают ли в Европе, что происходит в Белоруссии?
– Кажется, начали понимать. 17 лет демократические активисты объясняли все это миру, и в последнее время наконец-то начинает доходить до Европы, что происходит в Белоруссии на самом деле. Сейчас Лукашенко своим поведением, всей этой ситуация с послами очень хорошо показал Западу, на что он способен, и я думаю, что наконец все поняли, что диалог с ним невозможен.
– Ситуация с послами обсуждалась на премьере фильма. К какому выводу пришли участники дискуссии?
– К тому, что опять-таки предсказать очень сложно, потому что много игроков – европейские политики, сам Лукашенко и Россия. Хотя все считают, что результат выборов в России предсказуем, но, тем не менее, как это произойдет, как народ отреагирует на результаты выборов – это тоже будет сказываться на дальнейшей политике Путина.
– Многие думают, что ключи к судьбе Лукашенко все эти годы находились в Москве, и если бы Россия не поддерживала его режим финансово, Лукашенко не был бы сейчас у власти. Вы согласитесь с таким выводом?
– Такое ощущение, что это взаимоотношения, которые называются любовь-ненависть. Вроде бы и нет ощущения, что Путин и Медведев особенной любовью пылают к Лукашенко и его поддерживают, но, когда им выгодно для собственных интересов, ему бросают какой-то кусочек. Я думаю, что влияние России преувеличено, потому что это играет на руку Лукашенко. Экономически Запад больше внес помощи в белорусскую экономику, чем Москва, если на цифры посмотреть. А политически его не поддерживает Запад, но поддерживает Россия. Так что здесь взаимоотношения довольно сложные, все не так однозначно, как выглядит.
– Многие, когда 17 лет назад Лукашенко пришел к власти, относились к нему с подозрением, но многих он очаровал, думали, что это сильный, некоррумпированный политик. У вас 17 лет назад были иллюзии, или вы с самого начала поняли опасность этого человека?
– Я всегда с опаской отношусь к людям, которые очень много говорят. Мой жизненный опыт мне подсказывает: когда люди много говорят, они мало делают. Я не люблю популизма. Лукашенко – популист высшего класса. Да, он очаровал избирателей тем, что надавал кучу пустых, бессмысленных обещаний и продолжает это делать. Но для того, чтобы понять, что эти обещания бессмысленные, нужно время. Деньги, которые давались Западом, тем же Международным валютным фондом на развитие экономики, шли на развитие репрессивной машины. И сейчас люди в Белоруссии боятся слово сказать даже по скайпу, даже по вроде бы безопасным линиям связи, так они запуганы. Экономическая ситуация очень сильно ухудшилась после 19 декабря. К сожалению, наша история известна тем, что на территории Белоруссии все время проходили войны, все время передряги, нас делили, границы передвигались. Видимо, генетическая черта белорусов – терпимость уже переросла все границы, с моей точки зрения, ненормально стало. Уже пора почувствовать себя человеком, поднять голову и противостоять тому, что происходит.
– У вас есть надежда на то, что ваш фильм увидят в Белоруссии?
– Обязательно. Фильм переведен на белорусский язык, есть и русская версия. Мы в ближайшее время собираемся организовывать показ в Белоруссии, но не могу сказать ни время, ни место по понятным причинам.
Фрагмент программы "Итоги недели"
"Это очень личный фильм, это история Ирины", – поясняет режиссер. Врач Ирина Богданова, живущая в Великобритании сестра бывшего кандидата в президенты Белоруссии, а ныне политзаключенного Андрея Санникова, говорит в фильме "Последний диктатор Европы" о судьбе своего брата и своей страны. Ирина Богданова рассказала РС о лондонской премьере:
– Премьера прошла очень хорошо, был полный зал. Представила фильм Джоанна Ламли, она необыкновенный человек, с такой теплотой, с таким сочувствием и пониманием говорила о Белоруссии. Была абсолютная тишина в зале, никто не шелохнулся в течение часа. После этого была сессия вопросов и ответов. На вопросы отвечали бывший посол Великобритании в Белоруссии Брайан Беннет и режиссер Мэтью Чарльз, очень интересная дискуссия была. Потом ко мне подходили многие зрители и спрашивали, как помочь, что можно сделать, как включиться в кампанию. Просто согрело душу, что настолько усилилась поддержка белорусского демократического общества.
– Интересно, что Джулиан Ассанж поддержал картину и тоже выступал после премьеры.
– Он вел сессию вопросов и ответов. Ассанж интересуется ситуацией в Белоруссией с 2009 года, когда он встретился с Алесем Беляцким. Я с Ассанжем встречалась летом. Он очень любезно согласился презентовать дискуссию и с большим пониманием относится к проблемам Белоруссии.
– А что спрашивали зрители, что их интересовало?
– Интересовал, естественно, взгляд на то, что сейчас происходит, отзыв послов Евросоюза, как видится развитие взаимоотношений Евросоюза с Белоруссией. Естественно, были вопросы по фильму, как он снимался. Потому что Мэтью ездил в Белоруссию под прикрытием того, что он якобы студент, собирающийся изучать русский язык. В Минске он снял квартиру, и она оказалась на Интернациональной, смотрела окнами на КГБ. Так что бедный мальчик даже слегка испугался. Конечно, людям было интересно, почему он этим занялся.
– А как возник замысел фильма?
– Спонтанно. Я познакомилась с Мэтью 19 декабря 2010 года на показе фильма о Белорусском свободном театре, который он раньше снял. И этот показ был в день выборов для того, чтобы проявить солидарность с тем, что происходит в Белоруссии. Можете себе представить, каково мне было: приподнятое состояние, все замечательно шло, и вдруг людей начали избивать, арестовывать. Я узнала о том, что мой брат и его жена арестованы, Наталья Коляда мне позвонила из автозака. У меня был полный шок. И видимо, эти мои переживания натолкнули Мэтью на мысль, что нужно помочь.
– Его ведь задерживали на границе, когда он возвращался, и интересовались, что он снимал в Белоруссии.
– Видимо, следили за ним, но он поступил очень разумно, и все материалы, которые отснял в Белоруссии, передал с другими людьми за границу. Когда он выезжал, материалов у него уже не было.
– Самый важный для вас момент съемок?
– Честно говоря, когда фильм снимался, я не замечала происходящего вокруг, потому что все мысли были направлены на то, чтобы что-то сделать, привлечь внимание к судьбе брата. На премьере я сама увидела фильм в первый раз. Очень тяжело было пережить звукозапись ареста Ирины Халип, когда я знала, что Андрей с ней в машине.
– Расскажите, пожалуйста, как судили вашего брата и где он сейчас находится.
– Суд был совершенным фарсом. Андрей сделал заявление о том, что в тюрьме КГБ его пытали, и на это заявление судья просто вообще не обратил внимания, никакого расследования не было назначено. Приговорили его к пяти годам колонии строгого режима за организацию массовых беспорядков, что не просто не было доказано в суде, а наоборот, все материалы, которые предоставлялись, даже стороной обвинения, говорили о том, что массовых беспорядков не было. То есть они доказали его невиновность и в то же время приговорили к пяти годам колонии строгого режима. Последние 3 месяца, пожалуй, были самыми тяжелыми для него и для нас, потому что его переводили из тюрьмы в тюрьму, мы не знали, где он, нам ничего не сообщалось. Все, что он успел полунамеками передать – это что нормальное отбывание наказания закончилось в сентябре, с тех пор начались пытки.
– Свидания были запрещены?
– Не было ни писем, ни звонков, вообще никто не знал, где он находится. И адвокаты сейчас с ним не встречаются конфиденциально. Встреча с адвокатом идет через стекло, под наблюдением видео- и аудиоаппаратуры, запись идет, ни в коем случае ничего обсуждать не позволяется, кроме апелляционных жалоб, формальных вещей. Мы до сих пор не знаем, что с ним происходило все эти три месяца.
– 19 декабря были задержаны все соперники Лукашенко, сейчас в заключении остаются двое – ваш брат и Николай Статкевич. Почему? Таким образом, Лукашенко показывает, кого считает настоящим соперником, кого больше боится?
– Поведение Лукашенко настолько неадекватно, что его анализировать очень сложно. Результаты голосования на тех участках, где их действительно посчитали, показывали, что Андрей Санников набирал такое же количество голосов, как Лукашенко или чуть-чуть меньше – 38-40%. По этому я могу судить, что он был его основным противником. Безусловно, Лукашенко не победил в первом туре. А почему он оставил в тюрьме Статкевича и Санникова, потому что основные соперники или это личная месть – трудно сказать. Но исходя из того, что кроме Статкевича и Санникова в нечеловеческих условиях держат Дмитрия Бондаренко, который является правой рукой Санникова, то, наверное, "Европейская Беларусь" видится Лукашенко как достаточно серьезная сила.
– Вы выступали в Европарламенте, встречались с европейскими политиками, ваша статья была опубликована в "Таймс". Есть ли отклик? Понимают ли в Европе, что происходит в Белоруссии?
– Кажется, начали понимать. 17 лет демократические активисты объясняли все это миру, и в последнее время наконец-то начинает доходить до Европы, что происходит в Белоруссии на самом деле. Сейчас Лукашенко своим поведением, всей этой ситуация с послами очень хорошо показал Западу, на что он способен, и я думаю, что наконец все поняли, что диалог с ним невозможен.
– Ситуация с послами обсуждалась на премьере фильма. К какому выводу пришли участники дискуссии?
– К тому, что опять-таки предсказать очень сложно, потому что много игроков – европейские политики, сам Лукашенко и Россия. Хотя все считают, что результат выборов в России предсказуем, но, тем не менее, как это произойдет, как народ отреагирует на результаты выборов – это тоже будет сказываться на дальнейшей политике Путина.
– Многие думают, что ключи к судьбе Лукашенко все эти годы находились в Москве, и если бы Россия не поддерживала его режим финансово, Лукашенко не был бы сейчас у власти. Вы согласитесь с таким выводом?
– Такое ощущение, что это взаимоотношения, которые называются любовь-ненависть. Вроде бы и нет ощущения, что Путин и Медведев особенной любовью пылают к Лукашенко и его поддерживают, но, когда им выгодно для собственных интересов, ему бросают какой-то кусочек. Я думаю, что влияние России преувеличено, потому что это играет на руку Лукашенко. Экономически Запад больше внес помощи в белорусскую экономику, чем Москва, если на цифры посмотреть. А политически его не поддерживает Запад, но поддерживает Россия. Так что здесь взаимоотношения довольно сложные, все не так однозначно, как выглядит.
– Многие, когда 17 лет назад Лукашенко пришел к власти, относились к нему с подозрением, но многих он очаровал, думали, что это сильный, некоррумпированный политик. У вас 17 лет назад были иллюзии, или вы с самого начала поняли опасность этого человека?
– Я всегда с опаской отношусь к людям, которые очень много говорят. Мой жизненный опыт мне подсказывает: когда люди много говорят, они мало делают. Я не люблю популизма. Лукашенко – популист высшего класса. Да, он очаровал избирателей тем, что надавал кучу пустых, бессмысленных обещаний и продолжает это делать. Но для того, чтобы понять, что эти обещания бессмысленные, нужно время. Деньги, которые давались Западом, тем же Международным валютным фондом на развитие экономики, шли на развитие репрессивной машины. И сейчас люди в Белоруссии боятся слово сказать даже по скайпу, даже по вроде бы безопасным линиям связи, так они запуганы. Экономическая ситуация очень сильно ухудшилась после 19 декабря. К сожалению, наша история известна тем, что на территории Белоруссии все время проходили войны, все время передряги, нас делили, границы передвигались. Видимо, генетическая черта белорусов – терпимость уже переросла все границы, с моей точки зрения, ненормально стало. Уже пора почувствовать себя человеком, поднять голову и противостоять тому, что происходит.
– У вас есть надежда на то, что ваш фильм увидят в Белоруссии?
– Обязательно. Фильм переведен на белорусский язык, есть и русская версия. Мы в ближайшее время собираемся организовывать показ в Белоруссии, но не могу сказать ни время, ни место по понятным причинам.
Фрагмент программы "Итоги недели"
