Александр Генис: Самый богатый музей Америки – нью-йоркский Метрополитен - стал еще богаче. После грандиозной реконструкции открылось американское крыло Мета. Экскурсия по этим залам составит сегодняшний выпуск ''Картинок с выставки''.
Конечно, и раньше все это висело в музее, но сейчас это 27 залов, которые заново реконструированы, собраны, описаны и дают законченное представление об американской живописи. По-моему, все вместе это создает такое впечатление, которое я бы назвал ''американской Третьяковкой''. В сущности, мы можем увидеть всю историю Америки в ее картинах, и это очень любопытное путешествие, потому что начинается все с открытия Америки, когда приехали сюда голландские негоцианты и привезли с собой художников, рисовавших первые портреты голландских купцов. Потом появились более богатые английские купцы, которых рисовали английские художники. И, наконец, нечто своеобразное, а именно - революционная живопись, одна из главных картин американской живописи вообще, ''Вашингтон переправляется через Делавер''. Это огромная, грандиозных размеров картина, крайне романтическая. И тут же - одна из главных картин в американской истории, портрет Вашингтона работы Гилберта Стюарта. Этот портрет, который считался современниками необычайно похожим, стал самым знаменитым в истории Америки - его можно увидеть на долларовой бумажке. После того как закончился революционный период и началась мирная жизнь, американская живопись впервые открыла себя, и произошло это, когда Америка открыла свою любимую реку. И это была не Миссисипи, как можно было бы подумать после того, как мы начитались Марка Твена, а Гудзон. Гудзон тогда называли ''Рейном Америки'', и там первые настоящие американские художники писали свои пейзажи в Катскильских горах. Но дело в том, что замысел их был крайне своеобразный - они хотели внести историю Старого Света в Новый Свет через пейзажи. В Америке, конечно, не было греков и римлян, как же их было туда вставить? И вот для этого они избрали пейзажную живопись, которая воспроизводила своего рода классические пейзажи, которые в Европе известны, скажем, по картинам Лоррена. Но в Америке был свой пейзаж, он был дикий, романтический, крайне загадочный, таинственный, и на этом материале американские художники сумели вырастить свой миф нетронутой прекрасной природы, которая населена благородными дикарями индейцами, и куда приходят белые для того, чтобы приобщиться к той самой древней, классической истории. Надо сказать, что именно Школа Гудзона и стала первой национальной живописной школой Америки, а ее основатель, замечательный художник Томас Коул (в каждом американском учебнике есть его картины) действительно создал целое направление в искусстве, к которому примыкают все пейзажисты. Америка того времени была страной, в первую очередь, пейзажей. Пейзажист Фредерик Черч, например, создавал монументальные, гигантские пейзажи, и в Нью-Йорке устраивались в середине 19 века выставки этого художника, где он выставлял одну картину - она была подсвечена специальным образом, надо было платить за вход, чтобы смотреть одну картину, и это был такой своеобразный театр живописи. После этого началась Гражданская война, которая принесла в живопись трагические темы и батальные картины. А вслед за тем Америка открыла художников, которые стали уже европейскими знаменитостями, такие как Уинслоу Хомер, Томас Икинс, филадельфийский художник, который был чем-то вроде нашего Перова, Джон Сарджент, которого можно сравнить с Репиным, и первые американские импрессионисты, которые уже из Парижа привезли новую технику - Мари Кассат и, особенно, Чайлд Хассам, человек невероятной продуктивности, который создал тысячи картин, они есть во всех музеях Америки. Его картины крайне любопытны, потому что они передают дух времени. Ведь импрессионисты и старались передать мгновение, увековечить его. Среди тех картин, которые выставлены в Метрополитен, особого интереса вызывает картина, посвященная Первой мировой войне. В это время на Пятой авеню вывесили флаги всех воюющих держав Антанты и он создал пейзаж из флагов. Это была, с одной стороны, политическая картина, которая призывала к войне с Германией, с другой стороны - было крайне живописное полотно, которое, на мой взгляд, очень здорово укладывается в идиому импрессионистской живописи и создает какой-то приятный американский нюанс в ней. И, наконец, заканчивается очень уместно вся эта ретроспектива американской живописи Уистлером, моим любимым американским художником, которого я бы сравнил с Серовым. Интересно, что Джеймс Уистлер, который родился в 1834 году в Массачусетсе, вырос в России - его отец был известным инженером железнодорожником и строил знаменитую Николаевскую железную дорогу, о которой писал Некрасов. В России Джеймс, как ни странно, выучил не русский, а французский язык и посещал Академию художеств. После этого он вернулся в Америку, учился в Вест-Поинте, но его выгнали за двойки по химии. Так он потихонечку стал заниматься живописью и создал, по-моему, самую своеобразную школу. Она примыкает к импрессионизму, но на самом деле он не был импрессионистом и считал, что вся идея рисовать на пленэре просто глупость. Он был музыкантом от живописи, свои опусы называл ''симфониями'', это были симфонии из цвета. И мне кажется, что Уистлер это тот момент, где американская живопись достигла своего расцвета и после этого у нее началась та же судьба, что и у всей западной живописи. Но что мне больше всего понравилось после моей экскурсии, это то, что все это напоминает русскую живопись. Примерно в одно и то же время появились на арене американское и русское искусство, и мы находим массу параллелей, потому что то, что казалось нам исключительно русским явлением, как передвижники, скажем, на самом деле было в каждой стане 19 века - и в Америке, и в Германии, и во многих других странах. Поэтому мы все время видим как бы знакомых, хотя, должен сказать честно, если сравнить, то русские все-таки лучше. Соломон, а как вам американская живопись?
Александр Генис: Именно поэтому я написал книжку о передвижниках и назвал ее ''Фантики''.
Соломон Волков: Вот видите! Но в нас такое насильственное внедрение передвижнической живописи, которая была объявлена венцом совершенства в СССР, все-таки не выветрило любопытства к ней и умения найти в ней привлекательные не только психологические или социальные моменты, но также и чисто живописные. В конце концов, если посмотреть на такого блистательного мастера как Федотов, там, в первую очередь, что привлекает? Это игра и работа со светом, с композицией, он создает часто очень причудливые, загадочные даже работы, которые гораздо шире тех анекдотических сюжетов, которые лежат в основе некоторых картин Федотова.
Александр Генис: Знаете, что еще отличает американских художников от русских, что чисто специфическое? Это, конечно, Запад. И один из залов этой экспозиции так и называется — ''West''.
Соломон Волков: Дикий Запад.
Александр Генис: Да, Дикий Запад. И там даже не картины, а скульптуры Ремингтона. Это был замечательный мастер бронзы, который создал целую эпопею бронзовых ковбоев.
Соломон Волков: Ему, может быть, параллелью в России является Лансере.
Александр Генис: Мне кажется, что он более реалистически работал и знал, что он хотел изобразить. Он хотел изобразить вестерн, и именно это он и сделал. Все его работы очень выразительны и в то же время кинематографичны, например ''Умирающий индеец'' - вы чувствуете, что это финал фильма. Я могу себе представить, что создатели вестернов ориентировались на него. Интересно, что именно он был любимым художником Рейгана, и Рейган поместил в Белый Дом несколько скульптур Ремингтона. Когда Клинтон пришел, он повесил картину де Кунинга, которая называлась ''№ 5'' и изображала белым по белому такие кляксы. Вкусы были разные у республиканцев и демократов. Так или иначе, главным в американской живописи 19 века (тот самый век, который был и для русской живописи таким важным), конечно, был пейзаж, потому что Америка была страна была нетронутая, девственная и, как говорил Эмерсон, именно сама девственность природы должна диктовать ее законы, ее нравы, ее этику, потому что природа была его учителем. Именно поэтому пейзаж играл такую подавляющую, огромную роль в истории американской живописи. Но как обстоят дела в музыке?
Александр Генис: Конечно, ''Весна в Аппалачах'' это...
Соломон Волков: ...классика пейзажной американской музыки. Но я решил обойтись на сей раз без Копленда, оставить самую значительную фигуру в стороне, о Копленде у нас еще будет возможность поговорить. А здесь я хотел бы показать менее известные произведения в этом жанре. И начнем мы с очень крупной фигуры, по-своему, более крупной фигуры, чем Копленд, человека, который на сегодняшний момент является общепризнанным отцом своеобразной американской музыкальной школы, независящей от европейской традиции. Это Чарльз Айвз, композитор, который родился в 1874, а умер в 1954 году, то есть родился в одну эпоху, а умер в совершенно другую. К нему можно возвести огромное количество музыкальных инноваций: там и политональность, и коллажи, и полистилистика (цитаты из других произведений — чисто постмодернистский прием), и серийная техника, и использование кластеров, то есть таких гроздьев созвучий, микротональностей. Все, что вошло в словарь музыки ХХ века так или иначе было предвидено Айвзом, и в этом смысле он - уникальная фигура. При том, что он не был профессиональным композитором в традиционном значении этого слова. Его профессией был бизнес, причем бизнес страховой - он был основателем крупной страховой компании и большим специалистом в этой области.
Александр Генис: Это не такое редкое дело - Уоллес Стивенс, крупнейший американский поэт ХХ века, тоже был страховым агентом, крупнейшим авторитетом в страховом деле.
Соломон Волков: И Айвз занимался композицией, что называется, как ''воскресный художник'', то есть в свободное от работы время. Но занимался он с юности и был очень плодовит: писал и симфонии, и симфонические произведения, и произведения для хора и квартета, огромное количество песен. Он перестал сочинять где-то в начале 20-х годов. А признание к нему пришло, как к композитору, довольно поздно - он получил Пулитцеровскую премию в 1947 году за свою Третью симфонию и с этого момента являлся уже общепризнанным отцом основателем того, что можно считать национальной американской музыкой. Такой типичный американский оригинал. Его любимыми пейзажами, конечно, являлись новоанглийские пейзажи, которые в его представлении как-то смыкались с условными, мистическими пейзажами. Причем это проблему преображения пейзажа из реалистического в мистический он решал по-разному в разное время. Я хочу показать один из ранних его опусов 1884 года на слова малоизвестного поэта Роберта Лаури. Вообще вкус у Айвза в отношении выбора слов был сомнительный - он часто сочинял песни на собственные, вполне доморощенные стихи. Песня называется ''У реки'', оркестровка мастера современной американской музыки Джона Адамса, и тут проводится некая параллель между новоанглийским пейзажем реки и уже условным мистическим пейзажем со словами ''соберемся у реки, которая течет у трона Бога''. Исполняет Дон Апшоу, оркестр под управлением Джона Адамса, лейбл ''Nonesuch''.
(Музыка)
Соломон Волков: А теперь я хочу показать более поздний образец пейзажной лирики Чарльза Айвза, это его Второй струнный квартет, который имеет такую программную подоплеку - изображена как бы философская дискуссия четверки друзей, причем подразумеваются конкретные персонажи, знакомые Айвза, а в финале эти четверо друзей, после того как они уже закончили свою философскую дискуссию, взбираются в горы, чтобы узреть там твердь земную. Эта часть так и называется - ''Зов гор'', и, конечно, там отражены идеи чрезвычайно милых сердцу Чарльза Айвза трансценденталистов, Эмерсона, в первую очередь, который был постоянным источником вдохновения для Чарльза Айвза. Это уже музыка совершенно другого характера — романтическая, с ясно выраженным мистическим оттенком. Ты чувствуешь как эта музыка тебя приподымает, приближает к небу и ко всем идеям, которые были для Айвза с этим небом, с этой твердью земной связаны. Финал Квартета №2 в исполнении Квартета Эмерсон, лейбл ''Deutshe Grammophon''.
(Музыка)
И еще о двух композиторах, которые писали американскую пейзажную музыку, я хочу рассказать. Мне посчастливилось с ними обоими быть знакомым. Первый из них это Верджил Томсон, который был, быть может, лучшим в истории американского музыкального искусства критиком. Он родился в 1896 году, умер в 1989 году, я посещал его в отеле ''Челси'', где он жил, мы беседовали и о современной, и о русской музыке, и о Шостаковиче, к которому у него было чрезвычайно амбивалентное отношение. Верджил Томсон в 1936 году сочинил очень важную для того времени музыку к документальному фильму под названием ''Плуг, который вспахал долину''. Его сделал Пер Лоренц, видный кинокритик, он убедил федеральное правительство, которое тогда возглавлял Рузвельт (в ходе была знаменитая программа ''New deal''), что нужно сделать фильм в поддержку программы помощи семьям в зоне природных бедствий. Одним из примеров природного бедствия были вспаханные Великие прерии, в которых, после того как они были вспаханы, образовалась зона суховеев, которые принесли неисчислимые бедствия всем фермерским семьям, которые жили в этом районе. Фильм получился очень интересным, поэтичным, на текст самого Лоренца. Джеймс Джойс говорил, что это - лучшая проза проза, которую он читал за последние 10 лет. И с кинематографической точки зрения он был оценен очень высоко. В 1938 году на кинофестивале в Венеции он получил премию как лучший документальный фильм, обойдя пресловутую ''Олимпию'' Лени Рифеншталь. А учтите, что это 1938 год, Венеция это фашистское государство и, тем не менее, американский фильм в защиту демократических ценностей побил фильм, который являлся визитной карточной нацистской идеологии. И немалую роль в этом сыграла музыка Томсона. Копленд говорил, что это простая, открытая, эмоциональная музыка, это урок как надо представлять и показывать американский пейзаж. Вот фрагмент из этого фильма, который называется ''Пастораль'', я сейчас покажу. Исполняет оркестр под управлением дирижера Анхел Гил-Ордонез, лейбл ''Наксос''
(Музыка)
И последний автор сегодня - Эли Сигмейстер, который родился в 1909, а умер в 1991 году. Он был человеком чрезвычайно левых воззрений, членом американской Коммунистической партии, очень симпатичный человек...
Александр Генис: Несмотря на это.
Соломон Волков: ... с которым я был знаком, и с которым мы тоже по-дружески дебатировали. Опус этот - фортепьянная сюита под названием ''Воскресенье в Бруклине'' - он сочинил в 1946 году, один из фрагментов этой сюиты называется ''Проспект парк'' - это знаменитый парк в Бруклине.
Александр Генис: Да, там находится зоопарк, библиотека, ботанический сад - это то место, где гуляют все бруклинцы, в том числе огромное количество русских, которые облюбовали Бруклин для своей жизни. Так что это знакомое место для русской Америки.
Соломон Волков: ''Проспект парк'' прозвучит в исполнении пианиста Кеннета Болтона, лейбл ''Наксос''.
(Музыка)
