В Центральном доме художника на Крымском валу 9 июня откроется седьмой Московский международный книжный фестиваль. Радио Свобода уточняет у нескольких его кураторов, как фестиваль связан с социально-политическими изменениями в стране, и чем он отличается от предыдущих летних книжных форумов.
Основатель фестиваля, директор Института книги Александр Гаврилов, куратор научно-просветительской программы, отвечает на вопросы корреспондента РС.
– Чем фестиваль этого года отличается от того, который вы придумывали 7 лет назад? Борис Куприянов утверждает, что главным качеством фестиваля является его адекватность тому, что происходит в стране и в мире.
– Не могу поспорить со своим коллегой. Надеюсь, так и есть. Когда мы говорим о книгах, мы редко говорим, собственно, о сброшюрованных страничках с картонными переплетами. Мы обычно говорим о тех возможностях, которые книги дают людям. То есть о том, каким образом читатели отличаются от не читателей. Мне кажется, то что сейчас происходит в стране и в политическом смысле, и в культурном, и в смысле развития, некоторым образом как раз и есть разделение страны на читателей и не читателей.
Именно сейчас, когда в стране наметились довольно серьезные проблемы, а с другой стороны, возможности и необходимость развития, очень дорого стала цениться информация. Причем информация не сиюминутная, не только по вопросам, скажем, политики, а информация целиком, информация академическая, которую можно использовать в перспективе. На "Абайских чтениях" Тамара Эдельман читала историю гражданского неповиновения от Древнего Рима, которая вызвала огромный интерес и непосредственно на Чистых Прудах, и в трансляции в сети.
Программа Московского книжного фестиваля тоже дает возможности, которые нам в дальнейшем предстоит использовать. Приезжает из Америки ученый Брайан Ричардс, который десятки лет исследует, какие именно структуры в человеческом мозге отвечают за религиозные ощущения, мистический экстаз. Казалось бы, это не необходимо никому прямо сегодня. Но это отвечает общей тенденции к пониманию. Есть широкий тематический разброс лекций. С одной стороны, Евгений Нудлер исследует, погибнем ли мы все от простуды. Нудлер у себя в лаборатории уже имеет штаммы всех эпидемических инфекций, которые выработали устойчивость к антибиотикам, и утверждает, что если человечество не начнет лечиться по-новому, ему не выжить. А с другой стороны, Максим Сытников рассказывает о своих археологических поездках в поисках русской кухни. Мне кажется, что работа по предварительному выявлению возможностей смертельных эпидемий на территории всего земного шара и работа по воссозданию рецептов классической традиционной русской кухни сходятся в своей серьезности.
– У той просветительской программы, которую вы делаете на книжном фестивале, есть какие-то рамки?
– Мы делаем несколько разных проектов. Одна из программ, в которой выступают и Брайан Ричардс, и Евгений Нудлер, современные ученые рассказывают в очень доходчивой форме, что они делают и сегодня. Наша жизнь, жизнь обывателя, который совершает обычные действия, бреется или покупает билет на самолет, зависит от того, что 15-20 лет назад ученые придумали в своих лабораториях. Другая программа целиком и полностью связана с едой. Мне кажется, что это важно – не утрачивать удовольствие жизни, в котором сходятся еда и чтение. Отдельная программа посвящена разговорам как таковым (удовольствие от книги и в том, чтобы поговорить о ней, не правда ли?), и эта программа завтраков. Например, завтрак с репортером Мариной Ахметовой, автором журнала "Русский репортер" и двух прекрасных книг, завтрак с Натальей Синдеевой, только что получившей профессиональную премию за телеканал "Дождь".
– Такое впечатление, что в этом году фестиваль абсолютно отказался от привлечения звезд, которые стали таковыми благодаря телевидению.
– Я не думаю, что в этом смысле что-то существенное сделал фестиваль. Телевизор учится обходиться без людей, знающих буквы, а люди, знающие буквы, учатся обходиться без телевизора. Еще буквально 3-4 года назад было ясное ощущение, что диалог между этими не только медиа, но и способами думать, возможен и необходим. В этом году мы вдруг осознали, что даже если какие-то отдельные люди одновременно участвуют и в жизни телевизора, и в жизни литературы, как Александр Архангельский, который, конечно, будет на нашем фестивале, их работа в мире букв и в мире движущихся картинок столь разна, что между ними остаются все меньше пересечений. Если раньше казалось, что язык телевидения главный, а язык книжный – устаревающий, уходящий, то сегодня я, например, с большим удовольствием обнаруживаю, что все наоборот.
Основатель фестиваля, директор Института книги Александр Гаврилов, куратор научно-просветительской программы, отвечает на вопросы корреспондента РС.
– Чем фестиваль этого года отличается от того, который вы придумывали 7 лет назад? Борис Куприянов утверждает, что главным качеством фестиваля является его адекватность тому, что происходит в стране и в мире.
– Не могу поспорить со своим коллегой. Надеюсь, так и есть. Когда мы говорим о книгах, мы редко говорим, собственно, о сброшюрованных страничках с картонными переплетами. Мы обычно говорим о тех возможностях, которые книги дают людям. То есть о том, каким образом читатели отличаются от не читателей. Мне кажется, то что сейчас происходит в стране и в политическом смысле, и в культурном, и в смысле развития, некоторым образом как раз и есть разделение страны на читателей и не читателей.
Именно сейчас, когда в стране наметились довольно серьезные проблемы, а с другой стороны, возможности и необходимость развития, очень дорого стала цениться информация. Причем информация не сиюминутная, не только по вопросам, скажем, политики, а информация целиком, информация академическая, которую можно использовать в перспективе. На "Абайских чтениях" Тамара Эдельман читала историю гражданского неповиновения от Древнего Рима, которая вызвала огромный интерес и непосредственно на Чистых Прудах, и в трансляции в сети.
Программа Московского книжного фестиваля тоже дает возможности, которые нам в дальнейшем предстоит использовать. Приезжает из Америки ученый Брайан Ричардс, который десятки лет исследует, какие именно структуры в человеческом мозге отвечают за религиозные ощущения, мистический экстаз. Казалось бы, это не необходимо никому прямо сегодня. Но это отвечает общей тенденции к пониманию. Есть широкий тематический разброс лекций. С одной стороны, Евгений Нудлер исследует, погибнем ли мы все от простуды. Нудлер у себя в лаборатории уже имеет штаммы всех эпидемических инфекций, которые выработали устойчивость к антибиотикам, и утверждает, что если человечество не начнет лечиться по-новому, ему не выжить. А с другой стороны, Максим Сытников рассказывает о своих археологических поездках в поисках русской кухни. Мне кажется, что работа по предварительному выявлению возможностей смертельных эпидемий на территории всего земного шара и работа по воссозданию рецептов классической традиционной русской кухни сходятся в своей серьезности.
– У той просветительской программы, которую вы делаете на книжном фестивале, есть какие-то рамки?
– Мы делаем несколько разных проектов. Одна из программ, в которой выступают и Брайан Ричардс, и Евгений Нудлер, современные ученые рассказывают в очень доходчивой форме, что они делают и сегодня. Наша жизнь, жизнь обывателя, который совершает обычные действия, бреется или покупает билет на самолет, зависит от того, что 15-20 лет назад ученые придумали в своих лабораториях. Другая программа целиком и полностью связана с едой. Мне кажется, что это важно – не утрачивать удовольствие жизни, в котором сходятся еда и чтение. Отдельная программа посвящена разговорам как таковым (удовольствие от книги и в том, чтобы поговорить о ней, не правда ли?), и эта программа завтраков. Например, завтрак с репортером Мариной Ахметовой, автором журнала "Русский репортер" и двух прекрасных книг, завтрак с Натальей Синдеевой, только что получившей профессиональную премию за телеканал "Дождь".
– Такое впечатление, что в этом году фестиваль абсолютно отказался от привлечения звезд, которые стали таковыми благодаря телевидению.
– Я не думаю, что в этом смысле что-то существенное сделал фестиваль. Телевизор учится обходиться без людей, знающих буквы, а люди, знающие буквы, учатся обходиться без телевизора. Еще буквально 3-4 года назад было ясное ощущение, что диалог между этими не только медиа, но и способами думать, возможен и необходим. В этом году мы вдруг осознали, что даже если какие-то отдельные люди одновременно участвуют и в жизни телевизора, и в жизни литературы, как Александр Архангельский, который, конечно, будет на нашем фестивале, их работа в мире букв и в мире движущихся картинок столь разна, что между ними остаются все меньше пересечений. Если раньше казалось, что язык телевидения главный, а язык книжный – устаревающий, уходящий, то сегодня я, например, с большим удовольствием обнаруживаю, что все наоборот.
