2 июля в 11 часов вечера в программе Александра Гениса – Переводя на американский, 200 лет войне; "Прометей" и проблема "Чужих".
4 июля – не только День независимости, это еще и праздник истории. В каждом городе и городке обязательно проходит парад, в котором участвуют великие американцы - Вашингтон, Линкольн, Статуя Свободы. В этом году истории особенно много, потому что нынешним летом страна отмечает 200-летний юбилей самой странной войны всего своего батального прошлого.
В. Абаринов. Войну 1812 года в Америке называют забытой войной. Современники считали ее вторым актом Американской революции, но для большинства нынешних американцев она остается непонятной: ее причины неясны, ее ход запутан, а закончилась она тем, чем началась. Если бы в то время существовал хотя бы телеграф, вполне возможно, ее вообще бы не было.
И. Молоцки. Американцы были слишком самоуверенны. У них, видимо, не было хорошей разведки, они не знали, насколько велики силы британцев, а их военный министр сказал президенту, что на Вашингтон не нападут, и укреплять его незачем. Впоследствии Мэдисон его уволил. Американцы были настолько надменны, что в тот самый день в Белом Доме накрыли обеденный стол на 40 персон, достали вино из погреба. Все это было съедено и выпито. Но выпили и съели все это не американцы. Это сделали британцы.
Д. Шометт. Это была борьба Давида с Голиафом. Ее исходом можно гордиться. Когда мы начали эту войну, страна была союзом штатов. Мы были в первую очередь мэрилендцами, вирджинцами, коннектикутцами и лишь во вторую очередь – американцами. К концу войны, хотя мы и не завоевали никакой новой территории, и ни одна из сторон не могла считать себя победителем, мы стали Соединенными Штатами.
В. Абаринов. Именно в войне 1812 года, в битве за Балтимор, родился американский национальный гимн.
А также сегодня в 23 часа по московскому времени в программе
"Поверх барьеров. Американский час":
"Зеркало": что знает и чего не знают о России
После Нью-йоркской книжной ярмарки
Книжное обозрение Марины Ефимовой.
Откуда пришли пришельцы?
В лучших своих образца, например – в "Солярисе", фантастика занимается конструированием Бога, созданием трансцендентного, запредельного - нечеловеческого. Как говорил все тот же Лем, "для человека всегда самое трудное выйти за пределы умственного тождества с самим собой". Вообразить Другого с большой буквы – грандиозный проект и немалый подвиг. Фокус ведь не в том, чтобы пришелец был одноногим или синеголовым. Вызов в том, чтобы выйти из колеи обычного мышления, изобразить модели чужого сознания, введя в поле мысли небывалое. Но куда чаще, отступая перед трудностями, фантастика робко пятится назад. Ее центральный конфликт - контакт неравных. Фабулу определяет вопрос, кто дальше ушел по пути прогресса? Ответ на него составляет сюжет, который разыгрывает главную мистерию нашей географии – открытие Нового Света. Если пришельцы выше нас, то роль индейцев играем мы. Если ниже, то - они. Раздетая до скелета, фантастика напоминает вестерн для очкариков, которыми нас всех делает трехмерный фильм "Прометей".
4 июля – не только День независимости, это еще и праздник истории. В каждом городе и городке обязательно проходит парад, в котором участвуют великие американцы - Вашингтон, Линкольн, Статуя Свободы. В этом году истории особенно много, потому что нынешним летом страна отмечает 200-летний юбилей самой странной войны всего своего батального прошлого.
В. Абаринов. Войну 1812 года в Америке называют забытой войной. Современники считали ее вторым актом Американской революции, но для большинства нынешних американцев она остается непонятной: ее причины неясны, ее ход запутан, а закончилась она тем, чем началась. Если бы в то время существовал хотя бы телеграф, вполне возможно, ее вообще бы не было.
И. Молоцки. Американцы были слишком самоуверенны. У них, видимо, не было хорошей разведки, они не знали, насколько велики силы британцев, а их военный министр сказал президенту, что на Вашингтон не нападут, и укреплять его незачем. Впоследствии Мэдисон его уволил. Американцы были настолько надменны, что в тот самый день в Белом Доме накрыли обеденный стол на 40 персон, достали вино из погреба. Все это было съедено и выпито. Но выпили и съели все это не американцы. Это сделали британцы.
Д. Шометт. Это была борьба Давида с Голиафом. Ее исходом можно гордиться. Когда мы начали эту войну, страна была союзом штатов. Мы были в первую очередь мэрилендцами, вирджинцами, коннектикутцами и лишь во вторую очередь – американцами. К концу войны, хотя мы и не завоевали никакой новой территории, и ни одна из сторон не могла считать себя победителем, мы стали Соединенными Штатами.
В. Абаринов. Именно в войне 1812 года, в битве за Балтимор, родился американский национальный гимн.
А также сегодня в 23 часа по московскому времени в программе
"Поверх барьеров. Американский час":
"Зеркало": что знает и чего не знают о России
После Нью-йоркской книжной ярмарки
Книжное обозрение Марины Ефимовой.
Откуда пришли пришельцы?
В лучших своих образца, например – в "Солярисе", фантастика занимается конструированием Бога, созданием трансцендентного, запредельного - нечеловеческого. Как говорил все тот же Лем, "для человека всегда самое трудное выйти за пределы умственного тождества с самим собой". Вообразить Другого с большой буквы – грандиозный проект и немалый подвиг. Фокус ведь не в том, чтобы пришелец был одноногим или синеголовым. Вызов в том, чтобы выйти из колеи обычного мышления, изобразить модели чужого сознания, введя в поле мысли небывалое. Но куда чаще, отступая перед трудностями, фантастика робко пятится назад. Ее центральный конфликт - контакт неравных. Фабулу определяет вопрос, кто дальше ушел по пути прогресса? Ответ на него составляет сюжет, который разыгрывает главную мистерию нашей географии – открытие Нового Света. Если пришельцы выше нас, то роль индейцев играем мы. Если ниже, то - они. Раздетая до скелета, фантастика напоминает вестерн для очкариков, которыми нас всех делает трехмерный фильм "Прометей".
