Александр Генис: Этим летом в Америке стреляют. Не успела утихнуть волна скорби, вызванная расстрелом зрителей в колорадском кинотеатре, как новая трагедия – убийство прихожан в сикхском храме Висконсина. И каждый раз, когда такое случается, медиа первым делом ищет мотивы убийцы – и обычно их не находит.
Ряд биографических деталей никак не соединяются в цепь причинно-следственных связей. Одно не следует из другого, и это мучает всех, кто пишет о трагедии. Так, комментатор Росс Дотэт, сравнивая преступление маньяков-одиночек с массовыми убийствами в нацистской Германии, сталинской России и маоистском Китае, говорит о том, что государственный террор преследовал ясные, хоть и чудовищные цели, которых нет у взбесившихся берсерков, палящих из автомата по толпе. “У фашистов и коммунистов, - пишет колумнист “Нью-Йорк Таймс”, - была своя логика, оправдывавшая (конечно, только в их глазах!) любые зверства режима альтернативной по отношению к цивилизованному человечеству картиной мира”.
Как будто от этого легче?! У психопата, убивающего всех подряд, счет идет на десятки, а не миллионы. Хотя это не утешает близких убитых. И потом мне не понятно, зачем нам, собственно, знать мотивы маньяка? Чем нам это поможет? Важно, не почему, а как. Как получается, что законы не мешают вооружаться убийцам?
Я, конечно, знаю, что на все вопросы отвечает вторая поправка к конституции, позволяющая американцам не расставаться с оружием. Смысл ее был в том, чтобы не оставить страну беззащитной перед правительством, если оно переродится в тиранию. Но уж теперь, когда Америке точно не угрожают диктаторы и индейцы, вторая поправка стала анахронизмом. Однако именно практическая бесполезность оружия придает ему мифический престиж и психопатологический характер. Оружие - коллективный фетиш Америки, значительная часть которой испытывает к своим стволам извращенную страсть и потаенную нежность.
Но это я так считаю – принципиальный шпак. С детства испытывая отвращение к оружию, сам я стрелял только из рогатки, из которой даже маньяк не может натворить много бед.
Есть, однако, и противоположная точка зрения, которая нашла выражение в популярном лозунге: “Если оружие окажется вне закона, то только преступники будут вооружены”. Твердя эту мантру, 45% американцев держат дома огнестрельное оружие. Для этой половины Америки “человек с ружьем” - пионер и рыцарь, который отстаивает права личности у бездушной природы и несправедливого общества. Оружие уравнивает шансы во встрече со злом, защищает добро и позволяет владельцу уважать себя - на размер калибра.
Живя в Нью-Йорке, где самые строгие законы всячески ограничивают права на владение оружия, я знал только одного приятеля-таксиста, который в связи с опасной профессией с большим трудом завел себе пистолет, из которого тем же вечером в него выстрелила жена. Еще хорошо, что промахнулась.
Но это - Нью-Йорк, где либеральный мэр Блумберг в очередной раз потребовал от обоих кандидатов в президенты ограничить доступ к оружию.
В провинции о таком и слышать не хотят. Вот почему я, чтобы представать нашим слушателям другую точку зрения, попросил Владимира Морозова расспросить типичного любителя огнестрельного оружия. Однако собеседники Морозова никогда не бывают “типичными”.
Пола Шэппи, 47 лет, стрелок и бухгалтер.
(Песня)
Для своего клипа Patty Smyth и “Группа скандал” могли бы взять консультантом вот эту статную блондинку из моего охотничье-стрелкового клуба. Ее зовут Пола Шэппи, по профессии она бухгалтер. Мы встретились на стрелковом стенде для лучников. Пола, давно ли вы стали стрелять из лука?
Пола Шэппи: Сегодня утром в 10 часов. Нет, я не шучу. Руководитель женской секции нашего клуба Мишел Хайбер попросила меня придти и помочь. Я тут смотрю за соблюдением техники безопасности.
Владимир Морозов: В моем стрелковом клубе Саратога-Спа несколько инструкторов по безопасности. Пола Шэппи - один из них. И если лук и стрелы для нее в новинку, то ее можно часто увидеть на стендах для огнестрельного оружия. Пола, а сколько стволов в вашем арсенале?
Пола Шэппи: У меня три винтовки и три пистолета. Какие пистолеты? Полуавтомат 22 калибра. 357 магнум. И револьвер 45 калибра стиля 1911 года. Нет, никакой антикварной ценности он не имеет. Просто это - красивый ковбойский пистолет, как в кино.
Владимир Морозов: Сам я стреляю из винтовок и ружей. Пистолетов у меня нет, хотя в клубе я пару раз стрелял из чужих. Пола, как вы умудряетесь стрелять из 45 калибра? Там же отдача жуткая, пистолет бьет, как конь копытом.
Пола Шэппи: Нет. Все зависит от хватки, от того, как вы держите оружие и от вашей стойки. Покажите, как вы стоите. Ну, в общем, нормально. Но так можно стоять, когда вы стреляете из 22 калибра, патрон крохотный, почти нет отдачи. А с 45 калибром надо слегка наклониться вперед и крепко держать оружие двумя руками.
Владимир Морозов: Я давно подумываю купить револьвер, но никак не могу сделать выбор между 38 калибром и 357-м. Что вы мне посоветуете?
Пола Шэппи: В 38-м калибре в патроне меньше пороха, меньше отдача, боеприпасы дешевле. Но теми же патронами 38 номера можно стрелять и из пистолета 357-го калибра. А можно и специально сделанными для него более мощными патронами, у них гильза длиннее, больше пороху. 357 годится и для охоты, и для самообороны. Это серьезное оружие. А 38-й номер для охоты слабоват.
Владимир Морозов: А что предпочитаете для охоты вы?
Пола Шэппи: Я предпочитаю не пистолет, а винтовку. Из пистолета гораздо труднее попасть. Моя родня живет в штате Вайоминг, они знают, что я стрелок и в прошлом году пригласили меня охотиться на антилопу (ТАМ ЕСТЬ АНТИЛОПЫ? Я ДУМАЛ, ЧТО ОНИ ЖИВУТ В АФРИКЕ). И в первый же день я ее подстрелила. С какого расстояния? 250 метров.
Владимир Морозов: Это солидная дистанция. Как вам это удалось?
Пола Шэппи: Я много тренировалась. Не хотела ударить лицом в грязь. Родня все время меня подкалывала: а ну, амазонка, покажи, как ты стреляешь! Так что пару месяцев перед охотой я ходила на стенд по нескольку раз в неделю. С какой винтовкой охотилась? 308 калибр с оптическим прицелом. Так что, когда я целилась, я точно знала, куда попаду....
Владимир Морозов: А стреляли с упора?
Пола Шэппи: Конечно! В штате Вайоминг разрешается стрелять из машины. Но у меня был с собой и специальный штатив, могла стрелять и с него.
Владимир Морозов: Пола, а ваш муж тоже стрелок и охотник?
Пола Шэппи: У меня нет мужа. У меня есть жена. Я недавно сочеталась браком с женщиной. В штате Нью-Йорк это разрешается. Нет, моя подруга охотой не интересуется.
Владимир Морозов: В городе давно привыкли к однополым парам. Но вы живете в маленькой деревне Гринфилд. Как относятся к вам соседи?
Пола Шэппи: Отношения у нас хорошие. Соседи видят, что наш участок в порядке, дом тоже. И они довольны. Ходим друг к другу в гости. До наших сексуальных предпочтений им дела нет.
Пола Шэппи: Все мое оружие заперто в сейфе, а сейф находится в чулане, и его от чуланной двери не видно, потому что перед ним висит куча зимних пальто. Так что, надо знать, где искать. Но даже если кто и найдет сейф, надо иметь к нему ключ. Кроме того, патроны заперты отдельно.
Владимир Морозов: Пола, давайте поговорим о другой опасной теме. Я за то, чтобы однополые пары имели те же права, что и муж с женой. Но я против того, чтобы называть браком и женитьбой союз людей одного пола. По-моему, это обижает религиозных людей и нарушает традиционные ценности общества... Скажите откровенно, после такого моего заявления вы будете считать меня гомофобом?
Пола Шэппи: Нет, это просто ваше мнение. По поводу религии... Библия была написана очень давно. С тех пор многое переменилось. И мы не знаем, что Бог о нас думает. Он может оказаться куда добрее и терпимее, чем ваши друзья-консерваторы. Что касается традиционных ценностей... я нормальный гражданин. Хожу на работу, плачу налоги, помогаю малоимущим. Мои личные дела никому не во вред. И я рада, что нам, двум женщинам, удалось пожениться.
Владимир Морозов: Вы порядочная либералка. Готов поспорить, что на выборах вы голосуете за демократов?
Пола Шэппи: Вовсе не обязательно. Но вам лучше не спорить. Я, в основном, голосую за республиканцев. Да, я лесбиянка, но я люблю оружие и голосую за республиканцев. У нас в офисе, в финансовом управлении штата Нью-Йорк, есть и другие республиканцы. Почему они стали республиканцами, не знаю, а я, может быть, из-за любви к оружию.
Владимир Морозов: Пола, а дорого ли стоит ваше хобби? Цены на оружие на глазах растут...
Пола Шэппи: Но можно купить и подержанное оружие, не обязательно новое. Мою винтовку 22 калибра я купила всего за 60 долларов. Да, пистолеты у меня, конечно, новые, они подороже. Два из них - по 500 долларов, а один за тысячу. Почему такой дорогой? Как-то я просто решила сделать себе подарок. Заслужила ли я такой дорогой подарок? Конечно, заслужила!
(Песня)
Владимир Морозов: “Мы воины!” Боевая песня амазонок. Исполняют Patty Smyth и “Группа скандал”.
