Саммит АТЭС во Владивостоке, учреждение особого министерства развития Дальнего Востока и идея Сибирского-Дальневосточной госкорпорации в очередной раз привлекли внимание к дальним окраинам России - в частности, к Еврейской автономной области. В Биробиджане побывал корреспондент Радио Свобода.

Биробиджан – единственный город из нескольких десятков областных центров, в которых довелось побывать за последние годы, где на железнодорожном вокзале пассажиров не встречают назойливые таксисты. На привокзальной площади столицы Еврейской автономной области не было ни одной машины с шашечками.

Жители этого тихого городка привыкли ходить пешком. Но неужели нет в Биробиджане нуждающихся в приработке автовладельцев, промышляющих извозом?

- Безработица у нас действительно меньше, чем по Дальневосточному региону в целом, чуть более процента, - дает краткую справку заведующий лабораторией Института комплексного анализа региональных проблем Дальневосточного отделения Российской академии наук Валерий Гуревич. - Есть, где работать. Область уже 77 лет развивается и жива. В 90-х годах резко снизилось производство сельхозпродукции, но сейчас область как-то выкарабкивается. За последние годы значительно выросло производство сои – в десяток раз, но резко сократилось производство молока. Освоили, как это было в самом начале существования ЕАО, производство риса, и сейчас получают довольно-таки хороший урожай. Было у нас в свое время сильное предприятие по производству комбайнов, но сегодня такие машины не востребованы, в основном их делали для Средней Азии. Этот завод приказал долго жить. Но работает завод силовых трансформаторов.

Мы - практически единственный город, который сохранил, находясь на границе с Китаем, свою легкую промышленность. У нас есть трикотажная фабрика - объединение "Виктория", где работают около 600 человек, есть свои магазины. Есть обувная фабрика. Выживают эти предприятия не за счет господдержки, а за счет изменения структуры производства, повышения качества продукции...

По словам Валерия Гуревича, ЕАО как приграничный регион активно сотрудничает с Китаем. Главные направления сотрудничества - сельское хозяйство, лесозаготовка и лесопереработка (больше переработка, чем заготовка: запасы леса здесь небольшие). Строится горно-обогатительная фабрика, а в будущем - металлургический комбинат. Он будет работать по совершенно новой технологии, большая часть продукции пойдет в Китай.

Уютный особняк, в котором располагается Институт комплексного анализа региональных проблем (как потом выяснилось, раньше здесь был райком КПСС), находится прямо напротив районного рынка, на так называемом "биробиджанском Арбате".

- Институт был создан в 90 году, у него достаточно сложная судьба, - рассказывает директор института Ефим Фрисман. - Местные руководители очень хотели, чтобы здесь был университет, хорошее учебное заведение, хотя бы одно. Тогда думалось о педагогическом институте, который бы со временем перерос в университет, что собственно и получается сейчас. В рамках очередной программы социально-экономического развития ЕАО должны были создать два научных института. Один должен был быть научно-естественного профиля, а другой - экономического. Но с трудом сил и средств хватило на один институт….



Сам Ефим Фрисман - генетик по базовому образованию. Его научные интересы связаны с моделированием процессов эволюции, но, кроме того, приходилось заниматься и вопросами оптимизации лесопользования.

- У нашего института, - подчеркивает Фрисман, - очень удачная научная составляющая: здесь собрано небольшое число ученых совершенно разного профиля. Есть идея создать концепцию развития региона. Вот есть некоторые ресурсы в регионе, есть некоторые производительные силы, регион пограничный, большая река… Как оптимальным образом развивать это? У нас достаточно плодотворный контакт с властями, без их поддержки здесь вряд ли чего-нибудь получилось…

Власть и наука в Биробиджане всегда тяготели друг к другу. У истоков дальневосточной еврейской автономии стоял Иосиф Либерберг – член-корреспондент Академии наук советской Украины, директор киевского Института еврейской пролетарской культуры. Сперва он разрабатывал план переселения евреев на Дальний Восток, а затем настолько увлекся этой идеей, что стал первым председателем облисполкома автономии.

Биробиджанский историк Иосиф Бренер давно занимается изучением жизни и деятельности своего тезки Либерберга:

- Громадные у него были планы, связи. Он встречался в Москве с представителями Америки, рассматривался вопрос о выделении кредита в 50 миллионов долларов. Меня это настолько заинтересовало, что я попросил губернатора нашей области, чтобы он запросил консульство США: есть ли возможность получить дополнительные документы, касающиеся этой встречи? Надо отдать должное, американцы с пониманием отнеслись, выслали нам документы, подтверждающие: да, были такие переговоры, Рузвельт знал о Биробиджане.

ВИДЕО. Интервью биробиджанского историка Иосифа Бренера Радио Свобода



Договор с Франклином Рузвельтом Иосиф Либерберг подписать не успел – в августе 1936 года он был арестован, обвинен в причастности к троцкистскому заговору и расстрелян. Уничтожено было и всё тогдашнее руководство Еврейской автономной области. До 1985 года – то есть фактически до горбачевской перестройки – еврей по национальности автономией больше не руководил.
И все же "дух Либерберга" в Биробиджане сохранялся долго.

- Многие, когда посмотрят Биробиджан и повстречаются с биробиджанцами, говорят, что здесь – какое-то другое мировоззрение, - говорит историк Иосиф Бренер об особой атмосфере города. - Чем люди здесь отличаются от людей европейской части России? Нет больших возможностей для общения, нет ажиотажа, все размеренно. Здесь жизнь течет более спокойно. И люди в Биробиджане всегда знали друг друга - если не по имени, то в лицо точно. Это другая жизнь, совершенно другая…

Биробиджан – город памятников. На набережной реки Биры вдруг видишь беседку XIX века, а рядом на скамейке - человека в цилиндре и с тростью. Вроде бы Пушкин, но нет, не он. "Евгений Онегин", - разъяснили мне в пресс-службе губернатора. А на " Арбате" сидит в кресле и наблюдает за суетой в недавно выстроенных торговых центрах Шолом-Алейхем. Веселый человек трубит в рог перед зданием Биробиджанской еврейской общины.




- Сегодня еврейская культура в Биробиджане не угасла, она есть, она существует, времена, когда все это было запрещено, прошли, - рассказывает председатель совета общины Роман Ледер. - Мы изъездили за последние годы с фестивалями еврейской культуры и традиций всю область. Сёла и районные центры о культуры еврейства практически не знали. Мы выезжаем с еврейской атрибутикой, литературой, картинами. Люди воспринимают всё с большим интересом. Наши гиды рассказывают, что такое менора, кипа. Самое интересное, что люди приходят и говорят: "А я не знал, что я еврей! А вот вы пришли и рассказали, и я с гордостью могу сказать: я еврей". Иногда даже руководители в райцентрах говорят: "Меня раньше считали чисто русским человеком, а оказывается, у меня была мама или бабушка еврейка".

Есть у нас детский еврейский центр, и там нет национальных ограничений - приходят не только евреи, много детей-неевреев. Они с удовольствием занимаются - изучают еврейскую культуру, азы иврита и идиша.



Среди экспонатов небольшого музея биробиджанской еврейской общины – оригинальный рукописный еврейский алфавит, которым здесь гордятся. А разработала его художница Роза Строкова, по национальности казашка.

Есть тема, о которой в Биробиджане говорить не любят - массовая эмиграция в Израиль начала 1990-х годов прошлого века. Для биробиджанского поэта Александра Драбкина это больная тема:

- Кто-то делит до перестройки и после перестройки, я делю - до эмиграции и после эмиграции. Брат уехал в 1990-м. Кто как переживает, я пережил тяжело. Все родственники уехали, я остался со своей семьей в Биробиджане один, у меня даже двоюродных не осталось. Я, наверное, врос в эти камни, я ничего себе кроме Биробиджана не могу представить. Я без этого не могу, не знаю, почему…

Однажды друг посоветовал Александру Драбкину написать о Биробиджане что-нибудь в жанре фантастики. Драбкин подумал и написал стихотворение - о том, как на берега Биры вернулись все те, кто отсюда когда-то уехал, живые и мёртвые:

…Вернутся, когда позовёт листопад,
Когда по прогнозам изменится ветер.
Вернутся когда-нибудь, бьюсь об заклад.
Я даже представил, как город их встретит –
Друзья и дожди, переулки, снега,
Машины и дворники, камни и стены.