Мне регулярно, в среднем раз в два-три месяца, приходится читать в научно-популярной прессе тревожные заметки о том, что устойчивая к антибиотикам, едва излечимая гонорея шагает по планете. Тревожиться действительно есть о чем: в современном арсенале венерологов совсем немного средств против гонореи, строго говоря, их всего два – антибиотики цефиксим и цефтриаксон. Между людьми и бактериями идет без малого столетняя война, в которой первые выдумывают новые антибиотики, а вторые – способы защиты. Neisseria gonorrhoeae, возбудитель триппера, всегда отличался особыми успехами в этой области: уже в 1940-х годах он выработал устойчивость к сульфаниламидам, в 1980-х – к пенициллину и тетрациклинам, а буквально лет пять назад – ко фторхинолонам. Цефалоспорины последнего поколения, к которым относятся цефиксим и цефтриаксон, похоже, тоже начали стремительно сдаваться в битве с «французским насморком».
Канадские врачи из «Клиники без границ» в течение года собирали и анализировали данные всех обращавшихся к ним пациентов с гонореей. Набрался 291 человек, которым врачи прописывали стандартный рекомендованный ВОЗ рецепт – 400 мг цефиксима в таблетках. Оказалось, что 6,7 процентов пациентов были заражены штаммом инфекции, который не отвечал на эту стандартную терапию. Результаты исследования опубликованы в январском номере Journal of the American Medical Association.
Шесть с половиной процентов – это много, по стандартам ВОЗ лекарство, которое не помогает более чем 5 процентам пациентов, считается малоэффективным. Такое лекарство получает желтую метку, и начинается поиск более эффективной замены.
В прошлом году в New England Journal of Medicine вышла обзорная статья, в которой говорится, что за последние пять лет количество случаев заражения гонореей с повышенной устойчивостью к цефиксиму выросло с 0,1 до 1,7 процента. Цифры как будто небольшие, однако они означают, что всего за пять лет частота этих случаев увеличилась в 17 раз. Динамика в данном случае важнее, и она заставляет нервничать.
Устойчивая к цефалоспоринам гонорея появилась не вчера: впервые врачи документально подтвердили ее в Японии в 2003 году. С тех пор болезнь была зарегистрирована в Австралии, Франции, Японии, Норвегии, Швеции и Британии, Канаде и США. В целом гонореей ежегодно в мире заражается 106 миллионов человек. В США ежегодно заражается от 400 тыс. человек (официально зарегистрировано) до 800 тыс. (статистическая оценка, которая включает тех, кто, вероятно, заразился, но не пошел к врачу и не попал в официальную статистику).
В России, как ни странно, дела обстоят существенно лучше, по крайней мере, если верить официальной статистике Минздрава. Гонореей болеют все меньше последние десять лет, и в прошлом году было зарегистрировано немногим более 54 тыс. случаев. Непрямых оценок, в отличие от Америки, у нас просто нет. А устойчивая к цефиксиму гонорея на родных просторах и вовсе пока не встречалась, как я узнал в Научном центре дерматовенерологии и косметологии:
– Мы проводим мониторинг по всей стране, и пока не обнаружили устойчивых к цефиксиму и цефтриаксону штаммов, – сказала мне Маргарита Рахматулина, и.о. заведующего отделом инфекций, передаваемых половым путем.
– Это скорее хорошая новость или скорее плохая? – уточнил я.
– Скорее хорошая. Правда, возможно, эти случаи просто прошли мимо нас, пациент мог обратиться в коммерческую клинику и не попасть в официальную статистику. Либо он просто не пришел на повторный анализ, недолечился, но мы об этом не узнали. Я веду прием и вижу, что гонококковой инфекции стало существенно меньше. Хотя, конечно, нам есть куда стремиться: в Швеции, например, два случая на всю страну в год. По сравнению с ними мы выглядим не очень хорошо.
Радоваться тому, что у нас не нашли эту заразу, мне лично помешало одно обстоятельство: список стран, – по сообщениям в прессе, этот выносливый штамм обнаруживался только в развитых странах с мощной медициной. Про Африку и Азию, где уровень венерических заболеваний зашкаливает, ничего не сообщается. Выходит, в Швеции, где в год заболевают два человека на всю страну, этот штамм уже найден, а в России, где гонорею переносит больше полусотни тысяч человек, его как бы нет.
«Проблема в том, что в России вообще нет программы регулярного мониторинга, – объяснил мне Михаил Эйдельштейн, заведующий лабораторией антибиотикорезистентности НИИ Антимикробной химиотерапии (Смоленск), – это просто невозможно сказать по протоколам, которые у нас приняты. Обычно многоцентровой мониторинг конкретной инфекции происходит раз в три-четыре года, а для менее значимых инфекций, как гонорея, даже раз в пять лет. В таком исследовании принимает участие 20–30 больниц в 10–30 городах. Данные по гонорее, которыми мы располагаем, как раз примерно пять лет назад и были собраны». К тому же, по словам Эйдельштейна, для гонореи делается сравнительно небольшое исследование, около десяти центров по стране, по которому нельзя составить реальную картину. Наконец, по данным ВЦИОМа (2009 г.), только чуть больше половины россиян, заболев, обращаются в государственные поликлиники и больницы.
Пока в России не зарегистрирована даже сама бактерия, ВОЗ уже больше года назад выпустила План глобального предотвращения распространения устойчивого к антибиотикам Neisseria gonorrhoeae. В нем гонорея называется самой опасной инфекцией, передающейся половым путем. Во-первых, она передается с вероятностью 70–80 процентов при незащищенном сексе. Во-вторых, главное эффективное лекарство стремительно перестает быть таковым. Когда стандартная доза цефиксима не помогала, канадские врачи из «Клиники без границ» просто вдвое увеличивали дозу. Эта общепринятая практика, которая пока срабатывает, может быть лишь временной мерой, поскольку рано или поздно с увеличением дозы токсичность препарата превысит его эффективность.
«На самом деле, гонорея – это далеко не самая серьезная проблема, – успокоил меня Эйдельштейн. – По секрету вам скажу, что даже если цефиксим совсем перестанет на нее действовать, есть, например, карбапенемы – антибиотики, которые сейчас используются только для лечения тяжелых инфекций, к которым гонорея не относится. Хотя в профессиональной литературе уже обсуждается возможность лечения устойчивой гонореи этими антибиотиками. Гораздо хуже обстоят дела с более распространенными, но менее раскрученными в прессе внутрибольничными инфекциями, на некоторые из них не действуют вообще никакие существующие антибиотики. Они встречаются в единичных случаях, однако, в отличие от устойчивой гонореи, их уже официально регистрировали в России».
В плане ВОЗ нет ни слова про карбопенемы. В нем говорится, что миллионы людей рискуют остаться без эффективного лечения. Так или иначе, опыт столетней войны показывает, что инфекции находят способ защищаться от антибиотиков быстрее, чем люди создают новое секретное оружие. Поэтому прежде чем начать использовать совершенно новое средство, неплохо бы обратить внимание на то, о чем пишут эксперты ВОЗ: раннюю точную диагностику, скрупулезный мониторинг, доступные лекарства. И, конечно, презервативы, которые, кстати, по последним данным исследователей из Университета Индианы, нисколько не уменьшают чувствительности во время секса.
Канадские врачи из «Клиники без границ» в течение года собирали и анализировали данные всех обращавшихся к ним пациентов с гонореей. Набрался 291 человек, которым врачи прописывали стандартный рекомендованный ВОЗ рецепт – 400 мг цефиксима в таблетках. Оказалось, что 6,7 процентов пациентов были заражены штаммом инфекции, который не отвечал на эту стандартную терапию. Результаты исследования опубликованы в январском номере Journal of the American Medical Association.
Шесть с половиной процентов – это много, по стандартам ВОЗ лекарство, которое не помогает более чем 5 процентам пациентов, считается малоэффективным. Такое лекарство получает желтую метку, и начинается поиск более эффективной замены.
В прошлом году в New England Journal of Medicine вышла обзорная статья, в которой говорится, что за последние пять лет количество случаев заражения гонореей с повышенной устойчивостью к цефиксиму выросло с 0,1 до 1,7 процента. Цифры как будто небольшие, однако они означают, что всего за пять лет частота этих случаев увеличилась в 17 раз. Динамика в данном случае важнее, и она заставляет нервничать.
Устойчивая к цефалоспоринам гонорея появилась не вчера: впервые врачи документально подтвердили ее в Японии в 2003 году. С тех пор болезнь была зарегистрирована в Австралии, Франции, Японии, Норвегии, Швеции и Британии, Канаде и США. В целом гонореей ежегодно в мире заражается 106 миллионов человек. В США ежегодно заражается от 400 тыс. человек (официально зарегистрировано) до 800 тыс. (статистическая оценка, которая включает тех, кто, вероятно, заразился, но не пошел к врачу и не попал в официальную статистику).
В России, как ни странно, дела обстоят существенно лучше, по крайней мере, если верить официальной статистике Минздрава. Гонореей болеют все меньше последние десять лет, и в прошлом году было зарегистрировано немногим более 54 тыс. случаев. Непрямых оценок, в отличие от Америки, у нас просто нет. А устойчивая к цефиксиму гонорея на родных просторах и вовсе пока не встречалась, как я узнал в Научном центре дерматовенерологии и косметологии:
– Мы проводим мониторинг по всей стране, и пока не обнаружили устойчивых к цефиксиму и цефтриаксону штаммов, – сказала мне Маргарита Рахматулина, и.о. заведующего отделом инфекций, передаваемых половым путем.
– Это скорее хорошая новость или скорее плохая? – уточнил я.
– Скорее хорошая. Правда, возможно, эти случаи просто прошли мимо нас, пациент мог обратиться в коммерческую клинику и не попасть в официальную статистику. Либо он просто не пришел на повторный анализ, недолечился, но мы об этом не узнали. Я веду прием и вижу, что гонококковой инфекции стало существенно меньше. Хотя, конечно, нам есть куда стремиться: в Швеции, например, два случая на всю страну в год. По сравнению с ними мы выглядим не очень хорошо.
Радоваться тому, что у нас не нашли эту заразу, мне лично помешало одно обстоятельство: список стран, – по сообщениям в прессе, этот выносливый штамм обнаруживался только в развитых странах с мощной медициной. Про Африку и Азию, где уровень венерических заболеваний зашкаливает, ничего не сообщается. Выходит, в Швеции, где в год заболевают два человека на всю страну, этот штамм уже найден, а в России, где гонорею переносит больше полусотни тысяч человек, его как бы нет.
«Проблема в том, что в России вообще нет программы регулярного мониторинга, – объяснил мне Михаил Эйдельштейн, заведующий лабораторией антибиотикорезистентности НИИ Антимикробной химиотерапии (Смоленск), – это просто невозможно сказать по протоколам, которые у нас приняты. Обычно многоцентровой мониторинг конкретной инфекции происходит раз в три-четыре года, а для менее значимых инфекций, как гонорея, даже раз в пять лет. В таком исследовании принимает участие 20–30 больниц в 10–30 городах. Данные по гонорее, которыми мы располагаем, как раз примерно пять лет назад и были собраны». К тому же, по словам Эйдельштейна, для гонореи делается сравнительно небольшое исследование, около десяти центров по стране, по которому нельзя составить реальную картину. Наконец, по данным ВЦИОМа (2009 г.), только чуть больше половины россиян, заболев, обращаются в государственные поликлиники и больницы.
Пока в России не зарегистрирована даже сама бактерия, ВОЗ уже больше года назад выпустила План глобального предотвращения распространения устойчивого к антибиотикам Neisseria gonorrhoeae. В нем гонорея называется самой опасной инфекцией, передающейся половым путем. Во-первых, она передается с вероятностью 70–80 процентов при незащищенном сексе. Во-вторых, главное эффективное лекарство стремительно перестает быть таковым. Когда стандартная доза цефиксима не помогала, канадские врачи из «Клиники без границ» просто вдвое увеличивали дозу. Эта общепринятая практика, которая пока срабатывает, может быть лишь временной мерой, поскольку рано или поздно с увеличением дозы токсичность препарата превысит его эффективность.
«На самом деле, гонорея – это далеко не самая серьезная проблема, – успокоил меня Эйдельштейн. – По секрету вам скажу, что даже если цефиксим совсем перестанет на нее действовать, есть, например, карбапенемы – антибиотики, которые сейчас используются только для лечения тяжелых инфекций, к которым гонорея не относится. Хотя в профессиональной литературе уже обсуждается возможность лечения устойчивой гонореи этими антибиотиками. Гораздо хуже обстоят дела с более распространенными, но менее раскрученными в прессе внутрибольничными инфекциями, на некоторые из них не действуют вообще никакие существующие антибиотики. Они встречаются в единичных случаях, однако, в отличие от устойчивой гонореи, их уже официально регистрировали в России».
В плане ВОЗ нет ни слова про карбопенемы. В нем говорится, что миллионы людей рискуют остаться без эффективного лечения. Так или иначе, опыт столетней войны показывает, что инфекции находят способ защищаться от антибиотиков быстрее, чем люди создают новое секретное оружие. Поэтому прежде чем начать использовать совершенно новое средство, неплохо бы обратить внимание на то, о чем пишут эксперты ВОЗ: раннюю точную диагностику, скрупулезный мониторинг, доступные лекарства. И, конечно, презервативы, которые, кстати, по последним данным исследователей из Университета Индианы, нисколько не уменьшают чувствительности во время секса.
