28 февраля журналистам, сочувствующим и родственникам Артема Савелова и Сергея Кривова, фигурантов "болотного дела", пришлось провести в Басманном суде 8 часов. Под конец лопнуло терпение даже у тех, кто верил, что обвиняемых отпустят под залог. "Зачем этот фарс?" – тихо спрашивали люди в коридоре. А в коридоре мы сидели много и подолгу: судья Дударь то и дело удалялась принимать разные решения, и зал суда очищали – таков регламент.
Артему Савелову 34 года, но выглядит он старше. Следователю Денису Курдюкову на вид лет 26. Савелову вменяется нападение на полицейского: во время митинга 6 мая, падая, он схватил полицейского за руку. А еще утверждается, что обвиняемый кричал лозунги "Россия без Путина" и "Позор". При этом Савелов практически не может говорить из-за логоневроза. Его состояние ухудшается, на вопросы судьи он отвечает короткими фразами, на которые у него уходят, кажется, все силы, в конце каждого слова он почти задыхается. "При поступлении противопоказаний для содержания под стражей не было. Состояние удовлетворительное, транспортабельный", — говорит следователь. Судья Дударь, блондинка с аккуратной укладкой, спрашивает, есть ли возражения. Савелов выговаривает: "Не согласен". Справку от врачей приобщают к делу. Следователь тарабанит: "Может скрыться, продолжить преступную деятельность".
Прокурор – он вроде как дежурит на этой неделе, присутствует на всех делах по Болотной – вторит следователю: "Тяжкое преступление против государственной власти". Эти же слова он повторит и на заседании у Сергея Кривова, то же он говорил и на заседании по Денису Луцкевичу, еще одному фигуранту "болотного дела". После я спросила у адвоката Савелова, Фарита Муртазина, какая роль на процессе у прокурора. "Да никакая" – могла бы не спрашивать.
Когда Савелов отвечает на вопросы судьи, Дударь очень внимательно смотрит, поднимает брови, как бы пытаясь помочь обвиняемому договорить.
– Когда вы в последний раз были в поликлинике? – участливо спрашивает она.
– Не помню, – произносит Савелов, явно хочет добавить что-то еще, но не может.
– Понимаю. Трудно говорить.
Судья действительно очень внимательна. Она мгновенно находит опечатки в двух ходатайствах адвоката: одно о домашнем аресте, второе – об освобождении под залог, отец Савелова готов отдать все, что накопил, – 540 тысяч рублей. Ходатайства приобщены к делу, но отклонены. Позже, на суде у второго за этот день обвиняемого, Сергея Кривова, когда адвокат запнулся, читая свою длинную, почти получасовую речь, судья тут же подсказала правильное слово, которое не мог прочесть адвокат. Она профессионал, но в данном случае это совершенно не важно.
Решение судья зачитывала практически наедине с обвиняемым, в зал приставы не пустили даже отца. Стандартный порядок в суде такой: сначала заходят фотографы и съемочные группы, снимают и выходят, и приставы запускают родственников, "пишущих и сочувствующих", и только после этого судья выходит из своей комнаты и оглашает свое решение. Но в этот раз судья начала зачитывать вердикт, как только в зал вошел фотограф “Независимой газеты” – больше в зал войти никто не смог, перебить судью никто не имеет права. Приставы даже потом извинялись за нее. На заседании по Кривову они внесли дополнительные скамейки, чтобы все присутствующие сели.
Суд продлил содержание под стражей Артему Савелову до 11 июня 2013 года. Отец Савелова после вынесения вердикта спокоен: он знал, что так будет, и остался на следующее заседание – по Кривову.
Сергея Кривова пришло поддержать больше людей, чем Артема Савелова. Заметно похудевший после голодовки, Кривов очень бодро прошел в зал под аплодисменты собравшихся, улыбался. Его жена не улыбается, она практически все время выглядит как потерянная, и когда после почти четырехчасового заседания было зачитано решение, горько заплакала. С журналистами она общаться отказывается.
Адвокат Вячеслав Макаров, в отличие от других защитников фигурантов "болотного дела", которые не затягивают свои выступления, хорошо представляя себе заранее исход этих заседаний, предпочитает вести дело так, будто это настоящее состязание сторон. Рядом с ним сидит другой адвокат, государственный – Лукьянцев. Макаров с ходу объявляет ему отвод: "Ничего личного, но этот человек не нужен". Кривов говорит, что вообще видит Лукьянцева второй раз в жизни и не понимает, зачем он и откуда взялся. Следователь что-то пытается объяснить, мол, хотели как лучше – неубедительно: оказывается, из-за назначения государственного адвоката к Кривову не пускали настоящего защитника.
Следом адвокат Макаров требует отвода судьи, потому что, как он говорит, в Басманном суде это дело рассматривают незаконно, – на это имеют право Замоскворецкий или Преображенский суды. Госадвокат неожиданно говорит: "А про меня уже решите?" Судья объясняет, что для начала ей надо решить про себя, и удаляется думать. Снова ждем в коридоре. Отвод судьи отклонен. По поводу государственного адвоката происходит очень домашнее обсуждение в том смысле, что тут он и правда никому не нужен, его отпускают восвояси. Адвокат Макаров, оставшись уже один, снова требует отвода судьи, теперь уже на том основании, что еще до перерыва судья решила, что направит материалы дела Кривову в СИЗО – значит, суд пристрастен и знает исход заседания, делает вывод адвокат.
Судья с ходу отвечает, что в СИЗО Кривов отправился бы в любом случае, потому что его арест продлится до 6 марта. И удаляется обдумывать ответ. Потом мы выходили еще, когда Сергею Кривову позволили ознакомиться с протоколом заседания. Несмотря на то что его собственного адвоката к нему не пускали, он уже прочитал 30 томов своего дела и внимательно, с ручкой и тетрадкой, следит за ходом процесса. Все устали, особенно приставы. Один из них, совершенно непонятно, на каком основании, стал требовать, чтобы одна из слушательниц сняла значок "6 мая. Узники Болотной". Значок остался на месте, пристав ушел. В зале осталось четыре пристава и трое полицейских, почему-то в меховых шапках.
Адвокат зачитал свою речь, длинную, с метафорами, ссылками на решения Европейского суда, – было ощущение, что он единственный, кто все еще верит в процесс. В зале все зевали. Может быть, он надеялся таким образом дотянуть разбирательство до 6 марта, когда заканчивается срок ареста: в этом случае обвиняемых пришлось бы просто отпустить. Но судье некогда. Она не может переносить заседания: за оставшиеся до этого срока четыре дня Басманному суду надо успеть продлить арест восьмерым фигурантам "болотного дела". Серей Кривов остается в СИЗО до 6 июля 2013 года. "Медицинские показатели, семейное положение, в том числе двое несовершеннолетних детей 2000 и 2003 года, позволяют".
Артему Савелову 34 года, но выглядит он старше. Следователю Денису Курдюкову на вид лет 26. Савелову вменяется нападение на полицейского: во время митинга 6 мая, падая, он схватил полицейского за руку. А еще утверждается, что обвиняемый кричал лозунги "Россия без Путина" и "Позор". При этом Савелов практически не может говорить из-за логоневроза. Его состояние ухудшается, на вопросы судьи он отвечает короткими фразами, на которые у него уходят, кажется, все силы, в конце каждого слова он почти задыхается. "При поступлении противопоказаний для содержания под стражей не было. Состояние удовлетворительное, транспортабельный", — говорит следователь. Судья Дударь, блондинка с аккуратной укладкой, спрашивает, есть ли возражения. Савелов выговаривает: "Не согласен". Справку от врачей приобщают к делу. Следователь тарабанит: "Может скрыться, продолжить преступную деятельность".
Прокурор – он вроде как дежурит на этой неделе, присутствует на всех делах по Болотной – вторит следователю: "Тяжкое преступление против государственной власти". Эти же слова он повторит и на заседании у Сергея Кривова, то же он говорил и на заседании по Денису Луцкевичу, еще одному фигуранту "болотного дела". После я спросила у адвоката Савелова, Фарита Муртазина, какая роль на процессе у прокурора. "Да никакая" – могла бы не спрашивать.
Когда Савелов отвечает на вопросы судьи, Дударь очень внимательно смотрит, поднимает брови, как бы пытаясь помочь обвиняемому договорить.
– Когда вы в последний раз были в поликлинике? – участливо спрашивает она.
– Не помню, – произносит Савелов, явно хочет добавить что-то еще, но не может.
– Понимаю. Трудно говорить.
Судья действительно очень внимательна. Она мгновенно находит опечатки в двух ходатайствах адвоката: одно о домашнем аресте, второе – об освобождении под залог, отец Савелова готов отдать все, что накопил, – 540 тысяч рублей. Ходатайства приобщены к делу, но отклонены. Позже, на суде у второго за этот день обвиняемого, Сергея Кривова, когда адвокат запнулся, читая свою длинную, почти получасовую речь, судья тут же подсказала правильное слово, которое не мог прочесть адвокат. Она профессионал, но в данном случае это совершенно не важно.
Решение судья зачитывала практически наедине с обвиняемым, в зал приставы не пустили даже отца. Стандартный порядок в суде такой: сначала заходят фотографы и съемочные группы, снимают и выходят, и приставы запускают родственников, "пишущих и сочувствующих", и только после этого судья выходит из своей комнаты и оглашает свое решение. Но в этот раз судья начала зачитывать вердикт, как только в зал вошел фотограф “Независимой газеты” – больше в зал войти никто не смог, перебить судью никто не имеет права. Приставы даже потом извинялись за нее. На заседании по Кривову они внесли дополнительные скамейки, чтобы все присутствующие сели.
Суд продлил содержание под стражей Артему Савелову до 11 июня 2013 года. Отец Савелова после вынесения вердикта спокоен: он знал, что так будет, и остался на следующее заседание – по Кривову.
Сергея Кривова пришло поддержать больше людей, чем Артема Савелова. Заметно похудевший после голодовки, Кривов очень бодро прошел в зал под аплодисменты собравшихся, улыбался. Его жена не улыбается, она практически все время выглядит как потерянная, и когда после почти четырехчасового заседания было зачитано решение, горько заплакала. С журналистами она общаться отказывается.
Адвокат Вячеслав Макаров, в отличие от других защитников фигурантов "болотного дела", которые не затягивают свои выступления, хорошо представляя себе заранее исход этих заседаний, предпочитает вести дело так, будто это настоящее состязание сторон. Рядом с ним сидит другой адвокат, государственный – Лукьянцев. Макаров с ходу объявляет ему отвод: "Ничего личного, но этот человек не нужен". Кривов говорит, что вообще видит Лукьянцева второй раз в жизни и не понимает, зачем он и откуда взялся. Следователь что-то пытается объяснить, мол, хотели как лучше – неубедительно: оказывается, из-за назначения государственного адвоката к Кривову не пускали настоящего защитника.
Следом адвокат Макаров требует отвода судьи, потому что, как он говорит, в Басманном суде это дело рассматривают незаконно, – на это имеют право Замоскворецкий или Преображенский суды. Госадвокат неожиданно говорит: "А про меня уже решите?" Судья объясняет, что для начала ей надо решить про себя, и удаляется думать. Снова ждем в коридоре. Отвод судьи отклонен. По поводу государственного адвоката происходит очень домашнее обсуждение в том смысле, что тут он и правда никому не нужен, его отпускают восвояси. Адвокат Макаров, оставшись уже один, снова требует отвода судьи, теперь уже на том основании, что еще до перерыва судья решила, что направит материалы дела Кривову в СИЗО – значит, суд пристрастен и знает исход заседания, делает вывод адвокат.
Судья с ходу отвечает, что в СИЗО Кривов отправился бы в любом случае, потому что его арест продлится до 6 марта. И удаляется обдумывать ответ. Потом мы выходили еще, когда Сергею Кривову позволили ознакомиться с протоколом заседания. Несмотря на то что его собственного адвоката к нему не пускали, он уже прочитал 30 томов своего дела и внимательно, с ручкой и тетрадкой, следит за ходом процесса. Все устали, особенно приставы. Один из них, совершенно непонятно, на каком основании, стал требовать, чтобы одна из слушательниц сняла значок "6 мая. Узники Болотной". Значок остался на месте, пристав ушел. В зале осталось четыре пристава и трое полицейских, почему-то в меховых шапках.
Адвокат зачитал свою речь, длинную, с метафорами, ссылками на решения Европейского суда, – было ощущение, что он единственный, кто все еще верит в процесс. В зале все зевали. Может быть, он надеялся таким образом дотянуть разбирательство до 6 марта, когда заканчивается срок ареста: в этом случае обвиняемых пришлось бы просто отпустить. Но судье некогда. Она не может переносить заседания: за оставшиеся до этого срока четыре дня Басманному суду надо успеть продлить арест восьмерым фигурантам "болотного дела". Серей Кривов остается в СИЗО до 6 июля 2013 года. "Медицинские показатели, семейное положение, в том числе двое несовершеннолетних детей 2000 и 2003 года, позволяют".
