Разглагольствуя о нелегкой российской материи, каждый эксперт рано или поздно непременно сошлется на знаменитое тютчевское четверостишие. Мысль, заключенная в нем, парадоксальна до неприличия. Она трудна не потому, что "умом Россию не понять" – понять-то ее несложно. Неизвестный народный автор довел мысль поэта до кондиции: "Сила есть – ума не надо!"
Смущает второе утверждение: Россию, мол, "аршином общим не измерить". Аршин – это ведь не селезенка, в которой ворочаются смутные промежуточные эмоции и неопределенные душевные состояния вроде тягостных предчувствий, любви, сплина и пр. Аршин – хотя и устаревшая, но очень точная и в свое время общепринятая мера, сродни единицам времени или веса. Вполне может служить экспонатом в музее мер и весов, демонстрироваться рядом с маятником Фуко. Слово, пришедшее в русский язык из персидского через турецкий, означало единицу длины – хоть сукна, хоть роста. Аршин потому и вытеснил из русского обихода сажени и локти, что не допускал расширительного толкования, Поди разберись, какой у кого локоть, как в точности выглядит косая сажень в плечах. Аршин легко и точно соотносился с другими мерами дометрических систем, с вершками и футами. В переводе аршин – 71 сантиметр с хвостиком.
Короче, аршин может быть или общим, или никаким. Мясника, который бросит на весы килограммовый шмат вырезки, а с вас потребует за полтора – на том основании, что у него, видите ли, гирьки особые и весы необщие, – вы сочете жуликом, и правильно сделаете. Где аршин не общий, там бардак и беспредел.
Но вот беда: кремлевские власти так относятся к словам и понятиям, словно бы у них никогда не было словарного значения. Оруэлл был проще: у него в "1984" понятия всего лишь выворочены наизнанку. Мир – это война. Просто и доступно. У нынешних же российских инженеров человеческих душ любой технический термин, ценностное или даже юридическое понятие может быть и тем, и другим, и всем, что понадобится впредь, в зависимости от идейной установки.
Взять, к примеру, сепаратизм – это хорошо или плохо? В России сепаратизм, как и его даже завуалированная пропаганда – деяние, по новому закону уголовно наказуемое. Где кончается интерес к фольклору или истории коренных народов и начинается опасный сепаратизм, одному начальству известно. Другое дело – в
ближнем зарубежье, там борцы за отделение чего-нибудь от Украины или Эстонии в большом почете, они и не сепаратисты вовсе, а собиратели русских земель, хотя делают то же дело. Тот же разброс в глобальной проекции: есть сепаратизм хороший, как в Великобритании или Испании, а есть плохой, как в странах, готовых дружить с Москвой против Запада. Если бы были на Аляске эскимосы, мечтающие "отложиться" от Америки, они были бы представлены российскими журналистами как борцы за и счастье человечества. Тут и объяснять ничего не надо, из контекста явствует.
По тому же сверхпрагматичному принципу выстраиваются и аргументы, заложенные в фундамент российской политики. "Крым наш" – это и ежу понятно. А почему он наш, а не их? Потому что он уже однажды нам принадлежал, и русские люди там проживают в значительной пропорции. А Калининград почему наш? Потому что русские там никогда не жили, а жили прусские. Калининград стал "нашим" лишь на восемь лет раньше, чем Крым стал украинским. Для истории такая разница ничтожна. А на каком-нибудь Кунашире русские вообще никогда не жили, не живут и жить не собираются – тем более он наш.
Президентские выборы на Украине для московской прессы – чистый фарс. В стране война, гибнут жители, в том числе мирные – какие тут выборы? Режим в результате получается не вполне легитимным. Неудивительно, что Путин не торопится поздравлять Порошенко с победой. Но где же выборы - не фарс? Скажем, в России в 1996-м, в разгар чеченской войны, президента избрали легитимно или не очень? А в 2004-м, сразу после Беслана? В 2011-м безо всякой войны на улицы российских городов выходили десятки тысяч людей, протестовавших против избирательного фарса. А как назвать фон, на котором в Сирии нынче проводились выборы президента? Там не две области, а полстраны не контролируется режимом, людей погибло в тысячи раз больше, чем на Украине, гражданская война почти половину населения превратила в беженцев – и что же? А то, что Москва не ставит под сомнение демократическую чистоту этих выборов. Можно смело предположить, что президент Путин не станет медлить с поздравлениями победителю, если уже не поздравил его заранее с учетом разницы в часовых поясах.
Обсуждая в Совете Безопасности ООН российскую резолюцию, призывающую прекратить кровопролитие в "народных республиках" Украины, представитель Соединенных Штатов назвал позицию Москвы лицемерной и ханжеской. Он считает, что если бы Москва прекратила забрасывать диверсантов и поставлять оружие на украинский восток, если бы, на худой конец, отмежевалась от сепаратизма в решительных выражениях, все это кровавое марево тут же рассеялось бы.
Но он не читал Тютчева и по незнанию пытается измерять Россию общим аршином.
Ефим Фиштейн – международный обозреватель Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
Смущает второе утверждение: Россию, мол, "аршином общим не измерить". Аршин – это ведь не селезенка, в которой ворочаются смутные промежуточные эмоции и неопределенные душевные состояния вроде тягостных предчувствий, любви, сплина и пр. Аршин – хотя и устаревшая, но очень точная и в свое время общепринятая мера, сродни единицам времени или веса. Вполне может служить экспонатом в музее мер и весов, демонстрироваться рядом с маятником Фуко. Слово, пришедшее в русский язык из персидского через турецкий, означало единицу длины – хоть сукна, хоть роста. Аршин потому и вытеснил из русского обихода сажени и локти, что не допускал расширительного толкования, Поди разберись, какой у кого локоть, как в точности выглядит косая сажень в плечах. Аршин легко и точно соотносился с другими мерами дометрических систем, с вершками и футами. В переводе аршин – 71 сантиметр с хвостиком.
Короче, аршин может быть или общим, или никаким. Мясника, который бросит на весы килограммовый шмат вырезки, а с вас потребует за полтора – на том основании, что у него, видите ли, гирьки особые и весы необщие, – вы сочете жуликом, и правильно сделаете. Где аршин не общий, там бардак и беспредел.
Но вот беда: кремлевские власти так относятся к словам и понятиям, словно бы у них никогда не было словарного значения. Оруэлл был проще: у него в "1984" понятия всего лишь выворочены наизнанку. Мир – это война. Просто и доступно. У нынешних же российских инженеров человеческих душ любой технический термин, ценностное или даже юридическое понятие может быть и тем, и другим, и всем, что понадобится впредь, в зависимости от идейной установки.
Взять, к примеру, сепаратизм – это хорошо или плохо? В России сепаратизм, как и его даже завуалированная пропаганда – деяние, по новому закону уголовно наказуемое. Где кончается интерес к фольклору или истории коренных народов и начинается опасный сепаратизм, одному начальству известно. Другое дело – в
Кремлевские власти так относятся к словам и понятиям, словно бы у них никогда не было словарного значения
По тому же сверхпрагматичному принципу выстраиваются и аргументы, заложенные в фундамент российской политики. "Крым наш" – это и ежу понятно. А почему он наш, а не их? Потому что он уже однажды нам принадлежал, и русские люди там проживают в значительной пропорции. А Калининград почему наш? Потому что русские там никогда не жили, а жили прусские. Калининград стал "нашим" лишь на восемь лет раньше, чем Крым стал украинским. Для истории такая разница ничтожна. А на каком-нибудь Кунашире русские вообще никогда не жили, не живут и жить не собираются – тем более он наш.
Президентские выборы на Украине для московской прессы – чистый фарс. В стране война, гибнут жители, в том числе мирные – какие тут выборы? Режим в результате получается не вполне легитимным. Неудивительно, что Путин не торопится поздравлять Порошенко с победой. Но где же выборы - не фарс? Скажем, в России в 1996-м, в разгар чеченской войны, президента избрали легитимно или не очень? А в 2004-м, сразу после Беслана? В 2011-м безо всякой войны на улицы российских городов выходили десятки тысяч людей, протестовавших против избирательного фарса. А как назвать фон, на котором в Сирии нынче проводились выборы президента? Там не две области, а полстраны не контролируется режимом, людей погибло в тысячи раз больше, чем на Украине, гражданская война почти половину населения превратила в беженцев – и что же? А то, что Москва не ставит под сомнение демократическую чистоту этих выборов. Можно смело предположить, что президент Путин не станет медлить с поздравлениями победителю, если уже не поздравил его заранее с учетом разницы в часовых поясах.
Обсуждая в Совете Безопасности ООН российскую резолюцию, призывающую прекратить кровопролитие в "народных республиках" Украины, представитель Соединенных Штатов назвал позицию Москвы лицемерной и ханжеской. Он считает, что если бы Москва прекратила забрасывать диверсантов и поставлять оружие на украинский восток, если бы, на худой конец, отмежевалась от сепаратизма в решительных выражениях, все это кровавое марево тут же рассеялось бы.
Но он не читал Тютчева и по незнанию пытается измерять Россию общим аршином.
Ефим Фиштейн – международный обозреватель Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
