Александр Генис: Столетие крупнейшего американского писателя, лауреата Нобелевской премии Сола Беллоу отмечается очень широко в книжных кругах США. К юбилею вышла новая биография классика, о которой АЧ еще обязательно поговорит. А пока Марина Ефимова представит нам сборник эссеистики, подготовленный к 100-летию этого признанного мастера и прозы нон-фкишн.
Марина Ефимова: В издательстве «Викинг» вышел сборник публицистики Сола Беллоу, приуроченный к столетию со дня рождения писателя в июне этого года. Большинство читателей помнят романы Беллоу: «Между небом и землёй», «Герцог», «Приключения Оги Марча», «Декабрь декана», - но не знают, что этот американский писатель был ещё и проницательным литературным и культурным критиком. Сборник его публицистики называется «Слишком о многом надо подумать», и в него вошло большинство эссе, статей, биографических очерков, речей, путевых заметок и рецензий, написанных автором за долгую литературную карьеру.
Выход нового сборника возобновил среди рецензентов и читателей давние споры о сравнительных литературных качествах прозы и публицистики. В Америке многих писателей упрекали в том, что они вкладывают весь талант и мастерство в свою прозу – в романы и рассказы, а статьи, репортажи, отчеты о путешествиях, рецензии пишут, как говорится, «левой рукой» (метафора, усиленная в русском обиходе до «левой ноги»). Но вот как характеризует публицистический стиль Беллоу английский писатель Мартин Эмис:
Диктор: «Беллоу одинаково пишет и правой, и левой рукой, у него врожденная двурукость. И вся система его восприятия включена, в каком бы жанре он не писал. К тому же он неудержимо инстинктивен. В этом смысле он отличается, скажем, от двух других замечательных художников и критиков - Набокова и Апдайка. Стиль знаменитых «Лекций» Набокова своеобразен и насыщен, но в них он всегда – трезвый и серьезный профессионал-педагог. Джон Апдайк в своих многочисленных и объемистых рецензиях словно даёт понять, что критик (в отличие от романиста) находится при исполнении служебных обязанностей. В этой роли они оба одеты в воскресные костюмы. Беллоу играет эту же роль в чем был. Он ближе к Ди.Эйч. Лоуренсу и к Притчету, который писал: «Оставим академикам обязанность быть исчерпывающими и строить законченные структуры. Гордостью художника остается выбор: он волен что-то принять, а чем-то пренебречь. Скромность ему не к лицу».
Марина Ефимова: Сол Беллоу преподавал в университетах всю жизнь, но чем дальше, тем больше он не любил то, что в университетах считалось “профессиональным» подходом к художественному тексту. В 1956 г. он написал эссе «Университет как злодей». Уже тогда его бесили многие искусственные изыскания критиков, вроде попыток объяснить, что «символизирует» гарпун капитана Ахаба в романе Меллвила «Моби Дик». А в эссе 1959 г. «Читатели всего мира, остерегайтесь!» Беллоу описал воображаемый диалог между старомодным профессором и студентом-выпускником:
Диктор: «Студент: - Я пытался понять, профессор, почему в «Илиаде» Ахилл протащил тело Гектора вокруг стен Трои. Может быть, потому, что «Илиада» вообще полна кругов: щиты, колеса колесниц и т. д.? И Платон говорил об идее идеального круга. Греки были помешаны на геометрии.
Профессор: - Какая глубокая идея. Но я, всё-таки, думаю, что Ахилл волок тело Гектора вокруг стен Трои потому, что был в ярости».
Марина Ефимова: Сол Беллоу с 50-х годов испытывал растущее недоверие к методам обучения в американских университетах. А с 60-х, когда там возобладала атмосфера нервной идеологической чувствительности, он приватно называл университеты не иначе как «центры анти-свободы-слова». О принятой практике литературоведения и преподавания литературы он писал:
Диктор: «Критик должен оставаться верным человеческой природе и не расщеплять текст по смутным научным принципам. Главная дидактическая идея – выработать у студентов реакции хорошего читателя: способность испытывать от чтения энтузиазм, благодарность, трепет узнавания».
Марина Ефимова: Мартин Эмис в рецензии на сборник публицистики Сола Беллоу делает замечание, которое кажется спорным: «Обвинять писателя в эгоцентризме, - пишет он, - это все равно, что обвинять боксёра в применении насилия». И при-водит слова Беллоу: «Другие люди, в основе, - такие же, как я, а я – такой, как они». Эмис считает, что авторский эгоцентризм естественен и обязателен для писателя. Однако не исключено, что такой эгоцентризм – лишь признак нынешнего периода и что «романы-исповеди», «романы-жалобы», «поток авторского сознания», сосредоточенность на себе - только временно превалируют в литературе.
Сам Беллоу, которого нетрудно заподозрить в писательском эгоцентризме, очень интересно ограничивает присутствие личности автора в произведении:
Диктор: «Лелейте свою личную историю, но не делайте упора на жизненный опыт. Опыт – лишь зерно для помола, фон, окраска, не более. Писатели часто рассчитывают на то, что их главный материал – именно богатый опыт (сексуальных отношений или пьянства, или бедности). Я сам долго думал, что, как писатель, достоин зависти потому, что вырос в Америке времен Депрессии. И был неправ. Расчёт на «реальный жизненный материал» - плохой путеводитель для писателя.
Еще совет (от Генри Торо): сопротивляйтесь «сильным влияниям» - от Маркса до Флобера. Воображение требует «вечного простодушия», и писатель не может себе позволить его растерять».
Марина Ефимова: Другое интересное наблюдение Сола Беллоу отметил в своей рецензии Мартин Эмис: «Самая дерзкая вещь в сборнике, – пишет он, - маленькое эссе 2003 г. «Юмор, ирония, развлечение, игра». И далее:
Диктор: «Беллоу настаивает на том, что «большинство романов написаны писателями ироничными, комическими и даже сатириками». И я не могу с ним не согласиться. Посмотрите на русскую литературу: Гоголь смешит до слез, у Толстого, с его безжалостной ясностью, - масса смешного. Даже в трагических романах Достоевского, как ни странно, много смешного. Роман комичен, потому что в жизни много комичного. Поэт и переводчик Клайв Джеймс сказал об этом довольно образно: «Здравый смысл и чувство юмора – одно и то же свойство, только на разных скоростях. Чувство юмора – это танцующий здравый смысл. Люди, лишенные чувства юмора, не способны на верные суждения, и поэтому им ни в чём нельзя доверять».
Марина Ефимова: Книга Сола Беллоу, озаглавленная по названию одного его очерка - «Слишком о многом надо подумать», - действительно, кладезь мыслей и наблюдений и, по выражению одного из рецензентов, «литературное пиршество»: картины Чикаго времен депрессии (где «жители вели себя, как люди, у которых вырвали зубы и они всё время пробуют языком голые десны»); приём в Белом Доме после Шестидневной арабо-израильской войны; жизнь уличного мальчишки, с которым нельзя иметь дело, потому, – пишет Беллоу, - что «долгая практика вранья всегда дает ему преимущество». Мысли по поводу автомобилей и судебных процессов. Срезы общественной жизни в Испании 1948 года, в Израиле 67-го, в Тоскане 92-го и в Америке 30-х - в эссе под названием «В дни мистера Рузвельта»:
Диктор: «Гусеницы еще не сожрали вязы на улице, и в их тени водители припарковали машины друг за другом, бампер к бамперу. Окна автомобилей были опущены, открыты дверцы и включено радио. И везде звучал один и тот же голос, со странным акцентом Восточного побережья, который обычно раздражает жителей Среднего Запада. Вы могли идти вдоль всей улицы и не пропустить ни одного слова. И вы были вместе с этими не-известными вам водителями - мужчинами и женщинами, которые курили в молчании свои сигареты и не столько осмысливали слова президента, сколько улавливали верность его тона и набирались от него уверенности».
Марина Ефимова: Беллоу писал когда-то, что «задача художника и критика каждого поколения смотреть на мир своими глазами». И сам он, безусловно, выполнил эту задачу.
