Сергей Медведев: Пока Россия зачарованно следит за ценой барреля и, соответственно, за привязанным к ней курсом рубля, несколько новостей из параллельной реальности. 11 мая прошлого года 80% электрической энергии Германии вырабатывалось на возобновляемых источниках энергии. К 2020 году концерн IKEA собирается полностью отказаться от обычного углеводородного топлива и работать только на возобновляемых источниках энергии. А к 2040 году вся Швеция собирается отказаться от ископаемых источников энергии. Что это такое - капризы западной цивилизации, к которым никогда не смогут присоединиться развивающиеся страны, или это тренд, который Россия стремительно упускает, как когда-то она упустила информационную революцию? Ветряные мельницы Дон Кихота или настоящий ветер перемен? Говорим об этом с Владимиром Сидоровичем, генеральным директором Института энергоэффективных технологий в строительстве. Шейх Ямани, в прошлом - министр нефти Саудовской Аравии, в 2000 году сказал, что через 30 лет, то есть к 2030 году будет много нефти, но никто не будет ее покупать. Этот прогноз сбывается?

Владимир Сидорович: Сложно ответить на такой прямой вопрос.

Сергей Медведев: Я к тому, что нефть будет постепенно вытесняться возобновляемыми источниками энергии.

​Владимир Сидорович: В 2030 году нефть еще будут покупать, безусловно. Если мы говорим о возобновляемой энергетике, то она конкурирует, прежде всего, с углем и природным газом. Нефть в энергетике практически не используется, лишь несколько процентов добываемой в мире нефти используется в энергетическом секторе. Нефть — это транспорт, порядка 60% мировой нефти сжигается на транспорте, в США эта доля даже выше, более 70% нефти используется для перевозки грузов и пассажиров.

Сергей Медведев: Соответственно, природный газ сильно используется для энергоснабжения?

Владимир Сидорович: Совершенно верно. Что касается производства электроэнергии, то порядка 70% ее вырабатывается из ископаемого сырья на основе углеводородов, в первую очередь, на основе каменного угля и природного газа.

Сергей Медведев: То есть в среднем по мировым показателям 70% мировой энергии вырабатывается из ископаемых источников?

Владимир Сидорович: Не энергии вообще, а электроэнергии. Что касается мирового электробаланса в целом, то здесь более 80% приходится на природное сырье — нефть, природный газ и каменный уголь. В электроэнергетике доля ископаемых несколько меньше, поскольку здесь определенную долю занимает атомная энергетика, гидроэнергетика и так далее.

Сергей Медведев: В какой степени альтернативная энергия, возобновляемые источники энергии: солнце, ветер, биотопливо, - вытесняют сейчас нефть и газ?

Владимир Сидорович: Этот тренд очевиден. Я не зря назвал свою книгу «Мировая энергетическая революция».

Сергей Медведев: Владимир принес свою книгу «Мировая энергетическая революция. Как возобновляемые источники энергии изменят наш мир», которая только что вышла в издательстве «Альпина».

​Владимир Сидорович: Почему мы можем говорить о мировой энергетической революции? Очень просто — на основании статистики. Актуальные данные показывают, что возобновляемые источники энергии все в большей степени заменяют ископаемое сырье в разных сферах применения сырья. Например, посмотрим на Европейский союз. 2014 год - не 20, не 50, не 70 - 100% прироста энергетических мощностей пришлось на возобновляемую энергетику.

Сергей Медведев: Это в основном ветряки, солнечные батареи?

​Владимир Сидорович: Первое место занимает ветряная энергетика, на втором - солнечная. Можно посмотреть на прогнозные цифры, которые дает Министерство энергетики США, там возобновляемая энергетика также занимает первое место. На первом месте - ветряная энергетика, планируется существенный рост солнечной. Там развивается газовая генерация. Газ в Америке – безусловно, живая тема, там его много. Тем не менее, и в США, если брать новое развитие, возобновляемые источники энергии однозначно доминируют.

Сергей Медведев: Что на этом фоне происходит в развивающихся, новых индустриальных экономиках, в том же Китае, например? Аргумент, который приходится слышать от противников: может быть, Запад и перейдет на возобновляемые источники, но что делать тем, кто не наелся промышленного роста?

​Владимир Сидорович: Китай, честно говоря, поражает воображение, там такие цифры, которые невозможно представить. Китай в этом году станет, безусловно, абсолютным лидером и ветроэнергетики, и солнечной энергетики. До сегодняшнего дня лидером солнечной энергетики была Германия, но в текущем году Китай ее опередит в абсолютных показателях по установленной мощности. Уже сегодня в области ветроэнергетики в Китае установлено более 100 гигаватт мощностей. И планов громадье. К 2020 году ожидается, что установленная мощность только ветряных электростанций в Китае составит 250, а возможно, 280 гигаватт. Представить такую мощность достаточно просто — это больше, чем вся российская электроэнергетика.

Сергей Медведев: То есть через пять лет китайские ветряки будут вырабатывать больше электроэнергии, чем все, что сейчас производит Россия?

​Владимир Сидорович: Не совсем корректно, они не будут больше вырабатывать, установлены мощности ветряных электростанций, производить они будут несколько меньше, поскольку коэффициент установленной мощности ветряков несколько меньше, хотя он достаточно хороший. В солнечной энергетике в Китае буквально недавно был повышен план на текущий год. Осталось два с половиной месяца до конца года, китайцы повышают план развития солнечной энергетики на текущий год до 21 гигаватта — это тоже колоссальная цифра. У нас в атомной энергетике установленная мощность - 25 гигаватт. За год китайцы строят 21 гигаватт солнечных электростанций. К 2020 году эта мощность будет доведена до 150 гигаватт — это официальная цифра, поговаривают, что, может быть, будет даже 200. Если посмотреть на новейшую историю, то планы по развитию возобновляемой электроэнергетики в Китае всегда пересматриваются в сторону увеличения.

Сергей Медведев: Экономически возобновляемая энергетика получается дешевле? Какое сейчас состояние по себестоимости?

Владимир Сидорович: Вопрос всеобъемлющий, глобальный. Возобновляемая энергетика сейчас - очень большая отрасль. В мире примерно 8 миллионов человек, занятых в этой сфере, в одной только Германии работает порядка 400 тысяч. Инвестиции только за один 2014 год - 310 миллиардов. Это огромная отрасль, соответственно, достаточно много людей работают над всякими исследованиями, в том числе, над экономикой. Поэтому буквально каждый день выходят новые исследования, касающиеся экономики возобновляемой энергетики и ее сравнения с другими видами генераций.

Сергей Медведев: Она растет, ее себестоимость падает гораздо быстрее, чем всяческие инвестиции в старую энергетику?

Владимир Сидорович: Сегодня на многих рынках стоимость производства электричества возобновляемой энергетики уже ниже, чем традиционная генерация. Последние цифры для Китая: самый дешевый вид генерации - пока уголь, потом идет ветряная энергетика, потом – солнечная, и только потом - природный газ. Газовая генерация сейчас дороже, чем возобновляемая.

Сергей Медведев: Что тогда мешает всем странам перейти на возобновляемые источники энергии? Что тормозит обвальное, лавинообразное развитие альтернативной энергетики?

Владимир Сидорович: Энергетика - консервативная отрасль, достаточно сложно ее перестроить за короткое время.

Сергей Медведев: Инвестиционный цикл очень длинный.

Владимир Сидорович: Представьте, стоит какая-нибудь ТЭЦ мощностью один гигаватт: ее так просто не выключишь, не выведешь, она завязана на многое. Так что это процесс постепенный. Но мы видим, что доля возобновляемой энергетики в энергетическом балансе повышается.

Сергей Медведев: Какова эта доля у России?

Владимир Сидорович: Дело в том, что в России высокоразвита гидроэнергетика, она занимает приличную долю — около 20%.

Сергей Медведев: А сколько всего процентов в энергетическом балансе России дает уголь, газ, гидроэнергетика и атомная энергетика?

​Владимир Сидорович: У нас достаточно хороший энергетический баланс, с точки зрения выбросов. Дело в том, что у нас высокая доля газовой генерации - примерно 40%, порядка 16% - гидроэнергетика, близко к четверти - атомная энергетика, остальное - уголь. Доля угля (а он является самым грязным топливом) относительно незначительна. Поэтому в экологическом плане наша энергосистема выглядит неплохо даже на фоне тех стран, которые сейчас активно развивают возобновляемую энергетику. Что касается развития новых возобновляемых источников энергетики - а новыми называют сейчас солнце и ветер - то здесь мы пока не можем похвастаться большими успехами.

Позиция Министерства энергетики, на мой взгляд, достаточно взвешенная. Дело в том, что в российской электроэнергетике создано большое количество избыточных мощностей. Развивать какой-либо новый вид электрогенерации, массивно строить какие-либо электростанции (неважно, возобновляемая это энергетика или не возобновляемая) сейчас просто не имеет смысла. Поэтому позиция такова: давайте будем развивать возобновляемую энергетику, но немножко, для того, чтобы нарабатывать компетенцию в производстве соответствующего энергетического оборудования.

Сергей Медведев: Сколько процентов составляет сейчас альтернативная энергия?

​Владимир Сидорович: Нисколько. На 2024 год запланировано 6 гигаватт - если сравнивать с другими странами, то это очень маленькая цифра. Сейчас строятся разовые объекты солнечной энергетики, по 5-10 гигаватт, но на структуру энергетики это практически не влияет.

Сергей Медведев: То есть Россия в данном случае находится на периферии этого рынка развития альтернативной энергии. Технологически Россия что-то теряет, пропускает какие-то технологические прорывы, наработку собственных технологий, или все это будет в любом случае на заемных технологиях?

Владимир Сидорович: Позиция Минэнерго такова, что у нас установлен определенный процент локализации оборудования при строительстве энергетических проектов возобновляемой энергетики, поэтому в России пытаются производить технологии, производить оборудование для возобновляемой энергетики. Пока это все в зачаточном состоянии. Если посмотреть на солнечную энергетику, то у нас стоит новый завод по производству солнечных модулей, но надо признать, что сам завод разработан не российскими специалистами, а европейскими, привезен из Европы.

Конечно, не развивая это направление, мы в технологическом плане теряем, проседаем. В большой степени профитируют развитие возобновляемой энергетики те страны, которые обладают развитой производственной базой, производят соответствующие технологии и продукцию, — это Китай, США, Германия, Япония. Эти страны снимают основные сливки.

Сергей Медведев: Возобновляемая — это ветер, солнце, гидротермальная энергетика?

Владимир Сидорович: Геотермальная энергетика, биоэнергетика, гидроэнергетику тоже можно отнести к возобновляемой. Обычно разделяют большую гидроэнергетику и малую, большая связана с сильным вмешательством в природу, а малая - с малым.

​Сергей Медведев: Большая — это строительство больших водохранилищ, изменение русла рек.

Владимир Сидорович: Обычно гидроэнергетику выделяют отдельно.

Сергей Медведев: А биотопливо, биоэнергетика — это из чего?

Владимир Сидорович: Биоэнергетика — это газ, который производится из биологического сырья, а дальше используется как обычный природный газ в производстве электроэнергии и тепла. Плюс частью биоэнергетики, разумеется, является производство биотоплива из разного растительного сырья.

Сергей Медведев: Ботопливо для производства энергии или биотопливо для автомобилей, как в Бразилии?

Владимир Сидорович: Оно используется не только для автомобилей, сейчас уже достаточно много проектов по разработке и авиационного топлива на биологической основе.

Сергей Медведев: Геотермальная энергетика — это только в зонах вулканической активности, типа Исландии?

Владимир Сидорович: Теоретически потенциал геотермальной энергетики существует везде, но рационально ее используют там, где есть соответствующие геотермальные условия. В России это Северный Кавказ и Камчатка, там действительно хороший геотермальный потенциал, который теоретически может обеспечивать всю Камчатку электроэнергией.

Сергей Медведев: Солнечную энергию выгодно снимать только в южных, скажем, в околоэкваториальных, околотропических широтах, или ее можно брать по всем широтам?

​Владимир Сидорович: Разумеется, выгоднее использовать солнечную энергетику там, где много солнца.

Сергей Медведев: Это зависит от широты? В Норвегии, я видел, много солнечных батарей стоят на крышах. Или там это не даст большого нагрева, большой выработки?

Владимир Сидорович: Надо разделять солнечную энергетику и устройства для подогрева воды, это разные сферы. Если посмотреть на развитие солнечной энергетики, то лидером и основоположником этого движения долгое время являлась Германия. Уровень солнечной радиации в Германии весьма невысок, если брать северную Германию, то это сравнимо с Москвой, южную Германию — с южными областями европейской части России. Тем не менее, Германия построила большую солнечную энергетику, десятки гигаватт. В то же время, географическое положение, конечно, здесь играет роль: чем больше солнца, тем экономически выгоднее использовать солнечную энергетику.

Сергей Медведев: Северные страны, центральные области России могут развивать солнечную энергетику?

​Владимир Сидорович: Россия - настолько богатая по своим природным условиям, по разнообразию природных условий страна, что, безусловно, здесь существуют широчайшие возможности для развития в том числе и солнечной энергетики. Например, в Приморском крае, в городе Находка мы наблюдаем практически испанский показатель солнечной радиации. Поэтому, естественно, развивать солнечное электроснабжение, системы солнечного тепла возможно.

Сергей Медведев: Здесь, как я понимаю, многое зависит от времени года. Та же Германия производила 80% из возобновляемых источников 11 мая, а, по-моему, в ноябре того же года - всего лишь 10%. Это зависит от облачности, от солнечной активности, от ветра в определенный день.

Владимир Сидорович: Цифру 80% я привел для того, чтобы показать перепады. Действительно в один какой-либо день, если взять Данию, ветроэнергетика может производить больше 100% энергии, которая потребляется в стране.

Сергей Медведев: Я так понимаю, что, в отличие нефти и газа, эту энергию невозможно хранить, ее нужно потребить здесь и сейчас, когда она выработана. В момент пиковых нагрузок промышленности для населения нет солнца, нет ветра.

Владимир Сидорович: Вы совершенно правы. Это является одной из проблем развития возобновляемой энергетики, которая активно обсуждается и активно решается, над которой бьются сотни производителей.

Сергей Медведев: В будущем (глядя на пару десятилетий вперед) есть какие-то возможности хранения электроэнергии, какие-то суперъемкие аккумуляторы? В каком направлении работают?

​Владимир Сидорович: Я хотел бы подчеркнуть, что солнце светит круглосуточно, просто на разной долготе, соответственно, для развития возобновляемой энергетики имеет большое значение развитие сетей. Прежде, чем говорить о развитии систем хранения, об аккумуляторной технике, нужно хорошо развивать сети линий передач. Как поступает Дания: у нее 40% ветроэнергетики в производстве электричества, они не используют какие-то мощные системы хранения и прочее, просто у нее есть связи с соседними странами.

Сергей Медведев: То есть когда у них есть лишняя энергия, они могут скинуть ее немцам, шведам и так далее.

Владимир Сидорович: Развитие систем хранения, безусловно, - самая горячая тема в плане бизнеса, в плане интриги дальнейшего энергетического развития. Существует множество альтернативных технологий хранения энергии. Возьмем классический традиционный способ - гидроаккумулирующие электростанции — это системы, которые существуют уже много лет, они хорошо развиты, хорошо известны и пригодны для того, чтобы аккумулировать избыточную энергию.

Сергей Медведев: Когда энергия не используется, они накачивают воду в резервуар, а затем спускают ее в момент пиковых нагрузок.

Владимир Сидорович: Совершенно верно. Есть ряд исследований, которые показывают, что установленные мощности гидроэлектростанций в Европе достаточны для работы европейской энергетической системы с любой долей возобновляемой энергетики. Эти гидроэлектростанции находятся главным образом в Норвегии, и осуществляются соответствующие проекты, прокладываются специальные кабели для того, чтобы континентальная Европа могла сбрасывать в Норвегию лишнюю энергию и потом получать ее обратно.

Сергей Медведев: То есть это панъевропейская система, плюс Европа еще широкая, где-то над ней светит солнце, где-то наступает вечер - тоже можно перебрасывать энергию на тысячи километров.

Владимир Сидорович: Совершенно верно. Также развиваются и другие системы хранения. Самое понятное, самое известное — это аккумуляторная система. Здесь мы ждем прорывов, строятся крупные промышленные накопители на несколько мегаватт. Недавно в Германии был введен завод на 10 мегаватт.

Сергей Медведев: Это же очень важно и для автомобильного транспорта. Как я понимаю, это пока главный ограничивающий момент для электромобиля. У вас в книге речь идет о том, что будет с транспортом в будущем: транспорт без нефти. Это тоже вопрос хорошего, грамотного хранения электроэнергии?

​Владимир Сидорович: Да, безусловно. Аккумуляторные технологии для автомобилей и система хранения энергии, безусловно, связаны между собой. Аккумуляторные технологии развиваются, аккумуляторы становятся эффективнее, их производительность растет. Дистанция пробега на одной зарядке электромобиля постепенно увеличивается, стоимость аккумуляторов на единицу энергии сокращается. Перспективы достаточно хорошие.

Сергей Медведев: Электромобиль — это будущее? «Тесла» - это образ будущего, это основные производители электромобилей?

Владимир Сидорович: Недавно произошел скандал с «Фольксвагеном», буквально через несколько дней после этого «Вольво» заявила, что «мы будем больше фокусироваться на электромобиле и гибридных транспортных средствах, вся продуктовая линейка «Вольво» будет представлена также в гибридном варианте». После этого «Фольксваген» также заявил, что «мы будем фокусироваться в большей степени на электромобиле и гибридах». Да, я вижу здесь перспективы. Один немецкий институт (правда, это было несколько лет назад, может быть, прогнозы изменились) прогнозировал, что в 2025 году в Европе не будут больше продаваться автомобили с двигателем внутреннего сгорания, только электромобили и гибридные транспортные средства.

​Сергей Медведев: Что все это значит для России? Создание электромобилей, энергоэффективные здания, вообще, вся альтернативная электроэнергетика — это все какой-то уходящий поезд? Россия, обладающая большими дополнительными мощностями, основанными на традиционных источниках энергии, просто наблюдает, как этот паровоз уезжает?

Владимир Сидорович: Какие-то действия предпринимаются, но, мне кажется, их недостаточно. Что касается наших перспектив, перспектив сырьевой модели, то они, разумеется, в связи с развитием возобновляемой энергетики не очень радужны по той причине, что это развитие придает дополнительный фактор нестабильности сырьевым рынкам. Конечно, будут еще ценовые колебания, но по большому счету, на мой взгляд, время дешевой нефти проходит безвозвратно, стабильности на сырьевых рынках не будет. Поэтому нашу сырьевую модель надо ускоренно перестраивать и активнее заниматься развитием промышленности в несырьевых секторах.

Сергей Медведев: Я хочу закончить старой и доброй песней Юрия Шевчука: «Когда закончится нефть, мир станет немного свободнее. Проиграв эту битву, «Мерседесы» сдадут ключи, и вновь седлая коней, герои вынут свои мечи».