Атмосфера накаляется. Мы повышаем друг на друга голос. У нас, конечно, конфликт. Сыплются какие-то ссылки на пункты устава, закона... Я не помню этих пунктов, мне грустно и немного скучно. Как-то глупо это – взрослые люди с прекрасными профессиями ругаются по сущим пустякам, будучи согласны в главном: мы не хотим быть вместе.

Дело происходит на педсовете, а "мы" – это школа "Интеллектуал" и... и тоже школа "Интеллектуал", только на Инициативной. То есть – бывшая Гимназия 1588. Довольно неудобно даже описывать конфликт, когда обе стороны носят одно и то же название, являясь, по сути, абсолютно разными организациями.

Около года назад "Интеллектуал" довольно громко протестовал против объединения с Гимназией 1588. Я не могу утверждать, что объединяться не хотел решительно никто, но все-таки не слишком рискну ошибиться, если скажу, что большинство было против. Были митинги, в которых принимали участие и учителя, и родители, и ученики... Не помогло. Это сражение "Интеллектуал" проиграл. Формально объединение может быть только добровольным, но при согласии нам должны были сократить финансирование сильно, а при отказе – смертельно сильно, и нам пришлось выбрать первое. И, когда выбор был наконец сделан, все затихло до такой степени, что стороннему наблюдателю эта тишина могла показаться вполне благодатной. Дескать, вон как здорово в итоге получилось, и чего кричали-то? Так вот, сторонний наблюдатель: получилось не особо здорово. Дальнейшее я рассказываю, как учитель-совместитель, преподающий спецмат (дополнительную математику углубленным группам); мое мнение может не совпадать с мнением других людей в коллективе – а может и совпадать.

Вот как вам кажется – для кого в первую очередь существуют школы? Мне кажется, что для школьников. Я на днях спросила своих учеников, много ли кого из Гимназии они знают. У восьмиклассников вопрос вызвал явную растерянность – кто-то стал вспоминать, из каких школ к нам поступают, кто-то перепутал Гимназию с "Лигой Школ" (ученики которой действительно влились в наш школьный коллектив). В итоге сошлись на том, что никаких знакомых у них там нет. Одиннадцатиклассники показали себя более осведомленными – о существовании Гимназии они знали, один из них даже ходил как-то раз играть с ребятами оттуда в волейбол (так что, как он объяснил, знает-то много кого, но без имен). У другого оказался с кем-то из гимназистов общий близкий друг, а у третьего – подруга, выпустившаяся из 1588-й (только вот познакомились они задолго для слияния). Это все, конечно, не полный ноль, но…

Для сравнения: когда я сама была школьницей в "Интеллектуале", из лицея "Вторая школа" у меня была просто куча довольно близких знакомых через географическое олимпиадное движение; у тех, кто занимался больше математикой, были аналогичные знакомства в 57-й, в 1543-й, в СУНЦ... Школы Москвы не автономны, и разнообразные связи между ними существуют издавна – только вот связи эти далеко не случайны, а Гимназию 1588 с "Интеллектуалом" связывает разве что географическое положение. Понимаете, да? Когда год назад нам красочно рекламировали объединение, утверждалось, что оно поможет лучше учить школьников. Но они-то и знать не знают практически никого из присоединенных! То есть в некотором смысле – на содержательном уровне, на уровне детей – нет и не было никакого слияния. Сюрприз, господа чиновники! Оказывается, чтоб по-настоящему соединить две организации, недостаточно запихнуть их в одно юридическое лицо и утрамбовать в этом лице ногами.

В свете вышесказанного возникает вопрос – а почему все не могут так же игнорировать объединение, как это делают школьники? Вопрос не элементарный, но сейчас я, кажется, начинаю понимать ответ. В государственных организациях есть куча всякой бюрократии – порядок оплаты труда, правила поступления, пропускной режим, кадровая политика, принципы оплаты дополнительных услуг – и это все мы должны задокументировать единообразно. В отличие от школьников, администрация может игнорировать слияние лишь в обход закона. В России, конечно, многое работает в обход закона – но такая возможность отсутствует у школы, вступившей в какой-то момент в прямое противостояние с представителями властей. А “Интеллектуал” вступил, да.

Конкретным камнем преткновения оказался состав управляющего совета. Если вкратце, то представьте себе порядок голосования, когда каждый избиратель выдвигает в некий орган из четырех человек четыре кандидатуры и затем люди выбираются по числу выдвижений. Кворум – две трети. Рабочая схема? Более-менее. А вот вам ситуация, когда явно “менее”, а не “более”: избиратели разбиты на два блока – чуть меньше двух третей и чуть больше трети. Большой блок проводит перед голосованием праймериз, а на основном голосовании все голосуют одинаково. Что произойдет? Если малый блок примет участие в голосовании, то они не проведут ни одного своего кандидата, как бы ни голосовали. А если будут бойкотировать голосование – все, баста, кворума не будет. Почему состав управляющего совета вообще важен, почему нельзя выбрать туда случайных людей и оставить этот орган исключительно номинальным? Да потому что мы не верим друг другу, даже боимся друг друга в каком-то смысле. Если вам, уезжая в отпуск, нужно будет на всякий случай кому-то оставить ключи от своей квартиры, согласитесь вы их оставить незнакомцу? Думаю, что нет, даже если он и пообещает не ходить в вашу квартиру без нужды. Так и тут. Ни одна из школ не хочет, чтобы ей управляли люди из другой школы. Сейчас ситуация выглядит как-то так – мы попытаемся ужиться, что ж нам еще делать, но это все происходит с трудом, с недоверием, болезненно. Трудностей больше, чем новых возможностей.

Ну и вишенка на мой печальный торт: вот на этой страничке описано поступление в "Интеллектуал". Сможете ли вы за разумное время разобраться, какие из программ относятся к исходному "Интеллектуалу", а какие к Гимназии? Страничка должна информировать абитуриентов, но заодно должна поддерживать иллюзию слияния. В результате информация пребывает в состоянии каши, и в нашей Вселенной становится чуть больше энтропии.

Мне сложно было писать этот текст: я – участник конфликта между "Интеллектуалом" и Гимназией, меня многое злит в словах и действиях коллег с Инициативной, но это только эмоции, а рассудок твердит мне, что враги – не они. Они просто защищают свой уклад, как и мы; они имеют право не хотеть быть похожими на нас. А кто же тогда враги? Прикрываю глаза, и мерещится неведомая темная сила, нависающая над дорогим для меня местом... Открываю глаза и вижу лишь бюрократов, ни разу толком не объяснивших даже, зачем это все вообще было нужно.

Даша Полякова – студентка математического факультета Национально-исследовательского университета Высшей школы экономики, учитель московской школы "Интеллектуал"