Выступление президента РФ на Госсовете по образованию, обычно формальное, на этот раз имело особый смысл. Ритуал ритуалом, но стоит вспомнить выступление Яровой, вообще-то созвучное массовому сознанию, унификацию общеобразовательных школ, введение ГТО, сокращение федерального списка учебников, создание российской организации школьников - и никаких сомнений в том, что российское образование повернуло вспять, не остается.
Поэтому, когда президент произнес слова "обновление содержания общего образования", "снижение административной нагрузки на образовательные организации", "реализация образовательных программ с применением электронного обучения и дистанционных технологий" и т. д., многие выдохнули с облегчением – российская школа продолжит развиваться естественным образом, реагируя на вызовы времени и технологические инновации.
Несколько насторожила идея создания национальной системы учительского роста и способы оценки деятельности учителей, например, с помощью опросов бывших учеников. Однако, скорей всего, эти слова были подсказаны необходимостью постоянного развития современного педагога, который должен теперь успевать не только за развитием науки, но и за учениками, и желанием показать, какие долговременные результаты приходится ждать от учительского труда.
Закаленные действительностью российские педагоги никакой аттестации и повышения квалификации не боятся, к тому же президент пообещал снять со школ бюрократическую нагрузку и строго-настрого запретил понижать зарплату учителей ниже средней по региону.
Слова эти подкрепили 50 миллиардов рублей, которые будут выделены на строительство и ремонт учебных заведений. И хотя, как подчеркнул Владимир Путин, это не снимает финансовой ответственности с самих регионов, понятно, что освободившиеся по этой статье расходов деньги помогут местной власти залатать дыры в другом месте.
В любом случае поручения президента страны могут рассматриваться как руководство к действию и, будучи правильно истолкованы, служить веским доводом для тех, кто стремится к развитию образования, а не его стагнации.
Что именно имел в виду президент, выступая на Госсовете, я попросила рассказать советника Лиги образования Михаила Кушнира, профессора Тульского государственного университета Ольгу Заславскую, директора Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС Татьяну Клячко и директора Федерального института развития образования Александра Асмолова.
Обновление содержания общего образования
Александр Асмолов, директор Федерального института развития образования:
- Поскольку изменения в мире происходят постоянно, ключевая характеристика современности – это изменение изменений. Поэтому и школьное образование, хотя иногда хочется спеть оду консерватизму, должно непрерывно меняться. И именно векторные изменения заложены в тех стандартах образования, которые были приняты за последние несколько лет.
Перед нами сегодня стоят несколько задач. Первая задача – надо четко понимать, что любое обновление должно отвечать на вопрос – для чего учиться? А потом уже стоит вопрос о конкретных формах содержания – чему учиться? И, наконец, третий вопрос – как, за счет каких технологий учиться? Но есть еще и четвертый вопрос – за счет каких ресурсов учиться? Через призму, оптику этих вопросов – ради чего, чему, какими технологиями, за счет каких ресурсов и кадров – мы и должны смотреть на любое решение.
Безусловно, мы не должны остаться в позапрошлом веке с лучиной, но надо учесть и то, что не только мы делаем технологии, но и технологии делают нас. Надо понимать происходящие процессы, потому что иначе мы сталкиваемся с рисками. Как Козьма Прутков, который написал письмо на имя государя еще в позапрошлом веке о введении единомыслия в России. Если мы сейчас все сведем к одному учебнику, к одной форме, мы потеряем будущее. Поэтому, когда я читал решение Госсовета, когда я его анализировал, душа вздрагивала - с какими мы сталкиваемся рисками.
...обеспечить условия для приобретения детьми от 7 до 18 лет базовых умений и навыков в области выбранного ими вида искусств или спорта
Александр Асмолов: Впервые за всю историю на Госсовете обозначено, что впереди должно идти то, что у нас скромно называется "дополнительное образование". Действительно, главная задача дополнительного образования – перестать быть дополнительным. Через 7-8 лет изменится ситуация: формальное образование, которое мы называем школьным, останется как какое-то ядро, но ключевая задача, обеспечение мотивации к самореализации и к саморазвитию, перейдет к дополнительному.
нет ничего более опаснее для общества, чем строевая педагогика
Есть замечательный термин, который касается того, что мы называем "дополнительное", т. е. увлекающее образование, а в концепции, которая принята правительством еще в сентябре 2014 года, мы обозначили его как персональное. Потому что каждый ребенок сегодня сам себе "Яндекс", то есть поисковая система. Появилось такое емкое понятие, как информационная социализация. И абсолютно точно – здесь лежит не дополнительная, а магистральная линия развития. Поэтому правильно, когда приоритетом становится то, что мы будем называем персональное образование, образование для каждого ребенка. Это и технопарки, и открытые университеты, и разные другие способы обучения.
Для меня самое важное – это приоритет персонального образования и саморазвитие. Здесь есть уникальные выигрыши, но и уникальные риски. Дьявол, в данном случае, не только в мелочах. Если мы четко понимаем, что школа – это мотивирующий образовательный мир, то это одно. Если мы говорим, что на выходе мы должны получить тех, кто делает как надо, шагает как надо, голосует как надо – нет ничего более опаснее для общества, чем строевая педагогика.
50 миллиардов рублей на строительство, ремонт и реконструкцию школ
Татьяна Клячко, директор Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС:
- С одной стороны, 50 млрд. – это достаточно большие деньги. С другой стороны, если у вас 10 лет что-то не ремонтировалось или сам фонд уже устарел, то этих денег будет мало. Вопрос состоит в том, насколько четко рабочая группа Госсовета посчитала, сколько денег надо. Я всегда говорю, денег не бывает много, денег не бывает мало, денег должно быть достаточно. Если мы станем латать какие-то дыры, то от этого толку не будет. Надо, в общем, все время поднимать систему образования на некий следующий уровень.
В то же время когда мы все это примеряем, то мы должны понимать, что этой осенью в классы сели дети, которые выйдут из школы в 2027 или 2028 году, т. е. мир будет, по всей видимости, принципиально другим. Да, 50 млрд. для сегодняшнего мира – это большие деньги. Но если мы думаем о том, как нужно переделать систему для того, чтобы она могла войти в совершенно другой мир, то это очень небольшие деньги.
Образование будет становиться все более и более дорогим. Точно так же, как все более и более дорогим становится здравоохранение, и мы опаздываем, потому что у нас не хватает ресурсов для того, чтобы поднять это здравоохранение на другой уровень, либо мы их используем неэффективно, точно также и в образовании. С одной стороны, мы все время стараемся изменить среду, изменить методы финансирования, а с другой стороны, не понимаем, что в конечном итоге должна дать школа 27-м или 28-м году.
предприниматель должен активно взаимодействовать со школой
Татьяна Клячко: Кадровые прогнозы бизнеса только у 7% компаний выходят за горизонт 3 лет. Они планируют на год, на три. Сейчас кризис, и они начнут планировать еще на меньшие сроки. Как в этих условиях бизнес будет взаимодействовать со школой? Он еще не знает, что у него будет через год или через два, а здесь надо думать на десятки лет вперед. Он так не может. Поэтому он просто берет на себя некоторые социальные обязательства, чтобы в школе было хорошо, уютно, интересно – и это тоже много. Но вкладываться он будет в тот сегмент, где он видит, что эти дети подходят, скажем, к вузу. Там уже можно что-то им рассказать и показать.
бизнес еще не знает, что у него будет через год или через два
Второй момент, который, с одной стороны, меня пугает, это поручение школе и бизнесу начать формировать человека, профориентировать его. Мы не знаем, к чему его ориентировать. Мы должны научить его быть готовым, грубо говоря, ко всему. Потому что мир входит сейчас (я говорю с экономической точки зрения, но это видно уже невооруженным глазом) в ситуацию турбулентности. И когда трясет, когда страшно, когда кажется, что выхода нет, вырастить человека, который будет готов к этому турбулентному миру – в этом задача учителя. И сюда можно подстегивать информатизацию, развитие учителя – все.
Акценты государственной политики в образовании
Электронное обучение и дистанционные технологии
Михаил Кушнир, советник Лиги образования:
- Кто будет возражать против того, чтобы у школы был хороший Интернет?! Когда это было провозглашено, никто не верил, но потом отчитались. Однако по данным Счетной палаты двухлетней, кажется, давности, 68% школ России имело 128 кб/с . Это совершенно ничтожные скорости, которые трудно использовать в режиме современного дистанционного обучения.
Из самых лучших побуждений школы подключили через фильтры. И очень часто именно самые активные педагоги, которые не к порнографии ломятся, а реальные образовательные задачи решают, постоянно сталкиваются с ситуацией, когда они не могут попасть на самые, что ни на есть, образовательные ресурсы. А не жалуются как раз те, которые этим мало пользуются. Поэтому, когда мы говорим, что надо увеличить скорость, хотя в то же время нас ограничивают формальные фильтры, возникает закономерный вопрос - зачем?!
любая IT-ишная инновация сверху – это головная боль
Ели говорить об электронной школе, то эти задачи активными учителями решаются уже давно. Существуют открытые технологии, целая масса систем. Но у меня есть опасения, что опять это будет конкретная информационная система, которая подомнет под себя все остальные. Получается, что страдают в этой ситуации самые продвинутые школы, в которых уровень IT-специалистов подчас выше, чем в Департаменте образования.
У меня стойкое ощущение, что любая IT-ишная инновация сверху – это головная боль. Потому что отношение к информационным технологиям стало предельно потребительским. Фактически те вложения, которые идут в информатизацию, они, во-первых, используются уже нащупавшими подход к чиновникам группами подрядчиков, которые просто используют бюджетные деньги для того, чтобы продавать свои системы. И после того, как эти системы внедряют централизовано, все остальные, которые могли бы быть использованы или уже используются школами-энтузиастами, они, как правило, остаются не у дел.
создать национальную систему профессионального роста учителей
Ольга Заславская, профессор Тульского государственного университета:
- Я постаралась прочитать это поручение, как поручение развивать профессиональную личность учителя во всех ее структурах – мировоззренческой, мотивационной и т. д. Мне кажется, что если так читать, то становится не очень важно, какие новые структуры создадут или какие новые названия учительским должностям придумают, а важно идеологически перестраивать систему повышения профессиональной квалификации.
инициатива рождалась снизу и давала педагогические плоды
Я думаю, что нужно давным-давно переходить с методического уровня, когда формируются предметные, условно говоря, профессиональные знания, умения и навыки, к мировоззренческому подходу – к отбору содержания повышения профессиональной квалификации, к выбору стиля общения в образовательном процессе внутри системы повышения квалификации. Именно для того, чтобы формировать те самые универсальные профессиональные действия, которые позволят учителю самому определять – какую программу выбирать, какие книжки ребятам предложить, как стать агентом ребенка в образовательном процессе, а не представителем администрации разных уровней. Я так прочитала это поручение.
Любая инновация сверху – это беда. В этом смысле столько школа страдала! В 90-е годы при всей их лихости и прочих вещах, о которых принято вспоминать, инициатива рождалась снизу и приживалась или не приживалась, но давала хорошие педагогические плоды. Поэтому, когда нам начинают говорить, что есть такая инициатива сверху – через 4 года вылавливать на улицах выпускников, чтобы они отвечали на анкеты или присылали электронные письма, я начинаю бояться. Потому что завучи будут организовывать эту работу по-своему. И напуганные руководители департаментские выстроят вокруг этого кучу всяких вещей, которые усложнят работу школы и отвлекут учителя от его нормального рутинного и такого прекрасного педагогического дела.
Татьяна Клячко, директор Центра экономики непрерывного образования РАНХиГС:
- Есть вещи, которые меняют систему образования вне зависимости от того, что говорится. Очень сильно поменяла ее зарплата, которая должна быть на уровне средней по экономике. Мы проводим мониторинг школ и выявили, что резко изменилось отношение родителей к школе. Если раньше учитель был представителем бедного класса, то это теперь это представитель среднего класса, а это уже другое отношение между родителем и учителем. И это другое отношение детей к учителю. Раньше был большой диссонанс, когда следующее успешное поколение должен был сделать человек, который воспринимался как проигравший. Теперь этого нет.
Александр Асмолов, директор Федерального института развития образования:
- Педагогам сейчас трудно. Одно из самых больших испытаний – что все упрощается. Если мы говорим о личностном и профессиональном росте, то в контексте всей идеологии образовательной политики это, прежде
учитель-люмпен - нет ничего более страшного для цивилизации
всего, формирование информационной, социальной, коммуникативной компетентностей. Учитель сегодня должен стать мотиватором и навигатором в мире знаний, а не только предметодателем. И когда речь заходит о профессиональном и личностном росте, то необходимо, чтобы у учителя самого была мотивация учиться. Но это не повышение квалификации, это не зубрежка. Мотивация, компетентность, универсальные действия, критическое мышление – вот что стоит за профессиональным ростом учителя.
Второй момент, который прозвучал, - это развитие учительства. Учитель-люмпен - нет ничего более страшного для цивилизации. Учитель-люмпен – это проявление варварства. И это самый большой риск не для школы, а для той цивилизации, в которой мы находимся. Поэтому мотивации профессионального и личностного роста – второй самый важный момент.
