Ссылки для упрощенного доступа

"Прошлое изуродовало наше сознание"


Репродукция картины "Сталинские репрессии" художника Игоря Обросова
Репродукция картины "Сталинские репрессии" художника Игоря Обросова

Бывшая ссыльная собирает материалы о жертвах сталинских репрессий

В трехтомнике "Свидетельства из прошлого" опубликованы воспоминания двухсот человек, документы и фотографии из архивной коллекции Котласской общественной организации "Совесть", собирающей свидетельские показания людей, для которых Котлас и Архангельская область стали в сталинские времена местом ссылки по политическим и национальным мотивам, лагерной пересылкой или местом заключения.

Материалы, вошедшие в сборник "Свидетели из прошлого", были собраны за двадцать лет председателем Котласского историко-просветительского общественного движения "Совесть" Ириной Дубровиной.

Она родилась в 1928 в Сталинграде, в семье преподавателей. Отец, Андрей Федорович Матвеев, был арестован в 1938-м, приговорен к 8 годам лагерей. В августе 1942-го Ирина Андреевна была административно выслана из Сталинграда вместе с матерью и сестрой. Летом 1947-го вместе с матерью переехала к освободившемуся отцу на станцию "Хановей" в районе Воркуты. В 1953 году окончила химфак ЛГУ, по распределению направлена в Котлас, работала учителем химии. С осени 1989-го – член правления, затем председатель Котласского общественного движения "Совесть". Инициатор сохранения и мемориализации мест захоронений – лагерных кладбищ, кладбищ спецпоселенцев, трудармейцев, депортированных в Котласе и в Архангельской области. Собиратель архива воспоминаний и свидетельств бывших заключенных и спецпоселенцев. О том, как создавалась книга "Свидетели из прошлого" Ирина Дубровина рассказывает:

пожалуйста, подождите

No media source currently available

0:00 0:12:27 0:00
Скачать медиафайл

Страх у них был такой, что они даже детям не рассказывали

Прошлое, которое скрывали от нас, изуродовало наше сознание. И теперь я думаю, что главная наша задача: просвещение. Мои родители были просвещенцы, они были уроженцами еще 19-го века, долго жили. Я считаю, мое долгожительство это наследие, перешло генетически. Готовится еще четвертая книга, три я уже сделала. У меня – рукописное собрание свидетельств в четырех толстых папках. Там хранятся собранные мною лично воспоминания более трехсот человек, которых я пыталась интервьюировать, насколько сумела и насколько они поддавались этому. Тема была очень тяжелая, люди, рассказывая, плакали, а часто просто отказывались. Некоторые вообще боялись. "Я, – говорили они, – детям своим не рассказываю об этом, а почему вам я буду рассказывать?" Помог нам Указ о реабилитации жертв политических репрессий, потом ставший законом.

У польского народа я поучилась тому, как надо уважать, любить и помнить об ушедших

С 1991 года легче стало разговаривать с людьми. И то, приходилось приглашать в отдельную комнату при Котласском краеведческом музее, закрывались наедине, и только тогда они соглашались рассказывать. Страх у них был такой, что они даже детям не рассказывали. Так что собрать материалы было сложно. Но я сразу поняла, что это – люди пожилые, они скоро уйдут из жизни, их забудут так, как принято в советской России забывать всех ушедших. И только у польского народа я поучилась тому, как надо уважать, любить и помнить об ушедших, которые создали основу нашей жизни. А среди них очень многие кончили трагически свою жизнь в застенках, спецпоселениях, лишенные не только Родины, элементарных человеческих условий, но даже имени.

Посмотрите на эти лица! Осмысленные лица умных людей, которых избирательно превращали во "врагов народа"

Польская тема звучит в книге "Свидетели из прошлого" громко и настойчиво. В Архангельскую область с начала первой депортации из Польши семей, которых сочли не сочувствующими советской власти, с 10 февраля 1940 года было доставлено около 50 тысяч поляков. Они были размещены в 138 спецпоселках отдельно от местного населения. Во втором томе книги "Свидетели из прошлого" опубликован Оперативный приказ народного комиссара внутренних дел СССР "Об операции по репрессированию членов польской военной организации в СССР".

В соответствии с этим приказом в течение трех месяцев в стране были арестованы, получили сроки или были расстреляны большинство поляков, оказавшихся на территории СССР. Исторические расследования судеб репрессированных поляков Ириной Дубровиной были высоко оценены польским правительством. В 1996 году она была награждена польской Золотой медалью опекуна мест народной памяти, а в 2013 году – польским офицерским Крестом Ордена Заслуг.

Ирина Дубровина
Ирина Дубровина

Моя связь с поляками началась именно в результате этой темы. Первым мне написал из Польши Казимир Зиберт. Он польский радиожурналист, вел на варшавском радиопрограмму "Музыка и актуальность". Сам был жертвой репрессий и написал в Котлас в районную газету, не зная, будет ли ответ. В районной газете меня знали, мне передали это письмо, и я стала переписываться с паном Зибертом. С этого все и началось. Сама делать книги я не умела. Книги издать меня научил уже в 2000-х годах замечательный издатель моего же возраста, с которым мы были заочно знакомы, Семен Самуилович Виленский.

Есть внуки, которые хотят непременно о своих предках знать правду

Он является руководителем издательства "Возвращение" в Москве. Сам – жертва репрессий, он стал активным просвещенцем, пропагандистом, издавал книги на эту тему. Их я распространяла. После нашего очного знакомства он поселил меня в своей квартире, где мы и начали делать первый том "Свидетелей из прошлого". Этот том был весь составлен по его плану. Это – не книга для чтения, это – архив. Он содержит документы, воспоминания, факты из переписки с официальными органами. Семен Самуилович посоветовал издать четыре тома потому, что, по его мнению, если издать один том, то он будет толстый и простому читателю недоступен. И книга будет дорогая, и читать будет не очень интересно, потому что свидетели описывают иногда одно и то же событие или одно и то же место. Но для историка, для исследователя это особенно ценно, потому что подтверждает истинность этой информации. Вторую и третью книги Семен Самуилович мне разрешил издавать уже в Котласе по разработанному им плану. В Котласе нашелся издатель, очень близкий мне человек по духу, с которым я была знакома с начала 90-х годов, Николай Завадский.

А вообще, теперь именно ко мне стали обращаться люди с просьбой сообщить им о том, как они могут реабилитировать своих родственников. Причем, одно время не было таких обращений, наступило затишье. А сейчас опять подъем. Почему? Потому что выросли внуки и хотят знать. Внуки у нас более свободолюбивые, как бы мы ни пытались убедить других, что молодежь у нас плохая. Ничего подобного! Всякая. Есть внуки, которые хотят непременно о своих предках знать правду. Четвертая книга за мной. В ней будут воспоминания, еще оставшиеся из моего фонда, и мои статьи. Мои статьи – это результат моей работы в архивах. Я публиковала их в местном сборнике краеведения "Северное трехречье".

Я хочу эти статьи опубликовать для широкой публики потому, что местное издание уже давно стало раритетом.

Ирина Дубровина обращает внимание на то, что "Свидетели из прошлого" это не столько книга, сколько собрание архивного материала, из которого читатель должен сам научиться извлекать нужную ему информацию:

Когда я читаю лекции в аудитории и прошу поднять руки тех, у кого родственники были репрессированы, то обычно поднимает руки почти треть зала

– Цель моего издания – широкий доступ читателям к архивной информации. Архивы то открывают, то закрывают. По воле не нашей. Этот архив, который человек приобретет в свою собственность, будет иметь всегда и оставит его внукам и правнукам. Архивная информация содержит наибольший процент правды. Такова моя цель. А задачей читателя будет научиться искать эту нужную ему информацию. Книга состоит из шести разделов. Но все эти разделы не обязательно читать подряд. Информацию надо искать так, как ее ищут в архивах. Искать можно по авторам. Очень многие в Архангельской области так и ищут, потому что именно так можно найти своих знакомых или родственников. Недавно был замечательный случай. Нашлась в Котласе женщина, которая хочет продолжить реабилитацию одной из жертв репрессий, которую я не сумела реабилитировать. Я всеми силами старалась. Но не получилось. А она хочет продолжить. Отлично. Это – действие моей книги. Я считаю, что, кроме поиска по авторам, очень полезно ознакомиться с иллюстрациями. Тут очень много сфотографировано подлинных документов, есть фотографии репрессированных людей. Посмотрите на эти лица! Осмысленные лица умных людей, которых избирательно превращали во "врагов народа". За всю эту опубликованную информацию я ручаюсь. Я собирала ее своими руками. Мой архив представляет собой собрание моих рукописных записей. Прежде чем издавать, надо было их оцифровать. В этом мне очень помогло Польское консульство в Петербурге. Для оцифровки нужны средства, а они тоже были заинтересованы в публикации этой книги, потому что в ней есть польский раздел. И я каждому объясняю, почему у меня польские ордена. Потому, что поляки – это тоже мои учителя, которые меня научили, как сохранить эту информацию, как ею воспользоваться, как научиться просвещать людей. Когда я читаю лекции в аудитории и прошу поднять руки тех, у кого родственники были репрессированы, то обычно поднимает руки почти треть зала. Настолько массовыми были репрессии. Поэтому оставить народ без правдивой информации о них нельзя. Для молодежи эта информация малодоступна. Поэтому именно у нас сейчас откат к сталинизму, возвращение к тому, что Сталин был "очень эффективный менеджер". Насколько же он был эффективный, если народ перестал размножаться? Если в стране упала рождаемость до таких низких показателей? Он истреблял собственный народ. Эксперимент был поставлен в гигантском масштабе на одной шестой части Земли. Поэтому этот опыт уникальный. Для всего человечества знаковый. Поэтому надо распространять архивную информацию.

Ирина Дубровина не боится признания ее иностранным агентом:

– Я считаю, что если сейчас "приклеивают" нам ярлык "иностранный агент", то надо через дефис писать "иностранный агент-патриот". Потому что для страны столько всего эти "иностранные агенты" делают! Конечно это патриоты. И я, в первую очередь, патриот. Будучи в ссылке в Котласе, я окончила с отличием Ленинградский университет, и меня послали в сельскую школу преподавать. Я – такой же "иностранный агент", как и патриот. Поэтому надо писать через дефис – "иностранный агент-патриот".

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG