Центризбирком России предложил отменить решение о досрочных выборах в Барвихе, где в знак протеста против наглых манипуляций с досрочным голосованием с выборов снялись четверо кандидатов – сторонников Алексея Навального. Вечером в среду глава избиркома Московской области Ирек Вильданов объявил, что решение ЦИК выполнено.
По просьбе нового главы ЦИК Эллы Памфиловой ушел в отставку председатель избиркома Санкт-Петербурга Алексей Пучнин, известный Тамбову и Питеру по скандальным историям с фальсификациями выборов.
Кандидаты в Барвихе требовали принять меры. Меры приняты. Самым наглым чиновникам объясняют, что манипулировать надо умно, а не позорить власть, показывая ее методы управления выборами. Телевнушаемой публике теперь на этом примере расскажут, что новый глава ЦИК Элла Памфилова проводит только "честные" выборы. При этом неприкосновенным останется абсолютное доминирование путинцев в избиркомах и на телеэкране, где идет массированная рекламная кампания так называемых праймериз "Единой России". Не случайно сам Владимир Путин решил прорекламировать "праймериз", встретившись с участниками этой PR-кампании "партии власти". Что означают игры Кремля в "праймериз" и отмена выборов в Барвихе?
Обсуждают: обозреватель сайта Znak.com Екатерина Винокурова, политолог, руководитель "Политической экспертной группы" Константин Калачев, участник "праймериз" "Единой России", постоянный гость всех телешоу федеральных каналов Борис Надеждин, участник кампании в Барвихе Виталий Серуканов (ФБК) .
Ведет программу "Лицом к событию" Михаил Соколов.
Михаил Соколов: В среду Центризбирком России предложил отменить решение о досрочных выборах в Барвихе. Это решение уже отменено территориальным избиркомом. Произошло это после того, как в знак протеста против наглых манипуляций с досрочных голосований во вторник с выборов снялись четыре кандидата, сторонники Алексея Навального. А в параллельной выборной реальности идут чинные праймериз "Единой России". Владимир Путин, президент России, удостоил своим посещением актив этих праймериз и даже высказался по этому поводу, поговорил о честных выборах. У нас сегодня в студии и в эфире будут разные люди, мы ждем политолога, руководителя "Политической экспертной группы" Константина Калачева. С нами в студии участник праймериз "Единой России" и постоянный гость всех телешоу федеральных телеканалов Борис Надеждин. Надеюсь, что по телефону подключатся участник кампании в Барвихе Виталий Серуканов, обозреватель сайта "Знак.ком" Екатерина Винокурова, которая слушала сегодня Владимира Путина.
Вопрос о Подмосковье, о Бархвихе, о Рублевке, вы тоже житель Подмосковья, хотя и северного. Что вы думаете о событиях, происходивших там? Вот эти все истории с досрочным голосованием, с регистрацией каких-то заезжих людей во время выборов – это характерно для Московской области?
Борис Надеждин: В таких масштабах это скорее экзотически. Но вообще, в Подмосковье, к сожалению большому, чтобы было понимание, 25 лет я занимаюсь выборами в Московской области, даже больше, первый раз избирался в 1990 году.
Михаил Соколов: Ветеран выборного труда.
Борис Надеждин: Профессия такая просто.
Михаил Соколов: Вечно проигрывающий.
Борис Надеждин: Я больше выиграл выборов, чем проиграл.
Михаил Соколов: Но это давно было, лет 15 назад.
Борис Надеждин: С тех пор как я вступил в СПС, я выборы ни разу не выигрывал.
Михаил Соколов: Опять виноват Чубайс.
Борис Надеждин: А до этого всегда выигрывал, кстати. С СПС одни выборы 1999 года мы выиграли, а потом уже стали проигрывать. Подмосковье действительно полно всяких историй, там чего только не было. Я могу рассказать историю, как однажды список СПС во главе со мной получил 7,5% на выборах в 2007 году и даже Центризбирком объявил, что прошли, а потом в трех районах были полностью переписаны протоколы и сделали нам 6,99%, тогда барьер был 7%. Самое забавное, что в этой истории принимал живейшее участие нынешний председатель облизбиркома господин Вильданов. Когда я судился потом и суд много чего нашел, как раз моим оппонентом, человеком, который защищал как юрист, что не было фальсификаций, был как раз Вильданов. Потом он стал председателем Мособлизбиркома.
Потом, когда я занимался проектом "За чистые выборы" – это был 2013-14 год, в Подмосковье фальсификации практически исчезли. Я лично наблюдал на огромном количестве участков, выборы были непростые, те же Химки, где мы с тем же Вильдановым пересчитывали бюллетени. Но в целом все было нормально, фальсификаций не было.
Михаил Соколов: А тут-то что?
Борис Надеждин: Это какой-то рецидив непонятный. Видимо, проект мой закончился и решили, что можно делать как раньше.
Михаил Соколов: К нам Виталий Серуканов присоединился, я так понимаю, что Виталий находится в Барвихе?
Виталий Серуканов: Да, я как раз нахожусь около местной избирательной комиссии. Мы ждем того самого господина Вильданова, который должен приехать с этим ключевым, не побоюсь этого слова, историческим решением и отменить эти выборы.
Михаил Соколов: Он как раз заявил: "Выборы в Барвихе отменены". Территориальная комиссия Одинцовского района приняла такое решение. Что вас так, скажем мягко, удивило в Барвихе, когда вы были кандидатом на Рублевке?
Виталий Серуканов: Меня удивила непритязательность в махинациях, которую устроили члены "Единой России", которые побоялись идти под брендом этой партии, видимо, заранее готовя массовые махинации. И второе – это досрочное голосование. Полные коридоры непонятных людей, которые были прописаны буквально по одному адресу неделю назад. Все шито белыми нитками, никто ничего не скрывает, избирательная комиссия откровенно им подыгрывает. В Барвихе был просто какой-то спрут, уголовщина, никто даже не пытался скрывать детали этой уголовщины.
Сама кандидат Елена Жданова, которой, собственно, и принадлежит собственность по этому адресу: Рождествено, 10А, где были резиновые квартиры, мини-отель, она открыто призналась в этом фактически в составе уголовного преступления. Это мы пытались донести до Эллы Александровны Памфиловой. Она вроде как нас услышала, но после встречи это досрочное голосование только увеличилось, пришли люди опять же с этих резиновых адресов. Поэтому для нас сегодня было по-настоящему откровением узнать, что все-таки они приняли политическое решение, нельзя его назвать все-таки правовым – это политическое решение.
Михаил Соколов: Там 7 пунктов и все правовые, по-моему, там указано на разнообразные юридические ошибки?
Виталий Серуканов: Дело в том, что Элла Александровна Памфилова, когда мы с ней встречались, она не собиралась отменять эти выборы. Она достаточно бюрократически уводила нас в определенное процедурное лоно, говоря, что сделает все возможное от нее зависящее, что есть соответствующие процедуры. Но речи о том, чтобы прекратить эти выборы, вообще не шло. Поэтому спустя сутки мы считаем, что это абсолютно политическое решение.
Михаил Соколов: Борис Надеждин рвется задать вам вопрос.
Борис Надеждин: Я прекрасно понимаю, что там было, сам такие истории за много лет в Подмосковье наблюдал. У меня к вам один вопрос для понимания: какая была цель, когда активисты Фонда борьбы с коррупцией, который действительно много раскрывает и много полезного делает, какая была ваша цель, когда вы выдвинулись в бесконечно далекой от вас Барвихе на реальные выборы?
Виталий Серуканов: На самом деле об этом уже много раз говорилось, Алексей много в блоге писал, но я могу тезисно подчеркнуть какие-то основные моменты. Первый момент – это посмотреть на деятельность Эллы Александровны Памфиловой, прокачать новый состав ЦИКа. Что говорить, нас ждет тяжелейший федеральный избирательный цикл. Посмотреть на местных выборах федерального значения, как ЦИК себя поведет, было достаточно полезно. Как мы сами понимаем, ситуация протестирована полностью, итоги есть.
Второе: мы действительно хотели провести локальную кампанию с человеческим лицом, чтобы главной нашей технологией было встретиться с каждым избирателем лично. Плюс третий момент: конечно, вы знаете, уже очень много расследований было касательно недвижимости в Барвихинском сельском поселении, получить здесь одного или двух классных, хороших, работящих депутатов – это было бы здорово. Потому что это новый уровень возможностей для расследований.
Борис Надеждин: Я фиксирую главную вещь: первой и основной целью участия в кампании в Барвихе людей, бесконечно далеких от Подмосковья, было протестировать Центризбирком и Памфилову.
Михаил Соколов: Кстати говоря, я хотел спросить: вы выдвинулись, когда Памфилова уже была фактически назначена в Центризбирком?
Виталий Серуканов: Да, она уже была фактически назначена.
Борис Надеждин: На мой взгляд, Памфилова блестяще справилась с этим вашим тестом. На мой взгляд, Навальный сделал большую ошибку, когда вчера объявил, что мы не участвуем в этих грязных выборах. Потому что сегодня Памфилова все сделала очень хорошо – она просто отменила эти скандальные выборы и правильно сделала, кстати.
Михаил Соколов: А кто говорит, что она неправильно сделала?
Борис Надеждин: Таким образом, мне кажется, тест Навального показал, что Памфилова очень хороший председатель Центризбиркома, чего не скажешь, к сожалению, о Мособлизбиркоме и господине Вильданове.
Михаил Соколов: Вы еще Чурова можете вспомнить.
Борис Надеждин: Я могу вспомнить всех.
Виталий Серуканов: Если бы сейчас команды Навального не было на этих выборах, то местные единороссы с удовольствием сфальсифицировали бы эти выборы, я думаю, Элла Александровна Памфилова этого даже не заметила бы, потому что не было бы никакого информационного резонанса. Мы бы получили совершенно махинационную схему, которая привела бы команду единороссов в Барвихинское сельское поселение, они бы получили кворум и решили абсолютно все свои задачи.
Поэтому как минимум мы смогли вывести на свет все эти схемы перед федеральным избирательным циклом, привести Эллу Александровну Памфилову в некоторые чувства. Как вы понимаете, это вынужденное для нее решение. Еще буквально несколько дней назад, когда у нас состоялась встреча, Элла Александровна Памфилова заявляла, что никакие выборы отменять она не будет, что ни к каким решительным действиям она не готова. Поэтому это решение буквально выстрадано нашими действиями. Мы ставили перед собой четкую цель: если эти выборы превратятся в невыборы, мы будем добиваться того, чтобы они были аннулированы. Мы поставили перед собой задачу, полностью выполнили. Если для этого пришлось сняться и таким образом оказать давление на Эллу Александровну Памфилову, то, значит, эта вынужденная мера сработала.
Михаил Соколов: Тональность вашего троллинга Памфиловой многих, честно говоря, расстроила. С одной стороны, многие считают, что вы там грубили, а с другой стороны, Элла Александровна тоже в таком же тоне про "мальчиков и девочек" высказывалась, что тоже не очень украшает чиновника такого ранга. Эта тональность и стилистика вас не смущают?
Виталий Серуканов: Атмосфера была достаточно накаленная. Потому что когда эта встреча уже состоялась, мы шли с большим мешком жалоб. До этого мы подавали очень много жалоб, в том числе в аппарат ЦИК. Эти жалобы на самом деле фактически не рассматривались. Поэтому, идя на встречу с Эллой Александровной Памфиловой, мы шли как за последней возможностью донести свою позицию.
Мы понимали, что, если сейчас Памфилова не пойдет нам навстречу, нас не услышит, с этих выборов необходимо сниматься, потому что это просто фарс. Поэтому мы свое обещание выполнили. По поводу тональности, действительно разговор проходил в несколько эмоциональной манере.
Элла Памфилова заявила, что мы ее показали в какой-то нацистской форме. Как вы помните, фотография была выложена с Чуровым, он сам надел эту форму, то есть мы ничего от себя не придумывали. Были взаимные, конечно, какие-то обвинения. Я надеюсь, что сегодняшним своим шагом Элла Памфилова удовлетворила все наши требования. Посмотрим, что будет в будущем, впереди избирательный федеральный цикл. Я думаю, Барвиха хоть как-то должна осадить таких местных жуликов, которые, выбирая свои избирательные технологии, совершенно не считаются с местным населением.
Михаил Соколов: Константин, что вы скажете, кто победил – Навальный, Памфилова или победила дружба или, наоборот, вражда, теперь все выборы в России немедленно станут честными.
Константин Калачев: Виталий, конечно, хорошо излагает, энтузиазм молодости, но есть одна маленькая проблема, морально-этическая. Получается, что он и вся команда вводили в заблуждение избирателей. Если все это ради тестирования Памфиловой, тогда, простите, при чем здесь проблемы Барвихи, зачем вообще выдвигаться? То есть мы шли, чтобы протестировать Памфилову. Заметим, эти заявления прозвучали несколько позже, чем было принято решение заменить Чурова.
Михаил Соколов: Они утверждают, что выдвинулись в то время.
Константин Калачев: Я сегодня спорил в "Фейсбуке" весь день с разными людьми, пока еще никто мне не доказал, что это было раньше. Мне кажется, что в любом случае это выглядит не очень красиво по отношению к избирателям. То есть мы на самом деле не собираемся выигрывать и заниматься проблемами Барвихи, мы просто хотим протестировать каких-то отдельных людей и доказать, что выборы в России плохие.
Михаил Соколов: Вы собираетесь на новых выборах выдвигаться, если вы действительно за Барвиху?
Виталий Серуканов: Константин, вы, наверное, услышали только одну часть моего ответа. Я назвал три причины, и тестирование Памфиловой – это одна из трех причин на самом деле. Вторая причина была как раз провести кампанию с человеческим лицом. Я могу говорить за себя, как за кандидата, я ходил по квартирам, я зашел в каждую квартиру, я зашел в каждый дом, переговорил с каждым избирателем, который хотел говорить. Мы говорили с ними отнюдь не о каких-то сферических полях в политике, не о какой-то политике даже федерального значения, мы говорили о плохой воде, мы говорили о плохих дорогах, мы говорили о завышенных тарифах на ЖКХ, то есть базовые проблемы, которые касаются непосредственного гражданина непосредственно под его дверью. Поэтому, честно говоря, я с вами очень несогласен и даже несколько обижен на такую трактовку вопроса, чтобы якобы мы шли тестировать Памфилову. Нет, я две недели топтал эти районы, сбил не одну пару сапог, извините за такой фразеологизм, но тем не менее мы достигли определенного уровня узнаваемости, определенного рейтинга и поэтому мы всерьез рассчитывали на эти выборы, мы всерьез шли побеждать – это никакая не шутовская кампания. Мы действительно бились, это была кампания с человеческим лицом.
Михаил Соколов: Вы снова пойдете?
Виталий Серуканов: Жизнь покажет. Я на самом деле готов до конца отстаивать наши позиции, за нами правда. Как показывает жизнь, мы можем каким-то образом влиять с помощью таких человечных локальных кампаний. Это, конечно, никакая не федеральная кампания – это самая настоящая локальная кампания, поэтому здесь все строится как раз на харизме, на делах именно самого кандидата. Потому что чем больше кандидат делает личных контактов, тем быстрее растет его рейтинг в таких небольших локациях и с таким небольшим количеством избирателей.
Михаил Соколов: Еще ведь есть жертвы. Я читаю сейчас ленту, 19.01: юрист Жданов заявляет, что у него дома проходит обыск. Это ваш коллега по выборам. Вы не боитесь, что кого-нибудь за эту Барвиху из-за отступления Памфиловой, конкретного Жданова возьмут, будут мучить, судить и посадят?
Виталий Серуканов: Вы знаете, система российских судов и система правоохранительных органов за последние годы нас приучила ко многому, безусловно, мы готовы. Кстати, говоря про Ивана Жданова, в ходе этой кампании на него завели уголовное дело, уголовное дело политически мотивировано и появилось как раз в разгар его агитационной кампании, что прежде всего говорит о его хороших электоральных шансах на этих выборах.
Константин Калачев: Надо сказать спасибо Виталию, на то и щука, чтобы карась не дремал. Все их усилия я лично оценил. С точки зрения попыток доказать, что выборы в России нечестные, не открытые, не конкурентные, не легитимные, они добились прямо противоположного результата. То есть если была задача делегитимации, то результат противоположный.
Михаил Соколов: Почему противоположный?
Константин Калачев: Потому что мы убедились, что новый ЦИК работает по-другому, что Памфилова человек принципиальный, что перегибы на местах будут исправлять. Ведь есть серьезная проблема, связанная с тем, что жить в новой парадигме, жить по-новому многие руководители муниципальные и региональные явно не хотят, им нравится так, как было раньше. Надо по-другому.
Михаил Соколов: Их будут теперь учить, что не надо нагло фальсифицировать, чтобы все было аккуратно, чтобы все было красиво, не так тупо попадаться.
Константин Калачев: Зачем фальсифицировать, если реально выборы отражают волю большинства?
Михаил Соколов: Вы о том, что "Единая Россия" победит?
Константин Калачев: Слава богу, я на этой теме сижу уже более 20 лет, мы проводили опросы в регионах, мы проводим опросы в Ханты-Мансийском автономном округе, если там 57-58% у "Единой России", оно так и есть. Условно говоря, можно в ходе кампании изменить, будет 50% или 49%.
Михаил Соколов: А зачем тогда фальсифицируют и вбрасывают, скажите мне, пожалуйста? Зачем все эти скандалы, зачем безобразия, если они и так должны победить, а не потому, что жулики и воры, как нам объясняют? Зачем они попадаются раз за разом, провоцируют протесты?
Борис Надеждин: Первое: утверждение о том, что в России выборы совершенно фальсифицированы и так далее, оно совершенно неверное. Я занимаюсь выборами тоже уже много лет, во-первых, все очень по-разному, одни выборы в Москве, совсем другие в Дагестане. И даже в пределах Подмосковья есть довольно разные территории. Второе: уровень и масштаб фальсификаций, без всякого сомнения, снижается в последние годы.
Михаил Соколов: Особенно в Чечне.
Борис Надеждин: Я говорю про страну в целом, в Чечне там даже никто и не пытается. Теория, которую пытаются донести сторонники Навального на примере Барвихи, что все кругом кошмар, ужас, – это абсолютно не так.
Михаил Соколов: Было видно, что это ужас.
Борис Надеждин: В Барвихе был ужас, именно поэтому Центризбирком отменил эти выборы. И это первое реальное решение Центризбиркома.
Михаил Соколов: Когда последний раз Центризбирком отменил выборы, напомните мне, пожалуйста, вы ведь ветеран избирательного труда?
Борис Надеждин: Центризбиркому России много лет.
Михаил Соколов: При Чурове когда были отменены выборы муниципального масштаба?
Борис Надеждин: При Чурове это было крайне редко. Потому что позиция ЦИКа времен Чурова была следующая: на местах виднее. Я сам много раз, наверное, таких людей больше нет, меня снимали с выборов в четырех субъектах Российской Федерации, за подписи, за отсутствие копии обложки паспорта. Во времена Чурова мне правды добиться ни разу не удалось. Пример с Памфиловой показывает, что теперь ситуация изменилась.
Михаил Соколов: Правильно, будет игра в так называемые честные выборы.
Борис Надеждин: Я, конечно, понимаю, что здесь принято клеймить и так далее.
Михаил Соколов: Я кого-то клеймил?
Борис Надеждин: Выборы в Подмосковье, которые сейчас будут 18 сентября, будут, я абсолютно уверен, самыми честными с точки зрения подсчета голосов за все время, что я этим здесь занимаюсь. Потому что, во-первых, есть четкая установка, жесткая установка из Кремля, из Центризбиркома ровно одна – никакие скандалы никому не нужны, считайте честно и максимально всех регистрируйте, ПАРНАС регистрируйте, кого хотите.
Михаил Соколов: Так ПАРНАС обязаны зарегистрировать по закону.
Борис Надеждин: Второе, что происходит на самом деле, а на самом деле происходит еще одна история: тем не менее задания губернаторам провести нужных людей в Госдуму по округам, дать определенный результат "Единой России" никто не отменял при этом. Тут начинается самое интересное. Я очень хорошо знаю многих руководителей, губернаторов, глав районов и городов Подмосковья, практически всех, у них сейчас большая проблема: с одной стороны, на протяжении многих лет они привыкли заниматься полным использованием админресурса, когда его не хватает, как против меня в нескольких городах, просто тупо переписали протоколы, когда меня не нужно было пускать в Думу и так далее. А сейчас им говорят: честно считайте.
Михаил Соколов: Президент России Владимир Путин призвал единороссов проводить предвыборные дебаты, праймериз, на достойном уровне, брать пример со стран развитой демократии, выборы на уровне высокой российской культуры. "Мы должны двигаться вперед, выявлять самое лучшее. Настраиваю на честную предвыборную борьбу и искреннее желание изменить ситуацию к лучшему".
Борис Надеждин: Да, это именно так и происходит.
Михаил Соколов: А не жульничать они не умеют.
Борис Надеждин: Вот в этом и проблема, они привыкли за это время.
Михаил Соколов: А почему вы за них страдаете?
Борис Надеждин: Я не за них страдаю, я за Россию страдаю. Я считаю, что у нас народ достаточно зрелый, чтобы выбрать при честной нормальной конкуренции самых достойных кандидатов в Госдуму, в облдуму, куда угодно. Заметьте, что на выборах мэра Москвы, когда Навальный был с Собяниным, посчитали голоса абсолютно честно.
Михаил Соколов: Кроме Новой Москвы, поэтому не было второго тура. Кстати, о честных выборах, о Навальном в Москве, может быть, вы как член команды и выскажетесь: что, действительно теперь вы надеетесь, что будут честные федеральные выборы? Они же могут быть честные, но не свободные, честные, но не справедливые.
Виталий Серуканов: Честно говоря, моя личная позиция, я не витаю в облаках, я не ожидаю, как ожидает Борис, каких-то суперчестных федеральных выборов, безусловно, это все будет повторяться. И как раз наша задача, как задача гражданского общества, мешать этому, этому противодействовать. Не нужно идти на поводу, не нужно плестись, не нужно ждать какого-то дня голосования, когда на досрочном голосовании все решилось, нужно действовать. Нужно действовать порой такими мерами, которые не все понимают, не все адекватно оценивают, возможно, они где-то спорные, но дорогу осилит идущий. Мы знали, на что шли, когда снимались здесь, мы знали, что идем на прямую конфронтацию с Памфиловой, но поверьте, в барвихинской ситуации у нас не было другого выбора. Мы понимали, что Памфилова не примет ни правовых, ни политических решений, если мы не упремся и не будем очень жестко отстаивать свои позиции.
Михаил Соколов: То есть вы ее нагнули, грубо говоря, власть нагнули? Не Памфилову, а власть и Администрацию президента, вы считаете?
Виталий Серуканов: Если Памфилова олицетворяет эту ветвь власти, я бы, конечно, не говорил так, но это вы сказали.
Константин Калачев: Виталий, а завоевать симпатии большинства не пробовали, достучаться до умов, до сердец? Чудесно, что вы боретесь за чистоту процедур, но есть маленькая проблема, которая состоит в том, что проведите любой опрос, и окажется, что у ПАРНАСа действительно 1-1,5%, у "Яблока" 1,5% и так далее, у Навального есть какое-то количество процентов, но это на самом деле так.
Михаил Соколов: Это гипноз.
Константин Калачев: На самом деле здорово быть борцами, революционерами, но попробовать все-таки достучаться до большинства, попробовать склонить на свою сторону то самое путинское большинство.
Виталий Серуканов: Здорово, что мы говорим про каких-то революционеров. На самом деле мы никакие не революционеры, мы юристы, которые пытаются донести свою позицию правовым путем. В итоге у Ивана Жданова проходят обыски, на него заводят уголовное дело. Очень здорово, если в каждой локальной муниципальной кампании будет маленькая команда Навального, которая будет давить на местную власть и не допускать таких досрочных голосований. Будет очень здорово, если Элла Памфилова будет на них обращать внимание. Но обращать внимание на них она будет только тогда, когда действительно сложится какой-то эффект давления. По-другому, к сожалению, ни нынешний ЦИК, ни нынешняя Администрация президента взаимодействовать с гражданским обществом и независимыми политическими силами просто не в состоянии.
Михаил Соколов: Я почитаю очередную новость. Пока за честные выборы Путин агитирует, и вы тоже, кстати говоря, в Тольятти на Касьянова попытались напасть с граблями, привычное уже дело. Это нормальная политика?
Константин Калачев: Много дураков везде.
Михаил Соколов: Много "дураков", которых поддерживает власть и защищает полиция.
Константин Калачев: Если сегодня кто-то выиграл от того, что сегодня случилось в Барвихе, это как раз Борис, который баллотируется в Московской области, да, собственно, все избиратели Московской области выиграли.
Михаил Соколов: Почему Московской области? Может быть, всей России.
Константин Калачев: И всей России в том числе. Потому что дан недвусмысленный сигнал всем ТИКам. Очень странно рассуждать о том, что власти нужны фальсификации, когда большинство за эту власть. Если бы у Путина был рейтинг 20%, он бы говорил про честные выборы – это была бы другая история.
Михаил Соколов: А тренд вы знаете, что рейтинг "Единой России" падает?
Константин Калачев: Все равно выше 40%.
Михаил Соколов: А был 50%.
Константин Калачев: Я не собираюсь "Единую Россию" защищать. Я могу сказать только одно: когда нам говорят, что мы такие молодцы, мы юристы, которые отстаивают. Я за, на самом деле очень хорошо. Но если вы такие замечательные юристы, почему тогда эти замечательные юристы не поставили под вопрос вообще легитимность этих выборов, то, к чему в итоге пришли. То есть на самом деле выборы отменили не по тем причинам, на которые они жаловались, а потому что они были назначены с нарушениями.
Михаил Соколов: Потому что эти причины нужно изучать довольно долго, а те причины были видны хорошо.
Константин Калачев: За деревьями нужно видеть лес. Если эти ребята хотят перемен в стране, перемены начинаются с мозгов, а процедурные перемены власть обеспечивает уже. Потому что власти сейчас честные открытые выборы выгодны. А вы, ребята, если хотите перемен, вы все-таки пытайтесь действительно заручиться поддержкой сколько-нибудь значимой части общества. Я месяца два-три назад говорил, что ПАРНАС скорее всего с выборов соскочит. Барвиха – это будет повод, чтобы ПАРНАСу потом соскочить.
Михаил Соколов: Почему вы так считаете?
Константин Калачев: Потому что лучше быть не проигравшим, чем проигравшим с треском. Потому что уже была Кострома, потому что не хочется получать 1,5-2%, потому что на самом деле лучше не проиграть.
Михаил Соколов: Как насчет компромата по НТВ, вы тоже одобряете такие методы?
Константин Калачев: Я боюсь, что мы обсуждаем здесь две крайности, одно и другое – это крайности.
Михаил Соколов: Крайности от государства. НТВ кто контролирует?
Константин Калачев: Крайности какой-то части правящей элиты.
Михаил Соколов: А Путин не виноват?
Константин Калачев: Путин – это зеркало. Путин реально выражает волю большинства. Путин такой, какой народ, какой народ, такой Путин.
Михаил Соколов: Еще скажите, как Володин: Путин – это Россия, не будет Путина, не будет России.
Константин Калачев: Путин – это большинство.
Михаил Соколов: Борис Борисович, как у вас на праймериз дела в "Единой России"?
Борис Надеждин: Это я могу отдельно рассказывать. Я сначала скажу, что в Подмосковье, к счастью для гражданского общества и политической конкуренции, рейтинг "Единой России" заметно ниже, чем в Ханты-Мансийском округе и падает. Если еще пару месяцев назад он был на уровне 35-37%, то сейчас он скорее 32-33%. К сожалению для меня, как для либерала, это падение не достается ни "Яблоку", у которого, увы, 1% в Подмосковье, ни ПАРНАСу, у которого, увы, в Подмосковье меньше 1%, он достается коммунистам или уходит в категорию людей, которые говорят "не пойду на выборы" и так далее.
Михаил Соколов: Откуда у вас такие сведения?
Борис Надеждин: У меня обзвонили 50 тысяч человек – это тотальный обзвон всего населения.
Михаил Соколов: Сколько людей отказалось вам отвечать?
Борис Надеждин: Больше половины отказывается. Это уже не то, что социология – это факт медицинский.
Михаил Соколов: Они врать могут. Откуда у вас такая вера в эти ответы?
Борис Надеждин: Потому что они полностью совпадают с более классическими опросами, которые делает областная администрация и так далее. Вы можете что угодно говорить. Мне самому отвратительны те усилия, которыми у нас опускают оппозицию, безобразный фильм на НТВ. Я сам хожу на телевидение.
Михаил Соколов: Но к вам еще в постель не залезли, правда?
Борис Надеждин: Нет, потому что я сплю исключительно со своей женой. Мне это все отвратительно, но если вы занимаетесь именно политикой, то есть пытаетесь на выборах победить, а не занимаетесь провоцированием избирательных комиссий и Памфиловой (это другая история), тогда у вас абсолютно другая логика, вы действительно выясняете, что нужно людям, и принимаете решения, исходя из этого.
Михаил Соколов: Что нужно людям?
Борис Надеждин: Если вы идете в политику, в реальную политику, в реальные выборы, и у вас в голове такая картина – все фальсифицировано и во всем виноват Путин, вы ничего не добьетесь никогда.
Михаил Соколов: Что людей волнует, вы нам расскажете? Что они вам рассказывают в Дмитровском районе?
Борис Надеждин: Там много районов, у меня в округе больше полумиллиона избирателей. Огромный округ, один из самых больших в стране.
Михаил Соколов: И конкурент Ирина Роднина.
Борис Надеждин: У меня конкурент Ирина Роднина, прямо скажем, великая спортсменка, абсолютно известная. Ее специально поставили против меня, потому что победить меня в Подмосковье сложно, я там выборы всегда выигрывал, когда были округа.
Михаил Соколов: Меньше хвастайтесь, пожалуйста.
Борис Надеждин: Я не хвастаюсь, я реалистично смотрю на вещи. Масса вопросов, меня тут замучили всякие товарищи по либеральной оппозиции: "зачем ты, мерзавец, гад (я цитирую Алика Коха), подонок, полез в эти праймериз" и так далее? Объясняю, дорогие друзья: если вашей целью является плюнуть в лицо кровавому режиму – это цель, может быть, хорошая. Если у вас цель спровоцировать скандалы, на Памфилову наехать, я не знаю. Я другим занимаюсь, я хочу реально выиграть выборы.
Михаил Соколов: А зачем?
Борис Надеждин: А затем, что если в парламенте российском будет небольшая, но какая-то часть людей, способных не проголосовать за "закон Димы Яковлева", способных поставить вопрос перед правительством жестко, будет хорошо для страны. Когда в парламенте была фракция СПС во глав с Борисом Немцовым, моим другом, царство ему небесное, совершенно другие законы принимались, невозможно было принять "закон Димы Яковлева", правительство приходило и реально отчитывалось. Если вы реально хотите выиграть выборы, вы должны исходить из реальных, а не мифических представлений. Реальное представление заключается в следующем, к сожалению большому, говорю это с болью. Народ российский, в частности, в Подмосковье видит две серьезные партии, одна называется "Единая Россия", за которую у нас 33, в Ханты-Мансийске 58, вторая называется КПРФ. Все остальные партии, ЛДПР типа пошуметь. К сожалению большому, с болью это говорю, у "Яблока" меньше 1%, у "Справедливой России" тоже, не говорю про ПАРНАС, там вообще караул. Вот какая реальность. Если вы хотите на этом поле выиграть выборы в округе, где треть людей за "Единую Россию" собирается голосовать, почему – другой вопрос, вы должны вылезать на это поле.
Михаил Соколов: Вы мимикрировали, приспособились и стали примкнувшим к "Единой России".
Борис Надеждин: Вот не надо описывать мои действия в терминах "предатель", "мимикрировать" и так далее.
Михаил Соколов: Вы замаскировались.
Борис Надеждин: Это абсолютно рациональное решение. Потому что для того, чтобы победить в округе, вы должны сделать так, чтобы за вас проголосовали не только 3% остатков электората СПС и "Яблока", вы должны сделать так, чтобы за вас проголосовали те, кто сегодня за "Единую Россию". Потому что они придут на выборы, вот в чем дело.
Михаил Соколов: Вы должны им наобещать что-нибудь?
Борис Надеждин: Поверьте мне, вы можете посмотреть записи дебатов на праймериз "Единой России", они висят в интернете. Кстати, мои дебаты самые популярные там. Вот послушайте дебаты, я на них говорю ровно абсолютно сто процентов то же самое, что говорю здесь и говорю на официальных каналах.
Михаил Соколов: И говорите "Крым наш"?
Борис Надеждин: Конечно, он не наш, что ли?
Михаил Соколов: То есть вы "крымнашист"? Вы за войну с Украиной?
Борис Надеждин: Вернитесь на землю. 99% населения страны, и что более важно, 99% населения Крыма считают, что Крым наш.
Михаил Соколов: Так вы же не в Крыму баллотируетесь.
Борис Надеждин: Так считают абсолютно все люди, кроме небольшой части людей, которые, кстати, абсолютно справедливо считают, что Крым был присоединен в результате нарушений договоров – это правда. Я то же самое говорю на всех каналах.
Михаил Соколов: В Германии тоже считали, что Австрия наша и Судеты наши. Чем это закончилось?
Борис Надеждин: Допустим, Крым присоединили с нарушениям, а теперь что делать – отдать его Украине?
Михаил Соколов: Что говорит Борис Надеждин на праймериз "Единой России" своим избирателям, что делать с Крымом?
Борис Надеждин: Ничего не говорю, потому что это не интересует абсолютно ни одного человека, когда он приходит на мою встречу с избирателями. А интересует их с огромным отрывом первая тема – дороги, парковки, в Дубне мост не могут 20 лет построить. На втором месте с большим отрывом – здравоохранение, очереди в поликлиниках, цены на лекарства. Вот об этом люди говорят.
А тема "Крымнаш" актуальна, волнует 3% населения и, конечно, всех в Крыму. Но делать выводы о человеке, например, обо мне, о том, что он предал, потому что он говорит: да, ребята, жизнь так сложилась, что Крым наш. Мне не понравилось, как его присоединили, но это факт медицинский, и отдавать его никто не будет.
Михаил Соколов: Я вспомню, что в этой стране, о которой я говорил, тоже люди жили с этим сознанием, что-то "наше", и это "наше", и дожили до катастрофы.
Борис Надеждин: Если представить, что на выборы идет человек и говорит: Крым не наш. Много голосов он получит?
Михаил Соколов: У нас Екатерина Винокурова на линии, которая слушала Путина, а человек, который слушал Путина, – это человек, обладающий тайным знанием о том, что будет с федеральными выборами. Каково впечатление у людей от этого выступления или это был дежурный заход?
Екатерина Винокурова: Слава богу, что вы меня не спрашиваете про Крым. Я как избиратель могу честно сказать, что эта тема всех моих знакомых избирателей настолько задолбала, что, пожалуйста, перестаньте, дорогие политические партии и кандидаты, этой темой избирателей насиловать.
Не надо вообще избирателей насиловать – это самое главное. Политика должна быть улицей с двусторонним движением и делом добровольным.
Про встречу Путина и Медведева с кандидатами на праймериз, на самом деле это было мероприятие исключительной драматургии, когда все новые и новые люди говорили сегодня Владимиру Владимировичу Путину и Дмитрию Анатольевичу Медведеву, не стоит забывать об этом человеке, что как они счастливы идти на праймериз, как они сперва не доверяли процедуре, но теперь она проходит открыто. Какая прекрасная конкуренция идей идет на дебатах и как они намерены все служить отечеству, что не могло не порадовать Владимира Владимировича Путина и Дмитрия Анатольевича Медведева.
Михаил Соколов: Бориса Борисовича там не хватало явно.
Борис Надеждин: Маленький момент: областное руководство из меня просто душу вытрясло, чтобы я там был на этой встрече, но я просто технически не мог, потому что у меня был эфир важный на "России-1", высокие доли рейтингов и так далее.
Михаил Соколов: Вы везде, вещаете из каждого утюга, я знаю.
Борис Надеждин: Я вам клянусь, они просто меня уговаривали, заставляли прийти на прямую линию, но я им сказал, что я Путина и Медведева часто вижу, честно говоря, не вижу большого смысла в своем участии, без меня справитесь.
Михаил Соколов: Видите, они без вас справились. Константин, давайте все-таки об этой процедуре праймериз.
Константин Калачев: Послушав вас, могу сказать, понимаете, в чем дело, нельзя сравнивать теплое и круглое. Вы сторонник нишевых партий, Борис борется за интересы большинства и за симпатии большинства. Кстати, у него прекрасный шанс избраться, я это прекрасно знаю, потому что я наблюдаю ситуацию в Подмосковье.
Действительно в Подмосковье рейтинг партии "Единая Россия" падает быстрее, чем в целом по стране. Как, кстати говоря, падает рейтинг власти вообще. Потому что есть возможность в Подмосковье сравнивать, есть Москва рядом. Собянин, может быть, не так хорошо, но в Москве немножко жизнь поинтереснее.
Я думаю, что есть маленькая проблема, которая заключается в том, что мы должны все-таки допустить – власть не идиоты, власть действительно думает о повышении качества и эффективности собственной, власть действительно думает о стабильности в стране, пытается держать в тонусе политический класс, пытается запустить процедуру праймериз для того, чтобы получить настоящих бойцов, реально тех людей, которые могут хотя бы на дебатах выступать. Которые могут, если их отправить к людям объяснять проблемы, связанные с кризисом, связать хотя бы два-три слова. Неслучайно возвращение к одномандатным округам. Потому что те бойцы, которые были раньше рекрутированы, оказались не способны. Я помню прекрасно последний кризис во времена Владислава Юрьевича Суркова, когда пытались депутатов Госдумы отправить разъяснять людям историю с кризисом. Что может объяснить спортсменка, балерина, певец, фигуристка или еще кто-то?
Михаил Соколов: Они торгуют лицом.
Константин Калачев: На самом деле есть маленькая проблема, которая заключается в изменении ситуации в целом. Социально-экономическая ситуация поменялась, "тучные" годы прошли. В годы "тучные" можно было спокойно сесть в паровоз и ехать. Путин как паровоз повез всех. Сейчас реально власть хочет видеть тех людей, с которыми можно идти общаться с населением на своей стороне, а против себя хочет видеть людей, с которыми можно разговаривать, договариваться. То есть, условно говоря, нужна вменяемая оппозиция, и Борис как раз представляет ту самую вменяемую оппозицию.
Михаил Соколов: А какая невменяемая оппозиция?
Константин Калачев: Невменяемая оппозиция та, которая отрицает выборы как процедуру. Невменяемая оппозиция, которая говорит, что выборы – это все полная ерунда, это полная хрень, никаких выборов не надо, потому что большинство все равно тупое и проголосует не так, нужно железной рукой загнать человеков к счастью. Маленькая проблема заключается в том, что вы, пытаясь отстаивать свои собственные интересы, экстраполируете их на мнение большинства.
Михаил Соколов: Я ничего не экстраполирую, я задаю вопросы.
Константин Калачев: Поверьте мне, я согласен совершенно с Борисом, большинство думает иначе.
Михаил Соколов: Я хотел еще Катю Винокурову подключить, потому что как настоящий репортер она посмотрела, как проходит работа депутатов, кандидатов в депутаты "Единой России" с избирателями в своем округе, кажется, в Гольяново. И картина, конечно, получилась, судя по тексту, довольно впечатляющая. Я как-то у вас не видел бойца, настоящего борца за интересы народа, которого нам рисует Константин Калачев.
Екатерина Винокурова: Я бы хотела сказать, что из тех кандидатов, которых я послушала сегодня, я у очень многих не поняла, о чем они вообще говорили. Это не те люди, которые могли сформулировать какую-то мысль, кроме того что: спасибо, праймериз – это так хорошо, мы на них идем и это так замечательно. Я бы не сказала, что кого-то из выступающих сегодня я бы считала сильным кандидатом при какой-то хорошей конкуренции. Как минимум не было ни слова ни про кризис, ни про что, а только как все хорошо.
Как репортер, я отсмотрела очень много дебатов этих праймериз, они на меня тоже произвели часто удручающее впечатление. То есть да, действующие депутаты Госдумы часто знают, о чем говорить, но, например, господин Колесников из Калининградской области начал рассказывать калининградцам про то, какие отвратительные польские яблоки, как нам на пользу санкции, хотя в Калининграде люди на выходных ездят в Европу. Я бы сказала, что я пока бойцов не вижу.
Что касается Москвы, то тут все еще неприличнее на самом деле. Потому что известно, что начались закрытые встречи кандидатов на праймериз с бюджетниками, причем в рабочее время. Это совершенно мерзкая история, я считаю, я уже всем говорю, что эту историю надо прекращать, иначе это никакие вообще не праймериз. Например, на встрече с кандидатом нашим Жарковым, на которой я была, с ним встреча была замглавы управы по работе с населением, хотя я уточнила у избирательных юристов – это был выходной день, то есть в принципе она может это делать, но это смотрится совершенно отвратительно. Рядом с ним были такие товарищи, общественные советники управы, которые, как только звучал какой-то плохой вопрос, моментально начинали спорить с задающим вопрос и, понятно, что они это специально делали.
Что касается моей истории, я сказала кандидату, что проблема в том, что совершенно не все так радужно, как говорят ему его советники. У нас запущенный Преображенский округ. Во-первых, необходимо, чтобы объявления о встречах с избирателями были открытыми, нам есть что сказать, особенно "Единой России". Потому что нашим районом вообще никто не занимался на моем веку, пока я здесь живу пять лет. В итоге кандидату не понравилось все происходящее, потому что пошли острые вопросы, он ушел. После моего репортажа он со мной связался, и только что мы с ним виделись и подтвердили, что в субботу я ему иду показывать проблемные места района. Дальше посмотрим. Если он хочет быть кандидатом на праймериз в моем округе, ему придется работать, а не только таскаться с бюджетниками, с общественными советниками, с управами и так далее.
Михаил Соколов: В общем журналист Екатерина Винокурова воспитывает кандидатов в депутаты от "Единой России".
Борис Надеждин: Катя, есть предложение: посмотрите записи моих дебатов в Дмитровском 118 округе в Госдуму, почувствуете разницу между тем, что у нас происходит. Мне такие замечательные вопросы задают.
Михаил Соколов: Вы не набивайтесь на репортажи, журналист сам выбирает себе героев.
Борис Надеждин: Далеко не везде такая картина, которую Катя нарисовала, хотя, наверное, в большинстве мест унылая. А что касается истории, что глава управы и кандидат, у меня в округе абсолютно та же история. То есть Ирину Роднину натурально, просто даже до анекдотов доходит, возят главы всех городов на встречи со всеми на свете бюджетниками и так далее. Вы знаете, я не вижу в этом никакой большой проблемы, они все так работают.
Михаил Соколов: Они считают, что это честные равные выборы.
Борис Надеждин: Когда ситуация плохая и когда у главы города или района доверие падает, чем больше моего основного конкурента возят и сгоняют бюджетников, тем меньше голосов получит, при всем уважении, великая спортсменка, олимпийская чемпионка. Поэтому я к этому отношусь спокойно, поверьте мне.
Особенно впечатлил, есть у нас один кандидат Смирнов, он очень богатый человек в Химках, он гордо выложил замечательную фотку у себя: пять тысяч человек, одетых в форму "Единой России", под дождем, такие автобусы рядами стоят, вышли на субботник. Чем больше будет таких фоток, чем больше людей будут одевать в форму "Единой России", под дождем автобусами куда-то вывозить, тем хуже будет их результат. Поэтому админресурс – палка о двух концах, если им пользоваться тупо, как это происходит, будет только хуже.
Михаил Соколов: Я еще хочу Екатерину спросить вот о чем. Тут меня упрекают про всякие нишевые партии, а я ими все-таки интересуюсь, поскольку, мне кажется, они задвинуты, к сожалению. Кстати, не только "Яблоко" или ПАРНАС, но некоторые другие "платформы". Да и разные коммунисты всякого спойлерского розлива, тоже у них не сильно много возможностей.
Екатерина, вы были на встрече Дмитрия Гудкова в одном из округов, где он собирается баллотироваться, там какие настроения? Нас убеждают в том здесь присутствующие, что либералы и демократы никому неинтересны, рейтинг 1% и ничего у них не получится.
Екатерина Винокурова: Я категорически против данной концепции, хотя всего полгода назад я придерживалась примерно этого же. Во-первых, я сейчас чуть ли не впервые в жизни скажу хорошие слова про партию "Яблоко". Я считаю, что партия "Яблоко" демонстрирует на самом деле неожиданное для себя стремление к переговорному процессу, сейчас они подобрали вполне перспективных политиков из тех, которые остались не присоединенными к ПАРНАС, причем исключительно по вине Демкоалиции, эту историю мы обсуждали у вас же в студии. Я не согласна, что они никому не нужны, потому что есть протестные настроения, особенно в Москве, особенно в городах-миллионниках.
Как сказал вчера Дмитрий на встрече, если не играть в обиженного на всех оппозиционера, а идти к людям, быть готовым говорить с людьми об их проблемах, искать себе сторонников, причем не формальные встречи, пять человек и кандидат для фоточки в "Фейсбуке", а там, как я понимаю, они с Кацем задумали найти в округе себе сторонников в каждом подъезде, которые будут звать на эти встречи, немножко модернизировать ту концепцию, которая была у Алексея Навального на выборах мэра Москвы. Почему бы и нет?
Константин Калачев: Я согласен с Екатериной, мне тоже нравится Слабунова, мне нравится Гнездилов, я считаю, что "Яблоко" сейчас на подъеме. Мне не нравится Явлинский, ничего не могу с этим поделать, он мне не нравится с 1990-х годов.
Михаил Соколов: А Шлосберг?
Константин Калачев: Шлосберг мне нравится. Мне кажется, что "Яблоко" действительно имеет определенные перспективы. Но маленькая проблема, знаете, как говорил один американский политолог, партия становится партией, когда она переживет своего первого лидера. То есть тот самый случай, когда "Яблоку" нужно было пережить не только Болдырева, не только Лукина, но еще и Явлинского, тогда может быть получилась бы нормальная демократическая партия.
Михаил Соколов: Уже Митрохина сменили на Слабунову.
Константин Калачев: Слабунова хорошая. Я общался с ней, мне очень понравилась. И Гнездилов мне очень нравится. Кстати, могу сказать, что "Яблоко" производит приятное впечатление. Но маленькая проблема заключается в том, что есть запрос на некое обновление. Явлинский, мне кажется, все-таки шаг не вперед, а назад.
Я думаю, что Катя совершенно права, что "Единая Россия" оказалась не очень готова к проведению праймериз, кандидаты оставляют желать лучшего, но так тем лучше таким кандидатам, как Борис, и другим, которые пойдут на эти выборы. В принципе, пусть победит сильнейший. Я думаю, мы зря оглупляем наших избирателей. Если исходить из того, что выборы хотя бы сколько-нибудь честные.
Михаил Соколов: Но не равные. Кандидат Надеждин все время в телевизоре, а других там нет, Гудкова нет.
Константин Калачев: Во всяком случае могу сказать, как раз Борис Надеждин, может быть, будет одним из примеров, легитимирующих эту новую конструкцию. Потому что у него реально есть рейтинг в округе, у него реально есть сторонники в регионе, у него реально есть шансы.
Михаил Соколов: Что, Борис Борисович, приговорили либералов?
Борис Надеждин: Во-первых, я искренне желаю партии "Яблоко" хорошего результата и прохождения в Думу.
Михаил Соколов: Партии ПАРНАС не желаете?
Борис Надеждин: Я могу желать, могу не желать, но ПАРНАС ни в какую Думу не пройдет, извините, а у "Яблока" шансы есть. Более того, ряд моих товарищей, тот же Дима Гудков и Дима Некрасов, кстати, который по Москве, уже очень много сильно работают, конечно, они вошли в "Яблоко" чисто технологически, потому что подписи собирать не надо, я их понимаю. Я им желаю победы, потому что кампанию в округе все-таки выигрывает человек, а не партия.
Михаил Соколов: А вас кто будет выдвигать – "Единая Россия"?
Борис Надеждин: Давайте дождемся окончания праймериз, вдруг я их выиграю.
Михаил Соколов: И пойдете с мандатом от Путина и "Единой России", Медведева хвалить будете?
Борис Надеждин: У меня выхода не будет, я же порядочный человек. Я когда записался в праймериз, я подписал обязательство, что в случае победы выдвинусь.
Михаил Соколов: А если нет?
Борис Надеждин: Чем хороши выборы в одномандатных округах, что там большее значение имеет личность кандидата, а не партийность. Другое дело, что у меня есть проблема, от кого выдвигаться, потому что существует ровно одна партия, у которой рейтинг выше, чем у меня, в округе – это, к сожалению или к счастью, "Единая Россия". Выдвижение от любой другой партии, включая "Яблоко", для меня полная катастрофа, потому что когда у меня личный рейтинг 15%, а у партии 1%.
Михаил Соколов: Поднимите партию, жалко вам, что ли, вы же ей желаете успеха.
Борис Надеждин: Поэтому для меня самый надежный способ стать депутатом Госдумы – реально выиграть праймериз "Единой России", тогда все будет хорошо.
Михаил Соколов: Но вы их не выиграете?
Борис Надеждин: Вряд ли, потому что Ирину Роднину перебить сложно, админресурс работает. Посмотрим, чем все закончится.
Михаил Соколов: Есть очень интересные прогнозы, что будет с либеральной партией ПАРНАС. Есть прогноз о том, что после того, как Михаил Касьянов не снимется с первого места, что от него требуют партнеры по коалиции и сторонники Навального, тогда эта группа перейдет к призывам к бойкоту, и это, собственно, и утопит, например, то же "Яблоко".
Константин Калачев: Я предполагал, что рано или поздно призывы к бойкоту прозвучат. Я, честно говоря, думал, что ПАРНАС до выборов не дойдет, причем снимется сам. Вообще все зависит, конечно, от конфигурации первой тройки, потому что у нас политика очень персонифицирована. Одно дело для "Яблока" Явлинский, Слабунова и кто-то еще, или, допустим, Рыжков, Ширшина и Шлосберг – это совершенно разные вещи, абсолютно разные проценты. То же самое и с ПАРНАС. То есть в данном случае Касьянов, с моей точки зрения, тянет партию вниз. Нет у человека таланта публичного политика.
Борис Надеждин: Был там один человек, но его убили, к сожалению.
Михаил Соколов: Борис Немцов. И замены нет. Или есть?
Борис Надеждин: Близко нет никого, к сожалению.
Константин Калачев: В таком случае надо дать возможность проявить себя молодым, тем людям, которых нельзя ни в чем упрекнуть, компромат устойчивым, репутационно безупречным. Я думаю, ПАРНАС до сентября до выборов не дойдет по собственной воле, найдет повод для того, чтобы сняться. Потому что жалкий, ничтожный, мелкий процент не будет входить в планы. Условно говоря, обожглись на Костроме, зачем обжигаться два раза. Если дойдет, то процента полтора. Если Касьянов во главе списка – это потолок, это максимум. Я больше верю в "Яблоко".
Михаил Соколов: Екатерина, вы в кругу единоросов пообщались, кого они считают главной для себя угрозой на выборах?
Екатерина Винокурова: По одномандатникам персонально, по спискам все, конечно же, говорят о КПРФ, о красном поясе, о выборах в Иркутске, в Новосибирске. Я думаю, что действительно, если компартия грамотно разыграет карту экономического кризиса, недоверия правительству, то она становится угрозой, если же она будет продолжать то, что пока продолжает – фабрики рабочим, землю крестьянам, национализировать нефть, то я не уверена, что она станет угрозой или ей действительно надо будет работать так, чтобы аккумулировать на себя весь "протестник".
Михаил Соколов: Борис Борисович, какое у вас впечатление о коммунистах?
Борис Надеждин: Коммунисты, безусловно, растут, по крайней мере, в Подмосковье я это вижу. Я уже сказал, что те 5% потери "Единой России", если взять с февраля по апрель, из них 3% пошли коммунистам, остальные в никуда. Еще раз говорю, увы, они не пошли ни "Яблоку", ни кому-то еще. Конечно, коммунисты не дорастут до "Единой России", в это поверить трудно, потому что ситуация в стране в целом не такая, она плохая, конечно, но не такая, при которой происходит массовый переток.
Михаил Соколов: А эсеры дорастут до 5%?
Борис Надеждин: Мой прогноз – не дорастут. По крайней мере, в Подмосковье я их не вижу, к сожалению или к счастью. Что я думаю про итоги выборов? Три партии пройдут в Думу и четыре партии будут в первой лиге, то есть они получат 3% и госфинансирование, региональные парламенты.
Михаил Соколов: То есть "Единая Россия", ЛДПР и коммунисты?
Борис Надеждин: "Единая Россия", ЛДПР, коммунисты будут в Думе, большинство будет у "Единой России". В первой лиге будет, конечно, "Яблоко", надеюсь, будет Партия роста Бориса Титова, "Родина" и еще кто-то.
Михаил Соколов Верят ли россияне в честные выборы? Опрос москвичей.
