Александр Генис: В сегодняшнем выпуске “Книжного обозрения” ведущая этой рубрики Марина Ефимова рассказывает об удивительной карьере необычной женщины, ставшей душой самого элитарного издательства Америки.
Марина Ефимова: В прошлом году исполнилось сто лет знаменитому американскому издательству «Альфред Кнопф». Первыми книгами, выпущенными этим издательством в 1915-16-м годах, были несколько трудов по русской истории, сборник рассказов Мопассана (тогда малоизвестного в Америке) и гоголевский «Тарас Бульба» (ещё менее известный). В «Кнопфе» издавались книги таких будущих американских знаменитостей, как Уилла Кэсер; Ребекка Уэст; Г.Л.Менкен; Рэймонд Чандлер; Дэшел Хэммет и Лилиан Хеллман. А также произведения нескольких европейских авторов: Томаса Мана, Зигмунда Фрейда, Андре Жида, Альбера Камю, Симоны де Бовуар и Мюриел Спарк. Письма всех этих замечательных и великих авторов в издательство начинались не словами «Дорогой Альфред», а словами «Дорогая Бланш» и были адресованы жене издателя.
Когда Бланш Кнопф (в девичестве Вулф) было 16 лет, она гуляла по улицам Нью-Йорка, уткнувшись в книгу. Её поводырем была собака, которую она как бы выводила на прогулку (тогда еще не русская борзая, ставшая эмблемой «Кнопфа», а бостонский терьер). Отца Бланш (бывшего фермера, иммигрировавшего из Германии) огорчала одержимость дочери чтением и вообще – литературой.
Диктор: «Отец раскаивался, что отдал ее в частную школу для еврейских девочек, где Бланш так хорошо научили французскому языку, что она делала вполне профессиональные переводы французских классиков, которых она там же, в школе и начиталась. Родители мечтали об одном - выгодно выдать дочь замуж. Но Бланш не выказывала интереса к молодым людям – пока не встретила на вечеринке Альфреда Кнопфа - первого юношу, который восхитился её начитанностью. «Мы решили, - сказала Бланш родителям, - что мы поженимся и будем изготавливать и издавать книги».
Марина Ефимова: Они поженились в 1916 г. Бланш было 22 года, Альфреду немногим больше. Брак оказался слишком интеллектуальным для счастья. Читаем в книге «Леди с борзой»:
Диктор: «Недавняя невеста была совершенно сбита с толку, когда заметила, что муж явно интересуется другими женщинами, но избегает сексуальной близости с ней. Похоже, что Альфред отделял душевную привязанность от плотской. Он был холоден с женой и нередко удовлетворялся услугами проституток, но один из сотрудников издательства (правда, много позже) подсмотрел запись в дневнике Альфреда. Там было написано: «Бланш говорит, что я ее не люблю. А я люблю её, очень». Бланш, при всей своей разочарованности в замужестве, не зная почти ничего о чувствах сдержанного и скрытного Альфреда, не оставляла надежды завоевать его сердце».
Марина Ефимова: Между тем, издательство делало первые шаги. Бланш обладала не только литературным вкусом, но еще одним качеством, необходимым для хорошего издателя: искренней любовью к талантливым авторам, умением выразить восхищение их даром и мастерством. Кое-кто этим пользовался. Читаем у Кларидж в книге «Леди с борзой»:
Диктор: «Однажды молодая Лилиан Хеллман сопровождала в издательство своего знаменитого мужа Дэшела Хэммита, которого в «Кнопфе» часто издавали. Бланш искренне поздравила Лилиан с успехом её пьесы «Детский час» и предложила издать пьесу с приличным по тем временам авансом в 150 дол. Хеллман запросила 500. Бланш сказала: «Почему девушка в новой норковой шубе нуждается в таких деньгах?». «500», - повторила Хеллман. И Бланш заплатила – ради самой пьесы и ради того, чтобы Хэммет не был огорчён и остался с «Кнопфом».
Марина Ефимова: Выбор серьёзной литературы мог разорить начинающих издателей (тем более, что они издавали много переводной литературы и приглашали лучших переводчиков), но несколько книг оказались, к счастью, еще и популярными: «Пророк» Халиля Джебрана; юмористическая и ядовитая книга Менкена «Американский язык», роман Уиллы Кэсер «Один из наших» - первая изданная ими книга, получившая Пулитцеровскую премию.
Менеджером издательства ненадолго стал отец Альфреда, человек самоуверенный и консервативный. По его настоянию в название издательства было включено только два имени: сына и отца, и, по документам, Бланш владела только 25-ю % стоимости фирмы, остальное принадлежало Альфреду. А когда в юбилейном каталоге, выпущенном к пятилетию издательства, ее имя не было даже упомянуто, Бланш была глубоко оскорблена. В гостях у друзей она выпила ночью слишком много снотворного, и, в общем, неизвестно, была это ошибка или попытка самоубийства.
После смерти отца Альфред, к счастью для Бланш, увлёкся деловой частью издательства и оставил творческую на Бланш. Кларидж пишет:
Диктор: «Человек по природе своей организованный, Бланш поразительно управлялась со своим ещё не окрепшим бизнесом: подписывала контракты с писателями, которых она сама нашла; знакомилась с работами тех, которых предлагали уже появившиеся в издательстве редакторы; находила типографии, изучала все этапы процесса изготовления книг и неустанно занималась редактурой переводов. Бланш была прирожденным редактором – с редким чувством языка, с пониманием ритма прозы. Список ее авторов всё увеличивался, пополняясь новыми талантами».
Марина Ефимова: Кроме литературных способностей, у Бланш был редкий и ценнейший дар – умение заводить и сохранять дружбу. Ребекка Уэст, Мюриел Спарк и Элизабет Боуэн были ее близкими подругами. Трудно перечислить всех литературных агентов, журналистов и писателей, которые помогали ей находить новых авторов. Менкен отрекомендовал ее Томасу Манну, и она, с величайшей тщательностью, первой опубликовала в английском переводе роман «Будденброки». (Когда он приехал в Нью-Йорк, Бланш сняла для него номер в отеле и убрала его цветами). Писатель и фотограф Карл Ван Вечтен ввёл ее в мир Гарлема, и Бланш открыла литературу, которую назвали «Гарлемским ренессансом»: Лэнгстона Хьюза, Джеймса Болдуина, Неллу Ларсен. Парижский литагент Брэдли обратил ее внимание на работы Альбера Камю. Но это - отдельная история.
Диктор: «С Камю у Бланш был пылкий, но, насколько известно, платонический роман. «Кто бы мог подумать, - писала она ему - что именно Вы окажетесь тем человеком, которого я искала всю мою жизнь!». Бланш Кнопф использовала весь свой авторитет и связи, чтобы повлиять на решение Нобелевского комитета. Когда премия была присуждена Камю, писатель именно её пригласил на вручение награды. И Бланш, запасшись гардеробом от Диора, отправилась с ним в Стокгольм».
Марина Ефимова: Отношения Бланш Кнопф с окружавшими её талантливыми мужчинами далеко не всегда были платоническими. Среди её возлюбленных было почему-то больше всего музыкантов: Леопольд Стоковский, Яша Хейфец, Сергей Куссевицкий. Биограф Кларидж считает, что бурная любовная жизнь Бланш была «ответом» на оскорбительную холодность мужа. Трудно сказать. Конечно, Бланш Кнопф была слишком незаурядной женщиной, чтобы вести жизнь обиженной, но верной жены. Но она и сама по себе была человеком страстным, энергичным и смелым. В 1941 году, во время блитца она полетела в Лондон, под ночные бомбёжки, чтобы встретиться с радиожурналистом Эдом Морроу и репортёром НЙТаймс Джеймсом «Скотти» Рестоном. К тому же, по общему мнению друзей и знакомых, Альфред Кнопф по-своему не просто любил, но обожал жену и восхищался ею. Они так и не расстались и прожили вместе долгую жизнь - полвека.
Почему же имя этой женщины, ставшей легендой издательского мира, оставалось неизвестным широкой публике? Только ее любимая собака – русская борзая – попала на эмблему издательства. Года через три после смерти Бланш в 1966 г. Альфред Кнопф объяснял журналистам, что в его время казалось невозможным включить имя женщины в название фирмы или дать ей официальную высокую должность. Но не исключено, что это была лишь полуправда и что главной причиной могла стать профессиональная ревность. Ведь это про Бланш Кнопф Томас Манн сказал: «Она была душой всего дела».
