Если бы не тематика конкурса, который вот уже 18 лет проводит общество "Мемориал" - "Человек в истории. Россия – ХХ век", школьники вполне могли бы описать события, случившиеся с ними в Москве ХХI века. Для большинства ребят из регионов этот конкурс – возможность поделиться результатами научного исследования, пообщаться со сверстниками, посмотреть столицу и познакомиться с членами жюри, известными писателями, журналистами, издателями, правозащитниками.

Надо сказать, что практически все работы юных историков (всего на конкурс было прислано почти 2 тысячи) посвящены судьбам родных или земляков, каждый факт подкреплен документом или фотографией, в конце перечислены источники, и все равно каждая история читается на одном дыхании – так сложны и драматичны судьбы героев исследований.

И тем нелепее звучали в адрес этих ребят оскорбления, которые выкрикивали в прошлом году члены национально-освободительного движения, взрослые люди, одетые в военную форму. "Я просто была в ярости, - вспоминает писатель Людмила Улицкая, - именно от того, что они оскорбляли ребят, которые, на самом деле, лучшее, что у страны сегодня есть".

Церемония награждения "Человек в истории. Россия - ХХ век", 2017

"Люди говорили, что детей заставляют переписывать историю, что нам за это платят деньги, - рассказывает Вероника Завадская, которая в прошлом году также приезжала на церемонию. - Но эти люди не знают, как мы пишем историю, что мы пользуемся архивными документами». В этом году Вероника попала в финал (она получила диплом Второй степени). В последний день перед отъездом позвонила ее руководитель, которая должна была ехать вместе с ней в Москву, и сказала, что не сможет, потому что директору сообщили, что "данная поездка нежелательна".

Похожая ситуация повторилась и в Костромской области с Ириной Ивановой, ее маме позвонили по сотовому телефону и предупредили: "Ваш ребенок никуда не должен ехать. Здесь идеологическая пропаганда". Через несколько часов новый звонок: "Это угроза жизни вашему ребенку".

"Родители начали анализировать все, что происходило, позвонили в "Мемориал", - рассказывает Ира. - Им объяснили, что яйцами участников конкурса не забрасывали, зеленкой не кидались. И мы приехали. У меня было просто огромное желание попасть на награждение".

Из официального письма организаторов Всероссийского конкурса исторических исследовательских работ
"Человек в истории. Россия - ХХ век":

В этом году мы вновь столкнулись с давлением. Менее чем за две недели до церемонии награждения ООО "Телеграф" без объяснения причин разорвало договор об аренде зала для церемонии, заключенный и оплаченный в декабре 2016 года. Руководство компании прислало письмо, где говорится о "невозможности согласования" этого мероприятия.

20 апреля стала поступать информация, что чиновники из региональных министерств образования запрещают школьникам и их наставникам приезжать на церемонию награждения. Распоряжения отдавались устно и директорам только тех школ, в которых учились победители (при этом список работ-победителей не был публичным, утечка информации связана, по всей видимости, со взломом электронной почты организаторов). Во всех случаях представители министерств ссылались на звонки чиновников из Москвы из Министерства образования России, в ультимативном порядке требовавших запретить учителям и ученикам ехать в Москву на церемонию награждения победителей конкурса. Они объясняли это тем, что "Мемориал" является "запрещенной в России организацией". Информация о таких звонках поступала из Волгоградской, Астраханской, Пензенской, Архангельской, Тверской областей, из Мордовии и Красноярского края.

И все же, несмотря на такого рода предупреждения, понятную тревогу родителей и привычный испуг учителей, на конкурс не приехало только четверо участников из сорока трех приглашенных.

Председатель Экспертного совета фонда, главный редактор "Нового литературного обозрения" Ирина Прохорова полагает, что опыт свободы последних 20 с лишним лет изменил российское общество. "Это дает большую надежду, несмотря на все неблагоприятные обстоятельства, - делает вывод Ирина Прохорова, - что не только этот конкурс будет продолжаться, но что на выходе мы получим поколение настоящих граждан страны – не подданных, не верноподданных, а именно граждан!"

След жизни на клочке бумаги…

Никита Курганов, ученик 10 класса, (г. Кимовск)

Меня, как коллекционера, интересует в первую очередь судьбы изображенных на фото людей. Поэтому я всегда обращаю внимание на оборотную часть снимка, иногда мне удается вступить в переписку с родственниками. Большую часть моей коллекции составляют советские фото, есть и дореволюционные, но их не так много, потому что очень редко можно узнать что-либо о личности изображенного на старинном снимке. Фотография- документ эпохи, свидетель времени. Не безмолвная картинка, а миг жизни, подчас говорящий о самых важных событиях современности.

Военные фото

В моей коллекции есть оригинальные военные фото. Внимательно рассматривая, я определил, какие особенности были присущи фотографиям в разные годы.

В начальный период Великой Отечественной войны фотографировали очень мало. Большинство известных снимков того времени принадлежат фотокорреспондентам. Эти фотографии делали офицеры чином не ниже майора.

В 1941 году фотографирование в прифронтовой полосе было весьма затруднено, даже фотографии из ателье были мутными, и на них едва можно было различить черты лица. Однако, фотографии этого периода ценны тем, что показывают облик людей, которые первыми приняли удар гитлеровской военной машины.

В 1942 ситуация с фотографиями качественно улучшилась. В тыловых городах делали снимки прекрасного качества - на довоенном уровне. В прифронтовой полосе стали появляться любительские снимки маленького формата.

В 1943 ситуация в целом оставалась такой же как и в 1942, но небольшие изменения произошли. На любительских фотоснимках начали появляться рядовые красноармейцы, появилось больше ателье по всей территории СССР, даже в прифронтовых территориях.

В 1945 году произошел резкий переворот в деле фотографий, связанный с появлением трофейных фотоаппаратов. Много стало любительских фотографий, сделанных самими солдатами. В ателье Западной Европы качество снимков было очень высоким.

Судьба, каких много

Восприятие фотографии как технологии сохранения памяти сыграло большую роль в ее распространении. Однако бывает так, что владельцы не знают или забывают изображенных на фото людей и просто выкидывают фотографии.

Показательным примером того, как неблагодарные потомки обращаются с фотодокументами, может служить архив Ильи Киреева - брата флагмана флота 1-ого ранга Г. П. Киреева. В марте 2014 года в пункт приема макулатуры в городе Евпатория женщина вместе со старыми журналами принесла стопку фотографий. Всем своим видом показывала она, что старые бумаги ей не нужны, а потому разговор с приёмщиком не заладился. После ухода женщины, работник пункта приема решил глянуть, что ему принесли и ахнул: это был настоящий фотоархив. Среди фото были не только старые советские, но и дореволюционные.

Оставив себе редкий, хорошо сохранившийся портрет морского офицера с семьей, остальные фото работник продал за символическую сумму через Интернет. Так этот архив оказался у меня - коллекционера старинных фотографий. Мне удалось установить, что фото принадлежали семье Ильи Петровича Киреева - брата флагмана флота 1-ого ранга Г. П. Киреева. Про Илью, к сожалению, известно немного. Родился он в 1898 году, был младшим ребенком в семье, учился в гимназии села Людиново Калужской области, воевал за красных на фронтах Гражданской войны, сумел пережить репрессии. У него было двое детей - сын Борис, пропавший без вести в 1942, и дочь Нина, которая и владела, по-видимому, этим архивом.

В архиве есть несколько фотографий времен учебы Ильи в гимназии, но одна фотография 1916 года мне кажется особенно интересной. На ней Илья Петрович со своим братом Григорием, который приехал с войны в отпуск на свою малую родину.

Судьба Григория Петровича Киреева заставила меня задуматься о трагическом периоде нашей истории, о схожести судеб людей, прошедших Гражданскую войну, служа в Красной Армии.

Григорий Петрович родился 21 января 1890 года в селе Людиново Жиздринского уезда Калужской губернии в семье литейщика. По окончании ремесленного училища работал на Людиновском заводе. В 1911 году призван на военно-морскую службу в 1-й Балтий­ский флотский экипаж, получил звание унтер-офицера.
В 1917 году, примкнул , как и его брат, к большевикам. После Февральской революции был избран в Гельсингфорский совет депутатов армии, флота и рабочих, в котором возглавил матросскую секцию. В 1918 году вступил в РКП (б) . С февраля по август 1918 года Киреев являлся начальником отряда особого назначения при совете комиссаров Балтфлота, в задачу которого входило обеспечение "Ледового похода", благодаря чему удалось спасти 236 кораблей и судов Балтийского флота, составивших затем, по сути, основу боевой мощи Советской Балтики. Роль Г.П. Киреева в обеспечении проводки кораблей Балтфлота из Гельсингфорса в Кронштадт по достоинству оценена современными исследователями.

С 1937 года Киреев--командующий Тихоокеанским флотом. "За выдающиеся заслуги в деле организации подводных и надводных морских сил Рабоче- Крестьянской Красной армии и за успехи в боевой и политической подготовке краснофлотцев" постановлением ЦИК СССР от 23 декабря1935 года был награждён орденом Ленина.

На мой взгляд, это типичная биография советского военачальника 20-30-х годов. … Происхождение - недворянское, в партию вступил до революции, участвовал в Гражданской войне, в боях показал себя храбрым, способным, преданным партии военным. И что типично для многих - арест в годы репрессий, а затем - трагическая гибель.

Маховик сталинских репрессий на флоте начался после ареста начальника ВМС страны флагмана В.М. Орлова по обвинению, что он "по заданию Тухачевского возглавлял шпионско-диверсионную и вредительскую организацию, созданную в ВМФ". М.П. Фриновский - первый заместитель наркома внутренних дел Ежова, командарм 1 ранга писал: " … Проведенное очищение флота от всех видов враждебных элементов и их последышей освободило флот от ненужного мусора, бременем сидевшего на флоте и тормозившего боевую подготовку и боевую готовность флота".

Григория Петровича вызвали в Москву и 10 января 1938 года арестовали. В Записке Н.И. Ежова И.В. Сталину с приложением списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного Суда Союза ССР от 26 июля 1938 г. перечислено 138 человек. Под №53- Киреев Григорий Петрович , проходивший по так называемой первой категории. На первом листе машинописной страницы имеется рукописная резолюция: "За расстрел всех 138 человек. И. Ст., В. Молотов".3 Обвинение предъявили 29 июля 1938 года в совершении самых "страшных" контрреволюционных деяний — преступлений, предусмотренных ст. ст. 58-1 «б», 58-7, 58-8 и 58–11 УК РСФСР в руководстве всей диверсионно-вражеской и шпионско-террористической деятельностью на Тихоокеанском флоте и подготовке его поражения в войне с Японией.

На закрытом заседаний Военной коллегии Верховного суда СССР вместе с Окуневым Григорием Сергеевичем – членом военного совета Тихоокеанского флота был приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. Заседание длилось всего 10 минут, право на защиту и обжалование приговора обвиняемые не имели. Приговор был исполнен в тот же день на печально известном расстрельном полигоне "Коммунарка" под Москвой.

Историю этого человека я узнал, найдя всего лишь никому ненужные фото.

Добрый след на нерехтской земле рода Петропавловских

Ирина Иванова, ученица 11 класса, (Нерехты Костромской области)

Что же такое прошлое, и чем оно так важно для настоящего и будущего? Настоящее - это то, что происходит с нами прямо сейчас, то, что нас интересует в большей степени, то, что ещё можно изменить. Будущее - это надежда на лучшее, это вера в прекрасное, но это и страх, который вселяет неизвестность. А прошлое - то, то нельзя изменить, то, что было и прошло! Так зачем же Его помнить? Какую роль играет Оно в жизни человека? Прошлое — это не только, период нашей жизни, произошедший несколько минут, часов, дней назад, это жизнь наших бабушек и дедушек, прабабушек и прадедушек, которые так нам близки, несмотря на то, что они ушли так далеко... В тот момент, когда эта фраза неустанно повторялась в моей голове, я вспомнила отрывки рассказов мамы о моих предках, о их радостях и печалях. Но когда она мне это рассказывала, в детстве, для меня это не имело особой важности, мои мысли были заняты шутками, смехом, друзьями, играми...

Я часто бываю в селе Тетеринское, посещаю службы храмов и любуюсь красотой природы. И я думаю: "Неужели на этом месте стоял когда-то мой прадед и так же как я наслаждался пением птиц, шелестом берез и колокольным звоном". С высокой Тетеринской горы открывается прекрасный вид на окрестности. На горизонте синеет лес, вблизи луга, тетеринский бор и почти рядом Нерехта.

Высокая колокольня, красивая церковь составляют украшение окружающей местности.

Мой прапрапрадед Елпидифор Евфимиевич Петропавловский (1827-1906) служил в храме села Тетеринское с 1875 года.

Сын отца Елпидифора- мой прапрадед Сергий Елпидифорович Петропавловский закончил Костромскую духовную семинарию и был рукоположен Преосвященным епископом Костромским и Галичским Александром во диакона Успенской церкви села Тетеринского. В октябре 1893 года при церкви открылась церковно - приходская школа. Она располагалась в церковной сторожке и содержалась на средства прихода. В 1897 году для школы было построено в юго-западном углу церковной ограды двухэтажное здание. Законоучителем состоял священник Сергий Петропавловский. В церковно-приходской школе учились девочки, а мальчики в земской школе.

В семье отца Сергия было 6 сыновей и одна дочь.

Изучив множество документов из семейного архива, я могу с уверенность сказать. Что судьба моего прадеда теснейшим образом связана с судьбой нашей страны.

Большое влияние на воспитание оказывал дед Елпидифор Евфимиевич. Александр часто посещал его в монастыре, имел беседы. В семье моего прапрадеда выписывали газеты и журналы всё время. В доме была светёлка (комната под крышей) в ней была библиотека. Были сочинения Достоевского, Гоголя, Данилевского, Чехова, Андреева, Карамзина, Шекспира, Куприна и других авторов. Книги в большинстве являлись приложением к иллюстрированным журналам "РОДИНА", "НИВА", "ПРИРОДА И ЛЮДИ".( В 20-х годах книги были конфискованы и в большинстве пошли в Нерехтскую библиотеку…").

Некоторые книги были сохранены в нашей домашней библиотеке. Читая их, я с трепетом представляю как шуршали эти страницы при перелистывании их моими предками, они ощущали тот же неповторимый запах листов, и погружались в атмосферу книги… О чём они думали при их прочтении, как представляли себе героев?.. Жаль, этого я не узнаю никогда…

Родители прадеда по существу имели одну цель - дать детям хорошее образование и воспитание.

Нелегко давалась им эта задача. Так содержание одного на квартире в Костроме с питанием стоило10-12 рублей в месяц. А в семье было семь человек. А что стоила одежда, обувь, бельё и прочее. Правда, один из братьев иногда содержался на казённый счёт в общежитии при семинарии. Тем не менее, содержание стоило дорого, приходилось родителям изворачиваться, залезать в долги. Были большие расходы и по дому. Содержание духовенства в ту пору складывалось так. Были сборы. Духовенство- каждый ходил к своим прихожанам и собирали яйца, сметану около Петрова дня (29 июня по старому стилю) – Петровку. После обмолота собирали новь. В других местах это называлась руга. Прихожане давали зерно. Ходили по домам «со славой»- в Рождество, Крещение, Николин день. Весь денежный доход по церкви - молебен, похороны, венчание и прочее, и доход от славы шёл в кружку. Всё записывалось. Кружечный сбор периодически делился следующим образом: священнику шло три части, диакону две части. Псаломщику одна часть. Настоятель получал за настоятельство 300 рублей в год.

Кроме того, оплачивались уроки по Закону Божьему в школах. В среднем получалось до революции рублей 700 в год.

В 1930 году семью постигло горе. В эти годы начинаются преследования священнослужителей. Два местных жителя Константин Никитин и Николай Коротков по указанию свыше, написали ложный донос в ЧК (чрезвычайная комиссия). И отец моего прадеда Сергий Елпидифорович Петропавловский был арестован и заключён в тюрьму.

Тюрьма находилась в конце улицы Красной армии (позднее здание трикотажной фабрики, а теперь магазин « Магнит»). В доме начались обыски и конфискация имущества.

Опись имущества: "погреб, часы с боем, ряса, комод, нитки чёрные, белые, голубые…"

В семейном архиве сохранилась тетрадь для письма внука Сергия Елпидифоровича, моего деда Петропавловского Бориса Александровича.

4 января 1931 года в тетради есть такая запись: "Договор ученика 2 школы со своими родителями.

Мои обязательства:

1. Я буду посещать школу во все учебные дни.

2. Не праздновать рождество.

3. Буду хорошо учиться…

Обязательство родителей:

1. Не праздновать рождество.

2. Не принимать попов.

3. Не покупать вино.

4. Не устраивать детям ёлку…"

И это в те дни, когда его дед священник Сергий Елпидифорович Петропавловский ещё не был похоронен! Сколько нужно было иметь выдержки, читая это в тетради сына! В конце 1950-х годов к сыну Сергия Елпидифоровича приходили люди, написавшие этот ложный донос, рассказали, как их заставили это сделать, просили прощения.

Соединенные Штаты Америки глазами советского инженера Михаила Алексеевича Храпко. 1936 г.

Егор Кулев, ученик 10 класса (Челябинск)

Музей "Наследие" МАОУ «СОШ № 59 г. Челябинска" появился благодаря тому, что руководитель Литературного объединения Челябинского тракторного завода (ЛИТО ЧТЗ) Ефим Григорьевич Ховив передал в нашу школу все материалы, накопленные за долгие годы существования объединения. Они составляют главную коллекцию музея, руководителем которого является С.В. Нефедова. На занятиях Научного общества учащихся мне довелось прикоснуться к редким и уникальным экспонатам. Одним из таких являются мемуары Михаила Алексеевича Храпко "История моей жизни", хранящиеся в основном фонде музея, под инвентарным номером 8.

Его воспоминания достойны быть книгой, его жизнь достойна фильма. С одной стороны, он прошёл уникальный жизненный путь, с другой стороны – в те годы бывали судьбы более уникальные. Если в нескольких словах обрисовать его жизнь, то получится примерно так: родился и детство провел в Закавказье; начал учиться в Тбилисском политехническом, перевелся в Ленинградский; став инженером попал на строительство Челябинского тракторного завода (ЧТЗ); затем 17 лет провел в КБ закрытого типа (в «шарашке») и на «вечном поселении» в Игарке; реабилитация; остаток жизни - работа в научном институте в Ленинграде. Каждый этап его жизни достоин глубокой исследовательской работы. Но мы остановились на описании всего одного года – года командировки в США группы инженеров ЧТЗ для изучения производственного опыта.

США – СССР: опыт экономического сотрудничества в первой половине ХХ века

Обратившись к истории экономического сотрудничества двух стран в ХХ веке, первое, что мы обнаружили – это фотографию о поездке более 2000 русских инженеров по просьбе американского правительства, которая состоялась ещё в 1914 году. Так что подобная практика была известна с дореволюционных времен.

Поездка в США для обмена опытом. 1914 г.

Советская страна, поставив перед собою грандиозные задачи в развитии промышленности, не могла обойти стороной опыт ведущих иностранных держав. Решались эти вопросы на самом высоком уровне и в несколько этапов. Воспользуемся классификацией историка Б.Шпотова. В годы НЭПа (1921-1928 гг.) привлекались иностранные инвестиции, прежде всего, в добывающих отраслях. В ходе реализации первого пятилетнего плана (1929-1932 гг.) использовалась техническая помощь западных компаний в проектировании объектов и проведении строительных работ. Во второй пятилетке (1933-1937 гг.) техническая помощь сменилась в основном закупками оборудования для расширения и модернизации построенных предприятий, а также ввода в действие новых объектов.Наш герой в 1936 г. был командирован именно с целью модернизации уже построенного тракторного завода.

Америка

И вот он, берег Америки! "Впечатление от вида на Нью-Йорк, расположенного в устье реки Гудзон, было огромным, хотя все мы видели на снимках и в кино этот вид, но в натуре он был грандиозным".

Гостиница, в которой они проживали, располагалась в центре города, недалеко от Амторга на 5 авеню, где им уже было выделено помещение для работы на 12 этаже. На следующий день они направились в Амторг, им были заказаны визитные карточки. Потом они проследовали в консульство СССР в Нью-Йорке, где в первую очередь у них отобрали загранпаспорта, руководствуясь тем что "для жиз­ни в США никаких паспортов не требуется", американцы живут без паспортов и получают заграничные паспорта только при выезде за границу. В СССР всё было иначе – Постановление ЦИК и СНК СССР от 27 декабря1932 года "Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов" требовало её введения "в целях лучшего учёта населения городов, рабочих поселков и новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, не связанных с производством и работой в учреждениях или школах и не занятых общественно-полезным трудом (за исключением инвалидов и пенсионеров), а также в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких, уголовных и иных антиобщественных элементов". Абсолютно разные подходы!

Пока группа была в консульстве, им были выданы инструкции касающиеся поведения во время пребывания в Соединённых Штатах. Основными были: напоминание о том, что они являются гражданами СССР и должны вести себя с достоинством; останавливаться только в приличных отелях или частных квартирах; предупреждение о том, что не стоит заводить уличных знакомств с женщинами, хотя с девушками студентками общаться даже необходимо для языковой практики и решения жизненных бытовых условий; можно общаться лишь с дореволюционными эмигрантами, а с послереволюционными эмигрантами не следует, т.к. с их стороны возможно провокационное недоброже­лательное отношение. Для пущей убедительности работники консульства привели ряд отрицательных примеров.

М.А.Храпко (крайний слева) с товарищами во время поездки в США

Рассмотрим вопрос о финансировании поездки. Храпко пишет, что ежемесячно всем членам группы выплачивались командировочные в размере 150 долларов, еще по прибытию в США им были выплачены деньги на экипировку в размере 80 долларов. Так же по фактической стоимости оплачивались расходы на междугородние передвижения и служебные расходы. Возможна была выплата в размере 50 долларов в случае, если служебная поездка будет длиться больше двух недель. Но не были оплачены расходы на гостиницы и частные квартиры. В среднем приличная гостиница стоила 2 доллара в сутки, поэтому если долго живешь в одном городе, то выгоднее жить на частной квартире, как и поступили челябинцы, сняв комнаты в квартире за 50 долларов в месяц.

Началась работа с того, что на заводы посылались письма с чертежами по каждой технологической операции, после чего фирмы присылали ответ, в большинстве случаев не один вариант, а сразу несколько для выполнения заказа. После рассмотрения всех предложений, составлялась таблица, в которой наилучшим отдавалось предпочтение, после чего Э.И.Гуревичутверждал заказ и передавал в Амторг для оформления закупки. Интересно отметить, что в 1930 г. некоторые фирмы отказывались сотрудничать с СССР, а теперь, в 1936 г. делали это с удовольствием. Причину Храпко увидел в том, что после Великой депрессии вновь обострилась конкуренция.

После начала стабильной работы группы Э.И.Гуревич отправился на станкостроительные и автомобильные заводы, в этом списке был и "Катерпиллер". Как и в 1929 году, фирма отказалась оказывать какую-либо помощь в реконструкции ЧТЗ. Отказано было Гуревичу в ознаком­лении с производством прецизионных деталей дизельной топливной аппаратуры, но на основное производство пустили. По истечению срока командировки, длительностью 4 месяца, часть группы отправилось обратно в СССР. Оставшейся части группы командировочная виза была продлена еще на 4 месяца.

После завершения оформления заказа всем членам была предоставлена возможность совершить поездки по основным автомобильным и тракторным заводам для ознакомления с современным производством. После возвращения в Нью-Йорк из поездки по заводам, для приемки оборудования в США остались: Митревич и Шлямбер - в Нью-Йорке, Вержинский - в Маскигене, Филимонов- в Рокфорде и Храпко - в Детройте. Каждый из оставшихся принимал оборудование на станкострои­тельных заводах, расположенных в этих городах и в их районе.102По завершении работ, каждый член группы возвращался на родину. Храпко, Филимонов и Вержинский находились в США до января 1937 г.М.А.Храпко с гордостью пишет, что ни один принятый им станок не имел дефектов при сборке и эксплуатации на ЧТЗ.103

Советских инженеров из уральского города Челябинска восхищала автоматизация производства, а наркома пищевой промышленности Анастаса Микояна массовый выпуск холодильников: "Удивило массовое производство бытовых холодильников, о чем по приезду было доложено И.В.Сталину, а тот не поддержал идею, сказав, что "на значительной территории страны зима длинная и поэтому особой надобности в холодильниках нет, а в летние месяцы наше население привыкло держать продукты в ледниках и погребах, и к тому же наши заводы тяжелого машиностроения очень загружены, в том числе оборонными заказами".

Первый трактор ЧТЗ ведут М.Я.Макагон и М.А.Храпко

В январе 1937 г. группа вернулась на родной завод. Естественно, задаёмся вопросом о том, что дала эта поездка? Главный ответ был дан в декабрьском выпуске 1936 г. заводской многотиражки "Наш трактор": "Из Нью-Йорка в СССР следует пароход «Челюскинец» с оборудованием для ЧТЗ. Пароход везет 76 станков и инвентарь для модельной мастерской литейного цеха". За время командировки только М.А.Храпко организовал закупку для ЧТЗ сверлильных станков "Бейкер", фрезерных и шлифовальных станков "Цинциннати", производственного оборудования фирмы "Чадвиг", многошпиндельных станков "Натко", моделей для крупных чугунных деталей дизельного двигателя "Лейкфаундримешин Ко".

Станки, закупленные в 1936 г., по утверждению специалистов проработали по 40 – 45 лет на Челябинском тракторном заводе, выпуская трактора, а в годы Великой Отечественной войны и танки, как и задумывалось в начале строительства завода.

Зачем искать, что спрятано веками...

Вероника Завадская, учащаяся клуба "Корни и крона" (Волгоград)

Наверно, к познанию своих корней каждый приходит по-своему. Мой путь к генеалогическому поиску начался три года назад с задания учителя: написать сочинение-письмо из будущего своему родственнику - участнику Великой отечественной войны. Из своих предков я знала только одного участника Великой Отечественной войны, моего прапрадеда Николая Махова. Я вдруг осознала, что этой информацией и ограничиваются мои познания о пращурах. Это послужило толчком к родословному поиску.

Я поставила перед собой цель собрать все источники информации: устные воспоминания старших родственников, документы, хранящиеся у наших родственников, архивные сведения, и на их основе описать все ветви моего рода, чтобы понять, след, который мои предки оставили в истории.

В процессе исследования обратились в 8 архивов: Государственный архив Житомирской области, Центральный архив ФСБ, Коми-Пермяцкий окружной государственный архив, Национальный архив Республики Коми, Государственный архив Волгоградской области, Государственный архив Ярославской области, Центральный Государственный архив Советской Армии, архивный отдел администрации Даниловского муниципального района.

Всё это позволило составить восходящую родословную до шестого-девятого колен в 26-ти ветвях. В отцовской ветви я могу назвать 21 представителя, а в материнской – 52.

Как ни странно, в истории семьи никак не отразились воспоминания о революции. Возможно, потому, что они относились к категории бедняков и приняли перемены в строе более-менее гладко? Что стало с извозным делом Агафона Надводнюка в памяти потомков не сохранилось, скорее всего, они были проданы или реквизированы, потому что наличие двух коней уже служило основанием для отнесения хозяйства к середняцким или кулацким.

Остались в памяти воспоминания о голоде начала 30-х годов. Голодомор унес жизни многих односельчан. Вымирали целые семьи. Не знаю, каким чудом, но молодую семью Завадских эта трагедия не коснулась.

Более всего старшие родственники вспоминают испытания, связанные с Великой Отечественной войной.

В первых числах июля 1941 года немцы заняли Лозовики. По воспоминаниям деда, Василия Завадского, фашисты хозяйничали здесь как у себя дома, поселялись в домах крестьян, забирали кур, гусей, свиней. Дед Василий, которому к тому времени было лишь 5 лет, особенно помнит два случая связанных с войной.

В 1942 году в их доме жил немецкий офицер. В один из вечеров, вернувшись в дом, он вальяжно кинул свой мундир на верстак и сел за стол. Маленький Василий подкрался к верстаку, вытащил из кобуры пистолет и направил его на немца, говоря при этом «Пиф-паф». Немец тут же выхватил пистолет из рук ребенка, отшвырнул последнего в угол комнаты и начал что-то громко кричать по-немецки. И Василию, и его матери грозил немедленный расстрел. Понимая это, Пелагея кинулась на колени перед немцем и начала умолять его о прощении. Не знаю, что смягчило сердце немецкого офицера, слезы и мольбы женщины или плач ребенка, но он сменил гнев на милость и даже угостил мальчика галетами.

Второй случай произошел ранней весной 1943 года, когда Пелагея вела сыновей, Василия и Павла, через лес в соседнее село. В это время их заметил пилот немецкого самолета-разведчика, как потом дед узнал, Фокке-Вульф Fw-189, которому на фронте было дано прозвище "Рама". Мать быстро спряталась с детьми в густые заросли, но немецкий пилот около пяти минут кружил у них над головами и даже сделал несколько очередей наугад. Дед до сих пор помнит звук пуль, разрывающих землю в нескольких сантиметрах от них.

Немецко-фашистская оккупация Житомирской области продолжалась до 25 декабря 1943 года. Все это время семья переживала за Станислава, который в первые же дни войны был призван на фронт. О боевом пути Станислава Завацкого практически ничего не известно. Он был танкистом. В 1943 году был тяжело ранен в область позвоночника, долго лечился. Холодным зимним вечером 1944 года худой и измученный Станислав на костылях постучался в двери родного дома. Все испугались, и лишь маленькая Мария, почувствовав что-то через стену, произнесла: "Це тато".

В семье сохранилась интересная история из довоенной жизни семьи Стародубенко. Примерно в 1933 году Василий Иосифович, как коммунист, был направлен в село Вересы (в 16 км. от Житомира) собирать у местных крестьян пшеницу. Речь, видимо, шла о принудительных хлебозаготовках, которые организовывались на фоне неурожаев и насильственной коллективизации в интересах форсирования индустриализации страны.

По воспоминаниям родных Василию даже выдали наган от житомирских властей. Но прадед вернулся "пустой", так как ему было жалко людей, и он не мог отобрать у них последнее, обрекая тем самым на голодную смерть. Представители житомирского райкома компартии приказали Василию положить партбилет на стол, что он и сделал. На протяжении нескольких лет семья Стародубенко боялась, что в любой момент за прадедом могут прийти.

Когда началась Великая Отечественная война, Василий просился на фронт, но его как железнодорожника в армию не брали. В феврале 1944 года в ряды Красной Армии был призван старший сын Павлины и Василия Николай. На сайте "Подвиг народа" мне удалось найти наградные документы на гвардии рядового Стародубенко Н.В., согласно которым он 31 июля 1944 года в бою за город Ладзияй Литовской ССР смог уничтожить пулемет противника вместе с расчетом с помощью ручных гранат, а в ходе последующего боя убил шестерых немцев и троих пленил. За этот подвиг в октябре 1944 года Николай был удостоен Ордена Славы III степени. К счастью, родители дождались сына с войны целым и невредимым.

В родословной встретились и неожиданные сюжеты. Разбирая один из них - о судьбе В.И. Стародубенко, всё время вспоминалась мудрость: "от сумы и тюрьмы не зарекайся". Для меня важно было узнать эту историю, так как я со всей четкостью осознала, что привычный уклад спокойной размеренной жизни может быть в любой момент разрушен не зависящими от меня событиями.