Так совпало, что в одно время с Путиным в Пекин отправился и чешский президент Милош Земан. Формальный предлог тот же – участие в форуме международного сотрудничества под замысловатым названием "Один пояс – один путь". Предлог явно надуманный. Какой еще такой "один пояс"? Уж наверняка не часовой и не географический. Путин, говорят, является обладателем черного пояса в дзюдо, самбо, тхэквондо и прочих боевых искусствах, но его собеседники на боевых искусствоведов явно не тянут, здоровье не то. Еще менее понятна вторая часть названия форума: какой у разных народов может быть "один путь"? Земан тяготится жизнью в упадочной Европе, Путин ищет национальную идею в астральной Евразии, председатель Си достраивает загадочный китайский коммунизм. Треугольник явно не равносторонний. Рискну предположить, что не для того в программу визита заложены встречи каждого с каждым и всех сообща, чтобы обсуждать варианты "одного пути", даже если он якобы Шелковый. Необязательная гипотеза может состоять в том, что два европейца, которых, кроме любви к России, роднит еще и привязанность к идее сильной руки, приехали к азиату за советом, как им читать Трампа. То есть как предсказать поведение Непредсказуемого?

В истории с новым американским президентом оба они – и Путин, и Земан – являются потерпевшими сторонами. То, что от избрания Трампа пострадал российский национальной лидер, очевидно. Он вложился в американский избирательный процесс не как сторонний и безучастный наблюдатель, а как заинтересованный и расчетливый, извините за выражение, актор. Но игра, как ясно по факту, не стоила свеч, деньги выброшены на ветер. Отдачи от вложений нет и не предвидится. Сегодня днем с огнем не найти тех многочисленных знатоков, которые еще вчера уверяли, что Трампу придется отрабатывать полученный задаток и танцевать под музыку, заказанную кремлевским кукловодом. Получилось с точностью до наоборот – шеф американской дипломатии Рекс Тиллерсон, лауреат российского ордена Дружбы народов, заявил по возвращении из Москвы: "Еще никогда отношения между нашими странами не были столь плохими, как нынче".

Чешский визитер тоже из разряда пострадавших, даром что прогнозист. Прогнозист – это не тот, кто составляет прогноз погоды или предсказывает результаты скачек, а тот, кто при чехословацком социализме работал в особом научном учреждении, именовавшемся Институтом прогнозирования Академии наук. В Праге имеет хождение мысль, что это заведение особого назначения возникло по инициативе Юрия Андропова, но я за эту версию не поручусь. Вместо разработки стратегических направлений социально-экономического развития мира Институт прогнозирования занимался другим, он оказался более похож на кузницу перспективных политических кадров. Ведущие сотрудники этого учреждения после "бархатной революции" возглавили новообразованные партии. Из этой кузницы вышли и оба ныне здравствующих чешских президента, бывший и нынешний.

В случае с Дональдом Трампом, однако, президент Земан спрогнозировал неважно. Он представлял себя на публике чуть ли не другом Трампа, уверял, что первым поздравил его с победой, говорил, что уже получил приглашение посетить Белый дом и, скорее всего, будет там при новом хозяине первым иностранцем вообще. Неожиданная близость могла бы, чисто теоретически, вытекать из того обстоятельства, что Трамп был женат первым браком на чешке Иване, в девичестве Зелничковой, не раз бывал на ее родине и высоко ценит Чехию за красоту и все такое. Земан, в свою очередь, обожает политиков сильных, желательно нецензурных, выражений и размашистых жестов, поскольку и себя мнит одним из таких.

Но и в этом случае любовь не задалась: в гостях у Трампа уже побывали многие, уже приглашены и далекие сингапурцы, а Земан все топчется в живой очереди. Он, может, с хозяином и на "ты", но в дом его не пускают и на звонки не отвечают. С Путиным, правда, разговор у Трампа состоялся, но какой-то телефонный, смятый, получасовой обмен любезностями. Личная встреча договорена походя, на людях и по случаю, на нейтральной полосе. То ли дело председатель Си – тот завтракал на террасе летней резиденции Трампа во Флориде. Как же так получилось? Будучи кандидатом в президенты, Трамп пинал китайцев в хвост и в гриву, а Путина нахваливал. Конгресс по инерции все еще ведет вялотекущее расследование роли Кремля в победе Непредсказуемого, а Путин, говорят, уже дал указание своим телешавкам не поминать имя Трампа в позитивном контексте.

Прочитывать и просчитывать Трампа действительно задачка не из легких. Я имею в виду не его микроблоги в твиттере, но, конечно же, его неуловимую гиперболическую стратегию, в которой простота обманчива. Трамп явно не на высоте нашей эпохи пустопорожнего словоиспускания.

Нынешняя постправдивая политическая риторика состоит в основном из ничего не значащих междометий, восклицаний, выкриков в темноту. Лозунги призваны пробуждать в народе добрые чувства на пустом месте, никакой, упаси боже, конкретики. Конечно, воззвания тоталитарного периода – типа "Вперед, к победе коммунизма!" – тоже были насквозь фальшивыми, но не указать вообще никакой цели, пусть даже ложной и заведомо недостижимой, даже тогда считалось неприличным. Сегодня целеполагания в политике не может быть в принципе, его никто и не ждет, потому как никто никакими проектами будущего не располагает. Самыми популярными лозунгами, которые ложатся в названия программных статей и партий, становятся призывы "вообще" – вроде "Полный вперед!", "Нас не догонят!" и тому подобное. "Вперед, Италия!" Берлускони, димоновское "Вперед, Россия!", макроновское "Вперед, республика!". В мире, потерявшем ориентацию, некому спросить, где верх, где низ. Вот уже и Хиллари Клинтон основала нечто под названием "Вместе вперед" – правда, не партию, а фонд по сбору пожертвований, якобы, на борьбу с Трампом. Так что по сравнению с постмодернистским полетом современной политической мысли соображение Трампа о том, что сначала Америка, а потом – все остальное, выглядит приземленным анахронизмом, чем-то кондовым, вроде деревенской телеги.

Меня всегда поражала способность американской ангажированной прессы обращать придирчивое внимание на мелочи, на второстепенные детали. Вот обнаружили на столе в Овальном кабинете красную кнопку, которой президент вызывает обслуживающий персонал. Этот возмутительный факт долго обсасывали, дружно высмеивая дурные манеры белодомовского набоба. Ну, то есть кнопка там, скорее всего, была и до того, Трамп мебель не менял, но президенту Обаме лакей, надо полагать, приносил что-нибудь духоподъемное, для утоления чисто духовной жажды – молитвенник или в крайнем случае запись классической музыки – а этот, надо же, заказывает стакан кока-колы. Докатилась великая держава!

С другой стороны, не менее поразительна и способность журналистов не видеть крупного плана. Сколько трачено было слов на описание протестов поистине эпических масштабов, которыми непременно должны были быть отмечены первых сто дней президентства Трампа! На грандиозной январской демонстрации в Вашингтоне многие ораторы заканчивали свои выступления обещаниями встретиться на том же месте в конце апреля, чтобы отметить самых провальных сто дней правления в истории Америки. В том, что они окажутся провальными, было даже как-то неприлично сомневаться. Некоторые дотошные газетчики прикидывали, сколько народу соберут ожидаемые марши в стране и в мире – выходило, никак не меньше 10 миллионов. Но ошибается тот, кто думает, что свободная пресса как-то вдумчиво прокомментировала тот удивительный факт, что в конце апреля ни в американской столице, ни где-то еще в подлунном мире никаких антитрамповских выступлений не было – ни больших, ни маленьких, вообще никаких не было! Загадочный факт не заслуживал даже упоминания, не говоря уже о попытке анализа причин. И ничего – проехали! Было не до того: журналисты уже вовсю вентилировали более актуальные сенсации, разоблачали новую большую ложь Трампа. Главным достоинством журналистики перестала быть цепкая "слоновья" память, способность по-бульдожьи вцепиться в тему, довести мысль до конца. Сегодня в медиа ценится инстинкт мгновенного забвения, короткая, как у рыбы, память длиной в 15 секунд.

Если не понимать значение слова "ложь", большой ложью оказываются абсолютно все намерения американского президента. Обещал, к примеру, достроить забор на границе с Мексикой – и даже кирпича в фундамент не положил! Правда, сама крутая угроза вызвала неожиданный эффект: по данным газеты The New York Times, число нелегалов с января этого года упало где-то на 65 процентов. То есть пограничная стена есть, пусть даже она умозрительна, виртуальна! Она уже возведена в головах несчастных мексиканцев, помышлявших о незаконном переходе границы. Она уже работает, хотя еще не стоила американцам ни гроша. Разве это не убедительный пример большой лжи со стороны Непредсказуемого, который обещал потратить на стену 20 миллиардов долларов, а сам не потратил? Обещал быть изоляционистом, печься только о своем и опять обманул: малой кровью – одним ракетным ударом – вернул Америке роль решающего игрока в трудном Ближневосточном регионе.

Далее везде по той же схеме: намек на действие обычно оказывается столь же результативным, как самое действие. Трамп еще только обещал снизить налоги и государственные расходы, а экономика Соединенных Штатов уже создает новые рабочие места, привлекая инвестиции и возвращая в страну миллионы долларов, сбежавшие от Обамы в аутсорсинг. Безработица в Штатах сейчас самая низкая за последнее десятилетие, а экономический прирост выше, чем в еврозоне, не говоря уже о России, где все по Суркову, все "околоноля". Одна только отмена избыточного регулирования, по самым консервативным оценкам, сэкономила американскому хозяйству более 60 миллиардов долларов, а подсчитать материальный и моральный ущерб для вороватых чиновников – и соответственно, выгоду для государства – от запрета на лоббирование бизнеса вообще не представляется возможным. Если положительные тенденции сохранятся и наметится перегрев, Трамп вполне может умерить радикализм нововведений, где-то спустить на тормозах – скажем, снизить налоговую ставку не на 20, как обещал, а всего только на 10 процентов. Предвыборное обещание никогда не бывает выверенным, как математическое уравнение, в нем главное – вектор развития. Если очень хочется, это можно будет назвать большой ложью, но вряд ли это произведет на Непредсказуемого впечатление – он смотрит поверх голов.

Китайцы, как ни странно, не воспринимали предвыборную риторику Трампа буквально и уж тем более не увидели в ней ничего оскорбительного, уничижительного лично для себя. В отличие от античного, китайский театр – это всегда сказ, предание, полное ритуалов и символов, не требующих разъяснений. Вот и сейчас они поняли намек и хорошо вписались в поворот: разругались с братской Северной Кореей, действия Белого дома в ООН не осуждают, размещению противоракетного щита на корейском полуострове не препятствуют, самолюбия Вашингтона во взаимной торговле не ущемляют, торговый баланс выравнивают, как и обменный курс своей валюты. В спорных вопросах, вроде искусственных островов в Южно-Китайском море или условий Тихоокеанского торгового договора, в Пекине готовы поступиться принципами. Словом, ведут себя грамотно, не наступая на грабли, но и не теряя ни лица, ни достоинства.

В кабинете китайского вождя высоких посетителей встречает фотография, облетевшая когда-то мир: Генри Киссинджер пожимает руку председателю Мао Цзедуну. Казалось бы, какое может быть дружеское рукопожатие между матерым американским дипломатом и массовым убийцей? Президент Трамп, собственно, никому, кроме американцев, хорошей жизни не обещал. Но до сих пор всегда было так, что, когда Америке было хорошо, остальному миру от этого не становилось хуже. Между Китаем председателя Мао и Китаем председателя Си лежат миры. Один пояс – два пути. Мао Цзедун не узнал бы сегодня своей многострадальной родины. Постаревший Киссинджер на днях пошептал что-то на ухо своему президенту. В отношениях с обитателем Белого дома китайцы и на этот раз поняли нечто существенное и вневременное, что другим дается с трудом.

Больше, чем поучаствовать в прокладке былинного Шелкового пути, Путин и Земан надеются в Пекине пройти краткий курс ликвидации политической безграмотности.

Ефим Фиштейн – международный обозреватель Радио Свобода

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции