Живет-живет человек – и вдруг ему захочется отчебучить что-нибудь такое, что сильно не понравится его однодумцам, друзьям-товарищам, с которыми даже бывал на поле брани, иной раз – в буквальном смысле. Без всякой видимой причины или по надуманному поводу начнет провозглашать какую-нибудь, с их точки зрения, чушь, гадость, ложь и, наконец, вызывающе переметнется во враждебный стан, иногда и на беду себе, что поднимает его в собственных глазах.

Бывает просто вредность, приступ безадресной и безотчетной мстительности. Обида: недодают мне должного, не ценят меня так, как я ценю себя. Зависть. Чаще – все вместе. Такими персонажами отмечены все времена. Не путать с теми, кого хлебом не корми – дай выражать свое, отличное от всех мнение. Не путать и с романтиками предательства, с азартом двурушничества, от которого несут урон спецслужбы и родственный им уголовный мир. Таких иногда убивают. Есть мнение, что достаточно помучить. Есть – наоборот: убить, не мараясь. Есть – помучив, убить. Если бы можно было сначала убить, потом помучить, было бы и такое мнение.

Что касается более-менее серьезного русского идейно-политического ренегатства, то его традиция предписывает следующее. Встать, обязательно опрокинув стул, из-за стола, где пьют за открытое общество, и, стараясь держаться прямо, перейти за стол, где пьют за русскую государственность. Православие, самодержавие, народность. Только вторым членом этой триады теперь высится "разумная демократия".

Что толкает человека на такие перемещения? Охота к перемене мест, потребность в разнообразии. Надоедают одни и те же лица, одни и те же разговоры. Также – склонность к разочарованиям. Думалось, что Запад – это то-то и то-то, а оказалось, что не совсем то и даже совсем не то. Верилось, что без красной звезды на Спасской башне дела пойдут в одну сторону, а они пошли в другую. Наконец, человеку скучно просто жить, хочется бороться и претерпевать, разоблачать и обличать, вообще – проявлять неуступчивость и непримиримость для поддержания себя в должном напряжении.

Особый случай наблюдается среди птенцов гнезда Гайдара, их еще называют системными либералами, сокращенно сислибами. Их кредо – смирение; правда, не паче гордости. Ну, не готов, как оказалось, народ к тому общественному быту, которого мы ему чаяли! Что ж теперь, шагать на особицу? Одни мы – в ногу? И куда дошагаешь с такой установкой? Только и того, что потеряешь время, благие мысли и труды. Разумно ли упускать возможность сделать хоть что-то? Да и вообще. Если открытое общество привлекательно не для всех народов, не означает ли это, что и сами его ценности не столь уж безусловны? Может, все-таки, вздохнув, исходить из допущения добрых намерений, ну, если не любой власти, то хотя бы нынешней?

По крайней мере, про свои-то намерения мы, птенцы, удержавшиеся на верхних ветках, знаем, что они благородные. Если действительно служишь не суете своей, а Богу и России, то, может быть, не так уж важно, каков в ней режим? Так про себя, а иногда и вслух, рассуждают ренегаты всех отечественных времен. Одно только портит им настроение: презрение некоторых бывших друзей и соратников, всегда имеющих что-то сказать из Салтыкова-Щедрина. "Применительно к подлости". Вы думаете, что мудреете не по дням, а по часам, а на самом деле притираетесь к подлости.

Анатолий Стреляный – писатель и публицист, ведущий программы Радио Свобода "Ваши письма"

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции​