Александр Генис: Америка – флагман борьбы с курением. Нью-Йорк при мэре Блумберге был первым городом, изгнавшим курильщиков даже из баров. Но в ответ на эти акции возникла мода на сигары. Достаточно сказать, что в разгар этого бума тираж скромного журнала Cigar Aficianado с 40 тысяч подскочил до четверти миллиона, сделав этот весьма специальный печатный орган одним из самых успешных изданий. Почему же Америка, уже привыкшая относиться к курильщику как к колорадскому жуку, вдруг вернула престижный статус сигаре?
Психологический механизм этого неожиданного переворота не так уж сложен. Это – постникотиновый синдром, наглая, как всегда у проигравших, реакция на объявленную курильщикам войну. Сигара – наглядный до вызова символ свободы, которая позволяет каждому выбрать себе свою дорогу к кладбищу. Табак, конечно, остается смертоносным зельем, но сигары – дело особенное. Сартр, писавший в “Бытие и ничто” и о сигаретах, выделял в них пролетарскую одинаковость: взаимозаменяемые и безличные, они неузнаваемы в пачке. Безличное дитя конвейера, дешевая, невзрачная и непритязательная сигарета не требует к себе уважения. Отношения с ней строятся не на любви, а на необходимости – не с ней хорошо, а без нее плохо.
Сигарета, рискну сказать, похожа на шлюху, сигара – на гейшу. Она – штучна, экзотична и достаточно дорога, чтобы диктовать место и время свидания.
Сигарета сопровождает другие дела, сигара их исключает. Она требует безраздельного внимания. Правильно курить сигару, то есть делать две затяжки в минуту, вдыхая, но не глотая, как вино – дегустаторы, дым, – искусное времяпрепровождение, отнимающее от тридцати минут до полутора часов.
Другими словами, сигара – бунт против спешки. Соблазн ее не столько в табаке, сколько в антракте, изымающем курильщика из обычного течения жизни и обрекающем его на медитативное безделье. Сигара – Обломов в мире Штольцев, – как и он, она хороша своей абсолютной бесцельностью...
Так, раскуривая очередную сигару, я себя успокаивал, пока окончательно не бросил курить. Недавно жертвой сигар чуть не стал Владимир Морозов, который избрал для своего нового очерка хозяина сигарного салона Джеймса Коммера.
Владимир Морозов: В штате Нью-Йорк город Саратога-Спрингс известен своим ипподромом. Ежегодно сюда съезжаются на бега лошадники со всей Америки. Знаменитый ипподром можно увидеть в популярном фильме "Сибисквит". Изображение лошадиной головы или лошадки в полный рост красуется на витринах многочисленных ресторанов, кафе и магазинов. Редкое исключение – табачная лавка "Джеймс и сыновья". С ее витрины на вас глядит серьезная морда бульдога в шляпе-канотье. У него коричневая голова и обширные светло-серые брыли. В зубах – сигара.
Джеймс Коммер: Мы любим собак. Вся семья. У меня и у сыновей – собаки, причем все зверюги взяты из приютов для брошенных животных. Так что спасать собак – наше семейное дело.
Владимир Морозов: Это говорит владелец табачного магазина Джеймс Коммер. Так у вас, Джеймс, вся семья тут работает? Сколько человек?
Джеймс Коммер: Моя жена, она занимается бухгалтерией и всей документацией. Сын Моу – менеджер магазина, а парень, который сидит возле кофеварки и открытых прилавков при входе в магазин, – единственный не родственник, это Марк, он на полставки. Ну, я сам, владелец. И другой мой сын, он вообще-то полицейский, а у нас тут на полставки.
Владимир Морозов: Вокруг идет борьба с курением, а у вас явно процветающая табачная лавка. Сколько лет вашему бизнесу?
Джеймс Коммер: Мы работаем в городе Саратога вот уже 10 лет. Несмотря на борьбу с курением, сигарный бизнес идет в гору. Дело в том, что сигары обычно путают с сигаретами. Для некурящих, вроде вас, никакой разницы. Но за тот вред, который приносят сигареты, достается и нам.
Владимир Морозов: То есть, Джеймс, вы хотите убедить меня, что курение сигар полезно для здоровья?
Джеймс Коммер: Ну... сигара, это как бокал вина. И то и другое вас успокаивает. Сигары помогают расслабиться. Видите, вон те господа, которые сидят в гостиной, они курят и беседуют с друзьями. Для них это время отдыха.
Владимир Морозов: И такое благотворное действие сигар – это ваши собственные наблюдения или мнение врачей?
Джеймс Коммер: Конечно, это мой собственный опыт. Но знакомый врач мне сказал, что сигара или бокал вина – все это полезно, если употреблять в меру. Посмотрите в энциклопедии про жизнь основателей известных сигарных компаний. Они жили до 90 с лишним и до ста лет. А пристрастились к сигарам смолоду. Есть ли тут какая-нибудь причинно-следственная связь – кто знает...
Владимир Морозов: Тогда дайте мне хороший совет. Я в жизни никогда не курил, не тянуло. Выпивать в молодости выпивал, но не курил. Как, по-вашему, стоит мне начать курить сигары или нет?
Джеймс Коммер: Да, стоит начать. И я не шучу. Для начала вы попадете в иную среду. Любители сигар – совсем другие люди, чем курильщики сигарет. Сейчас в офисах запрещено курить. И вы, конечно, видели перед подъездом какого-нибудь учреждения или фирмы стайку мужчин и женщин, которые выбежали на пять минут из кабинетов сделать пару затяжек. Летом еще ничего, а зимой они трясутся от холода, но курят. Смотрят на часы, торопливо и нервно затягиваются. Получают ли они удовольствие? Я сомневаюсь. Им нужна просто доза никотина, то есть наркотик. А сигары... люди не затягиваются, курят не спеша, наслаждаются, неторопливо разговаривают. Это что-то вроде товарищества, кружка по интересам. Вы как бы чувствуете этот дух товарищества. Кстати, когда-то в молодости своего лучшего друга я встретил в табачном магазине.
Владимир Морозов: Вы 10 лет в этом бизнесе. А чем занимались раньше?
Джеймс Коммер: Работал в компании, которая на бронированных машинах перевозит деньги, скажем, из магазинов в банк. Потом решил заняться табачным бизнесом. Но вообще-то это для меня и не бизнес, не работа, а удовольствие. Сижу в лавочке, разговариваю с добрыми людьми, с друзьями, с клиентами. Это не работа, это моя страсть.
Владимир Морозов: О людях, которые перевозят крупные суммы денег, я знаю только по кино. Это на самом деле такое опасное занятие? Вам случалось попадать в критические ситуации? Не дай бог, в перестрелку?
Джеймс Коммер: Мне самому – нет. Но людям, которые у меня работали... их грабили под дулом пистолета, случались и перестрелки. Да, это опасная профессия. Был ли я владельцем компании или просто работал в ней? Нет, владельцем я не был, служил менеджером.
Владимир Морозов: Мы разговариваем, сидя в креслах возле боковой витрины магазина. Над нашими головами, видный от самого входа, красуется большой портрет Джона Готти. Это известный нью-йоркский гангстер, умерший в тюрьме лет 15 назад.
Джеймс Коммер: Да, это Джон Готти. Его портрет висит тут со дня открытия магазина. Жалко, что без сигары. Честно говоря, я выбрал этот портрет как рекламный трюк. Просто чтобы спровоцировать у людей какую-нибудь реакцию. Это всегдашний повод для разговоров.
Владимир Морозов: Знаете что, Джеймс, безотносительно к мифам про Джона Готти, а просто глядя на завсегдатаев, которые курят в гостиной, я почему-то начинаю подозревать, что и члены вашего клуба любителей сигар и вообще большинство клиентов – все они республиканцы?
Джеймс Коммер: (Смех.) Да, никакого сомнения! Тут все – республиканцы. Случается, иногда заходят и демократы, но они надолго не задерживаются. Не знаю, чем это объяснить. Как-то так получается, что наши клиенты – это люди, которые в дискуссии или просто в разговоре оперируют цифрами и фактами, а не эмоциями и вымыслом.
Владимир Морозов: Тогда перейдем к фактам. Вы сравнивали ваши аристократические сигары с плебейскими сигаретами. Давайте сравним и цены.
Джеймс Коммер: Сигареты очень дороги. Потому что штат Нью-Йорк постоянно повышает на них налоги. Вы знаете, что в нашем штате самые высокие в Америке налоги на продажу сигарет. И в результате цена пачки доходит до 14 долларов. Я вам потом покажу сигары разных фирм. Конечно, лучшие из них тоже стоят недешево. Но мы сравниваем сигары не с сигаретами, а с вином. Вы выкурили сигару или выпили один-два бокала вина – это стоит почти столько же. Сели, расслабились, получили удовольствие. По-моему, это с толком потраченные деньги.
Владимир Морозов: Кстати, о деньгах. Я репортер и обязан совать свой нос во все щели. Ваше право отвечать или нет. Скажите мне, каков доход вашего бизнеса.
Джеймс Коммер: Ну, вообще... Я этого никому не говорю. Но вы сами видите – пара столиков на тротуаре. Перед посетителями кофе и сигары. Постоянные клиенты в гостиной. Так что дела у нас идут хорошо.
Владимир Морозов: Даете много рекламы?
Джеймс Коммер: Мы представлены в социальных сетях. В газетах, которые раздают в супермаркетах. Недавно начали новое дело – выпустили майки с названием магазина. На нашем, так сказать, гербе – бульдог, курящий сигару. Майки понравились публике, мы продаем их и вот тут возле входа в магазин, и по интернету. Начали полтора года назад. Но дело по-настоящему раскручивается в летние месяцы, когда люди во всей страны съезжаются в Саратогу на ипподром. Майки быстро расходятся, и теперь это солидное дополнение к нашему доходу. За несколько месяцев мы продали около тысячи маек. Сколько стоит одна майка? 25 долларов. Точнее, 24 доллара 99 центов.
Владимир Морозов: Но главной своей рекламой Джеймс Коммер считает тот факт, что его бизнес находится в самом центре города Саратога и два огромных фронтальных окна магазина выходят на Бродвей – главную улицу Саратоги. Сколько же стоит в месяц аренда такого золотого места? Немало, отвечает Джеймс, но цифру не называет.
Джеймс Коммер: Вот эти сигары называются "Предомо". Их делают в Никарагуа. Они разного вида и разного цвета. Стоят от одного доллара до 15 долларов за штуку. Это сигары "Эштон" из Никарагуа. Эти из Гондураса. А вот американские сигары "Кристофф", фирма находится в Чикаго.
Владимир Морозов: Почему все, даже некурящие знают и говорят о кубинских сигарах?
Джеймс Коммер: Это хорошие сигары. Но они пользуются такой известностью потому, что в Америке их не достать. Запретный плод сладок. Но уверяю вас, те сигары, что вы видите на прилавке, они ничем не хуже, а то и лучше кубинских. Если снимут эмбарго на кубинские сигары и они появятся в американских магазинах, то сначала вокруг них, конечно, поднимется ажиотаж. Но месяцев через шесть он закончится. И знаменитые кубинские сигары будут лежать на тех же полках и продаваться наравне с другими, которые мы покупаем в Никарагуа, в Доминиканской Республике или Гондурасе.
Владимир Морозов: Известно, что абсолютное большинство курильщиков сигар не затягиваются. А вы? Кстати, сколько лет вы курите?
Джеймс Коммер: 37 лет. И не затягиваюсь. Хотите, чтобы я показал вам зубы? Пожалуйста! Вот видите, они в порядке. Я вовремя хожу к дантисту, он регулярно проводит чистку моих зубов, и у меня никаких проблем.
(Смех.)
Владимир Морозов: Какая разница между табаком, который в сигаретах и в сигарах?
Джеймс Коммер: В сигаретном табаке много разных добавок, многие из которых вызывают тот же эффект, что наркотики, от сигарет не отвязаться. В сигарах никаких таких добавок нет. Если вы не алкоголик, то вы можете сегодня выпить пару бокалов вина и потом полмесяца не вспоминать о нем. Вот я, например, иногда курю сигару каждый день, иногда не прикасаюсь к ним целую неделю. Никакого привыкания. Если мне не хочется курить, я не курю.
Владимир Морозов: Добавлю, что и я тоже. Не курил и не стану. Не только потому, что не тянет. После беседы с владельцем табачного магазина я взял в руки толстую сигару, похожую на серебристую торпеду, и прочел на ней такую надпись:
"Курение сигар может вызвать рак ротовой полости и горла, даже если вы не затягиваетесь". Ниже шли другие предупреждения. Но дальше читать я уже не стал.
