Я вне политики, наша компания вне политики, университет/школа вне политики. В современной России эти фразы – ширма-оберег, мнимая страховка, тряпичное полотно с красиво нарисованным фасадом, которым прикрывают облупившиеся здания перед приездом важных гостей. Эта фраза ничего не значит для этой самой политики и для людей, которые её, как говорится, делают, а убеждение в том, что, произнеся заветное "вне политики", человек спасет себя, свой статус, свой бизнес, ложное. А что вообще значит "я вне политики"?
Политика – от греческого "государственные и общественные дела", трактуется это понятие по-разному. По Платону политика – искусство жить вместе, по Шпенглеру политика есть жизнь, а жизнь – политика; Лассуэлл писал, что политика связана с объемом власти и ее формированием. Исходя из этого, "я вне политики" значит, что я не участвую в общественной жизни, не влияю и не стремлюсь влиять на власть, не претендую на мнение в определении вектора, по которому развивается государство. Можно, конечно, говорить проще: "я вне политики" – значит, я хочу абстрагироваться и не хочу высказывать своё мнение по поводу этой самой политики, мне не до этого. Такая позиция может поберечь нервы, но так везет не всем.
Не будем обманываться, даже когда обманываться рады. В сегодняшней России политическую окраску обретает всё, от реформы медицины до реформы образования. Именно поэтому университет, в котором студенты изучают экономику, социологию, культурологию, историю, литературу, право, политологию, в конце концов, и массу других предметов, в современной России не может быть вне политики. Юристы, например, изучают кодексы, постановления, пленумы, порядок проведения оперативно-разыскных мероприятий, в соответствии с которыми правоохранительная и судебная системы должны работать во благо общества и государства, а на практике-то работают совсем не так. В чём в данном случае роль университета – в том, чтобы дать студентам необходимую теоретическую базу и представление о работе, которое не будет соответствовать действительности, или в том, чтобы предоставить теоретические знания, оговорившись, что в жизни всё не всегда так, не всегда по закону, а закон что дышло? И в каком из этих вариантов университет оказывается вне политики? Да ни в каком!
Университет в разной мере рассказывает студентам о том, как, собственно, развивалось государство (или, если брать уже, конкретная отрасль, хотя каждая отрасль сегодня отражение государства), какие действия предпринимались или не предпринимались для того, чтобы в обычной, скажем, демократической стране не случилось дефолта, нацизма, цензуры, царизма, – словом, обсуждает черты, присущие России в разное время. Этот алгоритм характерен и для тех направлений в образовании, где деятельность выпускников университетов по соответствующим специальностям на первый взгляд к политике никакого отношения не имеет.
Университет учит преобразовывать и совершенствовать систему (неважно, какую), то есть в идеале выпускает специалистов, способных положительно влиять на ход тех или иных событий в фирме потенциального работодателя, в отрасли или в государстве в целом. Университет дает студентам объективные знания, которые и формируют позицию, в том числе и политическую. Эта позиция может нравиться или не нравиться руководству университета – но это неважно, это не его дело, начальство не вправе умышленно на неё влиять, не должно её критиковать или обесценивать, не обязано её поддерживать. Но эта картинка, конечно, не про Россию, хотя руководство многих известных (например, московских) вузов доказывает, что университет вне политики, попутно публично критикуя действия студентов. И уже эта критика, кстати, делает руководство вуза политизированным.
Две студентки журфака МГУ рассказали, что им угрожают отчислением за то, что они собирали поручительства в поддержку арестованного аспиранта МГУ Азата Мифтахова, которого правозащитный центр "Мемориал" признал политзаключенным. Руководство вуза, конечно, заявило, что претензии к девушкам были вовсе не из-за сбора подписей, а из-за якобы выявленного факта подделки документов. А до этого студенты РГГУ написали открытое письмо ректору вуза Александру Безбородову, требуя, чтобы он перестал угрожать им отчислением за участие в протестных акциях.
А вот совсем недавно 45 преподавателей НИУ "Высшая школы экономики" выдвинули обвиняемого по "московскому делу" студента вуза Егора Жукова на соискание ежегодной премии "Золотая Вышка". Преподаватели отметили, что выдвижение Егора на премию – это их гражданский долг. И этот жест, в общем, тоже политика – это вынужденное участие в политике как запрос на справедливость, которой не получается добиться через органы власти. Именно эти органы власти, кстати, уполномочены искать справедливость, соблюдать закон и расследовать преступления чуть более серьёзные, чем обстоятельства, при которых брошенный из толпы пластиковый стаканчик "причинил боль" бойцу ОМОН.
Спустя неделю после новости о премии на сайте ВШЭ опубликовали комментарий ректора вуза Ярослава Кузьминова о деле Егора Жукова: "Мы не поддерживаем политическую активность Жукова и тем более не поддерживаем стремление сделать из него символическую фигуру. Мне кажется, Егор Жуков – ещё очень молодой человек, его амбиции явно превосходят его знания, так часто бывает. Он может еще несколько раз изменить свои политические взгляды, так тоже часто бывает". Кузьминов, наверное, хотел сказать, что вуз вне политики, но сказал в корне обратное: позицию Егора мы (а кто "мы"?) не поддерживаем, он вырастет – поймёт. Так ещё часто говорят школьникам.
Политика российской власти нарушает фундаментальные права человека – свободу слова и собраний, запрет пыток, равенство перед судом
Кстати, о школах – школы в России, конечно же, тоже вне политики, ведь в них учатся дети, а на выпускных вечерах они потом плачут и поют песни про счастливое детство. Здесь стоит напомнить, что происходит почти во всех школах во время выборов. У меня, например, есть переписка из чата учителей одной московской школы: директор в обязательном порядке призывает учителей приходить на выборы в Мосгордуму и голосовать за "нужного" кандидата. Директор пишет: "Я просила проголосовать до 12. Не все услышали. Как минимум семь человек не отзвонились. Через пять минут начинаю звонить тем, кого не услышала… Если вы знаете, что кто-то ещё проголосовал за нашего кандидата, пишите его ФИО мне. И адрес надо знать". Директор требовала, чтобы учителя приходили голосовать сами и приводили с собой родственников, которые тоже готовы отдать голос за "нашего" кандидата, просила предоставить ей списки проголосовавших. Агитация, к слову, была за кандидата от "Единой России", он и выиграл выборы в этом округе. Совпадение? Конечно. Школа же вне политики.
Должны ли школы и университеты быть вне политики? В здоровой стране – может быть. Это зависит от того, что вкладывается в это таинственное "вне политики". У нас сегодня оно скорее похоже на политическую слепоту и стыдливый страх, чем на стремление к объективности, принятию разных точек зрения и балансу. Должны ли школы и университеты демонстративно закрывать глаза на произвол власти? Едва ли.
В сегодняшней России фраза "я вне политики" не имеет никакой силы и не несёт в себе никакого смысла. Мы отмечаем так называемый День народного единства, притом что далеко не все сограждане могут взять в толк, что это за праздник, а особо просвещенные примешивают в него националистическое содержание. На этом фоне 4 ноября к администрации президента пришли с одиночными пикетами родственники фигурантов дела "Нового величия", дела "Сети", "московского дела", "ростовского дела", дела Азата Мифтахова и дел мусульман из признанной в России террористической организации "Хизб ут-Тахрир". Родственники политзаключенных объединились в движение "Матери против политических репрессий", и похоже, что именно с этим единством людей, сказавших, что они не вне политики, власти придется считаться – рано или поздно.
Рассуждать сегодня о том, кто, когда и какое отношение имеет к политике, по меньшей мере лукавство. Власть говорит: "Дети, не ходите на митинги!", "Взрослые, не ходите на митинги, а брать детей туда тем более не стоит, а то мало ли что!" А еще вот что говорит: "У нас нет денег на пенсии и современное оборудование, но мы прощаем 20 миллиардов долларов долгов Африке, потому что бедных надо жалеть, а Россия – счастливая страна". И вот власть сама вынудила пробудиться от спячки даже своих недавних сторонников.
Политика стала частью каждой сферы, даже о смерти, боли, действительно серьезных преступлениях, болезнях, врачебных ошибках – власть сообщает обществу только тогда, когда это политически выгодно кому-то наверху: чтобы сплотить народ, разозлить его, заставить уважать себя на безлюдье, получить поддержку в продвижении очередного абсурдного законопроекта. Но остаются темы, на которые говорить всегда невыгодно: техногенные катастрофы, правда о Беслане и "Норд-Осте", пытки в тюрьмах, мусорные свалки, дефицит медикаментов.
Политика российской власти нарушает фундаментальные права человека – свободу слова и собраний, запрет пыток, равенство перед судом. Человек учится или работает в школе/университете, ведет свой бизнес, сидит в тюрьме, лечит людей, ходит в больницу, служит в армии, занимается грузоперевозками или ремонтом дорог, платит налоги или не платит, дает взятку гаишнику или не дает, но его права всё равно могут быть нарушены в любой момент. Потому что такова политика государства, и власть сделала все, чтобы политика коснулась практически каждого. Разница только в том, занимается ли человек политикой или политика занимается им.
Светлана Осипова – московский журналист
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
