Оппозиционный активист из Москвы Евгений Чупов, который покинул Россию больше года назад, получил отказ в предоставлении политического убежища в Болгарии. До отъезда из России Чупова задерживали во время раздачи листовок в поддержку директора Фонда борьбы с коррупцией Ивана Жданова, который собирался принять участие в выборах в Мосгордуму. В итоге на активиста завели уголовное дело по обвинению в умышленном уничтожении или повреждении чужого имущества, после чего он решил попросить политического убежища в Болгарии.
41-летний преподаватель английского языка Евгений Чупов был активистом в Головинском районе Москвы: в 2015 году он создал районное движение "Оборона Головино", которое занимается развитием местного самоуправления. Движение поддерживает кандидатов на выборах различных уровней – и в муниципальный Совет депутатов, в Мосгордуму, в Госдуму. Также он является основателем и координатором двух других районных движений: "Оборона Левобережного" и "Оборона района Аэропорт". В 2014 году Чупов занимался SMM для избирательной кампании Юлии Галяминой, которая баллотировалась в Мосгордуму. А в 2019 году принял участие в избирательной кампании директора ФБК Ивана Жданова. Сейчас "Оборона Головино" занимается защитой прав жителей района, которых коснулась программа реновации.
В конце мая 2019 года волонтеры избирательной кампании Ивана Жданова собирались в парке имени Воровского, чтобы раздавать листовки, и каждый раз активистов либо задерживали, либо пытались задержать сотрудники полиции. В один из таких дней сотрудники полиции сказали активистам, что те раздают экстремистскую литературу, и отвезли их в ОВД "Войковский".
Видимо, они решили меня нейтрализовать
"В ОВД был человек в штатском. Позже я его опознал – это Алексей Маскунов, ныне он является начальником ОВД "Некрасовка", а на тот момент он возглавлял Центр "Э" по САО Москвы. Он руководил срывом избирательной кампании Ивана Жданова. Маскунов приказал полицейским переписать все наши паспортные данные. Но вообще все сотрудники полиции, которые меня видели, говорили: "А, ты "Оборона Головино", мы тебя знаем". Есть канал "Оборона Головино", и зачастую я мешал коррумпированным полицейским брать взятки на улице. Они стояли где-то в засаде, останавливали водителей там, где была неоднозначная дорожная ситуация и водители невольно нарушали правила дорожного движения. Я подходил с телефоном, снимал полицейских, требовал от них составить рапорт о том, что там неоднозначная дорожная ситуация. И полицейские меня тоже снимали на видео. Очевидно, они распространяли это в своей среде. Меня все полицейские Северного округа отлично знают. И я предполагаю, что, так как я имел определенное влияние в избирательном округе, в районе и в соседних районах, очевидно, они понимали, что поддержка со стороны "Обороны Головино" представляет угрозу для административного кандидата от мэрии. Видимо, они решили меня нейтрализовать", – говорит Евгений Чупов.
В последний раз Чупов был задержан 28 мая после того, как отвел детей в детский сад. Сначала его остановил полицейский, а потом подошли люди в штатском и сказали, что они из Центра "Э". Правоохранители утверждали, что Чупов повредил колеса у какой-то машины, однако ему не показали ни машину, ни фотографию ущерба, ни потерпевшего. В ОВД "Войковский" Чупов снова увидел Алексея Маскунова.
"Он очень обрадовался, сказал: "Ты агитируешь за Жданова", – начал мне угрожать. Потом он позвал, как я понял, какого-то оперативника именно из ОВД "Войковский". Меня отвели в кабинет, потребовали отдать телефон, но я отказался. Оперативник под руководством Маскунова ударил меня несколько раз в живот, скрутил мне руки за спиной, заковал в наручники, вырвал телефон и отдал его Маскунову. Тот начал смотреть мою переписку, какие-то манипуляции проводить с телефоном, сказал, что, был бы я в Америке, меня бы пристрелили. И вообще, он очень радовался, что "мы поймали блогера "Оборона Головино", вот сейчас мы снимем про тебя и про Жданова дискредитирующее видео".
Чупова продержали в отделении около 12 часов, не позволяя связаться ни с родственниками, ни с адвокатом. После ударов в живот ему стало плохо, но скорую помощь вызвали только спустя два часа после этого. Весь медосмотр снимал на камеру человек, который представился сотрудником пресс-службы ГУВД, хотя Чупов был против съемки.
Вот сейчас мы тебе подкинем наркотики, уедешь на зону
"[В ОВД] мне угрожали: "Вот сейчас мы тебе подкинем наркотики, уедешь на зону". Угрожали физической расправой мне и членам моей семьи, сказали, что "мы сейчас обыщем твою квартиру, твою машину". Я вообще не понимал на тот момент, что там происходит с моей семьей, идет ли уже обыск в квартире. Когда меня задерживали утром, я успел запустить прямой эфир. Моя супруга посмотрела этот эфир, сориентировалась и начала звонить в "ОВД-Инфо". "ОВД-Инфо" начали звонить по отделениям, и в итоге нашли меня. Они же связались с Иваном Ждановым, который прислал мне адвоката Владимира Воронина. Когда адвокат приехал в отделение, прошло уже 10 часов с момента моего задержания. И его не пускали в ОВД еще два часа, то есть нонсенс: приехал защитник, я нахожусь в ОВД, а его не пускают – мол, до особого распоряжения руководства".
Когда адвокат все же смог попасть в ОВД, Чупову предъявили уведомление о возбуждении уголовного дела: якобы он повредил колеса у машины Kia Rio, пострадавшим значился некий Игорь Шепель. Позже Чупов выяснил, что Игорь Шепель – это офицер Центра "Э" Северного округа, то есть подчиненный Маскунова.
Задолго до этой истории семья Чупова запланировала летний отпуск в Болгарии: они купили билеты на 30 мая и оформили визы. Активист считает чудом, что им все-таки удалось улететь, потому что задержание произошло всего за два дня до запланированного вылета. Уже находясь в Болгарии, Чупов узнал, что полицейские получили разрешение на обыск его квартиры, но не смогли его провести, так как активист был в отъезде.
"Тогда еще было громкое дело Ивана Голунова с подбросом наркотиков, и я сделал вывод, что им, естественно, неинтересно проводить обыск в мое отсутствие. Они ждут моего появления, чтобы демонстративно в 4 утра ворваться в квартиру (а у меня четверо детей), положить меня лицом на пол, подбросить наркотики и закрыть. На тот момент у них уже было официальное разрешение проводить обыск, они могли его провести, но без меня они его проводить не стали. Я сделал вывод, что они меня ждут. Мой адвокат мне не рекомендовал возвращаться в Россию, потому что это опасно. Случаев обысков у оппозиционеров предостаточно. Все это подтверждено, что ситуация в России для оппозиционеров опасная, особенно когда тобой занялся Центр "Э". Я просто не могу рисковать своей семьей и своими детьми. Поэтому мы с семьей приняли решение – просить политического убежища в Болгарии".
Евгений Чупов отмечает, что еще ни один человек из России не получил в Болгарии политического убежища, однако для него это было единственным вариантом. Согласно Дублинскому регламенту, беженец может попросить политического убежища в первой безопасной стране, в которую он приехал. И так как семья Чупова уже была в Болгарии в тот момент, когда они приняли решение не возвращаться в Россию, они уже не могли уехать в другую страну Евросоюза и попросить убежище там.
"Во-первых, у нас не было шенгенской визы в другие страны, мы не могли поехать, допустим, в Германию, в Финляндию или Литву, которые предоставляют убежище россиянам и которые лучше знакомы с ситуацией в России. Соответственно, даже если бы мы поехали в Германию, по Дублинскому соглашению они бы проверили, что у нас есть болгарские визы, что у нас первая страна въезда – член Евросоюза. Она является безопасной страной. И нас бы выслали обратно в Болгарию. Конечно, каждый кейс индивидуальный, но есть общее международное соглашение, что беженец обязан просить убежище сначала в стране первого въезда. Он должен пройти, по крайней мере, процедуру запроса убежища в данной стране".
Спустя 9 месяцев после обращения за политическим убежищем семья Чупова получила отказ, так как власти Болгарии решили, что Чупов не соответствует необходимым критериям:
"В данном случае кумулятивность и последовательность действий со стороны официальной власти не обнаруживаются, чтобы обосновать мнение о том, что существует политическое преследование российского гражданина. Первое задержание (22.05.2019) было проведено по подозрению в распространении экстремистской литературы, а второе (28.05.2019) по предполагаемому вандальному проявлению заявителя, которое необходимо было расследовать […]
Отсутствие какого-либо преследования по отношению к иностранцу также подтверждается бесперебойным выездом из страны, если он действительно подвергся политическому преследованию после его ареста 28.05.2019 года, он вряд ли мог бы покинуть Россию без проблем […]
В отношении других документов, представленных кандидатом, не может быть сделан обоснованный вывод о том, что они доказывают политическое преследование. Напротив, из представленных писем ГУ МВД России в г. Москва видно, что по жалобе адвоката Воронина, защитника Чупова, было проведено расследование противоправных действий полицейских во время ареста российского гражданина на странице 2 из 228.05.2019 г. В ходе проверки было установлено, что жалоба была необоснованной, для которой были вынесены решения прокуратуры об отказе и с 24.06.2019 года и 31.07.2019 […]
Изложенная фактическая обстановка не дает оснований предполагать, что заявитель был вынужден покинуть свою родину из-за реальной опасности серьезных посягательств, таких как смертная казнь или казнь, или пытка, или бесчеловечное или унизительное обращение, или наказание. Кроме того, за преступление, за которое запрашиваемое лицо было привлечено в качестве обвиняемого, УК РФ не предусматривает смертной казни", – это часть аргументов, которые были приведены в отказе в предоставлении политического убежища.
Чупов считает, что аргументация властей Болгарии поверхностная и формальная:
Болгарская сторона продемонстрировала абсолютно поверхностный взгляд на ситуацию в России
"Мне привели аргумент, что у меня в YouTube мало подписчиков, что я не являюсь, на самом деле, никаким районным лидером, что вообще, чтобы рассматривать возможность моего убежища, мне либо должна была угрожать смертная казнь, либо я должен быть членом какой-то политической партии. Но тем самым болгарская сторона продемонстрировала абсолютно поверхностный взгляд на ситуацию в России. Может быть, они, конечно, все понимают, что есть репрессии, есть преследования, но они привели какие-то формальные доводы – он не является членом политической партии, значит, он не политически активен, значит, его не преследуют по политическим мотивам. И вообще, они приняли как истину все ответы от МВД и от прокуратуры, что никаких нарушений не было выявлено. Прокуратура ответила "все о'кей", значит, "все о'кей". Они не продемонстрировали своего желания вникать в ситуацию, то есть их задача была – собрать все факты, их обесценить и выдать это как причину для отказа в убежище".
Активист уверен, что отказ в предоставлении политического убежища обусловлен политической ситуацией: Болгария не хочет ссориться с Кремлем, обе страны связывает проект "Турецкий поток". Теперь Чупов может подать апелляцию на отказ в две инстанции: административный суд, а затем в Верховный суд Болгарии. По его словам, эта процедура может занять больше полутора лет.
"У меня есть серьезные основания опасаться, что власти ждут моего возвращения. Сейчас якобы никаких новых уголовных дел нет, но как только я вернусь – это типичная практика, – они тут же появятся, и неизвестно какие. Оппозиционеров пытаются лишить родительских прав, подбрасывают наркотики, избивают, родственников тоже могут избить. Мы, опасаясь за свою свободу, за нашу жизнь и здоровье, не хотели бы сейчас возвращаться в Россию", – говорит Чупов.
